Венеция-2011. Мэтры в мейнстриме

Бурный старт Венецианского фестиваля обеспечили знатные имена, которых удалось в этом году заполучить на остров Лидо. А может быть, последний год контракта, который, неизвестно, продлит ли Марко Мюллер, соскучившийся за восемь лет на этом посту по продюсерской деятельности, придал ему соревновательный (с Каннами) драйв в составлении программ. В первые дни прошли фильмы Клуни, Поланского, Кроненберга, Главоггера, Косаковского, Росса Макэлви, то есть звезд фестивального истеблишмента. А также недавно открытой звезды режиссуры Йоргоса Латимоноса и выдающегося человека, уже лет сорок живущего в Нью-Йорке после того, как покинул Иран, Амира Надери. Ну, не хотелось бы упоминать провал все еще для некоторых киноманов важного режиссера Филиппа Гарреля, чей фильм с тем еще русским прокатным названием «То лето страсти» то сводил скулы, то вызывал хохот в зале. В то время как на экране стареющая Моника Белуччи изображала грусть и страсть под шепот диалогов, будто списанных из сериалов канала типа «ДТВ», хотя писал их со-участник «новой волны».

Уже сейчас очевидно, что два конкурса, основной и тот, что называется «Горизонты», вступят в собственное соревнование, подтвердив уже набившую оскомину мысль: все важное для искусства кино отсылается в параллельные смотры. А главный конкурс на всех трех главных фестивалях тяготеет к мейнстриму, то получше, то похуже. Таким образом складывается или уже сложилась новая ситуация. То, что имеет художественный интерес или намерения, маргинализуется в сопутствующих программах. А те фильмы, которые вполне могут сделать кассу, - не в нашем, разумеется, прокате, а в развитых, в этом смысле тоже, странах, набирают дополнительные очки благодаря участию в конкурсе престижных фестивалей.
Вполне приличный фильм Клуни «Мартовские иды» — в отличие от его выдающейся режиссерской работы «Спокойной носи и удачи» — политический триллер с безупречной, как всегда у Клуни, моральной подкладкой. Фильм задумывался, когда был избран Обама, то есть не в лучшее время для размышлений режиссера о цинизме любой власти, в том числе демократов. Напоминаю, американских. Но время шло, и оптимизм американских граждан поугас. Тут-то и появился трезвый взгляд социального активиста Клуни, сыгравшего в своем фильме претендента в президенты во время предвыборной компании. В центр, однако, он выставил другого героя, двигателя этой компании (отменная роль Райана Гослинга), вынужденного узнать, насколько коррумпированы, лицемерны и т.д. люди, добирающиеся до вершины политической карьеры. И насколько клонирована риторика их речей с популистскими обещаниями, их бытовое поведение, реакция на интриги и прочие извивы жизненной стратегии. Что же до тактики, то она-то почти и поколебала, одновременно закалив, американского идеалиста, самозабвенно увлекшегося политической борьбой. В этом фильме Клуни «разводит» понятия демократии и представителей демократической партии, то есть взрослеет и мужает интеллектуально, оставаясь в спортивной физической форме.

Поланский же стареет (или постарел) на иной совсем лад. Выбрав для экранизации знаменитую пьесу французской писательницы Ясмины Реза «Бог резни», но назвав свой фильм по-простому «Резня», представил почти телевизионный формат. Правда, с шикарным актерским квартетом: Джоди Фостер, Кристофом Вальцем, Джоном Си Райли и лучшей среди них Кейт Уинслет. Сюжет в духе «хорошо сделанной пьесы»: одиннадцатилетний мальчишка — сын одной парочки — вмазал палкой другому школьнику и сыну другой парочки, выбив ему зуб. Родители драчуна заявляются в дом потерпевших. Тут начинается роскошное антрепризное антре солистов квартета. И вместо милого примирения — «резня» амбиций, нравов, ужимок, представлений, всплесков подсознания, не лишенных, к счастью, иронии. Героиня Фостер, например, пишет книжки про ужасы африканской действительности, что каким-то образом связано с ее ограниченностью в повседневных реакциях и даже некоторым идиотизмом; герой же Вальца, охмуривший публику в фильме Тарантино «Бесславные ублюдки», адвокат, у которого беспрестанно звонит телефон, вызывая у жены, в ее роли Уинслет, глубокое разочарование и даже приступы рвоты, обманчиво, то есть по сюжету, спровоцированные фруктовым тортом.

Добротные актерские работы не покрывают разочарования, поскольку от режиссера Поланского в этом фильме осталось только звонкое имя. У прежних радикалов настал период малоинтересный. Даже если сам Кроненберг решил поведать историю отношений доктора Фрейда, Юнга и русской истерички еврейского происхождения Сабины Шпильрейн, попавшей на лечение в Цюрих и Вену, но вернувшейся в Россию, где практиковала «опасный метод» (таково название фильма), а погибла в 1941-м году в родном городе Ростове-на-Дону. Кира Найтли играет очень-очень плохо девушку, потом умнейшую тетеньку, распознавшую нечто, необходимое для теории двух великих персон. Персоны же в исполнении Виго Мортенсона и особенно Майкла Фассбендера — просто загляденье. Но фильм – аккуратная костюмная иллюстрация важной для истории ХХ века встречи людей и только. Правда, сам Кроненберг назвал свой «Опасный метод» «красивым симулякром». Но, по-моему, с одобрением, а не разоблачением результата необычного для себя замысла.