Из чрева кита и объятий змеи. «Анаконда», режиссер Луис Льоса

"Анаконда" (Anaconda)

Авторы сценария Ханс Бауэр, Джим Кэш, Джек Эппс-мл.
Режиссер Луис Льоса
Оператор Билл Батлер
Художник Кирк М.Петручелли
Композитор Нэнди Эделман
В ролях: Дженнифер Лопес, Айс Кьюб, Джон Войт, Эрик Штольц
St. Tropez Films, Cinema Line Film Corp.,
Columbia Pictures Corp.
США
1997

На первый взгляд новый фильм Луиса Льосы "Анаконда" может показаться не более чем еще одной, характерной для 90-х попыткой перенести жанр, прописанный в категории "Б" (в данном случае -- "фильмы о монстрах"), на высокобюджетные рельсы -- точно так же, как "Торнадо" и "Пик Данте" делают это с "фильмами катастроф", а "День независимости" -- с фильмами о нашествии космических монстров. Очевидно, что подобная "рокировка" -- из грязи в князи -- стала возможной благодаря новым технологиям, обильно в "Анаконде" задействованным. Как известно, для съемки использовались с десяток живых змей, две механические змеи весом под тонну и, разумеется, неисчислимое количество виртуальных. Впору вспомнить, что при съемках "Челюстей" в помине не было ни живых акул, ни, тем более, компьютеров.

Сюжет кажется максимально невнятным (что вообще характерно для этого жанра): съемочная группа документального фильма в дебрях Амазонки подбирает потерпевшего крушение ловца змей Сарона (Джон Войт), и он, пообещав помочь им добраться до мифического племени "детей тумана", приводит их корабль в логово сорокафутовой анаконды, которая съедает почти всех, кроме Дэнни Рича, Терри Флорес и доктора Кейла (Айс Кьюб, Дженнифер Лопес и Эрик Штольц), причем последний большую часть фильма провел без сознания. Подобные сюжеты всегда напоминают времена собственного детства и романы Жюля Верна и Майн Рида (тем более что Льоса раньше экранизировал "Жангаду"). К тому же в джунглях ничего за сто лет не изменилось -- разве что кораблям нужно топливо. Такие фигуры, как коварный проводник "из местных" (оказывающийся человеком Сарона) да и сам Сарон, как будто прямо из тех книг и попали в фильм. Возможно, самым важным отличием "Анаконды" от классики авантюрного жанра является то, что герои не ищут сокровища, а ищут затерянное племя (однако тоже надеясь на славу и, как следствие, успех и те же деньги).

Впрочем, невыразительная игра большинства актеров (за исключением Джона Войта) провоцирует на то, чтобы вовсе пренебречь сюжетом этой ленты, сконцентрировавшись на упомянутых эффектах, любимых Льосой джунглях (до "Специалиста" он уже снял два фильма про Амазонку и один -- "Снайпер" -- просто про джунгли) и на достойной работе заслуженного оператора Билла Батлера, снимавшего в свое время те же "Челюсти" и многое другое.

Тем не менее при ближайшем рассмотрении сюжет фильма оказывается не столь глупым и нагружается неожиданными смыслами (возможно, впрочем, в неявном виде присутствующими и у Жюля Верна с Майн Ридом). Сюжет -- что нередко -- представляет собой модификацию истории об инициации, на что указывает множество деталей (в том числе манера змеи выплевывать заглоченные жертвы, чтобы потом их якобы доесть. Как известно, от Ионы до Красной Шапочки инициация часто представляется как поглощение и последующее освобождение героя). Едва ли не единственным собственно художественным достоинством этого фильма является то, что тема инициации не заявлена в лоб, а подана с неожиданной для голливудского блокбастера тонкостью.

Вспомним, что Сарон достаточно точно предрекает героям их дальнейшую судьбу, пересказывая индейскую легенду, согласно которой, чтобы достичь того места, где живут "дети тумана", надо проплыть сквозь кишащее змеями озеро, встретить змей-воинов, охраняющих путь, достичь водопада и взобраться по скале. Можно увидеть в этом знакомый по множеству фильмов и книг мотив поиска сокровищ с помощью карты, но мне кажется, что дело обстоит сложнее.

Итак, в финале героев встречают выплывающие из зеленоватой тьмы Амазонии индейцы и Дэнни Рич с изумлением восклицает: "Сарон был прав!" Несмотря на роль злодея и обманщика, в этом он не обманул. Таким образом, герою Войта в фильме отведена и роль проводника или, точнее, мастера, руководящего посвящением группы неофитов (не случайно в начале фильма он говорит, что остался священником. Точнее было бы сказать -- священнослужителем). Возможно, в этом причина того, что все актеры, кроме Войта, так блеклы: их герои еще не до конца люди, им еще предстоит пройти испытание.

Сарон, в свою очередь, уже не совсем человек: он душит одного из своих противников ногами, словно анаконда -- объятиями, навязчиво подчеркивает, что тот дьявол, которого он разбудил, живет внутри нас, и при этом, выпучив глаза, имитирует лик анаконды. Уже мертвый и отрыгнутый змеей, он подмигивает Терри Флорес, как бы говоря -- вот видишь? Хотя герои возлагают на него ответственность за гибель товарищей, мы помним, что до появления анаконды он спас жизнь трем из них, -- проходящие инициацию могут погибнуть в момент испытания; простая же смерть в джунглях будет бессмысленной.

Американские критики сравнивали Сарона с Ахавом из "Моби Дика", не замечая, что герой Войта разительно отличается от архетипичного "безумного охотника": он не только не собирается убивать змею, а, напротив, всячески препятствует этому, объясняя, что она нужна ему живой. Между тем можно видеть, что снотворное, которым он запасся, не действует не только на анаконду, но даже на человека: сброшенный в воду после полной дозы он, как ни в чем не бывало выплывает, чтобы встретить героев при следующей остановке. Нетрудно увидеть, что на самом деле Сарон -- не охотник, а страж; не случайно он с таким возмущением кричит: "Ты убил змею-воина!" Он ведет героев к прозрению, не заботясь о собственной жизни, и готов что-то объяснить им даже своей смертью.

Современный фильм о путешествии по полной опасностей тропической реке к самому сердцу тьмы не может обойтись без реминисценций копполовского "Апокалипсиса". Так и есть: все единодушно отмечают, что Войт играет под Брандо, но почему-то вспоминают дона Корлеоне, а не полковника Курца -- еще одну амбивалентную фигуру учителя и пророка.

Отмеченная выше недостаточная проявленность инициационного сюжета оборачивается достоинством: она позволяет лучше увидеть амбивалентность фигуры мистического учителя, ведущего учеников к цели, не обращая внимание на их желания. Если относительно "Мертвеца" (еще один фильм про реку, индейцев и путешествие) не задаешься вопросом о том, имеет ли моральное право Никто вести за собой Билла Блейка не для того, чтобы вылечить его от ран, а чтобы положить в лодку и отправить умирать в океан, то "Анаконда" ставит аналогичный вопрос ребром.

Интереснее всего, что когда Сарон провел героев через череду испытаний, они, судя по всему, так и не поняли того, что с ними произошло. То, что для жителя джунглей было мистической церемонией, для заезжей американской киногруппы оказалось преамбулой к документальному фильму. А для миллионов их соотечественников -- еще одним фильмом о чудовищах.