«Папино кино»

Выражение «папино кино», небрежно-фамильярное, что бы там ни говорили, появилось в критическом обиходе лет семнадцать-восемнадцать назад, аккурат в предреволюционную годину, обозначенную легендарным рок-шлягером Виктора Цоя «Мы ждем перемен». Коллективное бессознательное, взбудораженное нарастающими протестными настроениями, готово было отрекаться от старого мира и отрясать его прах, не отделяя злаки от плевел. В экстазе иррационального бунта с корабля современности сбрасывалось все, что плохо лежало, или криво стояло, или просто попадалось под руку. Ну а «папино кино», кино мэтров и мастеров, раздражало, как раздражало все пристойное, поучительное, правильное и высокоморальное. Ведь всякая революция всенепременно практикует лозунги типа «Долой ваше искусство!» и «Долой вашу мораль!». «Революционэры» хотят изобрести новый язык, обозначить новые ценностные установки и поразить мир новым искусством. Постсоветское кино пыталось развиваться в сторону новизны и левизны, правда, не было в том движении ни максималистского замаха революционных реформаторов прошлого столетия, ни их идеологической убежденности.

Мы дожили до срока, когда историческая дистанция обозначилась настолько, чтобы подвести хотя бы предварительные итоги на нашем пути в светлое капиталистическое будущее. Отстоялись такие понятия, как «наше новое кино» и «наше старое кино». Вроде бы они мирно сосуществуют, оппонируя одно другому вне всякого антагонизма. Есть, правда, серьезные основания думать, что «старое» все еще дает фору «новому» — по крайней мере, телевизионные рейтинги об этом свидетельствуют. Но «новых» такой расклад, похоже, мало волнует. Это всего лишь телевидение, это больше киномузей, чем кинотеатр. А на киноэкранах «новые» расположились более комфортно, чем «старые», если не считать того, что «наше новое кино» идет в обозе у голливудской продукции.

Мы решили обратиться к классикам «старого кино», известным режиссерам и педагогам, по сей день активно работающим на съемочной площадке. Как они трактуют эту лукавую формулировочку — «папино кино»? Есть ли в ней полемика, пусть и скрытая? Коли есть, то не пора ли раскрыть карты?