Парень из стали. «Железный человек», режиссер Джон Фавро

Железный человек (Iron Man)

Авторы сценария Маркус Фергус, Хоук Остби, Арт Маркум, Мэтт Холлоуэй

Режиссер Джон Фавро

Оператор Мэтью Либатик

Художник Дж. Майкл Рива

Музыкальный консультант Дейв Джордан

В ролях: Роберт Дауни-младший, Джефф Бриджес, Терренс Хоуард, Гвинет Пэлтроу, Фаран Тахир, Лесли Бибб, Шон Тоуб и другие

Marvel Studios Production / Fairview Entertainment

США

2008

«Железный человек» — первый фильм из ударной десятки, которую запустила студия Marvel Studios, пионер на рынке комиксов. Руководство студии поняло, что голливудские мейджоры до дна исчерпали тему супергероев, давно поставив производство фильмов про них на поток. На самом же деле у них не может быть никакого дна, потому что они, в сущности, прямые потомки героев древнегреческих мифов и средневековых сказаний, то есть архетипы, умирающие и воскресающие полубожества, способные обрастать новым «мясом», меняясь в соответствии с конкретным временем. Правда, мейджоры давно пытались задействовать Железного парня; права на экранизацию поочередно приобретали то Universal, то ХХ Century Fox, то New Line, предлагая постановку то Стюарту Гордону, то Квентину Тарантино, а главную роль то Николасу Кейджу, то Тому Крузу, но в конце концов права вновь вернулись империи Marvel. В результате возник беспрецедентный феномен: крупномасштабный (с бюджетом в двести миллионов долларов) «независимый» экшн-блокбастер с непроверенным на таких постановках режиссером (бывшим актером) Джоном Фавро и неожиданным актерским ансамблем. Довольно дерзким был и выбор сюжета, ведь Железный человек не относится к самым безусловно любимым и даже известным персонажам. Первые бумажные выпуски о его приключениях появились в апреле 1963 года, на исходе эпохи наивного сентиментализма, и, вероятно, этим обусловлен тот факт, что создатели — писатели Стэн Ли и Ларри Либер, художники Дон Хек и Джек Керби — снабдили его физическим изъяном. Правда, его современник Супермен, к примеру, был очкариком, да, вообще, почти все супергерои без своих волшебных приспособлений самые обычные люди, иной раз просто недотепы, но все же таким серьезным недугом никто из них не страдал. А Тони Старк, которому суждено было стать Железным, получил больное сердце. Точнее так: его сердце уязвимо; он был ранен во время взрыва, осколки пропороли ему грудь, и, чтобы шрапнель не попала в сердце, искусный доктор имплантировал Тони магнитную плату, которую время от времени надо обновлять, иначе — неминуемая смерть. Именно эта уязвимость героя стала главным фокусом франшизы и привнесла в проект сильную гуманистическую струю и острую социальность, не свойственную, по крайней мере в таком масштабе и с такой направленностью, голливудскому мейнстриму. Ведь вдобавок ко всему «Железный человек» в сегодняшней политической ситуации оказался и антимилитаристским фильмом, напрямую указывающим на то, что распространение оружия и участие в войнах бумерангом ударяет по самой Америке.

Уязвимость — самое важное, но не единственное отличие Железного человека от собратьев, вроде Робокопа со стальным телом и компьютерной головой, лишенного всяких чувств и эмоций и заряженного на единственную программу борьбы с преступностью. Второе отличие состоит в том, что переход Тони Старка в новое качество произошло без вмешательства сверхъестественных сил. Его не кусал паук-мутант, не поражала молния, он не попадал в радиоактивную зону. Тони — сам творец своего суперкачества. Он, попросту говоря, гений, в экстремальных обстоятельствах создавший для собственного спасения суперамуницию, с помощью которой поразил врагов-супостатов и спасся из плена.

«Бумажный» Тони Старк был порождением «холодной войны» и вьетнамской эпопеи — ярый антикоммунист, сражавшийся с вьетнамцами ради защиты американских ценностей и в России с советским Титановым человеком. Позднее его «отцы», разочаровавшись в ходе и исходе вьетнамской войны, перенесли центр тяжести сюжета на частную жизнь Тони, предоставив ему бороться с собственной алкогольной зависимостью и прочими личными проблемами, потом отправили его на войну в Персидском заливе. Теперь же в фильме изобретатель-разработчик сверхмощного вооружения Тони, унаследовавший от родителя оружейную империю Stark Industry, отправляется в Афганистан, чтобы посмотреть на плоды своих трудов в действии, и сам становится жертвой собственного изобретения. Раненый Тони попадает в плен бандитской организации «Десять колец», главарь которой Раза (Фаран Тахир) требует от него создать сверхмощную ракету «Иерихон». В темной пещере где-то в горах гениальный заложник доктор Жинсень (Шон Тоуб) извлек из тела Тони почти всю шрапнель, но кое-что засело слишком глубоко, и теперь ему придется носить в груди магнитную плату. Пытаясь обмануть Разу, он вместо заказанного «Иерихона» кует себе доспехи, оснащенные смертельным оружием. В сущности, Тони повторяет подвиг Робинзона Крузо, под прикрытием Пятницы — Жинсеня ради выживания творящего собственной неукротимой энергией из подручного материала свой мир. Для современного зрителя это ироничное обыгрывание индивидуального Интернет-пристанища YouTube и одновременно реконструкция основополагающего буржуазного мифа одиночки, старательно разрушавшегося примерно с середины 30-х годов не без помощи такого безусловного индивидуалиста, как Эрнест Хемингуэй, провозгласивший устами лейтенанта Генри: «Человек ничего не может один». Достославный dream-spirit, выродившийся из коллективизма «Гроздьев гнева» и мужских фильмов Джона Форда в корпоративную круговую поруку, чреватую самым беззастенчивым предательством, трещит по швам в афганской пещере, где Тони Старк «сшивает» свой бронекостюм, в котором он напоминает создание Франкенштейна, изгнанного из сообщества людей за непохожесть. Вместе с тем это соответствует стихийному самосознанию молодого поколения, предельно атомизированного, разобщенного мировой паутиной и, конечно, испытывающего в связи с этим определенную фрустрацию.

Фильм Фавро — терапевтическая акция по лечению того «пуэрилизма» — брутально-подросткового азарта, характерного для безбашенного «спорта» блоггеров, освободившего себя от стильного достоинства и культуры общения с миром, который вытеснил стихию подлинной игры как творческого фактора, о приходе которого предупреждал еще Йохан Хейзинга в Homo ludens. Пример Тони Старка — это, в сущности, реальное совмещение игрового начала с принципом нравственной цели. В свои сорок (персонажу, по-видимому, столько же лет, сколько и актеру) плейбой Тони ведет себя, как подросток, окруженный многочисленными гаджетами, которых он наделил именами собственными, и эти железные и голографические штуки являются его единственными и надежными друзьями, которых он в конечном счете использует в борьбе с абсолютным и конкретно воплощенным злом.

Тем не менее Тони все же не подросток, более того, в отличие от других героев комиксов, он, подкидывая крючок для идентификации молодому зрителю, манифестируется как очень взрослый человек, и не простой клерк, как Супермен, а как топ-менеджер и ответственный за свою корпорацию миллиардер. Человек-паук, воплощавший ювенильные страхи, в личной жизни был занят своей юношеской любовью; аутсайдеры люди-Х жаждали социализации, сражаясь с мутантами; физик Брюс Баннер боролся с «мистером Хайдом» — отпочковавшимся от него самого зеленым монстром Халком. Железный человек, которому нет нужды самореализовываться (как Супермену), нет необходимости мстить (как Бэтмену), начинает думать о других и вступает в борьбу не с космическими пришельцами или причудливыми порождениями эволюции, не с уличной шпаной, а с реальным и грозным противником, на которого нет управы, — реальными террористами и коррумпированным менеджментом под предельно простым девизом: «Хочешь сделать хорошо, сделай сам!»

Чтобы донести до зрителя эту почти викторианскую или пуританскую максиму, нужно лицо, которому доверяют. Поэтому Джон Фавро выбрал на за-главную роль Роберта Дауни-младшего1 , подобно своему герою, пережившему искус наркотиков и алкоголя, который ассоциируется не с сонмом голливудских небожителей, а с реальным человеком, не лишенным изъянов, если не сказать пороков. А потому его преображение на экране выглядит органичным и достоверным, что и требовалось доказать. Более того, его герой, в отличие от других персонажей комиксов, не скрывается под маской в обычной жизни, отважно заявляя в финале в лас-вегасском Дворце Цезаря: «Я — Железный человек!», таким образом беря на свои плечи всю ответственность за собственные деяния в прошлом и будущем.

И вот что еще нужно добавить. В «Железном человеке» намеренно изъяты все следы идеологичности. В Афганистане Тони похищают не моджахеды, а люди из международной бандитской группировки «Десять колец». Но при всем при том даже Тони со звучной фамилией Старк один в поле не воин, и в острый момент ему на помощь приходит тихий господин, поначалу представившийся как сотрудник организации с труднопроизносимым названием, которая в финале звучит просто «ЩИТ». Это помогает зрителю, которому трудно поверить в существование раскаявшегося торговца смертью, уповать на деятельность не тех силовых госструктур, которые достаточно себя скомпрометировали, а в лояльную мощь некоей новой организации, призванной стоять на страже защиты простых смертных. Этот мотив вмешательства Старшего брата как рудимент необходимой вписанности индивида в социальный контракт есть, по сути дела, та уступка мейнстримной условности, без которого не существует большого голливудского кино, демонстративно поклоняющегося национальному флагу. Деньги, стало быть, могут многое, но не все.

1 На роль подруги Тони Старка Джон Фавро пригласил аристократическую, утонченную Гвинет Пэлтроу, которая играет «Пеппер» Поттс с легкой иронической отстраненностью, подчеркивающей идеальность этого плейбоя-супергероя.