Теленовости: в формате сериала

Множество текстов, циркулирующих в современных медиа, строится по правилам масскультурных произведений. Они адаптированы к мобильной аудитории, рыночной конкуренции, большим тиражам, механизмам успешности и моды. Как и продукты массовой культуры, медийные сообщения рассчитаны на дидактику, социализацию человека, трансляцию образцов и норм, на представление неизвестного прежде опыта в обыденных формах.

По своему устройству они основаны на словесных и визуальных формулах, предполагают серийность и производство нового непременно с опорой на привычное.

Алексей Пивоваров. НТВ. Фото М.Зильбера

Тем, кто причастен к производству или к критике медиапродуктов, известно, что все телевизионные форматы учитывают конвенции массовой литературы и кино. Связь телесериала или документальной драмы с жанрами и образами популярного романа очевидна для многих зрителей. Но, согласно распространенному представлению, стойкому и во времена альтернативных источников информации, информационные программы, в отличие от художественных, отсылают к «самой жизни». Даже искушенные зрители смотря телевизионные новости, рассчитывают на серьезный анализ событий, на рассуждения, выходящие за рамки логики коммерческого романа или фильма. Менее разбирающиеся в медийных посланиях люди полагают, что ТВ-новости, в отличие от всех прочих телепрограмм, представляют события «как они есть на самом деле».

Если вы сравниваете Интернет и телевидение, [...] то телевидению, конечно, больше доверия. Потому что мало ли кто что напишет. Даже на каком-нибудь серьезном сайте может быть написано что-то совершенно несерьезное. Все-таки телевидению доверять стоит (Константин, 20 лет, Москва).

Когда, например, по «Первому», «России» идут мировые новости — я верю. Никогда не видел такого, чтобы они что-то врали, обманывали, и что-то было необычайное, всему верю. Новостям в Интернете я верю меньше, то есть я смотрю и жду подтверждения (Кирилл, 19 лет, Москва).

Я думаю, что картинка в новостях — очень хорошая, такая правдоподобная, костюмы подобраны очень хорошо, и, в общем-то, я думаю, что все как в действительности было (Наталья Сергеевна, 47 лет, Москва)1.

Зависимость информационных программ центральных каналов («Новости», «Время», «Вести», «Вести+», «Сегодня» и другие) от более широкого контекста массовой культуры имеет специфическое преломление в российской практике.

Они строятся по принципу «большого рассказа», метаистории, лежащей в основе выпусков этих программ.

Структура сериала

Екатерина Андреева. Первый канал

Истории, которые звучат в телевизионном эфире, должны быть выражены на особом языке. Им необходимо быть интересными, динамичными, ограниченными по продолжительности, простыми по форме. Нужно, чтобы они были адресованы разным зрителям и предлагали каждому нечто свое. И чтобы в то же время могли восприниматься в фоновом режиме, давали человеку возможность не напрягаться у телеэкрана.

Переключаясь с одного канала на другой, зритель чаще всего воспринимает истории не целиком, а фрагментарно, в причудливых коллажных сочетаниях. Из-за насыщенности информационного потока телетексты конкурируют один с другим за зрительское внимание. Они перестраиваются в рассчете на то, что их можно будет смотреть и слушать в любой момент без ущерба для схватывания смысла.

Поэтому в телевизионном рассказе короткие высказывания и аргументы имеют преимущество перед длинными.

В новостных программах, а они выходят в эфир изо дня в день и из года в год, важное место занимают профессиональные заготовки, в которые укладываются актуальные сообщения и текстовые клише для репрезентации уникального события. Предполагается, что любой человек, смотрящий ТВ, — настоящий эксперт в области массовой литературы и кино, который легко улавливает суть боевика, комедии положений, мелодрамы еще до того, как история будет рассказана целиком, поскольку его опыт поглощения таких текстов с их условностями, сюжетными ходами и структурой огромен. Каждое отдельное сообщение в новостной программе может учитывать такое зрительское предзнание и строиться в соответствии с правилами массовых жанров, включать в себя повествовательные и визуальные формулы игровых телепрограмм, романов и фильмов.

В теории информационный поток плотен, и поэтому его следует разрежать за счет простоты текстов и использования повествовательных формул, облегчающих восприятие. Однако при всей тесноте сюжетов и интенсивности рассказа в новостных программах немалую часть времени занимает информационный шум, усиленный при помощи отсылок к другим телевизионным форматам, литературе и кино2. Казалось бы, именно он и нуждается в разрежении и в насыщении эфира значащими «словами», поскольку «важны только слова, все остальное — болтовня»3.

В последние годы в российских информационных программах выросла роль масскультурных формул. Это связано с тем, что в условиях подчиненности каналов госструктурам такие передачи транслируют в основном властные послания. А они часто подаются в форме информационного развлечения. В стремлении к идеологической безопасности и «позитивности» еще сильнее производится опора на цитаты из «нашего старого кино» и популярной литературы как на объяснительные конструкции, предполагающие не столько рассудочное, размышляющее, сколько эмоциональное восприятие.

Любое медийное событие создается в языке и при помощи языка. Насколько невозможно нейтральное высказывание вне культурных установок, ценностей и идеологий, настолько же конвенционален «реализм» новостей.

Марианна Максимовская. РЕН ТВ

В основе информационных программ лежит структура сериала (в свою очередь восходящая к публикациям с продолжением в прессе). В новостном сериале есть постоянный круг героев (официальные лица государства, медиазвезды) и набор сменных персонажей на одну серию. В нем есть часто воспроизводимые виды событий («официальная встреча на высшем уровне», «столкновения воюющих сторон», «доклад министра президенту», «катастрофа», «событие культурной жизни» и т.п.), которые требуют от зрителей воспроизводства одних и тех же чувств.

Информационный сериал рассчитан на знание зрителя о правилах игры, возможном развитии определенного типа сюжета. Человек, включив информационную программу, как правило, приобретает гарантию постоянства мира, преемственности вчерашнего и сегодняшнего дня. По сравнению с обычным сериалом зритель получает то же подтверждение упорядоченности, размеренности и терапевтической тривиальности жизни, но произведенное здесь на более высоком уровне, поскольку создатели исходят не от вымысла, а от «реальности».

В каждом выпуске-серии рассказываются истории, связанные с такими жанрами, как детектив, боевик, криминальная драма, мелодрама или комедия, с их клише, типажами, образами, способами организации нарратива и типовыми оценками. Например: «Весь Китай обсуждает удивительную историю рождения девочки в пострадавшей от мощного землетрясения провинции Сычуань. Ее маму, когда она еще только была беременной, спасатели вытащили из-под завалов разрушенного дома. Женщина пролежала под развалинами многоэтажки около пятидесяти часов. [...] Она назвала малышку Айи, что в переводе с китайского означает „любовь“. По словам счастливой мамы, таким образом она отблагодарила всех тех, кто помог ей выжить во время удара стихии. Как говорят врачи, Чжан и ее прелестная малышка сейчас чувствуют себя хорошо и уже скоро смогут покинуть госпиталь» («Время», 18 июня 2008 года).

Как в произведении массовой культуры, в тексте программ ясно определены роли героев и злодеев, «хороших» и «плохих» парней; истории часто сопровождает мораль, подтверждающая истины «торжества добра» или «восстановления справедливости»4.

Но при этом в устойчивых формулах воспроизводятся актуальные идеологии: идеологические послания выдаются за нечто естественное благодаря помещению в само собой разумеющуюся для потребителя массовой культуры форму.

Рассмотрим пример сюжета из программы «Вести+» (от 18 июня 2008 года), использующий принципы детектива с элементами комедии для сообщения о необходимости усилить надзор за нелегальными иммигрантами.

Текст сюжета

Ведущий. [В Пермском крае] нелегальных мигрантов находят с помощью дирижабля. То есть можно сказать, что суровая рука закона карает нарушителей прямо с неба. Как это происходит, видел Сергей Цуцкин.

Корреспондент. Коттеджный поселок на окраине Перми оцеплен сотрудниками милиции. Они готовятся к масштабной проверке иностранных рабочих: ждут результаты воздушной разведки.

Кадры и комментарий

Завязка этой истории усилена кадрами, понятными из контекста массового кино — детектива и шпионского фильма, где герои побеждают злоумышленников при помощи хитроумной аппаратуры, позволяющей выследить и схватить противников.

Визуальный ряд выстроен так, чтобы зритель видел постепенное развитие действия.

Текст сюжета

Милиционер. Здесь тоже достаточно народу. Это вот ближние три коттеджа, и к дороге вот они идут. Раз, два в глубину, и вот этот третий.

Ольга Белова, Александр Яковенко. НТВ. Фото М.Зильбера

Корреспондент. Аэростат завис на высоте птичьего полета недалеко от строек.

С помощью прикрепленной к нему камеры можно разглядеть лицо человека на расстоянии пяти километров. Теперь группа задержания точно знает, где искать нелегальных мигрантов.

Кадры и комментарий

Сотрудники милиции в машине наблюдают за «подозрительным домом» при помощи монитора, куда поступает изображение с камеры на дирижабле: открывается картина преступления, скрытая от глаз простого наблюдателя.

Слова «военная разведка», «поселок оцеплен», «задержание», употребленные отчасти с иронией, отчасти серьезно, отсылают зрителя к контексту борьбы с бандитами или террористами.

Текст сюжета

Милиционер. Вот он спрятался за этими и скрывается.

Корреспондент. Этот рабочий спрятался от сотрудников милиции за кирпичами. Он даже предположить не может, что за ним следят с воздуха. Штаб подсказал наряду направление.

Милиционер. Плюс еще грязно, а он не хотел по грязи ходить. А мы его это [неразб.] В прятки играют достаточно талантливо люди. Они и в подвалы забираются, и везде.

Кадры и комментарий

Участники описывают происходящее с возбуждением. Рабочие-гастарбайтеры представлены, как хищники, на которых ведется охота: они «прячутся» и «скрываются» в естественной среде, но достаточно опасны, поэтому их выслеживают специально обученные профессионалы.

Текст сюжета

Корреспондент. Буквально за час такой игры в кошки-мышки сотрудники милиции и миграционной службы задержали около семидесяти нелегальных мигрантов. Некоторые из них, скорее всего, будут выдворены за пределы Российской Федерации. Ни один обычный рейд не давал таких результатов.

Кадры и комментарий

В кадре рабочие (обычные, плохо одетые люди не зловещей внешности) идут, заложив руки за голову, в сопровождении всадника-милиционера. Прагматика этого «киношного» жеста понятна лишь с точки зрения усиления драматизма перед ТВ-камерой: их показывают, как опасных преступников.

Текст сюжета

Корреспондент. Даже задержанные в трепетном восторге от технической новинки.

Рабочий. Вот этот когда улетала, меня поймали...

Кадры и комментарий

В кадр привносится элемент комедии: задержанные уже не так страшны, а гастарбайтер изъясняется, как анекдотический персонаж из программы «Наша Раша».

Текст сюжета

Корреспондент. Редкая удача — на этой стройке удалось застать не только уроженцев Таджикистана без регистрации, но и хозяйку коттеджа. [...] Такой неожиданный поворот дела и визит оперативников женщина переживает крайне тяжело и даже падает в обморок.

Кадры и комментарий

В истории вновь происходит драматический поворот: камера снимает, как немолодая женщина теряет сознание и падает на руки окружающих.

Текст сюжета

Корреспондент. [...] Запись с воздуха поможет в расследовании.

Зам. начальника Федеральной миграционной службы по Пермскому краю.

Вы видели заборы, которые существуют у этих объектов, и насколько с земли можно увидеть тех работников или тех иностранцев, которые трудятся на территории. С шара все прекрасно видно...

Кадры и комментарий

Слова с реминисценцией к популярной песне «Нам сверху видно все, ты так и знай!» перекликаются со сквозной темой новостных программ о сильном государстве, которое бдительно относится к порядку и которое невозможно обмануть.

На способы рассказывания историй в информационных программах накладывает отпечаток особая стилистика, популярная на российских телеканалах.

В условиях приоритета развлекательности и вытеснения аналитики, в теленовостях распространился подчеркнуто авторский способ подачи материала. Журналист представляет не отчет о событии и не его разносторонний анализ, а свои субъективные впечатления, яркий образ переживания произошедшего. При этом акцент делается на «красивости» текста (метафоричность, цитаты, сложность предложений, запоминающийся пример), часто в ущерб ясности самого содержания репортажа.

Ведущий. Испания как она есть: необычная выставка открывается в Москве.

В экспозиции фотографии, которые помогают лучше понять загадочную испанскую душу. Здесь и фламенко, и коррида, и знойные сеньоры и сеньориты. [...]

Корреспондент. О чем молчит угловатый вокзал на окраине Мадрида, не удалось угадать даже автору этой работы Юрию Аввакумову. Разбирая пленки в лаборатории, фотограф признается: он ехал в Испанию за туристскими открытками, а привез оттуда тайны мадридских дворов и домов. [...] Страстное фламенко в тусклом красном — это только маленькая история глазами одного русского фотографа. [...] Эти снимки как будто бы способны звучать, как кастаньеты танцовщиц или улицы у футбольного стадиона Сантьяго-Бернабео [...] («Время», 18 июня 2008 года).

Метатекст для метасобытия

Медиановости редко бывают совершенно «новыми»: они включают повторы одних и тех же микро- и макроструктур текста и непременно опираются на архетипы зрительских ожиданий. Специфика политического и социокультурного контекста информационных программ выражается в том, какие именно истории преобладают в эфире, какие формулы наиболее популярны и какие слова при этом работают как ключевые.

Российские информационные программы общефедеральных каналов постоянно транслируют схожие сюжеты. Складывается ощущение, что над историями отдельного дня надстроена одна общая история, воплощающаяся в разных видах.

Часто новости Первого канала и «России» репрезентируют одну и ту же выборку событий при помощи практически тех же кадров. Монолитность усилена неразличимыми интонациями журналистов. На это остро реагируют и сами зрители.

fdr_blnd (в «Живом журнале», 16 июня 2008 года). Друзья, [...] как вы считаете, почему практически на всех телеканалах ведущие и корреспонденты разговаривают с одинаковыми интонациями. Первым, по-моему, так заговорил Парфенов. Неужели руководству телеканалов (или информслужб) хочется быть одинаковыми?

oskar_rimanetz. О, как меня эта манера подавать информацию раздражает!

Именно таким образом ставить слова, интонацию — особенно меня это бесит в передачах, которые сами по себе нравятся или интересны, но как ведущий откроет рот, то все, я потерплю немного и переключаюсь [...].

fdr_blnd. Меня это также бесит, но я тут услышал мнение, что это делается чуть ли не специально. Чтобы вся информация и ее подача были одинаковыми :) [...]5.

Из чего складывается большой информационный рассказ, если сопоставлять произвольно выбранные выпуски новостей по центральным каналам (февраль 2006, май и июнь 2008)?

Победы: «Россия вперед!»

«Позитив» — ключевое сюжетообразующее слово, не упоминающееся в новостных программах, но постоянно звучащее в медиа из уст создателей телепрограмм и зрителей. В версии производителей — позитивные новости должны транслировать достижения государства и «рождать чувство гордости за страну». В этом свете особая нагрузка ложится на успехи россиян в спорте и на международных конкурсах, на Олимпиадах, чемпионатах, Евровидении.

В случае успешного выступления победа распространяется на всех россиян и, что самое главное, на государство. Формулы «Россия вперед!» и «Россия поднялась с колен» используются для укрепления у зрителей чувства, что страна стала сильна и что все наконец-то будет хорошо — у отдельных людей и у страны в целом. Акцент делается не столько на труд и профессионализм спортсменов, сколько на пафос и героику ситуации в целом: «В матче смерти нам нужна была только победа» — о футбольном матче со Швецией («Новости», 12.00; 19 июня 2008 года).

Символическая консолидация россиян производится в основном именно в сфере медиа, поскольку «все» — как целое — сознают себя главным образом как медиааудитория. «Государственная» нация мыслится как нация зрителей: это патриотично — смотреть ТВ, осознавая причастность к общему делу через зрелище. Именно поэтому спортивные победы в новостях выносятся на первое место; с них начинаются и ими заканчиваются информационные выпуски.

В нашей выборке важнейшую роль в повестке дня играли сюжеты о победах россиян на Олимпиаде в Турине (2006), в хоккее и футболе (2008). Через них проговариваются главные ценностные установки. Так, конькобежка Светлана Журова, выигравшая золото в Турине, в кадре говорила: «Я просто выходила с мыслью о Боге, выходила с мыслью о России, выходила с мыслью о ребенке, о своем муже, о своей семье».

Победы футболистов метонимически переносятся на сферу политики. Например, в репортажах о выступлении футболистов на чемпионате Европы звучало сравнение победы сборной России над сборной Швеции с победой в Полтавской битве и даже с победой во второй мировой войне. При этом во вставных интервью проговариваются пренебрежительные оценки тех, кто имел несчастье уступить.

(Актер Михаил Пореченков в «Вестях спорта» 22 июня 2008 года: «Ну что такое Голландия?! И что такое Россия!»). Роль историй о спортивных победах в новостях особенно велика в отсутствие рассказов о каких-то иных выдающихся успехах.

Отеческая забота властей

Главные герои репрезентации в информационных программах — власть и государство, представленные первыми должностными лицами. Таким образом, основные истории в новостях российского ТВ отражают иерархичность взгляда на общество. Важная составляющая метарассказа — забота президента и правительства о «простом народе», который, по этой логике, платит им своим доверием.

Власти гарантируют справедливость и постепенно возрастающее благополучие жизни граждан. «Телевизор каждого россиянина должен принимать не менее двадцати телеканалов, — об этом сегодня заявил Дмитрий Медведев» («Время», 18 июня 2008 года).

Обычно сюжет о заботе властей выражен при помощи ясных популистских конструкций, где обозначены сражающиеся «добрые» и «злые» силы. По-прежнему в роли антигероя этой метаистории нередко выступает обобщенный «частный бизнес», действующий в ущерб «народу».

Сюжет о реформе электроэнергетической системы

Корреспондент. Особенно важно, по словам премьер-министра, соблюсти интересы самой многочисленной группы потребителей: тарифы для населения, как сказал Владимир Путин, не будут расти быстрее, чем это запланировано.

Премьер-министр. Мы не можем и не будем перекладывать на плечи граждан все, что мы делаем в сфере модернизации электроэнергетики страны. Это будет неправильно, потому что это будет подрывать доверие к тому, что мы делаем.

А без доверия мы вообще ничего не сможем с вами сделать. Те, кто будут относиться безответственно к этому процессу, будут подрывать доверие граждан страны к тому, что мы делаем, и будут создавать проблемы, руководствуясь какими-то сиюминутными коммерческими интересами, те будут сталкиваться с соответствующей реакцией. Что касается чиновников, то это будут административные санкции. Что касается безответственного поведения бизнеса, то я вам скажу прямо и, может быть, грубовато: из желудка все достану и раздам бедным.

Так и передайте всем заинтересованным лицам («Время», 18 июня 2008 года).

Криминал и отпор угрозам

В большом информационном повествовании периодически озвучивается беспокойство по поводу внешних угроз и внутренних врагов страны (криминала, «чеченских боевиков», «международных террористов»). Поскольку новости должны представлять «стабильность», это беспокойство часто представлено в форме «от противного», например, в сообщениях о судах над преступниками и о поиске подозреваемых. Хотя в новостях говорится об уже схваченных или установленных злодеях, зрителям постоянно напоминают о том, что их личная безопасность прямо зависит от усилий властей и силовых структур, поскольку в реальности всегда найдется тот, кто угрожает покою граждан.

В кольце «чужих»

В последние годы важнейшую роль в организации информационного метарассказа играет топос «Россия в окружении недоброжелателей». Редкий выпуск новостей обходится без сюжета о недружественных, а иногда и враждебных действиях соседних государств. В информационно-аналитических программах как самоочевидный звучит тезис: «Как известно, Россию не любят». Широкое использование в медиа «громких» слов сделало общеупотребительной формулой «провокации против России», которая в теленовостях служит для объяснения ряда событий.

Особенно подробно в информационных программах говорится о происках некоторых бывших советских республик. Им приписываются темные намерения по отношению к России; чаще всего их официальные лица используют запрещенные, морально предосудительные приемы. В риторике новостей (в перекличке с клише политической публицистики 1970-х) они: «оскверняют», «подтасовывают», «провоцируют», стремясь задеть главные символы россиян. На это мы прямо в новостях формулируем свои ответы, призванные восстанавливать миропорядок.

Страны Европы и Америка предстают как извечный соперник, объективно заинтересованный в ослаблении российского государства. «Угроза наступления на границы России со стороны НАТО» проговаривается достаточно часто. В то же время по отдельности эти страны показаны как партнеры России в «гуманитарном сотрудничестве».

Проблемы у «наших соседей»

Тема, постоянно воспроизводимая в информационных программах, — проблемы, неудачи или досадные курьезы в делах других стран. Негативные события, обычно служащие новостным поводом, приобретают в контексте «побед России», «наших ответов Западу» и в отсутствие каких-то иных репрезентаций зарубежья новый смысл.

«Мусорный ветер может испортить добрососедскую атмосферу в старой Европе».

««Мусорный кризис в Неаполе достиг таких масштабов, что смрад итальянских помоек почувствовали в Брюсселе. Еврокомиссия обвиняет Рим в бездействии и передает дело в суд (»Вести+«, 6 мая 2008 года).

Вокруг размещения в Европе системы американской противоракетной обороны разгорелся новый скандал. Началось все с заявления замминистра иностранных дел Польши... («Время», 18 июня 2008 года).

На севере немецкой провинции Мекленбург и около австрийского города Грац найдены мертвые лебеди, в крови которых обнаружен опасный вирус H5N1 («Новости», февраль 2006 года). (На пустынном берегу человек в костюме химзащиты собирал мертвых птиц; кадр напоминает фантастический фильм с апокалипсическим финалом.) («Новости», февраль 2006 года.)

У нашего великого соседа (у Китая. — В.З.) очередная эпидемия. На этот раз не атипичная пневмония или птичий грипп, а пристрастие к компьютерным играм в электронной сети... («Новости», февраль 2006 года).

Речь шла о типологии новостных сюжетов. Подводя итог этому короткому описанию, можно сделать вывод о том, что метанарратив новостей в российских программах содержит два различных уровня прочтения. Различение таких «этажей» текста объясняет, почему при просмотре программ возникает ощущение противоречивости как риторики, так и послания. Высказывания одного уровня адресованы «продвинутым» зрителям — бизнесменам, профессионалам, верхушке среднего класса, — которым сообщается, что их дела обстоят неплохо; в то же время, им нужно соблюдать правила игры и не мешать властям.

Другой пласт высказываний нацелен на более широкую аудиторию, именуемую в самих новостях «народом». Здесь ключевую роль играют формулы массовой литературы, продвигающие популярные послания с героями и врагами, «стабильностью», «вставанием с колен» и разнообразными угрозами.

Такая разница объясняет, как в одном выпуске программы соседствуют «модернизация» и «безответственный бизнес», «гуманитарное сотрудничество» и «выпады против России» и как за фразой «Новые провокации против России [...] могут обернуться кровопролитием» может последовать: «Спокойной вам ночи и добрых новостей» («Новости», 19 июня 2008 года).

1 Цит. по: Российское телевидение между спросом и предложением. Под ред. А. Качкаевой, И. Кирия. Т. 1, М., 2007.

2 См.: E l l I s J. Seeing things. Television in the Age of Uncertainty. Edinburgh, 1999. Л у м а н Н. Реальность массмедиа. М., 2005.

3 См.: Э к о У. Вечный фашизм. Пять эссе на тему этики. СПб., 2000.

4 См.: Г у д к о в Л., Д у б и н Б., С т р а д а В. Литература и общество: введение в социологию литературы. М., 1998.

5 http://community.livejournal.com/ru_tv/175918.html

Я думаю, что картинка в новостях — очень хорошая, такая правдоподобная, костюмы подобраны очень хорошо, и, в общем-то, я думаю, что все как в действительности было (Наталья Сергеевна, 47 лет, Москва)1.