Шум крови. Сценарий

Шум убивает мысли. 

Фридрих Ницше 

И кто не птица, не должен парить над пропастью. 

Фридрих Ницше 

ТИТР. Телеуты – коренной малочисленный народ в России, ведущий свое происхождение от тюркоязычного кочевого населения юга Западной Сибири. В последние годы наблюдается резкое снижение численности телеутского народа. Из-за высокой смертности на фоне ассимиляции с русским населением телеутам присвоен статус исчезающего народа. На данный момент их осталось чуть более двух с половиной тысяч. Возможно, недалек день, когда на земле не останется ни одного из них.

Череп коровы. Длинные кости морды. Дыры-глазницы. Обломанные рога. Рядом на стене – ружье.

Комната в старом доме. В ней нет ничего примечательного. Еще комната. Тоже ничего особенного. Это три, нет, четыре и еще одна комната. Все в старом доме, когда-то и кем-то сделанном из сруба. В этой комнате живет мальчик; на стене висит шкура волка. В той – девочка; старая кровать застелена розово-бордовым лоскутным одеялом, на ней стоят треугольниками три подушки. Отсюда выход в коридор, оканчивающийся окном. В горшках на подоконнике желтые засохшие цветы. От окна на стену идет трещина. Пока что она разрослась не слишком.

Слышен звук. Как будто кто-то раскидал теннисные мячики. И еще один звук. Как будто что-то тяжелое упало.

Из окна видна сухая дорога. Будто из ила. Когда по ней проезжает машина, поднимается много пыли.

Машина проезжает. Останавливается у колонки с водой – ржавого крана, растущего из земли, с рычагом. Из машины выходит худая женщина. У нее странное лицо: густо татуированные синие брови, скульптурные скулы, большие глаза. Это Аннушка. Ей около тридцати, она русская. У нее длинные почти сливового цвета волосы. Она наклоняется к старому крану и нажимает своей тонкой рукой на рычаг. Шум воды. Напор воды сильный, агрессивный. Аннушка хватает ее губами, придерживая рукой волосы. Потом идет обратно к машине; на ее белом платье потеки воды.

Аннушка облокотилась о машину и смотрит на старый дом, щурясь на солнце.

Старый дом стоит на окраине. Большой двор с пьяным забором, пережившим попытки сожжения и выдергивания зубьев, заполнен хламом. Тут старый трактор, давно никем не заводившийся, бесколесный. Тут привязанная к нему корова. Она закрыла глаза и дремлет. Вымя набухло от переполняющего его молока. Молоко капает из горячих розовых сосков, покрытых коричневыми пятнами, и скрывается в траве. Тут стог сена. Корова не проявляет к нему никакого интереса. Она ни к чему не проявляет интереса. Она стара.

Занавеска, скрывающая внутренность дома от насекомых и прочей летающей мелочи, – с дырами. Она щекочет порог, пока ее резко не отодвигает рука. Кто-то проходит в дом. Наскоро сбрасываются старые кроссовки, каких сейчас и не найдешь, – белые адидасовские с липучкой, которая перестала прилипать и просто болтается. Босые ноги идут по полу. Тум-тум-тум-тум-тум. Остановка. Тум-тум-тум-тум-тум. Остановка. Дверь открывается, закрывается.

Это Курт, четырнадцатилетний телеут. Он в своей комнате. Его рука двигается. Дыхание частое. Курт смотрит, как Аннушка смотрит на дом. Рука перестает двигаться, шум дыхания затихает. Курт смотрит на руку, его ладонь суха.

Из комнаты Курт выходит с раскрасневшимися щеками. Он идет уже не так нервно и быстро. У лестницы, ведущий в погреб, он вдруг замирает и смотрит на пол. Ноздри на мальчишеском лице раздуваются. Зрачки то сужаются, то расширяются. Испуганный Курт наклоняется, его рука касается картошки. Он поднимает ее и автоматически кладет на что-то рядом. Он не может отвести взгляд от того, что в углу.

Курт выбегает из дома. Быстро проходит мимо старого трактора и коровы. Бежит по пыльной дороге.

У лестницы на полу, заваленном картошкой, лежит бездвижная женская рука. По руке, как муравьи, расползлись родинки.

Школа. Урок телеутского. На третьей парте одна сидит Сестра, шестнадцатилетняя телеутка. Она смотрит в окно и видит идущего к школе Курта. Сорокалетняя телеутка учительница и весь класс молча смотрят на нее. Сестра уткнулась в учебник.

– Тельтедеара эка… – читает Сестра.
– Экэ! Сначала.
– Тельтедеара экэ тярбар, а теректютор…
– Телектрютер. Сначала.
– Тельтедеара эка…
– Экэ. Сначала.
– Тельтедеара экэ тярбар, а теректютер олир…
– Олер. Сначала.
– Тельтедеара экэ тярбар, а теректютер олер эр хабрхарбр.
– Хабрхабр… Сначала.
– Тельтедеара эка тярбар…
– Экэ. Сначала.

Сестра молчит.

– «Тельтедеара экэ тярбар, а теректютер олер эр хабрхабр». Переведи.

Сестра молчит.

В класс заглядывает Курт.

Курт и Сестра стоят у класса. Рабочий затирает паркет: туда-сюда. Шум наждака, дерущего дерево. Курт что-то говорит Сестре.

Курт и Сестра быстро идут по коридору. Сестра чуть впереди. Курт едва не бежит за ней, хватает ее за руку. Она отдергивает свою руку. Он снова пытается ее схватить. Она толкает его, бьет его сменкой. Вырывается. Идет еще быстрее. Курт бежит за ней.

Сестра осторожно идет по дому. Так же очень осторожно заглядывает в комнату с черепом коровы. В комнате на двери, снятой с петель и положенной на табуреты, лежит Мама. Ее волосы растрепаны, она бледна, губы белые, отливают синевой.

– Гусенка! Смотри, там гусенка! – кричит пятилетний Степка тоненьким голоском и пытается пробиться вперед сквозь забор из стоящих взрослых. Он самый младший в телеутской семье. Курт заканчивает копать, кладет лопату на землю и выбирается из ямы. Его руки грязные. Он смотрит на Сестру.

Позади Курта в гробу лежит красивая Мама в телеутском платье. Ее губы накрашены. Черные волосы заплетены в косы. Ветер играет с листьями на деревьях и с локоном, выбившимся из ее волос. У ее головы лежит мешочек в цвет платья. В этот мешочек каждый, кто подходит прощаться, кладет конфету.

Сестра смотрит, как гроб опускают в яму. Она наклоняется кинуть землю. Черное платье чуть отстает от груди. Курт отворачивается.

– Там гусенка. Пойдем гусенку покажу! – настаивает Степа.

Курт протягивает Степе руку. Тот с готовностью хватается за нее и тащит Курта прочь от толпы. Сестра оборачивается и смотрит, как Степа уводит Курта.

Дядя ставит крест на могиле. Трамбует землю, наступая на могилу. Пробует крест, чтобы не шатался. Все смотрят на криво поставленный крест. Дядя подходит к Сестре и приобнимает ее. Сестра видит грязь под его ногтями.

Курт сидит неподалеку от выхода с кладбища. По его руке ползает гусеница. Он рассматривает ее. Иногда гусеница сворачивается в клубок. Когда Курт трогает ее за хвост, она снова ползет вперед.

Мимо Курта проходит Сестра.

– Смотри. Гусенка, – говорит он ей.

Сестра фыркает, не посмотрев. Курт оборачивается. Голые ноги Сестры худы. На них есть красные царапинки от травы или веток. Курт встает и идет за Сестрой. Он нагоняет Сестру. Та ускоряет шаг. Курт начинает идти быстрее, забегает вперед и останавливается перед Сестрой, протягивая гусеницу. Сестра смотрит на гусеницу. Бьет Курта по руке. Гусеница падает на дорогу и беспомощно вертится у их ног. Курт наступает на гусеницу и с какой-то явной агрессией раздавливает ее. Сестра смотрит на зеленую кашицу под его ногой. Между бровей появляется суровая морщинка. Злость прогоняет скорбь.

– Кольщика позови.
– Я сам могу.

Сестра уходит.

Курт идет по селу. Сворачивает к крайнему дому.

Ворота распахнуты. Во дворе ходит скотина. Две девочки-телеутки, с виду ровесницы Степки, играют каждая в своем телефоне.

– Папа будет, когда большая машина приедет, – говорит одна.

Курт становится у ворот. Там валяются копыта, на забор накинуты шкуры.

Старая большая машина подъезжает к дому. Из нее выходит кольщик. На его руках и лице шрамы.

– Ко мне?

Курт кивает.

Сестра доит корову, сидя на старой табуретке. Ее руки ритмично сжимают коровьи соски, в ведро струйками бьется молоко.

Мишка подходит вплотную к Сестре, ее лицо на уровне его паха.

– А мне так сделаешь?
– Сегодня не надо.
– А завтра сделаешь?
– Корову брать не надо. Мы ее колоть будем.

Мишка уходит. Сестра оборачивается и смотрит на его мускулистые ноги. Поправляет волосы. Снова принимается доить корову.

Сестра лежит в комнате, уткнувшись головой в подушку. У нее красный нос. Видно, что плакала. Дядя заглядывает в комнату, смотрит на ее ноги. Сестра чувствует взгляд и оборачивается.

– Полы помыла? Лежит!..

Сестра цокает.

Дядя наливает себе молоко в кружку, пьет. Кадык неприятно ходит туда-сюда. За Дядей наблюдает Степка. Дядя замечает его. Степка убегает.

Ведро скрипит в такт неровному шагу Сестры. Она у колонки. Набирает воду. Набрав, оборачивается. Встречается взглядом со Старухой. Смотрит поверх головы Старухи. Вдалеке по дороге Мишка едет на лошади, подгоняя стадо коров. Коровы идут по узкой улице, толкая друг друга и поднимая стену пыли. Сестра машет рукой Мишке, но он не видит ее.

Сестра идет в дом с полным ведром воды. Вода расплескивается и оставляет на земле маленькие лужицы-блямбы. К одной из таких лужиц подходит собака. Мимо собаки проходит Старуха. Собака нюхает корову. Корова открывает глаза.

Кольщик заходит в сарай. Следом за ним плетется Курт. На него испуганно смотрит красавец конь.

– Отца?

Курт кивает. Кольщик дает коню ведро корма. Курт пытается остановить его.

– К нему нельзя подходить. Отец сам кормит.

Курт смотрит, как конь опускает голову и ест.

– Его резать? – спрашивает кольщик.

Курт отрицательно машет головой.

Накинув веревку на шею корове, кольщик пытается оттащить ее от трактора. Собака нервно мечется туда-сюда.

Курт несет ножи и кувалду за кольщиком. Корову шатает из стороны в сторону. Руки кольщика играют мускулами.

Курт дает корове попить. Корова опускает голову в ведро и пьет воду последний раз.

– Вы куда ее повелиииии! Ей же боооольно будеееееет… – раздается тоненький голосок Степки.

Степка выбегает из дома, на ходу теряя большие тапки, бежит босиком. Останавливается на углу дома, не смея подойти ближе. Смотрит, прижав ручонки к подбородку. Замирает на время. Слышен глухой звук удара. Степка вздрагивает, бежит прочь.

Где-то хнычет Степка. Сестра моет полы, не снимая колец, на присядках. Когда она перемещается с места на место, по-паучьи передвигая длинные конечности, видно ее белье.

Руки Старухи отжимают тряпку. Тряпка плюхается на пол. Руки возят ее по полу.

Курт смотрит на моющую пол Старуху.

– Молодым за покойником мыть нельзя, – голос Старухи скрипуч.

Курт смотрит через окно на дорогу. Сестра вдалеке бежит в том же направлении, куда ушел Мишка.

Сестра издалека наблюдает, как Мишка пасет коров в степи и не решается подойти. Бык хочет покрыть корову, но та уходит от него. Мишка уверенно держится в седле. Его лошадь, серая в яблоках, ничем не ­хуже отцовской.

Поминальный стол. Много бабушек. Сидят в ряд. Говорят по-телеутски, тихо. Степка таскает большие пельмени со стола. Ест под столом. Перед ним ряды ног. Он рассматривает обувь, пока не приходит время лезть за очередной пельмешей. Курт замечает это, но продолжает идти за Дядей в комнату с коровьим черепом. Показывает Степке кулак. Степка кладет пельмешу обратно, но, когда Курт уходит, снова берет ее и возвращается под стол.

Дядя указывает Курту в центр комнаты. Пол в ней вымыт, влажный от чистоты. Курт смотрит на дверь, положенную на табуреты: там лежала покойная. Поднимает дверь, несет по коридору.

Курт выносит дверь за порог, прислоняет к дому. Возится со своими старыми кроссовками. Дядя проходит мимо, относя старые табуретки в сарай. Отталкивает дверь от дома, та падает, едва не задев Курта.

– О дом не опирай ничего. Плохая примета.

Курт зло смотрит Дяде вслед. Из дома доносятся пьяные голоса. Позади Курта раздаются шаги. Сестра идет к дому.

– Там Степка все пельмени сожрал, – говорит Курт.
– Я что сделаю?

Степка выбегает из дома и цепляется за юбку Сестры. Сестра пытается отцепить его от своей юбки, идет борьба.

– А когда мы мамин эмегендер бить будем? – спрашивает Степка. Его рот измазан едой. – Бабушка сказала, что его надо выкинуть в реку, чтобы он за кем-то из нас не пришел.
– За тобой придет. И сожрет тебя вместо саламата!

Степка пугается.

– Нельзя так шутить! Она тебя проклянет! – Степка утыкается в ногу Курта. – Она шаманка, она тебя проклянет! – уже успокоившись и улыбаясь, угрожает он Сестре.

Сестра замахивается на Степку, и он убегает. Курт и Сестра идут к дому.

– У нее бубна нет, – вдруг говорит Сестра. – Дед его в землю зарыл. Значит, она не настоящая.
– Я вообще в это не верю, – отвечает Курт.
– Тупой потому что.

Сестра заходит в дом. Дядя сует деньги ей в руку. Сестра с ненавистью смотрит на Дядю.

Сестра в магазине. Продавщица, сорокалетняя русская женщина, сгружает ей в пакет пять бутылок водки.

– И чупа-чупс клубничный, – добавляет Сестра, расплачиваясь.
– Еще рубль.

Сестра ищет деньги в обтягивающих шортах.

Сестра идет по вечерней дороге с пакетом, в котором позвякивают бутылки. Ее губы красные от чупа-чупса. Мимо проезжают парни на мотороллере, сигналят ей. Сестра продолжает облизывать чупа-чупс.

Степа залез на чердак. Заглядывает в старые мешки, сундуки, рыскает среди хлама.

Он нашел что-то в красной тряпке, разматывает ее. Маленькая деревянная кукла-эмегендер падает на пол. У нее отлетает один глаз. Бусина со странным шумом катится по полу и ударяется о стену. Степка бросает куклу, пугается, убегает.

– Аааааай… Нуооооой…

Ночь. Курт идет по темному пустому дому. На постели родителей в комнате с коровьим черепом и ружьем лежит Степка, скрючившись, как гусенка. Курт смотрит на маленькую спину страдающего Степы. Идет в другие комнаты, заглядывает в сестрину. Там пусто.

Курт выходит из дома. Идет к бане. Вдруг замирает и пятится, пятится назад, пока не скрывается в темноте.

Прилипнув к окну, в баню заглядывает Дядя. Слюна касается его нижней губы, когда у Сестры в бане падает мыло. Чувствуя себя в безопасности, нагая она наклоняется и шарит рукой по полу.

Курт стоит в нерешительности, а потом разбегается и толкает Дядю. Но пьяный Дядя быстро справляется с Куртом: валит его наземь, бьет ногой много раз. И, избив, уходит.

Курт лежит на земле и видит ночное небо. Где-то далеко какая-то птица ухает. Скрипит дверь. Из бани выходит Сестра. От нее идет пар, окружая ее своей дымкой. На фоне темно-синего леса и черного неба в своем коротком белом полотенце с рассыпавшимися по угловатым плечам волосами она кажется нимфой.

Сестра равнодушно смотрит на Курта и идет к дому. Шваркают ее шлепанцы.

У Курта разбита губа. Он трогает ее, смотрит на кровь на пальцах и растирает ее большим и указательным…

Утренний свет заливает дом. На столе не убрано после гостей. Отец сдвигает в сторону посуду, кладет на стол связку мертвых сусликов. На шум никто не выходит. Отец медленно идет по комнатам. Видит Степку, лежащего в его постели, садится на кровать. Степка просыпается. Видит Отца, начинает плакать, лезет на руки.

– Болиииит…

Сестра выходит из комнаты, сонная.

– Мать где? – спрашивает Отец.

Сестра не выдерживает отцовского взгляда. В комнату заходит Старший, он улыбается Сестре и машет рукой. Она не отвечает на его улыбку. Старший смотрит сначала на нее, потом на Отца.

Отец стоит перед шкафом, смотрит на материны платья. Он не может пошевелиться. Просто смотрит.

Отец разводит костер во дворе. Неподалеку от него на земле лежат вещи Матери. Степка смотрит на Отца из-за кустов, подбегает к вещам.

Когда Отец оборачивается, Степки уже нет.

Отец сжигает вещи Матери на большом костре.

Курт смотрит на отцовскую спину.

Отец нежно и аккуратно чистит шкуру коня. Вычесывает гриву, хвост… Уткнулся лицом в огромного коня. Перед которым он – как мальчик.

Отец плачет.

Сестра режет лук, кидает его в кастрюлю к уже разделанным сусликам. Отец смотрит на стол.

– Не ставь так. Плохая примета, – говорит он.

Они с Сестрой переставляют стол обратно.

Стол стоит перпендикулярно выходу. Сестра раскладывает вареных сусликов с похлебкой по тарелкам. Дядя с Отцом разговаривают. Приходит Старший с мокрыми руками. Сестра подает ему полотенце.

– Почем брали? – слышен голос Дяди.
– По сто десять, – слышен ответ Отца.

Сестра ставит похлебку перед Отцом. Отец солит и перчит. Ест.

– Надо в город возить. От ярмарки толку мало, – говорит Отец.

Сестра ставит похлебку перед Дядей. Он солит ее и перчит. Ест.

– Конину почем? – говорит в ответ.
– Сто пятьдесят.
– Сто семьдесят брали!
– Сто пятьдесят.

Сестра ставит похлебку перед Старшим. Старший солит ее и перчит. Ест.

Приходит Курт. Он садится за стол. На него не обращают внимания.

– Чабая резать будешь? – говорит Дядя.

Отец оборачивается к Сестре, возящейся у плиты.

– Степа ел?
– У него живот болит, – вдруг отвечает Курт.

Сестра ставит тарелку с похлебкой перед Куртом. Тот едва заметно морщится. Отец бросает взгляд на Курта, передает пачку с перцем Дяде, чтобы тот передал Старшему, а тот отдал Курту. Курт не хочет брать перец. Отец встает, подходит к Курту, насыпает ему много перца в похлебку. Стоит над ним. Курт берет ложку, ест.

– Еще раз увижу с русскими, убью!

Эти слова Отца предназначаются Сестре.

Сестра зло смотрит на Курта.

Дядя наливает спирт.

– Кто дома был? – спрашивает Отец.
– Я когда пришел, она упала уже, – говорит Курт.
– Я говорил: не оставлять ее.

Сестра сглатывает. Комок подступает к горлу. Сестра встает, чтобы убрать со стола. Отец не позволяет.

– Собирайся. Степу в ФАП поведешь.

Старший возится в двигателе старого грузовика. Рядом стоит Курт. Старший вытирает руки тряпкой, лезет в карман. Отсчитывает три сотни, протягивает Курту. Сестра выходит из дома, неся Степу на руках. Курт идет за Сестрой, на ходу прячет деньги. Проходит мимо сарая, замечает Отца, который выходит оттуда. Курт ускоряется, почти бежит – только чтобы не попасться на глаза Отцу.

– Ты коня кормил?

Старший отрицательно мотает головой. Курт догоняет Сестру. На ее плече спит Степка. Курт хочет помочь. Сестра не отдает Степку.

Фельдшерско-акушерский пункт маленький. Тонкие женские пальцы давят на живот Степки. Куда бы ни надавливала медсестра, всегда слышится «ай» Степки.

– Подними ногу.

Степа смотрит на медсестру.

– Ногу подними, – повторяет Сестра вслед за медсестрой.

Степа поднимает ногу.

– Опускай. Больно?

Степа не реагирует. Сестра опускает ноги Степки.

– Больно, тебя спрашивают? – с некоторым раздражением спрашивает Сестра.

Степа молчит.

Сестра быстро несет Степу по коридору.

Она кладет Степу на кровать в сестринской. Уходит, закрыв дверь. Степа долго и тщательно заворачивается в простынку, как в кокон. Он один.

Вскоре в смежное помещение приходят врач и та же медсестра (обе русские, обеим около сорока). Степка слышит, как они разговаривают, как гремят медицинскими инструментами.

– Что твой полковник? – спрашивает врач.
– Ничего. Не звонит.
– А сама?
– А что я сама буду…
– Мужик нужен, будешь. Но-шпу ему сделай.

Слышно, как медсестра открывает шкафчики.

– Но-шпа у нас закончилась. Нету.
– Дротаверин тогда.
– Дротаверин есть.

Врач подходит к Степке, смотрит на него, потом выходит в коридор.

Медсестра отходит к окну, достает телефон, ищет номер, набирает, то и дело оглядываясь на дверь. Похоже, набранный номер долго не отвечает.

Спортивный зал. Старенький телефон долго-долго звонит. Его хватает мускулистая рука. Это тренер по каратэ – телеут, привлекательный мужчина за пятьдесят, с атлетичной фигурой и молодым лицом.

– Что-то срочное? – говорит он в трубку. – Перезвоню.

Тренер отключает телефон. Идет в подсобку, оборудованную под его кабинет. Смотрит на ноги женщины, лежащей на диване. Женщина хихикает. Он стягивает майку и идет к ней.

Медсестра достает пачку шприцов, неумело их рвет, шприцы падают. Она поднимает один. Раскрывает его. Берет лекарство. Ломает ампулу. Шприц агрессивно всасывает содержимое ампулы. Медсестра бьет по шприцу, не весь воздух выходит. Раздосадованная, она идет к Степке. Резко делает ему укол. Он морщит нос.

– Массируй.

Медсестра ставит палец Степки на вату. Заходит врач. Садится за стол, пишет что-то в истории болезни Степки.

– Дротаверин… сколько, два сделала?
– Вы же папаверин сказали.
– Нет, я говорила дротаверин. А ты что сделала?
– Вы папаверин говорили. Правда.

Врач строго смотрит на медсестру, та уходит в смежную комнату, с досадой выкидывает шприц.

Техничка везет тележку с какими-то склянками, они с шумом бьются одна о другую. Врач говорит о чем-то с Сестрой. Дает ей лист бумаги.

Сестра писает в туалете ФАПа. Тянется за туалетной бумагой, отматывает два раза, промакивается. Выходит, идет к двери мимо умывальника. Хлопает дверь.

Сестра выходит из фельдшерско-акушерского пункта.

– Чё, руки не моешь? – спрашивает Курт.

В руке Курта банка с краской. Сестра проходит мимо него и уходит по дороге.

Тренер лежит на диване и смотрит, как мама Мишки застегивает пуговицы, как собирает волосы. Смотрит на ее тонкую шею. Кто-то подглядывает за ними. Долго смотрит. Потом резко уходит. В спортивном зале рассыпается корзина с мячами, мячи громко прыгают по залу. Тренер выходит на шум. В зале никого. Только мячи повсюду раскиданы.

Тренер достает из кармана деньги, отсчитывает две купюры по пятьсот, потом замирает и добавляет к ним третью. Ставит ребром перед мамой Мишки. Она берет их.

Злой Мишка выходит из спортзала. Видит старый велосипед. Бьет его ногой, велосипед падает. Мишка быстро идет по дороге.

Сестра с Валькой едут на мотороллере по селу. Волосы Сестры развеваются на ветру.

Они приезжают на озеро. Валька – пятнадцатилетняя русская девушка, очень полная, – щупает воду ногой, отдергивает: холодно. Сестра обнажает грудь. Ложится загорать. Валька следует ее примеру. У нее пухлое тело и некрасивые груди, вдавленные сосками внутрь.

– Когда простыл, когда нос заложен, нельзя. Задохнешься, – говорит Валька.
– Откуда знаешь?
– Знаю.
– Откуда? Ты ж не пробовала.
– Ты сама пробовала?
– Нет. Но я его видела.
– Мишкин.
– Не Мишкин, – говорит Сестра.
– Чей?

Позади девочек раздается какой-то звук. Девочки пугаются, закрываются майками. Замечают Курта. Сестра с досадой цокает.

Курт плывет к берегу, глядя, как Валька и Сестра загорают топлес.

Он выходит из воды. На его теле мурашки. Губы синие. Курт садится на корточки, греется и сохнет на камне. Смотрит на груди Сестры и Вальки. Груди Сестры красивее.

– Хочешь, попрошу его показать, – говорит Сестра.

Валька смотрит сначала на Сестру, потом на Курта.

Валька и Сестра залезли на мотороллер. Сестра в джинсовых шортах и белом лифчике, рубашку повязала на бедра. Курт смотрит на краешек места позади Сестры. Обтянутые джинсами ягодицы заняли почти все пространство. Курт пытается сесть на мотороллер. Сестра кладет руки Курта себе на талию. Он чувствует пальцами ее мускулистый живот. Валька трогается. Курт тесно прижимается к Сестре, ему неуютно. Он спрыгивает с мотороллера. Девочки смеются. Рев мотора мотороллера раздается все дальше.

Курт идет вдоль дороги. Оранжевое солнце садится. На лицо Курта ложатся тени.

В ночи стрекочут кузнечики. Издалека в темноте виден огонек из окна бани.

Курт выходит из бани, гасит свет и идет к дому. Слышит, что Дядя, кашляя, идет по двору, пьет. Курт пережидает за углом, бежит в дом.

В доме все спят. Курт проходит в свою комнату. Стягивает майку, кидает ее на стул, она падает на пол. Он снимает джинсы. Луна озаряет его голые ноги и спину. Курт ложится в постель, вдруг его обнимают руки Сестры. Она уткнулась в его спину и плачет. Курт замер, не может пошевелиться.

– Мама, бедная, одна сейчас в земле, ее черви едят… Степа, бедный, один сейчас в ФАПе…

Спустя время Сестра перестает всхлипывать и засыпает. Ее дыхание становится тяжелым. Курт решает аккуратно повернуться лицом к Сестре. Во сне она прижимается к нему. Он отстраняется от нее.

Курт сидит на стуле, поджав ноги и слушая, как Сестра посапывает во сне. Рассматривает свои заляпанные краской руки, пытается отодрать краску. Его глаза закрываются.

Утро. Конь открывает глаза, когда чувствует прикосновение хозяина. Конь лежит на полу. Отец подносит ему ведро с кормом. Конь не ест. Дядя заходит в сарай, протягивает Отцу ведро воды. Отец опускает в воду руку, касается ею, мокрой, носа коня. Конь делает попытку обли­зать губы.

– Надо резать, пока не подох, – говорит Дядя и выходит из сарая.

Дядя проходит мимо бани. Замечает закрашенное серой краской окно. Заходит в баню. Трогает стекло. Краска въедается в его пальцы. Дядя выходит из бани. Курт наблюдает за ним из-за угла, бежит домой. Его за руку ловит Отец.

– Ты коня кормил?

Курт отрицательно машет головой.

Сестра кидает в раскаленное масло спирали из теста. Ждет, пока они обжарятся. Старший проходит мимо, отламывает от уже готовых спиралей кусок. Горячо, дует на руки, почти не может жевать. Но жует, жарко выдыхая. Сестра бьет его полотенцем, чтобы больше не воровал. Он делает вид, что вроде как убегает от нее, она – вроде как догоняет. В этот момент Курт тоже подходит к тарелке и отламывает кусок жареного теста.

– У мамы катама вкуснее, – замечает Курт.

Сестра перестает смеяться. Старший выходит из дома. Сестра возвращается к плите.

Отец рассматривает разросшуюся трещину, которая идет по стене внутри дома, ведет по ней рукой от начала до конца.

Старший везет Степку домой на грузовике. Тихо работает радио. Степка лежит на переднем сиденье и смотрит, как всякие висюлинки на зеркале болтаются. Курт сидит рядом. Степа использует его ноги как подуш­ку. Старший принюхивается. Смотрит на Степу.

– Живот болит, чё, – оправдывается Степка.

Старший открывает окно.

– Чабай заболел, – говорит Старший.
– Резать, что ли, будут? – тонким голоском спрашивает Степа.
– Папа скорее тебя зарежет, чем коня, – отвечает Старший.

Курт смотрит на болезненное лицо Степки. Старший и Степка смеются.

Курт смотрит, как Степа ест жареное тесто. Сестра протягивает ему еще одну спираль – балует больного. Входит Отец. Он отвешивает пощечину Сестре, бьет Степу по рукам. Степа начинает ныть. Сестра убегает. Курт не понимает, что делать. Заходит Дядя. Смотрит на тесто, лежащее на полу. Поднимает его. Ест. Идет дальше.

Курт заглядывает в комнату всхлипывающей Сестры. Там сидит Старший и гладит Сестру по спине. Курт заходит в комнату. Сестра вскакивает, выталкивает его и захлопывает дверь.

Старший смотрит в окно. Сестра наблюдает за ним. Старший идет к выходу.

– Айфон оставь.

– Малому сухарей сделай, – говорит Старший.

Сестра режет хлеб на маленькие кубики, разравнивает по противню мелко порезанный хлеб, собирается ставить в духовку, но замирает. Прислушивается. На улице какие-то звуки.

Мишка стоит, облокотившись на забор. Из дома выбегает Сестра. Облокачивается на забор возле Мишки.

– На красной машине к вам приезжала?
– Кто?
– Лото.

Сестра пожимает плечами.

– На мотоцикле кататься пойдешь?

Мишка отталкивается от забора, уходит по дороге. Сестра следует за ним.

Сестра заходит за Мишкой в сарай.

– И где мотоцикл?

Мишка не отвечает. Резко оборачивается, бежит на Сестру, валит ее на пол. Заламывает ей руки. Целует ее, задирает ей платье. Она уворачивается. Мишка расстегивает свои джинсы, хватает руку Сестры. К сараю на старом велосипеде подъезжает Мишкина мама. Слышны ее шаги. Мишка отпускает Сестру. Сестра вскакивает, убегает из сарая.

Сестра бежит к дому. Пробегает мимо красной машины. Замечает там Аннушку. В доме сталкивается с Куртом, прилипшим к окну. Курт резко натягивает и застегивает джинсы. Сестра идет в свою комнату, хлопает дверью. Курт смотрит на руку, его ладонь суха.

Курт выглядывает из-за угла дома, слышит, как Старший ругается с Аннушкой у красной машины.

– Ты можешь подождать? – говорит Старший.

Аннушка молчит.

– Ты понимаешь, что у нас мать умерла?

Аннушка сидит на капоте, освещенная закатным солнцем. Старший стоит около нее. Они смотрят в разные стороны и не двигаются.

Отец стоит рядом с ветеринаром. Тот рассматривает лежащего коня с грустными глазами.

Ветеринар складывает инструменты. Отец смотрит, как ветеринар записывает название лекарства.

Отец смотрит вслед уходящему ветеринару.

Отец входит в дом. Старший уже ждет его. Отец протягивает Старшему бумажку от ветеринара.

– Утром съезжу, – говорит Старший.
– Сейчас.

Старший ловит строгий взгляд Отца. Тот идет к своей комнате.

– Я хотел спросить… Я встречаюсь с девушкой…
– Год по матери пройдет, поговорим.

Отец уходит в комнату, хлопает дверью.

Мама Мишки расставляет еду на стол. Мишка зло смотрит за ее движениями. Мама замечает его взгляд, отворачивается. На стене в рамке с черной полосой висит портрет молодого мужчины. Рядом фотография, где он с мамой Мишки и с ним маленьким на руках.

– Садись есть.
– Пенсию раньше дали?

Мама Мишки молчит. Мишка проходит мимо матери, выходит из дома. Мама вздрагивает, когда хлопает дверь.

Вечер. Мишка с парнями в поле, освещенном фарами мотоциклов. Взяли палки, намотали на них куски пластмассы и полиэтиленовые пакеты, подожгли и закапывают все вокруг огненными каплями. Валька крутится рядом с Мишкой. На ее ногах каблуки, на губах – помада. Мишка неаккуратно вертит палкой, попадает огненным всплеском на Вальку. Она смотрит на черную пупырышку на руке и красный ожог вокруг нее. Мишка наблюдает за реакцией Вальки. Валька подносит руку ко рту, проводит по ней языком и губами. Мишка улыбается. Пацаны достают аэрозольные баллончики, прыскают ими на огонь.

Вечер. Аннушка сидит за рулем в машине. Негромко играет радио. Аннушка закрыла глаза. Вечерние кузнечики стрекочут. Мошка беснуется в свете фар. Дверь машины открывается, на заднее сиденье садится Сестра. Аннушка смотрит на нее в зеркало заднего вида, улыбается ей.

– Ты телеутка?

Аннушка отрицательно машет головой.

– Тогда чё пристала к нему?

Из дома выходит Старший, идет к машине. Хлопает дверь. Аннушка смотрит на заднее сиденье: там никого нет. Рядом на переднее сиденье садится Старший.

– В город подбрось. Тебе все равно ехать.

Аннушка некоторое время смотрит на Старшего. Потом заводит машину, резко трогается.

Сестра копается в айфоне. Делает свое фото перед зеркалом. Смотрит. Удаляет. Закрывает. Заходит в браузер. Жует жвачку, лопает губами пузырь. Слышен звук клавиш: она что-то пишет в строке поиска. Сестра смотрит в экран телефона. Женский голос из телефона: «Многие девушки как можно быстрее стремятся сразу все выплюнуть. Рассказ о том, как это происходит у вас, вы можете оставить на сайте нашей радиостанции или прислать на короткий номер. А пока сообщение от Татьяны. «Я знаю, что это неправильно, но меня реально тошнит от вкуса и запаха. Вкус отвратителен. Я ни за что на свете не проглочу». Сестра надувает пузырь и лопает его губами.

В комнату заглядывает Дядя. Он протягивает Сестре скомканные деньги. Сестра цокает.

Курт заходит в спортивный зал. Никого нет. Курт идет в раздевалку, переодевается в майку и спортивные штаны.

Рослый школьник стоит перед баскетбольным кольцом и отрабатывает броски. Раздаются планомерные удары мяча. Курт смотрит на это, потом идет в другой конец зала, становится последним в шеренге с еще пятью пацанами. Тренер проходит вдоль шеренги, смотрит на каждого из них. Останавливается около Курта, смотрит на его подбородок, на ссадину. Идет дальше.

– Миша где?

– А он не будет ходить, – говорит какой-то пацан.

Тренер с этим пацаном стоят на матах. Тренер кивает, пацан идет на него, тренер укладывает его на лопатки, зажимая горло локтем.

– Курт.

Тренер ставит вместо себя Курта. Пацан укладывает Курта на лопатки, идет борьба. Курт не может победить.

– Еще! – требует тренер.

Пацан снова укладывает Курта на лопатки. Борьба.

– Еще!

Пацан снова укладывает Курта на лопатки. Борьба.

– Еще!

Пацан снова укладывает Курта на лопатки. Идет борьба.

– Еще!

Пацан снова укладывает Курта на лопатки. Идет борьба. Собрав последние силы, Курт пытается сопротивляться. Пацан локтем прижал горло Курта. Тот краснеет, ему нечем дышать. Тренер долго смотрит на это. Только потом дает свисток.

Курт лежит на матах, смотрит, как мальчишки, переговариваясь друг с другом, уходят в раздевалку, а тренер – в свою каморку-кабинет. Курт трогает горло. В другой части зала уже тренируются три баскетболиста: мяч отстукивает ритм все более и более энергично.

В бане купается Сестра. В щели сквозь местами отшкарябанную краску за ней подглядывает шатающийся пьяный Дядя.

Сестра выходит из бани, обернувшись полотенцем. От ее кожи идет пар. Дядя выходит из темноты и приближается к ней. Курт бросает в него камень из темноты. Сестра оборачивается на звук упавшего камня: за ее спиной никого. Курт убегает в темноту, оглядывается. За ним гонится Дядя. Но Дядя устает бежать, задыхается, кашляет. Останавливается и пытается отдышаться.

Степка ночью стонет. Отец просыпается, идет на звук. Отец берет Степку на руки. Мальчик завернут в мамино платье. Отец несет Степку в свою постель.

– Курт!

Молчание. Отец укладывает Степку в свою постель. Кладет свои ладони на живот Степки. Тот кладет свои маленькие руки поверх отцовских. Внимательно смотрит на Отца.

Курт стоит в отцовской комнате, смотрит на постель. Зрачки его то сужаются, то расширяются. Светает. Слышно тяжелое дыхание Отца. Он спит, отвернувшись к стене. На другом конце кровати лежит Степка. Он укрыт маминым платьем. Степка не дышит. Вдалеке слышно тихое ржание коня.

Дядя просыпается в сарае от ржания коня. Конь стоит над Дядей. Он выглядит вполне здоровым. Дядя дает коню еды. Смотрит, как тот ест. Довольный Дядя идет в дом. Замечает Отца.

Отец сидит на стуле, зарывшись лицом в ладони.

Дядя смотрит, как Старший копает небольшую яму рядом с могилой Матери. Сестра падает в обморок. Дядя подхватывает ее под руки и тормошит. Курт отталкивает Дядю от Сестры. Дядя зло смотрит на него. Курт открывает бутылку воды, льет на руки, вытирает мокрыми руками лицо Сестры. Та морщится, отталкивает руку. Затем отталкивает и Курта, поднимается.

Старший хочет выбраться из ямы, падает. Отец подает ему руку. Старший опирается на его руку. Отец и Старший вместе падают в могилу.

ФАП. Медсестра стоит за спиной врача. Та смотрит в окно. Воробьи беснуются на карнизе.

– Тебе кто сказал его выписывать? – говорит врач.

Медсестра идет по коридору, опустив голову. Идет все быстрее и быстрее, пока не начинает бежать.

Врач открыла окно, крошит кусок хлеба воробьям.

Отец замечает, что трещина в доме на стене стала гораздо больше. Он ведет по ней рукой. Ему приходится делать много шагов.

Поминки. В доме те же, кто был на похоронах Матери. Стол стоит перпендикулярно, мешая проходить мимо. Женщины что-то тихо говорят по-телеутски. Отец протягивает руку, берет со стола бутылку водки, уходит в свою комнату. А там пьет залпом – прямо из горлб.

Курт сидит под дверью, слушает, как Сестра плачет. Курт поднимает глаза, видит Старуху.

– Две души боролись. Коня и брата твоего. Душа коня должна была пасть. Отец спас коня.

Курт открывает комнату Сестры, захлопывает дверь перед носом Старухи. Сестра оборачивается. Ничего не говорит. Курт садится на пол. Сестра утыкается лицом в подушку. Курт слышит отдаленное ржание коня.

– Заткнись, – шепчет Курт.

Ночь. Дом опустел. Курт стоит у кровати Отца. Смотрит на его дергающиеся веки. Возле кровати пустая бутылка. Курт берет со стены ружье, идет в сарай.

Курт идет на коня.

– Что ты делаешь?!

Курт оборачивается. На пороге стоит пьяный Отец. Курт направляет ружье на коня, хочет нажать на курок. Отец перехватывает его, валит наземь. Курт сопротивляется. Отец прижимает его лицом к соломе, придавив локтем горло – как на тренировке. Курт вырывается. Отец наваливается на него всем телом. Конь ржет.

– Заткнись! – кричит Курт.
– Успокойся, – говорит Отец.

Конь ржет.

– Заткнись!
– Успокойся, – говорит Отец и сильно прижимает Курта к земле.
– Это он должен был сдохнуть, а не Степа. Всё из-за тебя! Тебе конь дороже всех нас!

Курт заходит в комнату и не раздевшись ложится на постель. В его постели лежит Сестра. Курт слышит выстрел. Сестра просыпается.

Старший бежит по дороге что есть силы. Навстречу едет красная машина, сигналит ему, тормозит.

Старший лежит на коленях Аннушки на заднем сиденье машины. Аннушка гладит его рукой по лбу, по вискам и голове. В машине работает аварийка.

Тренер закрывает спортивный зал, идет к дороге. Навстречу ему из темноты выходит медсестра. У нее размазана тушь. В руке бутылка, в которой еще что-то осталось.

– Ты не перезвонил.

Тренер оглядывает ее с ног до головы, проходит мимо. Гравий скрипит под его ногами. Медсестра смотрит ему вслед, пока он не скрывается за поворотом. Садится на корточки, облокотившись о стену спортзала, плачет. Где-то вдалеке собака лает.

Мама Мишки смотрит, как тот спит. Слушает его тяжелое дыхание.

Она выходит из дома. Ее ждет тренер.

Мишка открывает глаза.

Медсестра стоит у входа в магазин. С трудом, держась за стены, она заходит в магазин. Роняет деньги и не в состоянии собраться и посчитать их. Продавщица наблюдает. Их глаза встречаются.

Продавщица отводит медсестру в подсобное помещение и укладывает ее на огромные пакеты с пачками каши. Медсестра то и дело проваливается в сон. Сквозь сон ей слышен голос продавщицы…

– Ноль пять или литр? Двести шестьдесят. Десять рублей будет? А то у меня мелочь закончилась.

Ближе к утру приходит вторая продавщица, собирается переодеваться в подсобке и замечает медсестру.

– Ин! А давай мы каждого, кто до дома дойти не может, будем у нас укладывать?
– Она медсестра наша. Заболит что-то, она тебя лечить не будет.

Вторая продавщица со злостью надевает фартук. В подсобку заходит первая, снимает свой фартук, переодевается.

Медсестра открывает глаза… встает… и уходит из магазина.

Раннее утро. Всё в страшном тумане. Красная машина медленно подъезжает к дому. Хлопают дверцы. Машину ставят на сигнализацию. Старший ведет Аннушку за руку в дом. Сонная Сестра выходит, услышав скрип половиц. Видит Старшего с Аннушкой. Старший ведет Аннушку в свою комнату. Сестра смотрит, пока дверь за ними не закрывается.

Сестра заходит в туалет, открывает воду, долго глядит на себя в зеркало. Собирает волосы, как у Аннушки. Смотрит на себя. Рушит прическу.

Врач заходит в сестринскую. На кушетке спит медсестра. Врач смотрит на нее.

Курт просыпается. Подходит к окну и видит красную машину.

Курт заглядывает в комнату Старшего, смотрит на спящую Аннушку. Отец проходит мимо Курта, хлопает его по плечу, дает знак, чтобы тот шел за ним. Курт вздрагивает от неожиданного отцовского прикосновения, но идет за ним. Старший просыпается.

Двор. Курт, Отец и Старший тащат по земле что-то тяжелое. Их лица искажены. Из дома выходит Дядя.

– На пельмени?

Никто ему не отвечает. Дядя смотрит им вслед. Ждет, пока они ­уйдут. Возвращается в дом.

Аннушку будит приглушенный крик. Она прислушивается, затем встает и идет на звук, открывает дверь в комнату Сестры. Видит, как Дядя навалился на полусонную Сестру.

– Кончик, я только кончик.

Дядя оглядывается и видит Аннушку. Быстро встает и уходит из комнаты, оттолкнув Аннушку и споткнувшись о дверной порог.

Старший и Курт выбираются из ямы возле могилы Степки и Матери, вместе с Отцом тащат к яме что-то тяжелое. Курт засыпает яму землей. Конский хвост скрывается под землей.

Сестра и Аннушка лежат вместе на кровати Сестры.

– Шьют такое покрывало, которое потом вешается на стену, – говорит Сестра. – А если муж умирает, от покрывала отрезают полосу и его жена-вдова вставляет себе ее в пояс на платье… Она на другом берегу живет. Я тебе покажу.

Сестра и Аннушка причаливают к берегу на лодке. Выходят из лодки. Подходят к дому портнихи. Стучат в окошко.

Сестра смотрит, как портниха обмеряет Аннушку, как складывает-прикладывает ткань. Портниха заплетает длинные сливовые волосы Аннушки, вплетает накосное украшение.

Сестра идет по дому портнихи, замечает зеркало, подходит к нему. Смотрит на себя в зеркало и видит в нем Старуху. Сестра вздрагивает.

– Эмегендер материн и братов надо в воду бросить, когда половодье будет.

На голос Старухи входит портниха.

– Мария Павловна, мне из города еще не привезли. К вечеру, если хотите, сама занесу?

Входит и Аннушка. На ней свадебное телеутское платье.

– Нельзя свадьбу играть, пока покойники не ушли, – говорит Старуха. – За остальными придут, с собой звать будут.

Отец и Старший идут по лесу. Старший несет лопаты. Туманно. Ветки бьют им по лицам. Старший оборачивается.

– Курт! – голос Старшего эхом разносится по лесу.

Птица кричит. Аннушка и Сестра плывут по реке на лодке. Гребет Сестра. Она сидит спиной к Аннушке.

– Речка у нас коварная. Тут течение маленькое. А там, где камыши, не ходи даже.

Аннушка не отвечает, молчит и задумчиво смотрит на воду. Сестра поворачивается к ней.

– Клянись, что не скажешь про утро.

Сестра и Аннушка идут по дороге. Из-за поворота на дорогу выходит Мишка. Сестра отворачивается, приводит волосы в порядок. Мишка проходит, не посмотрев на Сестру. Аннушка и Сестра идут дальше. Сестра смотрит в пол.

Мишка подходит к школе.

Он стоит у школы, о чем-то говорит с Валькой. Дети вокруг орут. Звенит звонок. Дети стекаются в школу. Валька смотрит на школу, идет за уходящим Мишкой, в противоположную сторону.

Отец и Старший выбрасывают седла и все, что осталось от коня, вычищают сарай. В дверях появляется Аннушка. Она подходит к Старшему, кладет ему руку на спину. Старший оборачивается. Отец видит, как Старший – лицо его напряжено – слушает Аннушку. Старший бросает лопату и выходит из сарая.

Курт проходит мимо комнаты Старшего. Видит, что на постели лежит Аннушкина кофта. Он заходит. Подносит кофту к лицу, закрывает глаза.

Рука Курта двигается. Он слышит, как открывается дверь в доме. Делает еще пару движений. Ошеломленно смотрит на руку: на ней немного густой жидкости. Он не может отвести взгляд от ладони, сжимает ее и разжимает. Подносит руку к лицу, нюхает. Вытирает руку о штору. За окном видно, как Дядя во дворе поставил казан на огонь и ждет, пока вода вскипит. Дядя видит острую деревяшку у своих ног. Идет к бане, заходит в нее, зажав в руку деревяшку.

Старший быстро идет по дому. За ним бежит Аннушка. Аннушка смот­рит на Сестру, возящуюся на кухне. Та бросает готовку, бежит за Старшим. Старший сталкивается с Куртом. Тот едва не падает. И смотрит вслед Старшему.

Старший выходит во двор, его рука сжимает ружье. Он проходит мимо казана. Ложка, лежащая на краю казана, падает в горячую кашу.

Дядя скребет деревяшкой краску со стекла в бане. Скрипучий звук.

Где-то у домика на окраине раздается выстрел. Скрипучий звук в бане прекращается.

Каша в казане впитала всю воду, она уже горит, становится черной по краям и на дне.

Отец, Курт, Аннушка и Сестра бегут на звук выстрела. Старший выходит из бани. На его лице брызги крови.

Старший идет к колонке и умывается. Отец приоткрывает дверь в баню, заглядывает. Остальные смотрят на него. Отец заходит в баню.

Начинается дождь. Падают крупные капли. Но никто не обращает на них никакого внимания.

– Курт, – зовет Отец.

Сестра испуганно смотрит на Курта. Тот нерешительно идет к бане. Сестра хватает его за плечо. Отец выходит из бани. Сестра разжимает пальцы. Курт идет к Отцу. Отец смотрит на Сестру. Отец с Куртом заходят в баню. Аннушка тянется к плечу Сестры, дотрагивается до нее. Сестра срывается с места и убегает.

Мокрая от дождя Сестра забегает в сарай Мишки. Слышит в дальнем конце сарая какие-то звуки. Идет на них. Видит, как Мишка распластал Вальку на полу и ерзает на ней. Сестра смотрит, как сжимаются мускулистые ягодицы развитого Мишки. Как у Вальки раскраснелись щеки. Ее болтает вперед-назад. Она улыбается. Сестра не может разгадать эту улыбку, не может отвести взгляд от нее. Стоит и смотрит. Мишки хватает надолго.

Сестра выходит из сарая, поскальзывается, падает в грязь. Замечает велосипед Мишкиной мамы.

Аннушка на кухне наливает чай, подливает туда молока, ставит перед Старшим. В дом входит Курт. Старший встает и выходит из дома. Курт идет по дому. Заходит в комнату Сестры. В ее комнате пусто.

Сестра едет на старом скрипящем велосипеде по дороге. Одежда промокла и прилипла к телу.

Старший выходит из дома, видит Отца, который уже сидит в грузовике. Он открывает дверь, садится за руль.

Их грузовик едет по дождливой дороге. Доезжает до поворота на областную дорогу. Рядом со знаком поворота перечеркнутая табличка с названием населенного пункта. Отец выходит.

– Ты куда?

Отец молчит. Захлопывает дверь. Старший смотрит ему вслед. Чуть слышно, как вдалеке едет поезд.

Лицо Сестры спокойно и красиво. Она смотрит вперед, положив руки на стоящий рядом велосипед. Шлагбаум перегородил дорогу. Горит красный. Работает звуковой сигнал. Поезд движется с сумасшедшей скоростью. Шум, который он издает, пугает, пока не становится все тише.

Искореженный велосипед валяется на обочине. Педали крутятся и скрипят.

Курт и Сестра лежат в мутной земляной жиже. Курт обнимает Сестру в мокрой и грязной одежде. Она бьет его. Курт обнимает ее сильно. Сестра больно бьет его по лицу и телу. Курт прижимает ее к себе. Они борются.

Серость напала на холмы и поля. Горы вдали даже не видно. Тучи заволокли небо. Они собрались возле черных Караканских гор. Земля чуть дрожит.

Дом. Курт и Сестра сидят у печки. Сестра завернута в шкуру коровы. Голова Сестры лежит на плече Курта. Его подбородок прикасается к ее горячему лбу. Ее щеки раскраснелись от теплоты. Видны ее ключицы и ноги. Курт смотрит, как жилка пульсирует на ее шее. Печка потрескивает.

Аннушка лежит, положив руки на живот. Смотрит в потолок. Рядом, обхватив ее ноги, спит Старший. Аннушка поглаживает живот. Затем тянет руку к Старшему, поглаживает и его. Смотрит, как огромное зеркало, в котором отражается их кровать, дрожит.

Отец сидит в кабинете следователя в областном полицейском участке один. Окно открыто. Занавеску бросает то внутрь, то наружу – ветер усилился. Ложечка в чашке следователя дрожит.

В кабинет заходит следователь, он делает знак молодому помощнику за компьютером. Следователь смотрит на Отца.

– Антон Владимирович Холмогоров шестьдесят третьего года рождения, улица Широкая, дом два, являлся вам родным братом…
– По отцу.
– Матери у вас разные?

Отец кивает.

– А где его мать?
– Сгорела.

Помощник записывает.

– Ваш брат когда-либо говорил, что ему нехорошо жить у вас?

Отец не шевелится, словно бы превратился в статую. Затем отрицательно машет головой.

– Ранее дома бывали какие-то скандалы на бытовой почве?

Отец молчит.

– Может быть, перед тем как он пропал, была какая-то ссора, размолвка?

Отец по-прежнему не шевелится, а затем снова отрицательно машет головой.

– Заявления о пропаже принимаются спустя двое суток. Но так как я понимаю, что вам далеко ездить, просто оставьте свой номер. Если что-то изменится, он придет или найдется, дайте мне знать. Если нет – на заявлении будет стоять двадцать восьмое число. Сейчас мы ничего сделать не сможем. Надо ждать. Подпишите здесь и здесь.

Отец стоит на пороге полицейского участка. Перед ним стена проливного дождя. Отец курит. Рядом разговаривают двое полицейских.

– Сегодня до скольки?
– До одиннадцати.
– У меня машина в ремонте, до площади подкинешь?
– Мне к брату ехать. Давно не был. Последний раз был – не узнал. Поправился, бороду отпустил, весь седой. Могу до депо, а там маршрутка прямая к тебе.

Темнеет. Отец идет вдоль проезжей части дороги. Мимо проносятся машины. Из каждой раздается музыка.

Мама Мишки подъезжает к спортзалу, ставит велосипед. Заглядывает в приоткрытую дверь спортивного зала. Тренер проходит вдоль шеренги парней. Их пятеро. Курта нет. Мама Мишки смотрит на часы, снова возвращается к велосипеду. Там стоит Мишка.

– А я за тобой.

Мишка смотрит на маму. Они вместе отходят от спортзала и идут по дороге домой.

Вечер. Курт выходит из дома, идет к бане. Открывает дверь в баню. Оборачивается, машет рукой. К нему подходит Сестра. Она тоже заглядывает в баню. Там ничего нет.

– Стой тут.

Сестра боязливо заходит в баню. Курт стоит у бани и смотрит на лес. Слышен плеск воды.

Поздний вечер. Медсестра выключает свет в своем кабинете, берет сумку, закрывает кабинет. Идет по коридору. Выходит из ФАПа. На каблуках неудобно идти по старой дороге. Она слышит свои шаги и слышит еще чьи-то. Оборачивается. Испуганно смотрит в черные глаза Отца.

Видно, как в темном ФАПе загорается свет в окошке.

Медсестра надевает халат. Отец наблюдает за ней. Руки медсестры дрожат. Она надевает Отцу нарукавник, чтобы измерить давление. Запускает в рукав воздух, нервно сжав несколько раз резиновый шар. Лицо Отца совсем близко от ее лица. Он смотрит на нее. В ее глазах страх.

Отец снимает майку, ложится на кушетку. Медсестра подходит к нему, простукивает почки. Что-то спрашивает у него, Отец кивает. Она оглушена тревогой, слышит как будто издалека.

– Почки? А я думал, это спина.
– Почечная боль в спину отдает. Вы тяжелое поднимали?

Перед глазами Отца возникает воспоминание, как они тащат мертвого коня через лес. За конем остается кровавый след. Отец отрицательно машет головой.

Медсестра приседает, чтобы достать шприцы с нижней полки. Оглядывается на Отца.

– У нас но-шпы нет. Я вам дротаверин сделаю.

Медсестра берет шприцы и роняет их. Поднимает их, набирает лекарство в шприц. Отстукивает воздух. Воздух выходит не весь.

Медсестра чуть приспускает брюки Отца, делает ему укол. Прикладывает ватку и массирует. Не убирает руку. Он протягивает руку, чтобы взять ватку, их руки встречаются. Зрачки медсестры сужаются. Она убирает свою руку. Отец придерживает ватку.

Медсестра смотрит в окно, видит, как Отец выходит из ФАПа. Отец останавливается, оглядывается и смотрит на окна. Медсестра отходит от окна в глубь кабинета.

Утро. Сестра ждет у небольшого старого строения, в котором когда-то был продовольственный ларек. Подъезжает машина. Из нее выходит Роман, пятидесятилетний телеут.

– Откуда я знаю! – говорит он кому-то по телефону. – Красную бери! Откуда я знаю. Ничего не говорили. Почему ты мне говоришь, я в этом не разбираюсь! Не говорили ничего, если не веришь, сама позвони и спроси.

Роман отключает телефон. Замечает Сестру.

Он идет к строению. Долго открывает замки. Заходит внутрь. Сестра ждет у входа. Роман проходит по небольшому помещению, это пельменный цех: в середине два алюминиевых стола, по углам длинные холодильники. Роман заглядывает в подсобное помещение. Берет пакет, складывает туда фартук, косынку, чашку. Осматривается. Замечает фотографию, где вся семья в сборе: Отец и Мать, Степка у нее на руках, Курт, Старший, Сестра и Дядя. Кладет фотографию в пакет. Выходит к Сестре, протягивает ей пакет. Сестра смотрит на пакет, не берет его.

– Можно я заместо мамы?

Роман стоит возле машины перед женой, полной женщиной, за юбку которой цепляется маленькая пухлая девочка. Женщина показывает два пакета: в одном зеленая школьная форма, в другом красная. Роман хватает красную, распечатывает пакет, достает форму.

– Нельзя рвать пакет, – говорит ему жена.

– Как я пойму тогда!

Роман осматривает красную форму, грубо пытается надеть ее на девочку. Девочка вот-вот расплачется: форма ей очень мала, даже надевается с трудом.

– Пусти ее. Хватит. Всё!

Женщина снимает с дочки тесную форму.

Девочка убегает в цех.

– Ты размер смотрела, когда мне это все несла! Почему меня надо отвлекать? Зеленый, красный… У меня цех стоит, а ты простую вещь решить не можешь!

Девочка стоит на пороге пельменного цеха. Смотрит, как работница учит Сестру плести косичку по окантовке пельменя. Сестра берет тонкий кругляшок теста, кладет в него мясо, пробует тоже плести косичку, но у нее не получается. Работница показывает ей снова. Сестра замечает девочку, смотрит на нее. Девочка убегает к родителям.

Сестра рассматривает цех. К ней подходит Роман. Начинает показывать, рассказывать.

– Тут у нас свинина с говядиной, – Роман открывает большой холодильник, в котором лежат упаковки пельменей с синими этикетками. – Тут говядина со свининой. – Роман открывает второй холодильник, где лежат пельмени с красными этикетками. – Тут, – открывает он третий холодильник, – конина, картофель и прочее.

Показывает пельмени. Совсем мало пачек. Сестра подходит к четвертому холодильнику. На нем висит замок.

– Это мне по дешевке продали. Думал, расширяться будем, пригодится. Но сейчас пока не до этого.

Сестра замечает ключ на полке у холодильника. Смотрит на него. Холодильник не включен в сеть. Шнур висит на ручке.

Работница ставит на стол миску с пельменями. Принимается за еду. Жует, чавкает, пачкается. Облизывает пальцы. В этом даже есть что-то обаятельное. Роман смотрит на нее. Сестра ест аккуратно. Но тоже руками. Дует на каждый пельмень.

Сестра собирается уходить. Работница моет посуду.

– Там фарша осталось. Возьми домой, – говорит Роман.

Сестра выходит из цеха, видит, как Роман подходит к работнице.

Вечер. Кто-то наблюдает за медсестрой: как она выбирает продукты в магазине, как расплачивается в кассе, ждет сдачу и выходит из магазина.

Медсестра идет домой из магазина. Кто-то идет следом за ней. Медсестра нервничает. Она оглядывается и видит собаку.

Отец из тени наблюдает, как медсестра кормит собаку сосиской. Он смотрит, как медсестра заходит в свой дом.

Валька стоит у дома Сестры. Сестра смотрит на нее. Валька опускает глаза. Сестра проходит мимо нее, уходит в дом.

Сестра кладет на стол фарш. Из окна видит, как Валька нехотя уходит от дома.

Сестра спускается в погреб, зацепляется за что-то колготками, чуть не падает. Садится на ступени, рассматривает царапину на ноге. Спускается дальше. Подходит к картофельной куче на полу, присаживается, начинает собирать клубни в передник. Одна картофелина, вторая… пятая… Сестра замечает палец руки. Смотрит на него. Возвращает картофелину на место: теперь палец снова прикрыт. Сестра вскакивает. Картошка высыпается из ее передника. Сестра убегает.

На полу погреба рассыпана картошка.

Сестра сидит за столом. Отец, Курт, Старший и Аннушка – все, кроме нее, молча едят жареный фарш с картошкой.

Отец собирается спать. В дверях его комнаты появляется Сестра. Отец оборачивается. Сестра проходит в комнату, закрыв за собой дверь.

Утро. Отец идет по дороге. Неподалеку виднеется пельменный цех. Навстречу Отцу идет работница цеха.

Сестра красиво плетет косичку на пельменях. В пельменный цех заходит работница.

– Ты сегодня пораньше? Тебя папа проводил?

Работница проходит мимо четвертого холодильника. Кладет сумку на полку, где лежал ключ от замка. Ключа на месте нет. Штепсель воткнут в розетку.

Работница снимает кофту. Надевает фартук. Закрывает волосы косынкой.

– А мясо не приготовила? Пойдем покажу, как мясорубкой пользоваться.

Работница показывает Сестре, как работает мясорубка. Вынимает мясо из холодильника, закладывает его в мясорубку. Когда фарш начинает просачиваться сквозь решетку уродливыми червями, Сестре становится плохо. Она закрывает рот рукой и выбегает из пельменного цеха.

Сестра и Аннушка разбивают молотками эмегендер матери и Степки, кидают в воду. Разбитые куклы поглощает бурный поток, несет их вниз по реке.

Свадьба. Старуха поет свадебную песню на телеутском. За столом сидят те же, кто был и на поминках. Во дворе дети бегают, у кипящего казана мужчины над кониной колдуют. Когда мясо сварилось, выкладывают его, беря пальцами, прямо из казана на большую тарелку. Отрезают ножом кусок, пробуют. Собака неподалеку от них косточку грызет, порыкивая, когда мимо пробегают дети.

Старший берет Аннушку за руку, ведет в укромное место в комнату, подводит к комоду, задирает ей юбку. У нее виден небольшой животик. Курт, не успевший выйти из комнаты, старается где-нибудь спрятаться. Он не понимает, куда ему деться, и скрывается в тень. Слышит, как Старший любит Аннушку.

Отец встает из-за стола, выходит из дома. Проходит мимо бани. Идет по дороге.

Отец приходит на поле, смотрит, как кони пасутся. Жеребенок замечает Отца, смотрит на него, делает пару шагов к нему.

За спиной Отца раздаются шаги. Он оборачивается. Позади него стоит медсестра.

– Я хотела сказать…

Медсестра не может договорить, она смотрит на сжатые в кулаки руки Отца, на его вздувшуюся на шее вену. Она даже не успевает ничего понять, как Отец впивается в ее губы своими. Его щетина царапает ей лицо.

Сестра встречает на пороге дома работницу цеха, которая тоже пришла на свадьбу. Ведет ее в дом. Краем глаза замечает подъехавшую полицейскую машину.

Сестра с беспокойством смотрит на машину то из одного окна, то из другого. Видит, как из машины выходит полицейский, как он закуривает, как смотрит на дом.

Полицейский заходит в дом. Проходит среди гостей.

Из комнаты выходит Аннушка с раскрасневшимися щеками и чуть съехавшим набок накосным украшением. Она замечает полицейского. Они встречаются взглядом. Аннушка замирает. Ее руку берет в свою Старший. Он улыбается и приглашает ее на свадебный танец. Все хлопают. Аннушка начинает танцевать, но это неважно у нее выходит. Она снова и снова встречается взглядом с полицейским. Ей становится плохо – голова кругом идет. Она останавливает свадебный танец. Старший перехватывает ее взгляд, оборачивается и тоже видит полицейского.

Поздний вечер. На улице темно. Уже почти ничего не разглядеть. Видны только круги около фонарей, в свете которых бьется-мечется мошкара. Свадебное гулянье где-то вдалеке.

Аннушка быстрым шагом выходит из дома. Заходит в сарай, где раньше стоял конь. Трогает свои горящие щеки. Пытается успокоить дыхание. Неподалеку дом освещает лампа-ловушка, убивающая подлетающих комаров электрическим разрядом. При каждой смерти комара раздается щелчок. Щелчков все больше и больше. Аннушка оборачивается на лампу. Ритм разрядов становится все более частым.

Слышны шаги. К Аннушке подходит полицейский. Он подходит очень близко. Комары перестают подлетать к лампе. Становится тихо.

Из дома выглядывает Старший. Аннушка притягивает к себе полицейского, они скрываются в ночной тьме и затаиваются, пока Старший не заходит обратно в дом.

Аннушке неловко от такой близости полицейского. Она взволнованна и как будто хочет что-то сказать ему, хватает губами воздух… Полицейский приближает свои губы к ее уху.

– Соседи слышали выстрел.

Аннушка стоит в сарае и смотрит на удаляющуюся фигуру полицейского, которого довольно быстро поглощает ночь. Аннушка слышит, как заводится мотор его машины. Яркий свет фар ослепляет ее, она закрывает глаза рукой. Через некоторое время машина резко срывается с места.

Ночь. Аннушка и Старший лежат в кровати в одежде. Они лежат на спинах. Над ними висит свадебное покрывало. Аннушка отворачивается от Старшего.

– Я его с восьмого класса не видела. Откуда он узнал? Странно.

Старший не реагирует на замечание. Потом встает, обувается и выходит из комнаты.

Старший в белой рубашке ходит по полю и кнутом сбивает травинки. Пьет, запрокинув бутылку над головой. Снова размахивает кнутом.

Старший и Отец сидят на крыльце. Светает. Отец смотрит куда-то вдаль. Старший смотрит на Отца, затем отворачивается и тоже смотрит вдаль. Видны черные хребты Караканских гор.

– Анна ничего не ест, – говорит Отец.
– Она мясо не ест. Она рыбу любит.

Отец и Старший в рыбацких сапогах пробираются сквозь камыши. Выходят к бурной реке. Идут дальше. В руке Старшего зажаты удочки. Когда они переходят реку, Отец протягивает Старшему руку. Старшего еще немного качает. Он поскальзывается и падает. Его уносит течением. Отец бросает удочки и прыгает за ним.

Аннушка просыпается, смотрит на пустое место рядом с собой. Слегка морщится, гладит свой живот. Встает, ходит взад-вперед. Старается глубоко дышать.

Аннушка идет по дому. Сестра уже встала, одевается. Курт спит в своей комнате. Остальная часть дома пуста.

Аннушка идет по двору. Из дома выходит Сестра, идет к калитке. Аннушка заглядывает в сарай. Там, где вчера она стояла с полицейским, в бревнах виднеется белая бумажка. Аннушка разворачивает ее. Номер телефона. Аннушка, сморщившись, комкает бумажку. Но потом кладет ее в карман.

Сестра сидит на рабочем месте, лепит пельмени. Роман строго разговаривает с работницей.

– У нас большой заказ.
– Но у меня ребенок.
– Надо остаться на ночь.
– Его не с кем оставить.
– Ты брала ключ от холодильника?

Работница отрицательно машет головой. Роман трогает замок, тот закрыт. Роман пробует сломать его.

– Я останусь, – говорит Сестра.

Роман отвлекается от холодильника.

– Двести пачек может не поместиться. Здесь половина, этот почти полный.

Роман ищет ключ от четвертого холодильника.

– Я умещу.

Сестра смотрит, как Роман отходит от холодильника.

– Муки я привез. Если не хватит мяса, звони. Будем думать.

Роман строго глядит на работницу, стоящую без дела. Она идет в подсобное помещение. Роман видит, как она снимает кофту и остается в лифчике. Надевает рабочий фартук. Повязывает платок на голову. Роман уходит. У машины его ждет недовольная жена.

Работница садится рядом с Сестрой. Они молча готовят пельмени.

Тренер собирает мячи. В спортзал заходит Мишка. Он быстрым шагом идет в сторону тренера. В его руке зажат кастет.

Поздний вечер. На улице темень. Курт стоит под окном пельменного цеха, дожидается, пока работница уйдет домой. Работница вскоре уходит. Курт заходит в цех. Долго наблюдает за Сестрой. Возле нее много пельменей.

Сестра замечает Курта, вздрагивает. Она поднимает взгляд и встречается с глазами Курта.

Курт подходит к холодильнику. Открывает его. Все заполнено пачками с пельменями. Подходит ко второму. Открывает. Здесь тоже все заполнено. Курт подходит к третьему холодильнику: этот загружен не до конца. Курт останавливается у четвертого холодильника. Запрыгивает на него, бьет ногой по «крышке».

– Не надо. Слезь! – просит Сестра.
– А то что? Что ты мне сделаешь?

Курт топает ногами по холодильнику.

– Слезь, я сказала!

Сестра подбегает к нему, хочет столкнуть его с холодильника.

– Залезай.
– Нет!

Курт тащит Сестру к себе. Она упирается, всеми силами тянется к полу, не давая Курту ее поднять. Сестра всхлипывает, падает на пол.

Тренер выходит из спортзала. Стоит у входа. Замечает на дороге маму Мишки на велосипеде, идет к ней.

На полу в спортзале лежит избитый Мишка. В его руке зажат кастет. Он не шевелится. Затем разжимает руку. Кастет со звоном падает на пол. Мишка переворачивается на спину.

Курт и Сестра сидят на полу. Тихо.

– Тебе еще много?
– Да. Иди домой.
– Там никого нет.
– А где все?

Курт пожимает плечами.

– Отвари мне пельменей.
– Нельзя.

Курт сам варит себе пельмени. Сестра продолжает лепить новые.

Аннушка идет сквозь камыши. Под руки ее поддерживают двое мужчин в полицейской форме. Они идут долго. Затем Аннушка останавливается.

Она вырывается и стремительно идет обратно, почти бежит. Сапоги ее хлюпают по жиже. Камыши бьют по лицу. Раздаются телефонные гудки. Аннушка прижимает трубку к уху.

Мужчины в полицейской форме выходят к месту, где утром проходили Отец и Старший. Идут долго вдоль темного берега, пока не выходят на освещенную фарами машин территорию у реки.

– Там объезд есть.
– А мы пешком шли.
– Нам навигатор тоже показал, что дороги нет. Местные помогли.
– Курить есть? У меня сигареты промокли.

Мужчины в форме курят. Неподалеку от них лежит тело, накрытое полиэтиленовой пленкой. Молодые парни ходят по воде.

– Теперь и у меня сигареты мокрые.
– У меня есть.
– У тебя с ментолом.
– Ну и что.
– Я с ментолом не курю.
– Товарищ капитан, у меня в куртке без ментола.

Парень бежит к куртке, лежащей на капоте, достает сигареты. Капитан чиркает зажигалкой много раз, она не работает. Он выбрасывает зажигалку.

– Зажигалка есть?
– Спички. Промокли.
– Товарищ капитан, прикуриватель в машине.
– Тащи свой прикуриватель. Давайте быстрее! У меня смена вчера закончилась. Я еще дома не был.

Слышно, как парни ходят по воде, светят в нее фонариками.

– Нашли!

Все идут ближе к воде. Помогают вытащить тело. Накрывают его полиэтиленом.

Светает. Курт и Сестра идут по дороге, подходят к дому. У дома стоит машина полицейского. Сестра останавливается. Курт видит, как из дома выходит Аннушка, за ней идет полицейский, несет ее вещи. Полицейский укладывает вещи в багажник. Аннушка замечает Сестру. Полицейский садится в машину. Аннушка, аккуратно придерживая живот, садится в машину за ним. Полицейский заводит машину.

– Им скажут.

– Скажи ты, – просит Аннушка.

Полицейский, не глуша мотор, выходит из машины. Аннушка гладит живот, морщится от боли. В зеркало заднего вида она смотрит, как полицейский идет к Курту и Сестре. Аннушка опускает руку под юбку, затем поднимает ее, смотрит на пальцы. На дрожащей руке кровь. Аннушка включает радио погромче. Закрывает глаза.

Полицейский садится в машину, жмет на газ. Аннушка едет с закрытыми глазами.

Курт и Сестра долго бродят по пустым комнатам. Шаги звучат громко. Они идут то в ногу, то нет. Сестра заходит в комнату родителей, Курт в комнату Старшего. Курт идет в комнату Сестры, Сестра заходит в комнату Дяди. Они ищут родных. Но в доме нет никого.

Сестра пытается содрать со стены свадебное покрывало, у нее это не сразу получается, приходится приложить усилие. Наконец покрывало сдается. Сестра отрезает от него полоску, повязывает ее себе как пояс.

Курт с изумлением смотрит на этот пояс и хочет снять его с Сестры. Сестра сопротивляется, останавливает его. Но Курт все-таки срывает с нее этот свадебный пояс.

– Он не твой муж.
– Он мой брат. Это больше!

Сестра странно смотрит на Курта. Курт отводит глаза. Сестра касается его руки. Курт отталкивает ее руку и уходит в другую комнату.

Роман подъезжает к пельменному цеху, тянется к замку ключом, но замечает, что дверь открыта.

На столе брошено тесто, рядом в миске – мясо. Мясорубка грязная. На плите в подсобке – слипшиеся в кастрюле пельмени. Роман идет к холодильникам. Открывает один холодильник – он полон. Открывает второй – полон. На третьем сверху лежат стопки из не поместившихся в него пачек с готовыми пельменями.

Роман идет к машине и копается в ней, гремя инструментами. Возвращается. Сбивает замок с четвертого холодильника. Замирает в ужасе. Из холодильника идет холодный пар, сквозь который видно запястье посиневшей руки.

В цех заходит работница.

– Выйди! Я сказал, выйди! – кричит Роман.

Роман выталкивает работницу из цеха. На пороге она падает. Испуганно смотрит на Романа. Земля начинает трястись, холодильники едут в разные стороны.

– В машину! – кричит Роман.

Работница испуганно смотрит, как все трясется. С третьего холодильника на пол падают пачки пельменей. Роман помогает работнице подняться с земли, заталкивает ее в машину, нажимает на газ, трогается с места.

Школа. Дети в классах собирают вещи в портфели. Учителя одергивают их, отводят от вещей и ставят по парам, быстро считают, сбиваясь.

– Сейчас будет еще толчок! Быстрее!

Дети идут по коридорам, спускаются по лестнице. Земля трясется. С парт и полок падают учебники, тетради, раскалываются глобусы.

– Отойдите от окон! Убери их от окон!

Испуганные учителя суетятся под руководством тренера, хватают в руки фонари, ведут детей за собой. Слышно, как стекла разбиваются. Девочки испуганы, мальчишки пытаются шутить. Среди детей дочка Романа. Она стоит в отдалении с испуганными глазами, на ней красная форма. Тренер идет к ней, но девочка разворачивается и бежит к выходу. Тренер бежит за ней. Почти у выхода он ловит ее, и они забираются в угол. Вырубается электричество.

Курт затаскивает Сестру в погреб. Они смотрят наверх. Они слышат, как их дом рушится.

Курт и Сестра сидят по разным углам.

– Мы исчезаем, – говорит Сестра.

Курт смотрит на Сестру. Сестра смотрит на Курта.

– Сделай что-нибудь.

Курт подходит к Сестре. Она встает. Слышно, как разбиваются стекла в доме. Сестра поднимает руки, Курт снимает с нее платье. Ее руки дрожат. Он поочередно целует ее пальцы. Снимает с себя джинсы. Наваливается на нее, закрыв собой, как крепким панцирем. Она вытягивает руку, он кладет сверху свою, их пальцы сплетаются. Курт целует Сестру в губы аккуратно и нежно. Сестра отвечает страстным поцелуем. Электричество отключается. Все рушится. Слышен сильный грохот.

В школе тишина. Где-то пробит потолок. Где-то сломаны парты.

Машина Романа застряла в земляной яме. За рулем как будто спят он и работница.

Пельменный цех развален.

Дом портнихи развален.

Спортзал развален.

Магазин развален, все разбито. Отовсюду что-то течет, капает.

Сестра открывает глаза в темноте. Она видит полоску света. Слышит, как где-то наверху кто-то ходит. Она хочет что-то крикнуть, но из ее рта не доносится звуков. Она снова пытается кричать, но из ее горла рождается только беззвучный плач.

– Есть кто-нибудь живой? – слышен голос сверху.

Сестра снова и снова пытается ответить. Шаги удаляются. Сестра пытается повернуть голову. На ней лежит мертвое тело Курта. Сестра воет.

Областная больница. Сестра стоит в кабинете рентгенолога, на ней больничный халат. Ее лицо ничего не выражает.

– Какая?
– Правая.
– Кладите. Здесь?

Чьи-то руки набрасывают на Сестру резиновый плащ, наводят рентгенаппарат. Кто-то выходит из кабинета, закрывается дверь. Срабатывает что-то, щелчок. Дверь открывается. С Сестры снимают резину.

Сестра идет в кабинет врача. Она сильно хромает. Сжимая снимки в руке, осторожно спускается по лестнице.

Сестра сидит перед врачом, рассматривающим снимки. Ладонью придерживает живот. Врач откладывает снимки, подходит к ней. Взяв ее голову обеими руками, осторожно пробует поворачивать ее то в одну сторону, то в другую. Сестра морщится от боли. Врач наклоняет ее голову. Вниз, вверх.

Врач смазывает ссадины на ее лице.

– Мне еще к одному доктору надо.

Он вопросительно смотрит на нее.

Врач ведет за собой хромающую Сестру. Заходят в кабинет.

– Посмотри девочку с землетрясения, – просит врач коллегу.

Сестра смотрит на фотографию беременной женщины, пока пальцы врача надавливают на ее живот.

– Больно?

Сестра кивает.

Сестра смотрит, как на ее живот намазывают какую-то слизь. Ей холодно. По ее животу скользит ультразвуковой датчик. Сестра смотрит в экран монитора. Там серые помехи.

– Вытирайся.

Ей дают кусок синей ткани. Она вытирает живот, но ткань плохо впитывает слизь.

Сестра подходит к гинекологическому креслу и садится на него, как на стул.

– Ноги вот сюда.

Сестра не двигается.

– Одну сюда, другую сюда.

Сестра подчиняется.

– Ближе ко мне подвинься.

Сестра двигается.

– Еще ближе.

Сестра двигается.

Сестра сидит перед врачом.

– Сколько тебе лет.
– Шестнадцать.
– Месячные когда первые были? – помолчав, спрашивает врач.
– В четырнадцать.
– Крови много, средне или мало?

Сестра молчит. Врач смотрит на нее.

– Средне.
– Наблюдаются сильные боли, головокружение, потеря сознания?

Сестра отрицательно машет головой.

– С чего ты взяла, что беременна?

Сестра смотрит на врача.

– Ты живешь половой жизнью?

Сестра молчит, затем кивает. Врач ничего не пишет. Молчит.

– Сколько партнеров было?

– Один.

Врач долго смотрит на Сестру, пишет в справке что-то. Затем отдает справку в руки Сестре. Та берет справку и идет к выходу. Идет медленно. Долго смотрит в справку, но ничего не может прочитать. Возвращается к врачу.

– Что тут написано?
– Полноценный осмотр невозможен ввиду того, что пациент не живет половой жизнью. Боли скорее носят гастритный характер. Рекомендован визит к соответствующему специалисту.

Сестра снова смотрит на справку.

– Ты телеутка? – спрашивает врач.

Сестра смотрит на беременную женщину на плакате. Ее глаза наполняются слезами.

– У нас тут тоже один телеут работает. Молодой мальчик, около тридцати. Окончил аспирантуру, домой ни за что не хотел возвращаться. А ставок врача нет. Его пока на уборщика взяли. Еще имя у него… Курт. У вас там такие есть?

Сестра идет по длинным коридорам вслед за молодым человеком, который катит перед собой тележку уборщика.

Спрятавшись за угол, она наблюдает, как молодой человек моет пол в полутемных палатах, не включая свет.

Позже вечером она видит, как молодой человек заходит в раздевалку. Она заходит следом за ним.

Молодой человек раздевается, идет в душевую. Слышен шум льющейся воды. Сестра идет на шум. Шум становится все громче.