Выживут те, кто научится выживать

Мы публикуем материалы «круглого стола» на тему «Российское кино: прогноз на завтра», состоявшегося в Выборге в рамках фестиваля «Окно в Европу». Речь шла о переменах в системе распределения средств на производство фильмов. В обсуждении этой проблемы приняли участие заместитель министра культуры РФ Екатерина Чуковская, руководитель Департамента аналитики Федерального фонда социальной и экономической поддержки отечественной кинематографии Десислава Медкова, вице-президент Гильдии продюсеров России Александр Атанесян, президент Гильдии киноведов и кинокритиков России Виктор Матизен, продюсеры Геворг Нерсисян, Сергей Сельянов, Алексей Рязанцев, Олег Березин, режиссеры Андрей Хржановский, Валерий Пендраковский, критики и представители средств массовой информации. Вел дискуссию президент фестиваля «Окно в Европу» Армен Медведев.

Армен Медведев. В российском кино в этом и минувшем году произошли очень важные организационные перемены, связанные с самым животрепещущим, больным вопросом — распределением средств на производство фильмов. Вы знаете, что создан Фонд развития и социальной поддержки кинематографа, который взял на себя определенную и значительную часть функций в этой сфере. Я надеюсь, мы прошли период болезненных комментариев, основанных на нашем же инерционном представлении, будто все, что было раньше, лучше, чем то, что нам обещают и предлагают на будущее. Тем более что вряд ли кто-нибудь сможет объявить существовавшую доселе систему распределения средств идеальной, безупречной и лишь нуждавшейся в обережении. Так что нам предстоит поразмыслить на тему о том, как нам дальше плыть, чтобы не навредить делу.

Екатерина Чуковская. Я хотела бы разъяснить, что делает сейчас Министерство культуры по государственной поддержке кинематографии, конкретно — производства фильмов. На основе проведенного мониторинга планов кинопродюсеров по запуску фильмов в 2010 году были определены некоторые приоритетные темы. Отныне нам предписано финансировать только пять категорий проектов: анимационные, документальные, научно-популярные, дебютные, фильмы детской тематики, а также так называемое авторское кино. Что касается последнего, то нам дали примерный список авторских фильмов, хотя с кем из специалистов я ни разговаривала, каждый говорит, что любой фильм является и авторским, и жанровым, поэтому такое деление, тем более в нормативном акте правительства, не совсем корректно. Тем не менее авторское кино выделено отдельной строкой.

Остальные деньги (так называемые централизованные сметы) — это те самые субсидии, которые теперь предписано нам распределять. На начало августа подано очень много заявок, а именно: на создание 148 фильмов в рамках программы авторского кино, 128 — на дебюты, 1081 заявка на неигровое кино, 11 — на полнометражные анимационные картины. Информация о том, какие проекты получат поддержку, будет размещена на нашем сайте. Создано экспертное жюри по игровому, неигровому и по анимационному кино. Господдержка производства не может превышать 70 процентов сметы, за исключением отдельных случаев, которые не были зафиксированы в этом году.

Всех беспокоит, какое количество фильмов получит поддержку из федерального бюджета. Мы за количеством не гонимся. В 2002 году вышло распоряжение правительства, которое предписывало снимать до ста игровых фильмов с господдержкой, теперь же количественные показатели нам никто не устанавливает. Тем не менее мы не сможем выделять субсидии одному и тому же проекту несколько лет подряд. Субсидии будут выделяться один раз, но без требования исполнить контракт в течение одного года. Для того чтобы производство получало полноценную субсидию, количество фильмов будет меньше, чем мы привыкли. Я не вижу в этом трагедии, хотя есть, конечно, сомнения по поводу того, чем мы наполним фестивали, в том числе «Окно в Европу». Но я надеюсь, что господдержка — это не единственный источник финансирования. Помощь государства может идти и через фонд, поэтому продюсеры, которые не найдут ее у нас, могут присоединиться к крупным мейджорам.

Виктор Матизен. Как часто будет проводиться конкурс по субсидиям? Кем и как сформировано экспертное жюри? По какой системе оно будет работать?

"Южный календарь", режиссер Денис Карро

Е.Чуковская. Те деньги, которые выделены в 2010 году, будут распределены до октября, и проводить еще один конкурс в этом году просто не получится организационно — не все желающие успеют подать заявки.  

Состав этого жюри определился на основе консультаций с гильдиями, Союзом кинематографистов, мы также учли некоторые пожелания со стороны министра. Понятно, что все члены жюри один и тот же проект рассматривать не будут; среди его членов могут быть лица, которые сами подали заявку, соответственно их проект не может попасть к ним на рассмотрение. На каждую экспертизу проекта будут назначаться пять членов жюри. Во избежание коррупции мы рассчитываем на некую анонимность. Кстати, я не могу гарантировать того, что в следующем году сохранится та же система, ведь мы идем методом проб и ошибок.

В.Матизен. Я официально заявляю, что по поводу состава экспертного жюри к Гильдии киноведов и кино-критиков никто не обращался.

Александр Атанесян. Прямого обращения к Гильдии продюсеров тоже не было, но было — к отдельным членам нашей Гильдии.

Десислава Медкова. Я хочу остановиться на деятельности фонда. Сейчас идет работа по трем направлениям. Первое — это всем известное финансирование производителей-лидеров. Все восемь компаний уже сдали трехлетний план производства, и сейчас идут попроектные инвестиции в рамках нашей штатной деятельности. Кроме того, по поручению председателя правительства мы осуществляем стимулирующую выплату компаниям, которые создали фильмы, собравшие в кинотеатрах в 2008—2009 годах более одного миллиона зрителей. Их список сейчас должен утвердить попечительский совет фонда¹. Это будет безвозмездная субсидия, которую компании могут потратить только целевым образом — создать полнометражные художественные картины.

Третье направление нашей деятельности — финансирование социально значимых проектов. Нам поступило более ста заявок от различных организаций, в том числе на историческую тематику, на актуальные современные темы. У нас двухступенчатая система отбора. Сначала все эти проекты были отправлены в экспертный совет фонда, который возглавляет Борис Николаевич Любимов. Совет на четырех заседаниях рассмотрел заявки и отобрал из них двадцать шесть. Эти проекты мы направили в попечительский совет, в который входят люди различной компетенции — сценаристы, режиссеры, например Александр Адабашьян, Эдуард Володарский, люди, обладающие продюсерской компетенцией, например Сергей Сельянов. Полный список помещен на сайте. При отборе учитывался зрительский потенциал будущего фильма, поэтому мы и включили в состав экспертного совета продюсеров. Как только будет проведено голосование в попечительском совете, мы опубликуем список и начнем финансирование. Мы прогнозируем, что фонд в итоге поддержит примерно десять-двенадцать проектов социально значимой тематики.

Е.Чуковская. По поручению председателя правительства и президента заявки на те социально значимые крупные проекты, на которые у нас не хватит денег, Министерство культуры отправляет в фонд. В их числе «Святитель Алексий», в финансировании которого после успешного создания фильма «Поп» планирует участвовать РПЦ; фильмы о генерале Скобелеве, о войне 1812 года. Всего мы отправили пять заявок.

При разработке правил субсидирования мы решили: чтобы не усиливать конкуренцию на этом рынке, лидеры проката, которые получают поддержку фонда, не имеют права на получение поддержки у нас. Нам казалось это справедливым. Однако не все лидеры согласились с этим, поэтому в этот приказ, возможно, будут внесены исправления. По мнению министра, все должны быть равны в возможности получить поддержку через Министерство культуры. Поэтому лидеры проката могут претендовать на получение поддержки и в фонде, и у нас.

Весь размер субсидий — 2,8 миллиарда — министерством в фонд уже перечислен.

Д.Медкова. Распределение такое: 2 миллиарда рублей выделено на поддержку лидеров, около 150 миллионов на поддержку компаний, создавших проекты, которые посмотрели более миллиона зрителей, и оставшаяся часть — поддержка социально значимых проектов.
Сергей Меринов. Вопрос к представителю фонда. Вы сказали, что к вам поступило более ста заявок. Кто вам эти заявки подавал? Тут было сказано: маленькие студии могут прилепиться к большим мейджорам и подать заявки. Наша студия «Пилот» может подать заявку в ваш фонд?

Д.Медкова. Фонд не может поддерживать анимационное кино. Мы можем поддерживать только полнометражные художественные фильмы. Так написано в уставе. Заявки на проекты социально значимой тематики поступали преимущественно от различных органов власти с предложением поддержать те или иные проекты, но в том числе и независимые продюсерские компании.

"...в стиле jazz", режиссер Станислав Говорухин

С.Меринов. Значит, надо поменять устав, потому что эта ситуация убивает анимацию в стране.

Е.Чуковская. Я уточню. Тут дело не в уставе. Фонд может поддерживать все что угодно. Правила распределения субсидий в 2010 году предписывают поддержку именно игровых проектов. Мы бы предпочли, чтобы все субсидии распределял фонд. В следующем году все может измениться. Тогда и нам, и фонду нужно будет сделать так, чтобы и ваша компания смогла участвовать. Вот конкретный пример — ситуация с полнометражным проектом «Кин-дза-дза», который мы никак общими усилиями завершить не можем. Фонд очень хотел бы поддержать проект Георгия Данелия, но, к сожалению, не может потратить на него эти деньги. Если у фонда появятся другие деньги, не субсидии, тогда другое дело, но пока других средств у фонда нет.

Д.Медкова. Не можем мы поддержать и кинокомпанию «СТВ», которая делает мультфильмы про богатырей. Очень бы хотелось, но не можем.

А.Медведев. Я хотел бы вернуться к проблеме прозрачности. Не совсем согласен с тем, что открытая система обсуждения, которая существовала некогда в Госкино, питает коррупцию. Анонимность еще никого от нее не спасала. Не следует ли и фонду, и министерству уточнить правила в сторону «опрозрачивания» системы обсуждений?

А.Атанесян. Гильдия продюсеров настроена в этом плане точно так же. Мы бы хотели избавиться от анонимности экспертов, это поможет контролировать систему лоббирования, которого все равно не избежать. Но зато будет понятно, кто, как и где может совершить ошибку или ее не совершить. Может быть, имеет смысл по результатам заседания экспертного совета публиковать отобранные сценарии, договориться с каким-то издателем, чтобы все могли составить свое мнение о работе экспертов. Хотя, к сожалению, в любом случае будет много обиженных, но тем не менее гласность и открытость в этой ситуации — единственное оружие против коррупции.

Д.Медкова. Мне кажется, для создания ситуации открытости должно быть больше членов экспертного совета, не пять человек. Приведу пример телефонного разговора с человеком, подавшим заявку. Он спрашивает: «Хотите встретиться в ресторане?» — «Нет, спасибо». — «Как еще можно повлиять на принятие решения?» — «Я не принимаю решение, решение принимают двенадцать членов экспертного совета, которых утверждают члены попечительского совета». Минутная пауза: «Спасибо большое», — и вешают трубку. Так что экспертный совет должен быть большим, чтобы одно личное мнение или лобби трех-четырех человек не могло повлиять на принятие решения.

А.Медведев. Количество не всегда определяет точность решения. Важно знать, кто конкретно принял решение. В скрижалях Счетной палаты мое имя запечатлено несколько раз, когда я принимал решение самостоятельно. Например, я принял решение на выделение денег Сергею Бондарчуку на съемки фильма «Вишневый сад». Так Счетная палата и записала: «Медведев, в нарушение правил, без экспертного совета выделил деньги…»

В.Матизен. Я не буду предрекать результаты деятельности фонда. Просто хочу сказать, в какой моральной атмосфере все эта реформа осуществлялась. Она, с моей точки зрения, была просто чудовищной. Продюсеры между собой рассорились именно из-за отсутствия прозрачности и гласности. На самом деле все знают, кто и каким образом пробил эту систему. Она была создана благодаря фаворитизму. Такая система была при Екатерине, при Николае II, сохраняется она и сейчас. Эта система вызывает общественное недоверие. Единственный способ нормализовать ситуацию — через абсолютную прозрачность и демократичность.

А.Атанесян. Не важно, откуда мы получаем деньги, — из фонда или из министерства. Не важно, из какого кармана государство выделяет деньги на поддержку фильма. Нам крайне важно, чтобы критерием выделения денег был проект, а не компания. Но это глупо обсуждать, поскольку решения уже приняты. Попечительский совет создан полгода назад. Фонд реально создан в 1995 году. Мы с Арменом Николаевичем, еще в бытность его министром, как-то обсуждали эту ситуацию. Ничего в этом нового нет. Сегодня эта модель начинает работать. Да, она создавалась впопыхах, но поменять ее может только правительство, что оно делать не собирается.

Валерий Пендраковский. Сколько стоит содержание аппарата фонда? Из каких денег он финансируется?

Д.Медкова. Нас двадцать семь человек, включая бухгалтерию и секретариат. Это внебюджетное финансирование.

А.Медведев. Какое-то дальнейшее движение реформаторское, организационное предвидится?

Е.Чуковская. Это во многом зависит не от воли фонда и не от нашей воли. Что будет в 2011 году, я сейчас сказать не могу и не берусь даже прогнозировать. Для меня как юриста очевидно, что ситуация должна быть предельно прозрачна, принципы отбора должны быть максимально объективными. Чтобы эти деньги не распределялись по воле человека, сидящего в том или ином кресле. Ну давайте попробуем, посмотрим, что получится. Давайте реформироваться дискретно, а не перманентно.

А.Медведев. А фонд готов на себя взять полную ответственность за развитие кино?

Д.Медкова. Если на нас возложат эту ответственность, то мы сделаем все, что от нас зависит. Максимально приложим силы, чтобы все было сделано вовремя, аккуратно.

А.Атанесян. С точки зрения здравого смысла, господдержка коммерческого кинематографа — это абсурд, потому что если он коммерческий, то должен сам себя окупать. И продюсеры, которые берут на себя ответственность за свое коммерческое кино, должны отвечать финансово перед банками за кредиты, перед инвесторами за инвестиции. Фондовые деньги и господдержка должны распределяться исключительно в тех сферах кино, которые составляют феномен культуры, когда речь идет об анимации малых форм, об экспериментальном кино, о документальном, которое, к сожалению, игнорируется телевидением, а оно является мощнейшим рынком документального кино в мире.

Я не понимаю выделения детской тематики. Американский фильм «Один дома» — это «детская тематика» или коммерческое кино? Это какая-то выдуманная система. Или вот «программа поддержки молодежи»… Зачем делить людей на молодых и старых? Есть социальные программы, и есть программы, которые помогают людям зарабатывать деньги. Я думаю, в ближайшие три-четыре года станет понятно, когда индустрия кинорынка заработает. Должны появиться три с половиной тысячи экранов в стране, мы обязаны наконец разобраться с пиратами и в Интернете, и в системе DVD, и электронный билет должен заработать. Тогда кинотеатры перестанут брать 50 процентов стоимости билетов себе. Потому что главным привлекательным моментом в кинотеатрах, естественно, является фильм. Чем больше коммерческий потенциал фильма, тем меньший процент берут себе американские кинотеатры. А фильмы, коммерческий потенциал которых слабее, прокатываются с большей долей кинотеатров. В США действует правило: «Мы рискуем, поэтому процент отчислений больше». И это нормально. Но для этого должен работать рынок, а не социалистические, волюнтаристские решения.
Сейчас мы находимся на переходной стадии. Сегодня бессмысленно говорить о том, как создан фонд. Он создан. Этот этап мы должны пройти, пережить. Продюсеры, не вошедшие в состав восьмерки, но чувствующие ответственность за финансы, которые им дали, завтра станут лидерами. Потому что иждивенческая психология, возникающая при невозвратных деньгах, рано или поздно расслабляет. Поэтому я, например, очень рад, что мы не входим в восьмерку лидеров. «Умрут» те продюсеры, которые не смогут выжить, выживет тот, кто сможет бороться с точки зрения естественного отбора. Выживут те, кто научится выживать. Что тут плакаться?

"Которого не было", режиссер Рамиль Салахутдинов

А.Медведев. Не плакаться, а прояснить некоторые вещи… Создание фонда осуществило мечту V съезда кинематографистов, когда лозунг (я даже помню его автора, это Андрей Герасимов, до недавнего времени — директор ВКСР): «Пусть не заказывает музыку тот, кто дает деньги». Как и когда выяснится: ошибка ли это — выдача денег той или иной компании?

Д.Медкова. На первом этапе — это два года. Поиск критериев эффективности сейчас продолжается, фонд открыт для предложений по разработке этой системы. Мы открыты и ждем предложений. Поддержка восьмерки лидеров — не навсегда. Она будет меняться в зависимости от того, смогут ли они создавать кино, интересное зрителям, или нет. Во главе угла у нас всегда стоит зритель. Замены в этой восьмерке произойдут, но они будут основываться на том, дойдут ли кинофильмы до зрителей, смогут ли они поддержать статус компании-лидера.

Сергей Сельянов. Форма этой системы явилась неожиданной и, соответственно, вызвала нарекания, критику. На самом деле изменилось не очень многое. Если говорить о деньгах, благодаря реформе было даже увеличено финансирование. 1,4 миллиарда рублей осталось в Министерстве культуры, 500 миллионов в фонде предназначены не для восьмерки, то есть в сумме — 1,9, а если прибавить к этому то, что восьмерка имеет моральное право претендовать на пару проектов в год, получается близко к тем деньгам, которые Министерство культуры распределяло до реформы — 2,5—2,6 миллиарда. Приняв это решение, правительство одновременно выделило дополнительные деньги и довело сумму до 3—4 миллиардов. Под эту конкретную реформу. Соответственно, те же деньги распределяются между участниками рынка, на тех же основаниях. По-моему, реформа спровоцирована абсолютно безобразным порядком распределения денег — неэффективным, безадресным. И коррупционно, и непредсказуемо. Наиболее сильно он сказывался на тех компаниях, которые системно производили какое-то количество проектов.

Самое сложное в нашем деле — развитие и девелопмент. Скажу о своей практике. 85 процентов у меня уходит на девелопмент проекта, а не на производство. Самое простое — это кинопроизводство. Когда развиваешь пятнадцать проектов, а потом приходишь в Министерство культуры и тебе дают деньги на один, два, три фильма или дают не на тот, который был первым в твоем рейтинге, это какая-то глупость… Сейчас система такая, что все компании должны быть мощностью один фильм в два года. В этом ничего плохого нет. Все по-разному строят свой бизнес, свою деятельность. Кому-то интересно сделать больше, кому-то меньше, кто-то снимет один фильм за всю жизнь, но он останется на века. Кино во многом искусство статистическое.

Новый вариант распределения денег, бесспорно, более эффективен. С одной стороны, он не закрывает дорогу остальным участникам рынка, они остаются в тех же условиях, что и были. С другой стороны, может быть, из этого что-то выйдет. Чудес, конечно, ждать не следует. Главная проблема — отсутствие проектов, сценаристов, режиссеров… И фонд, и Гильдия продюсеров этим активно занимаются.

А.Медведев. А что и как делать, чтобы в малых городах появились кинотеатры? Кто этим конкретно занимается?

С.Сельянов. Сейчас мы, Гильдия кинопродюсеров и Министерство экономического развития, выработали список поручений, среди которых — пункт о том, чтобы Внешэкономбанк включил в список приоритетных направлений киноиндустрию. Без этого он не может кредитовать строительство кинотеатров под соответственный процент. Какое-то количество городов имеет коммерческий потенциал. Алексей Пиманов решил вопрос о создании кинотеатров при КОКах — культурно-оздоровительных комплексах. Как это будет работать, увидим. Это довольно большая программа. Государство готово быть партнером в этих историях, связанных с малыми городами, с социальной функцией. Вопрос — как? Это рутинная работа в диалоге с Минфином, правительством… Здесь можно ждать каких-то сдвигов… Лет через пять.

Андрей Хржановский. Все-таки существует некий «контрольный срок»? Вы говорили, что он два года. Не чувствуете ли вы необходимым обозначить конкретный срок, когда кинематографическая (и не только) общественность сможет дать оценку этой реформе? Понятно, что она осуществлялась группой апологетов Никиты Сергеевича, и бывший президент, нынешний премьер-министр, со свойственной ему образностью (и не раз я это слышал) определил это так: «Мне Михалков всю плешь проел». И теперь, когда я вижу по телевидению премьера, я пытаюсь определить это место, которое досталось Никите Сергеевичу. Но при всем моем искреннем уважении к таким кинематографистам, как Михалков, Сельянов, Федор Бондарчук, за бортом вашей прекрасной деятельности остались, может быть, лучшие умы и лучшие творцы, такие как Герман и Сокуров, Ибрагимбеков и Норштейн. Им априори заказан вход в любую из ваших институций. Настанет ли такой момент, когда мы все сможем дать объективную оценку тому, что сейчас происходит, и, может быть, все происходящее окажется столь эффективно, что мы скажем: «Да, лучше этого ничего невозможно было придумать», или будет некая другая оценка? Главное, чтобы она была объективной и без отсечения мнений людей, которые сегодня оказались отторгнутыми от вашей деятельности.

Д.Медкова. Нам была передана лишь часть финансирования. И из той части финансирования не все деньги были потрачены на восемь компаний-лидеров. В столь жесткой форме говорить «отрезаны», мне кажется, нельзя. Возможности на получение госфинансирования кинематографии помимо восьмерки лидеров, естественно, еще остались. По поводу оценки эффективности. Через два года мы сможем подвести первые итоги. Для того чтобы окончательно оценить систему, это мое мнение, должно пройти хотя бы пять лет. Вопрос об оценке эффективности остается открытым, любые ваши предложения вы можете присылать в фонд. Механизм еще не утвержден. Мы открыты к обсуждению механизма.

Олег Березин. Мысль о том, что увеличение количества экранов спасет российскую киноиндустрию, в корне неправильна. Потому что, если апеллировать к американской статистике, то на сегодняшний день доход продюсера составляет 15 процентов от кинопроката. Все остальное — DVD, Интернет, телевидение и так далее. Апеллировать к опыту советских времен, когда кинотеатр был единственным источником просмотра фильма, нельзя. Сегодня меняется структура потребления. Уходит лирическое кино, уходит домашнее кино. Остается большой аттракцион. Попкорн-гигант 3D, который начинает доминировать. За тридцать лет система сбыта кино изменилась. Кинотеатр перестал быть основным местом дохода продюсера. Это надо учитывать. Надо подключать другие каналы. В конце 80-х Госкино упразднило управление, которое занималось кинофикацией. Надо подумать, не податься ли кинотеатрам в Министерство массовых коммуникаций, потому что сегодня никаких действий по отношению к кинотеатрам, кроме как учреждение бестолкового электронного билета, не предпринимается.

"Связь времен", режиссер Алексей Колмогоров

Геворг Нерсисян. Мы говорим о том, как взять деньги у государства, из какого кармана кому и как раздавать. Проблема нашего кино совершенно в другом. У нас нет индустрии, которая может благодаря самой себе развиваться, создавать прибыль, оплачивать налоги и действовать дальше. То, что произошло, — это даже не реформа. Просто один государственный орган раздавал деньги не так успешно, и сейчас начнет раздавать другой орган. Что из этого выйдет? Хорошо, что среди этих восьми компаний оказались те, которые реально работают на рынке. Но вопрос в том, каким образом индустрия будет жить. Каким образом можно просто снимать кино и на этом заработать деньги? Нужно понять, что кино — это бизнес, но есть другое кино, которое — идеология. Идеология финансируется из определенного кармана, в соответствии с заказом: «Вот мне нужен Суворов. На тебе деньги, делай кино про Суворова». Государство имеет право принимать решения, если оно что-то финансирует. Если власть от имени государства будет действовать честно и правильно, то все эти фильмы будут работать и принесут какую-то пользу.

Что касается индустрии, это совершенно другое дело. Финансировать блокбастер — это абсурд. Блокбастеры не снимаются, ими становятся. Государство должно поддерживать кино как культуру. А то, что связано с большими сборами, — это дело бизнеса. Чтобы он развивался, нужно создавать законы, которые дадут бизнесу возможность создавать новые кинотеатры.
Я с Березиным не согласен, ведь вне зависимости от того, сколько кинотеатры возвращают продюсеру, все равно именно они — та площадка, которая приносит прибыль. Интернет, пираты, другие носители тоже ее дают. Но все равно кинотеатр был лидером, им и останется. Кинотеатр — это место, где индустрия и потребитель встречаются. Пока что у нас нет бизнеса, потому что у нас нет прибыли. Он существует только тогда, когда она есть. Нет прибыли — нет рынка. Задача государства — создавать механизмы, чтобы был создан рынок, тогда все вопросы будут решены.

А.Атанесян. Социализм надо строить, а капитализму не надо мешать. Когда государство начинает вмешиваться, влиять на умы, оно продолжает строить социализм… Оставьте нас в покое. Кинотеатры будут строиться, кино будет сниматься. Как только внедряется социалистическая методика распределения, анализа, контроля, тут же начинается скандал: «Дайте мне! Дайте мне!» Не давайте никому, кроме художников. Что происходит сегодня со студией «Пилот», двадцать лет создававшей шедевры?! Ужас какой-то! Плакать хочется!

С.Сельянов. Насколько я знаю, сейчас в процедурном обиходе фильмы, на которые выделено пятьсот миллионов, называются «общественно значимыми». Если это актуально, почему бы не дать? А если это просто образовательный фильм, то, наверное, сегодня у кино не эти задачи. Если тема актуальная — например, «наука побеждать», — почему бы современникам не показать, как это было в иные времена? Фильм «Остров» оказался очень актуальным, хотя он тоже из прошлого. Любое талантливое произведение является социально значимым, национальным достоянием. Любое бездарное на самую замечательную тему является разрушительным. Найти талантливое — самая сложная проблема. Она не меняется от того, есть деньги или нет. Она позволяет работать системно, когда есть предсказуемость, связанная с той страховочной частью, которой государство помогает этой нашей «недоиндустрии». Оно добавляет денег как по закону, так и по существу.

У нас бизнес-модель такова, что если ты затратил на фильм чуть больше двух миллионов (без учета поддержки) и в кинотеатрах выступил не очень уверенно, фильм будет убыточным. Вот это и есть проблема. Индустрия в Америке существует благодаря тому, что два состоявшихся блокбастера покрывают восемь убыточных, у нас два блокбастера не закроют восемь. Потому что дельта, прибыль, все равно будет относительно скромной. На пальцах одной руки можно посчитать российские проекты, прибыль которых превышала два миллиона долларов. Мы всегда в минусе. Самая редкая птица — просто хороший фильм. Нужно делать какие-то пробивающие фильмы. А это очень трудно. Мы как-то подсчитали, что у нас в стране всего четырнадцать режиссеров, с которыми можно делать зрительское кино.

Когда меня спрашивают о дебютах, я проблемы не вижу. Россия по дебютам — чемпион. Я посчитал, а сколько же у меня было дебютов. Насчитал двадцать из пятидесяти фильмов, которые я спродюсировал. Почему мы это делаем? Дебют — особое волнующее приключение, важная штука, я это очень люблю.

Я тут как-то решил наладить с Германией системные отношения. Мы будем вкладывать в немецкие фильмы на совместное производство. Немецкая кинематография — не самая, мягко говоря, лучшая в мире. Но я почитал некоторые сценарии и фактически заплакал, это блестящие в ремесленном смысле произведения, там все идеально с точки зрения ремесла. Талант есть талант, а тут прекрасное ремесло. Откуда у них это? Почему мы не можем? Их сценарии можно снимать с закрытыми глазами. У нас даже у лучших сценаристов этого нет. На слабом фундаменте мы стоим. Плохой проект работать не будет даже с помощью маркетологов. Невозможно работать в условиях дефицита. Запах успеха… Если его нет, то люди не работают, как-то формально все делают. Путь к хорошему — довольно длинный путь.

Корень проблемы лежит в кинообразовании. Глаза у режиссеров почему-то не блестят. Это наша общая психофизическая проблема. Конечно, чудес не будет. Но эта реформа — среднее ядро, которое позволит направить некоторые ресурсы во всю инфраструктуру.

В.Матизен. Центральное понятие социально значимого фильма, которым оперирует фонд, — это лицемерие. Историю невозможно изучать по кино. Это абсурд. На самом деле властвующие люди хотят заказывать определенный тип идеологического продукта, чтобы промывать мозги. Вот что самое опасное в этой затее.

А.Медведев. Можно долго говорить, каким продюсером было государство, но оно было продюсером, устанавливающим правила игры. Вот, отбирая программу Выборгского кинофестиваля, я посмотрел один фильм, где стоит титр: «Создан при финансовой поддержке…» Время демонстрации 2 часа 40 минут. В каком воспаленном мозгу возникло представление, что этот фильм может увидеть свет в кинотеатре? Оказалось, что за ним стоит сугубо телевизионная компания, фильм тоже телевизионный, и увидим мы его на телеэкране разрезанным на серии. Так причем здесь Министерство культуры?

В программе Выборга вы видите социально значимые картины? Да, но они созданы не на радость официальной власти. Основную тему фильмов можно выразить одной строчкой Мандельштама: «Мы живем, под собою не чуя страны». Все герои сами по себе, государство где-то само по себе. Оно появляется только вначале, чтобы прогнать героя…

Вы сказали, что открыты к разговору. Мы все тоже готовы к разговору. Привлекайте. Не то чтобы мы метили на какие-то должности, в советы и так далее, просто привлекайте к разговору. Вам это поле поручено, но эту функцию невозможно будет выполнить, если не чувствовать, как и чем живет сообщество, страна. Я верю в наш кинематограф, верю, что мы не станем страной, где есть киноиндустрия, но нет кинопроизводства. Пусть хуже не будет, но для того чтобы было лучше, надо думать, размышлять. И, надеюсь, наш сегодняшний, может быть, несколько сумбурный разговор, втуне не пропадет.

¹ 24 сентября с.г. обнародован список тринадцати проектов, одобренных попечительским советом: «Святитель Алексий» («Православная энциклопедия»), «5 (Проект «Осетия»)» («Главкино», режиссер Джаник Файзиев), «Скобелев» (Фонд поддержки культуры и искусства «Люблю и точка»), «Тихая Застава» («Арт Медиа Групп Юкон»), «Гагарин. Первый в космосе» («Кремлин Филмз», режиссер Алексей Учитель), «Василиса Кожина» (RWS, российско-французская копродукция, режиссер Дмитрий Месхиев), «Парень из нашего города» («Кинобюро»), «Охота на крокодилов» («Еврофильм»), «Калачи» (Продюсерская компания Александра Литвинова), «Сорок семь (Цой)» (ТПО «РОК»), «Сибирь. Монамур» («Тундра фильм»), «Дикое счастье» («Второе Продюсерское управление Свердловской киностудии»), «Сокровища озера Кабан» («Анно Домини»). В попечительский совет Фонда поддержки кино входят вице-премьер Александр Жуков, министр культуры Александр Авдеев, замминистра экономического развития Станислав Воскресенский, замминистра финансов Татьяна Нестеренко, глава АФК «Система» Владимир Евтушенков, глава думского комитета по культуре Геннадий Ивлиев, глава Департамента культуры Денис Молчанов, первый зам. руководителя администрации президента Владислав Сурков, ректор ВГИКа Владимир Малышев, глава СК РФ Никита Михалков и директор фонда Сергей Толстиков. — Прим. редакции.