Социопат и мама дорогая. «Мамочка», режиссер Ксавье Долан

Как и в «Томе на ферме», действие «Мамочки» замкнуто в пределах одной семьи, которая концентрирует в себе достаточное количество безумия. Еще больше новая работа Ксавье Долана напоминает его режиссерский дебют «Я убил свою маму». Сходство подчеркивается тем, что маму и мамочку играет одна и та же актриса – Анн Дорваль. Различие на сюжетном уровне: для мамы проблемой была сексуальная ориентация сына, а для мамочки – его буйный нрав, психоз и социальная агрессия.

В первом случае героя-тинейджера играл сам Ксавье Долан, во втором – Антуан-Оливье Пилон: у него столь же выдающаяся экстремальная психофизика, но совершенно другая, а темперамент превосходит все, что только можно себе вообразить.

За год до каннской премьеры «Мамочки» Долан выпустил видеоклип College Boy для группы Indochine: там Пилон, этот феноменальный юный артист, сыграл бунтаря, который не вписывается в школьную норму и которого соученики подвергают участи Иисуса Христа. Финальной сцене распятия предшествуют жестокие и шокирующие эпизоды издевательств, так что клип разрешен во Франции к показу на телевидении только после десяти вечера. Этот ролик – эскиз образа, созданного Пилоном в «Мамочке», но если там он был отпрыском богатой буржуазной семьи, здесь у его персонажа совсем другой бэкграунд.

Для начала Долан дает маленький футурологический сдвиг: действие происходит якобы в 2015 году, когда в Канаде принят закон, позволяющий родителям беспрепятственно сдавать проблемных детей в психбольницы. Пятнадцатилетний Стив, у которого диагностирован СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности), – именно тот парень, которого явно не под силу держать под контролем одинокой матери-вдове без стабильной работы, да еще в возрасте, приближающемся к климактерическому. Стив жжет и не в переносном, а в буквальном смысле: после учиненного им в интернате пиротехнического дебоша его товарищ по несчастью получает ожог третьей степени. Ко всему прочему он не заморачивается политкорректными эвфемизмами, а ведь рядом с ним живут социопаты всех цветов кожи. Мамочке ничего не остается, как забрать опасного для общества сыночка, уже побывавшего по кругу во всех классах коррекции, домой и посадить себе на шею. Это – экспозиция.

Основная часть фильма, длящегося почти два с половиной часа, представляет собой серию бурных психологических эскапад, в процессе которых мать и сын переживают моменты краткой гармонии, почти идиллии, чтобы тотчас же нарушить ее очередной сумасшедшей вспышкой. Катализатором конфликта обычно выступает Стив, озлобленный на весь мир, явно не готовый к его приходу, но и мамочка, чье полное имя Дайана, а сокращенное Дай (Умри), вспыхивает как спичка, едва почувствовав близость огня. Они дерутся, калечат и мучают, но при этом самозабвенно любят друг друга, как супермужчина и суперженщина: выплески агрессии и насилия мгновенно переходят в наплывы безмерной нежности.

«Мамочка»

Ксавье Долан, несмотря на свой смешной для режиссера двадцатипятилетний возраст, уже достаточно опытен, чтобы знать: в подобной садомазохистской игре, замешенной в том числе и на эдиповом комплексе, нужен третий персонаж: недаром Франсуа Трюффо, чьей традиции квебекский режиссер опосредованно наследует, учил, что в хорошем фильме обязательно должно быть нечетное число героев. Третьей, но совсем не лишней, становится в этой конструкции Кайла, соседка Дайаны, недавно приехавшая в этот город: она оказывается в нужное время в нужном месте, то есть в доме подопытной семьи, чтобы сделать предпринимаемый опыт более сложным и утонченным. Кайла пережила какую-то не вполне проясненную душевную травму и на время выбыла из строя: она практически бросила свою собственную семью, а заодно и работу, уйдя в «творческий отпуск». Ко всему прочему она заика, но если это мешает ей на основной (преподавательской) работе, то в общении с Дайаной и Стивом она обретает недостающую уверенность в себе и даже находит применение своим педагогическим способностям. Маргинальный треугольник замыкается: две женщины и парнишка теперь испытывают друг к другу родственные чувства, настолько сильные, чтобы держать эротический саспенс в картине, при этом их отношения так и не переходят в стадию открытой сексуальности. Физические совокупления сублимируются в словесных атаках, прикосновениях, шепотах и криках.

Уже говорилось, что Анн Дорваль второй раз входит как будто бы в одну и ту же воду, но теперь ей удается заплыть значительно глубже. Еще и потому, что курирующий ее заплыв Долан стал значительно опытнее и изощреннее. «Я убил свою маму» представлял собой лирическую комедию-драму по мотивам «400 ударов» Трюффо с легким касанием Альмодовара. Героиня того фильма ярче всего проявлялась в телефонном разговоре с директором интерната, куда она запихнула непутевого сына. В бурлескном монологе она перечисляла, сколько она, да и ее мать, перестрадала, обслуживая всяких мужиков-козлов, которые теперь еще имеют наглость называть ее плохой воспитательницей своего сына.

«Мамочка»

Дайана из «Мамочки» тоже выдает пару подобных перлов в общении со своими работодателями, но по большому счету ей уже не надо ничего никому доказывать, кроме как собственному сыну. И Дорваль ведет свою роль от комикования к высотам подлинной драмы в лучших традициях Теннесси Уильямса и Эдварда Олби. Это подчеркивает и сам Долан, говоря, что два его фильма на схожую тему – две разные планеты, что «Я убил свою маму» – это кино про подростковый кризис, а «Мамочка» про кризис экзистенциальный; что в первом фильме режиссер смотрит на мир глазами сына и предъявляет матери тяжелый счет. Во втором любимая вопреки всему, похожая на карикатуру мамочка берет реванш и получает прощение.

Великолепной Анн Дорваль не просто ассистирует, но протягивает партнерскую руку не менее харизматичная Сюзанн Клеман в роли Кайлы, так что можно говорить о первоклассном женском актерском дуэте. Обе героини, несмотря на свой возраст, сохраняют подростковую хрупкость и повышенную чувствительность, но в остальном они полные противоположности. Дайана в татуированной броне, леопардовой юбке, гротескном макияже, с рюмкой и сигаретой (дизайнер костюмов – сам Долан) – радикальный экстраверт, неукротимая и непотопляемая. Она режет окружающим правду-матку, охотно пользуется «грязным языком» и чувствует себя королевой без королевства. Кайла, тихая, робкая, интравертная, поначалу почти бессловесная, непостижимым образом входит в чужую семью, чтобы изменить ее, стать своей и потом столь же непостижимым, почти таинственным образом исчезнуть. Клеман тоже работала с Доланом и получила в Канне приз за роль в его картине «И все же Лоранс». Так что успех «Мамочки», а это, бесспорно, самый большой успех Долана, был основательно подготовлен.

В том, что он состоялся, сыграли роль многие обстоятельства. Даже то, что он отказался от своей ключевой темы, связанной с сексуальной идентификацией, с мутациями пола. Еще год назад канадский режиссер выступил в интервью для «Дождя» с резкой критикой гомофобских законов, принятых в России. А до этого, когда законы даже не были написаны, жюри российских блогеров на фестивале «Завтра» (в отличие от официального международного) демонстративно не наградило фильм «Я убил свою маму» из-за темы гомосексуализма. Но речь не о России, а о толерантной Европе и Северной Америке. И там Долана признали аккурат в тот момент, когда он отошел от ангажированной гей-тематики и снял кино про трудности идентификации в более универсальном аспекте. Именно этим подкупила каннскую аудиторию «Мамочка», которая хотя и выглядит в чем-то римейком «Мамы», но гораздо более зрелым и художественно сбалансированным. А ведь разделяют эти две работы всего пять лет.

Помимо общей режиссерской концепции и руководства актерами зрелость проявляется также в изобразительном решении. В определенном смысле оно революционно: Долан снимает в квадратно-вертикальном формате 1:1, как будто вгоняя зрителя в кадрик айфона, инстаграма или музыкального клипа College Boy. Это создает эффект клаустрофобии, не позволяя никаких отвлекающих маневров. Тройка главных героев всегда остается в центре композиции, трется в тесном пространстве, в поле зрения не попадает ничего лишнего, в кадре, который едва ли занимает половину экрана, не хватает воздуха. И вот, когда напряжение накапливается, а герои – реально или в мечтах – вырываются к моментам счастья, – экран раздвигается, становится широким. Эти эйфорические моменты, когда, например, Стив мчится по проезжей части на магазинной тележке, бросая под колеса машин апельсины, а Дайана и Кайла едут рядом на велосипедах, вызывали на всех показах в каннском зале восторженную овацию.

«Мамочка»

Помещая основную историю в узкий просвет между темнотой и темнотой, Долан подчеркивает загнанность своих героев, но ни в коем случае не делает из них лузеров. Их эмоции, их страдания, их порывы настолько сильны, что поднимают этих героев над зауряд­ностью. Оператор Андре Тюрпен живописует стандартные мещанские интерьеры и прилегающие к ним экстерьеры с любовью, купая их в лучах заката, окрашивая в золотистые цвета. Долан насыщает саундтрек картины ностальгической музыкой десятилетней давности и больше: Селин Дион, Oasis, Андреа Бочелли, Дайдо, Сара Маклохлан. Прошлое почти всегда кажется лучше настоящего, из него легче заглянуть в будущее. Дайана, доведенная до очередного эмоционального кризиса и сдающая Стива санитарам психбольницы, по всей видимости, знает, что они оба потерпели поражение. Но это тот самый случай, когда «пораженья от победы ты сам не должен отличать».

«Мамочка»
Mommy
Автор сценария, режиссер Ксавье Долан
Оператор Андре Тюрпен
Художники Коломб Раби, Ксавье Долан
Композитор Нойя
В ролях: Анн Дорваль, Антуан-Оливье Пилон, Сюзанн Клеман, Александр Гойетт, Патрик Юар
Metafilms
Канада
2014