Алексей Сидоров: «Телевидение — это жесткий бизнес»

"Бригада"

Наталья Сиривля. Насколько я представляю себе историю развития телесериалов в России, важнейшим прорывом и переломным моментом в ней было появление «Ментов», доказавших всем, что зритель готов с энтузиазмом смотреть свое отечественное «мыло»… Алексей Сидоров. Да, безусловно. Первые серии, которые делал Рогожкин, были великолепны.

Н. Сиривля. Их непритязательная эстетика — взяли камеру, вышли на улицу и просто, без затей принялись снимать ларьки, уличную толпу, бомжей и т.п. — зафиксировала момент становления новой социальной реальности во всей ее неприбранности, непричесанности. Сейчас реальность уже устоялась, у нее появились свои мифы, свой глянец, своя история. Соответственно, возникла потребность и в новом качестве сериалов. Ответом на нее стала ваша «Бригада», как к ней ни относись. Я лично отношусь достаточно сдержанно, но факт остается фактом: «Бригада» оказалась следующим после «Ментов» прорывом в сериальной эстетике. Насколько я понимаю, для нашего ТВ это проект уникальный. Приведу хотя бы данные с вашего рекламного сайта: «Бригада» — самый дорогой российский телефильм. Фильм снят на кинопленку. Бюджет одной серии составил почти 200 тысяч долларов. Съемки велись на 350 съемочных объектах, в том числе в Доме правительства и в Бутырской тюрьме. Уникальна по сложности подготовки сцена — взрыв «Мерседеса-600» на набережной Тараса Шевченко. В фильме 110 ролевых персонажей. Использовано почти 900 комплектов костюмов. Не имеет аналогов в отечественном кино сцена с обстрелом квартиры опера, где в одной комнате площадью около 30 квадратных метров было установлено 500 «посадок» (имитаторы пулевых попаданий). Информация для автолюбителей: автопарк, задействованный на картине, составил более ста автомобилей…«Если присовокупить к этому обширный список абсолютно сознательных цитат из «Крестного отца» и «Однажды в Америке», масштаб зрелища становится понятен. «Бригада» — полноценная гангстерская сага, попытка уложить российские реалии прошедшего десятилетия в конструкцию большого, дорогого и ставшего уже классическим жанра. Как такое оказалось возможным? Как вам удалось убедить продюсеров?

А. Сидоров. Идея сериала принадлежала мне. Я пришел с ней к продюсеру А. Сивушову в компанию «Аватар-фильм». Так совпало, что Сивушов в свое время обсуждал с известным продюсером и каскадером А. Иншаковым нечто подобное — русский вариант «Однажды в Америке». Они зацепились: «Давай, работай». Я написал сценарий. И мы его уже начали запускать в 98-м году, однако случился дефолт. Потом, в 2000-м, мы пришли с этим сценарием на РТР. Тут спасибо А. Акопову — он сериал запустил — и В.Тодоровскому, который, сменив Акопова на посту главного продюсера канала, не стал чинить нам препоны, а, наоборот, поддерживал. Так что история была многоступенчатая. Самое феноменальное в ней то, что картину с бюджетом три миллиона долларов доверили дебютанту. Это какой-то знак, свидетельствующий, что ситуация с кадрами на телевидении совершенно катастрофическая: нет режиссеров, нет сценаристов, нет участников съемочных групп… Продюсерам приходится рисковать. Идея «Бригады», как вы понимаете, претендовала на некий глобальный охват событий. И уже в процессе написания сценария стало ясно, что такое кино невозможно сделать за две копейки. Его нужно было снять или хорошо, или никак. А хорошо дешево не бывает. Нам пришлось идти на риск, увеличивать и бюджет, и сроки производства. Фильм снимался десять месяцев, это много для сериала.

Н. Сиривля. Как строились ваши отношения с продюсерами? Обычно при производстве сериалов продюсер стремится контролировать все: каждую строчку сценария, каждый отснятый кадр…

А. Сидоров. Это не так. Продюсер в нынешнем понимании — нечто вроде береговой службы. Режиссер же — капитан корабля. Основная задача продюсера — правильно выбрать проект и правильно подобрать для него людей. Дальше кораблик сам поплывет. Его нужно лишь направлять, вести по курсу, не особенно внедряясь в детали. Поскольку я работал с совершенно адекватными людьми, они это понимали. На уровне идеи — да, все обсуждалось. И актеров мне помогли утвердить. Если я заигрывался, меня тормозили; иногда жестко, иногда шутливо. Если чувствовал, что мне что-то необходимо, я настаивал. Мне нужно было, например, взорвать «шестисотый» Мерседес, и я добился своего, хотя год за это боролся. Мы доснимали эпизод со взрывом через четыре месяца после окончания съемок. Продюсеры согласились, что в наших условиях это необходимо. А была бы другая картина, взорвали бы старый «БМВ» или что-то еще. Я думаю, что конфронтация между режиссером и продюсером, существовавшая в 90-е годы: «Ах! Я творец, мне мешают работать», — уже неактуальна. Это пережиток советской системы. Та система была по-своему уникальна. Я с удовольствием переснимал бы картину по десять раз, ждал бы режима… Это мечта! Но сегодня так уже нельзя, к сожалению. Или к счастью.

Н. Сиривля. Вы снимали на кинопленку…

А. Сидоров. Да, на 16-мм.

Н. Сиривля. Это было принципиальное решение?

А. Сидоров. Да, это было принципиально. Я учился на Высших курсах у В.Рубинчика, и, соответственно, у меня очень хорошая изобразительная школа, хорошее понимание пластики. Я с большим предубеждением отношусь к «цифре», как бы она ни была прекрасна, мне она кажется мертвой. Хотя понятно, что придется приспосабливаться.

Н. Сиривля. Бывает по-разному, но случается, что десяти-двенадцатитисерийный фильм запускается в производство, когда сценарий еще даже не дописан.

А. Сидоров. Так и бывает. Но это неправильная ситуация. Она возникает из-за того, что зачастую финансовая готовность опережает творческую. Деньги есть — вперед. Нам повезло. У нас был готовый сценарий. Он, конечно, сильно переделывался в процессе производства. Это обычное дело: ты написал эту сцену, тебе ее хватило, на уровне сценария она работает. А когда приходишь на площадку, то понимаешь, что актерам там играть нечего, сцена пустая. И начинаешь переписывать.

Н. Сиривля. Как вы думаете, приживется ли на телевидении такая методика производства, когда сериал снимается фактически как художественный фильм? Я имею в виду и сроки, и бюджет, и наличие готового сценария, и работу с изображением, количество монтажных склеек, ритм… Может, зрителям наплевать на все это? Судить о качестве способны лишь пять процентов людей, смотрящих телевизор, а остальных занимает только история.

А. Сидоров. По этому поводу А. Кончаловский однажды верно заметил: «У нас всегда любимым фильмом будет «Любить по-русски». Действительно, российский зритель не видит принципиальной разницы между дорогим, качественным зрелищем и дешевой поделкой. Помню курьезный отзыв. Человек написал:»Фильм «Бригада» — это супер! Это лучшее из всего, что было сделано в ХХ веке. Это лучше, чем «Однажды в Америке», лучше «Крестного отца»… Лучше «Бригады» были только «Менты». Ну что тут скажешь! Проблема есть. Вероятно, использованный нами перфекционистский подход будет уделом только каких-то уникальных проектов. В целом же он, конечно, нерационален. Потому что телевидение все равно не передает нюансов изображения. И все равно забота о качестве, мне кажется, очень важна. Посмотрите «Скорую помощь». Какое движение камеры, какие мизансцены… Все персонажи — чистая функция, но как феноменально все сделано, какой потрясающий бешеный ритм! Вот к такому уровню профессионализма и нужно стремиться.

Н. Сиривля. Насколько продюсеры готовы к производству и финансированию такого продукта? Как отнесутся к нему вещатели, владельцы каналов?

А. Сидоров. Они — за. Во всем мире сериальная сфера чрезвычайно дифференцирована. Есть теленовеллы и «мыльные оперы». И есть такой формат как минисериалы, это настоящие фильмы с бюджетом до ста миллионов долларов, в них снимаются звезды первой величины, такие как Жерар Депардье, Джон Малкович, Изабелла Росселлини… Зачастую даже при отсутствии прямой коммерческой выгоды продюсеры запускают минисериалы, дабы поддержать свое реноме. В нашей стране к таким вещам тоже вполне позитивно относятся. «Бригада», в сущности, делалась как минисериал, хотя формат — пятнадцать часов — не совсем тот, но по бюджету, по методам съемки это вовсе не обычное «мыло». Сейчас мы в Media Group А. Акопова занимаемся двумя новыми проектами, а в течение года будем разрабатывать еще три или четыре в сотрудничестве с компаниями Universal и Columbia Pictures.

Н. Сиривля. Что это за проекты?

А. Сидоров. Говорить о них пока не имею права.

Н. Сиривля. Ну хотя бы из чьей жизни, какого жанра?

А. Сидоров. Жанры разные. Есть исторические фильмы, есть современный совершенно глобальный проект… Могу сказать только, что мы работаем напрямую с Диком Волфом, крупнейшим в мире телевизионным продюсером. «Бригада» во многом способствовала тому, что известные телевизионные деятели поняли: в России есть люди, способные производить такого рода продукт. Дистрибуцией будут заниматься и американцы, и немцы, и французы.

Н. Сиривля. Кинематографические первоисточники в «Бригаде» хорошо прочитываются…

А. Сидоров. Не уверен, что прочитывается все. Например, никто не заметил, что использованы и мотивы «Лица со шрамом» Хоуарда Хоукса…

"Бригада"

Н. Сиривля. А на что вы ориентировались в мире сериалов, который мы знаем гораздо хуже?

А. Сидоров. Я его тоже не очень хорошо знаю. Только сейчас стал всерьез интересоваться. Помню, что в свое время мне чрезвычайно понравился «Убойный отдел» — сериал, который продюсировал Бэрри Левинсон. Там показан отдел по расследованию убийств в Балтиморе. Я очень хорошо помню, это было шоковое впечатление — ничего общего с обычным сериалом, странное движение камеры, странные характеры, мрачный дух Балтимора, словно сошедшего со страниц Эдгара По. Я подумал, бывает же такое! Потом открытием для меня стал, безусловно, «Твин Пикс»… Есть еще упомянутая мною «Скорая помощь». Что же касается нашей ситуации, меня, конечно, волновала конкуренция с «Границей». Это очень талантливая работа. А. Митта преподавал у нас на курсах и лично меня многому научил. Он всегда говорил, что в кино должна быть узнаваемость. И в «Границе» она достигнута. Можно предъявлять какие-то претензии по мелочам: почему, например, пограничники ходят с красными погонами и т.д. Но узнаваемость характеров, среды, отношений там существует. Кроме того, в «Границе» великолепные актерские работы. И мне хотелось, чтобы у меня актеры так хорошо сыграли. Я прекрасно понимал: если нет актера — нет ничего. Все остальное не так уж важно. Можно зайца научить делать кино — ставить камеру, говорить «мотор!»… А вот добиться, чтобы сложился актерский ансамбль, чтобы исполнители органично взаимодействовали — такое мало кому удается. Митте удалось.

Н. Сиривля. Какие еще из наших сериалов кажутся вам интересными?

А. Сидоров. Разумеется, «Закон» А. Велединского. Это блистательная режиссерская работа. У Саши, мне кажется, даже есть «проблема» в кавычках: в «Законе» слишком видна режиссура. Там нет прозрачности, которая позволяет зрителю без усилий погрузиться в экранный мир. Для кино это идеально, для сериала, мне кажется, не очень хорошо. Но все равно «Закон» — блистательный сериал, в какой-то даже степени недооцененный.

Н. Сиривля. Какие творческие возможности открывает перед режиссером работа над сериалом? Что тут можно сделать такого, чего нельзя добиться в большом кино?

А. Сидоров. Знаете, есть любительский бокс — прекрасный, замечательный, там все построено на стиле, на технике, на изяществе, на мастерстве. И есть профессиональный бокс, где поединок длится пятнадцать раундов, там все решает сила, агрессия. Это настоящий экшн, серьезное коммерческое шоу. Так вот кино для режиссера — это «любительский бокс». А с точки зрения коммерции, большой ринг и профессиональные бои — это телевидение. У телевидения несопоставимо большая аудитория. Кинопрокат ведь в России сегодня отсутствует…

Н. Сиривля. Не совсем, прокат появляется…

А. Сидоров. В Москве и других крупных городах. А где-нибудь в Усть-Илимске люди не смогли бы увидеть «Бригаду», будь она сделана как кино. Им, чтобы посмотреть фильм, снятый в современном формате и с Dolby Surround, нужно ехать в Хабаровск. А так мою картину увидели все, кто хотел. И в этом огромное преимущество. Кроме того, сериал позволяет достичь колоссальной степени сопереживания. Возникает эффект привыкания. Я наблюдал за реакцией зрителей и знаю, что многие жили от вечера до вечера, от эфира до эфира. Три дня перерыв — начинаются стоны, вопли: «Как я доживу до понедельника!». Кино дает одноразовое впечатление, яркое, сильное, но одноразовое. А в сериале есть момент длительности и полноценного, долгого сопереживания. Другое дело, что сопереживание требует катарсиса. А для катарсиса нужна концентрация, чего в телесериале добиться довольно сложно. Так что тут есть свои плюсы и минусы. И еще сериал для режиссера интересен тем, что тут не прикроешься. В кино можно прикрыться бэтээрами, взрывами и каким-то безумным темпом, а в сериале не спрячешься. Если не умеешь работать с актерами, если не владеешь основами профессии — скрыть это невозможно. К тому же нужно учитывать рекламные паузы и прочие телевизионные особенности. Это в большой степени серьезное испытание для режиссера.

Н. Сиривля. Вы собираетесь и дальше снимать сериалы?

А. Сидоров. Пока нет. Думаю, что появятся проекты, которые через несколько лет мне было бы интересно реализовать именно в рамках сериала. Но в ближайшее время я хочу сконцентрироваться на кино. На сериалах я буду работать как креативная фигура, как исполнительный продюсер на студии. Но свои режиссерские амбиции мне сейчас хочется удовлетворить в рамках полного метра.

Н. Сиривля. Вы не намерены делать киновариант «Бригады»?

А. Сидоров. Очень сложный вопрос. Фильм смонтирован. Есть черновая складка на три с половиной часа. Это бешеное по темпу действие, невозможно оторваться. Но, как ни странно, оно воспринимается менее эмоционально, чем в сериале. Уходят детали, уходят нюансы отношений, которые очень много значат. Получается просто мясорубка, экшн, но чего ради все это? Ощущение жизни исчезает. Поэтому сейчас киновариант под большим вопросом. Мы его оставили на какое-то время? пусть полежит, а потом примем решение? стоит его выпускать или нет.

Н. Сиривля. Для вас был неожиданным обвальный, беспрецедентный успех «Бригады»? Ее рейтинг — 22 процента — рекордный для нашего телевидения. Говорят, больше набирает лишь новогоднее обращение президента.

А. Сидоров. Разумеется, такого никто не ожидал. Мы знали, что делаем достойное кино, что провала не будет. Но такой ажиотаж предвидеть, естественно, не могли. Тематика-то специфическая, она всем надоела. И герои проблемные… Я сам до сих пор еще с трудом прихожу в себя. И ребята-актеры тоже. Их просто задавила нагрянувшая популярность. Д. Дюжев (Космос) недавно снимался в Душанбе, так люди просто ночами жили под окнами его гостиницы. По двести-триста человек собирались, орали: «Космос, выходи!» Утром подавали машину с охраной к подъезду. И так везде, куда бы он ни приехал. С. Безрукова тоже замучили. Он уже прячется от поклонников и журналистов. И мне, наверное, придется номер мобильного поменять. Но не буду скрывать: я чудовищно счастлив! Для режиссера признание зрителей — основное, ради чего все делается.

Н. Сиривля. Чем вы объясняете свой успех?

А. Сидоров. Как-то в Интернете я случайно наткнулся на сайт, где люди обсуждают свои сны и прочее. И девочка какая-то пишет, что ей приснилось, будто она бежит по коридору института, у нее очень длинные волосы, за ней гонится маньяк, который хочет эти волосы отрезать, и спасают ее в конце герои «Бригады». Таким вот удивительным образом срабатывает коллективное бессознательное: в наших героях, вне зависимости от того, чем они занимаются, увидели защитников, людей, за которыми можно спрятаться, которые тебя не подведут, они тебе помогут. Хотя наши герои занимаются, мягко говоря, чем-то прямо противоположным. Тут загадка национальной психологии.

Н. Сиривля. Такая же история была, кстати, и с «Братом».

А. Сидоров. «Брат» — немножко другое дело, потому что там герой — не бандит. Он против бандитов. Он стреляет, но борется за справедливость такими радикальными методами. А здесь герои — бандиты, они по ту сторону закона и справедливости в общепринятом понимании. Но люди их приняли, случился перевертыш — национальное подсознание так сработало. Это моя версия на уровне психологии. А с социальной точки зрения: в России в целом фильм приняли лучше, чем в Москве, потому что Россия и Москва — это две разные планеты. Я слышал высказывание одного регионального деятеля, он сказал: «У меня половина населения завидует персонажам „Бригады“, а другая половина себя с ними идентифицирует». Почему? Потому что опять же бедность, неустроенность, отсутствие идеалов… Я говорю безоценочно, но в Советском Союзе в течение семидесяти лет были какие-то идеалы. Плохие, хорошие — не важно. Но они были. До этого существовала христианская система ценностей, которая была разрушена. А сейчас вообще ничего нет. Может быть, десять лет — слишком маленький промежуток, чтобы говорить о формировании новых ценностей, но за это время мы прошли такой путь! Пережили столько всяческих катаклизмов. Сейчас вроде бы наступает стабильность. Но стабильность тоже какая-то дурно пахнущая. Во время октябрьских событий, когда террористы захватили «Норд-Ост», в Москве творилось черт знает что: люди веселились, ходили по ресторанам, в казино… Просто в голове не укладывается. У меня тоже после обвального успеха «Бригады», после всех статей о «резонансных преступлениях» было ощущение, что мы разворошили какие-то темные силы. Но, видит Бог, мы этого не хотели. Подобная реакция — не проблема сериала, это проблема общества.

Н. Сиривля. Мне кажется, проблема сериала тоже. Во многих зрительских письмах говорится: «Мы всей семьей смотрели „Бригаду“. Понравилось, но мы с женой отнеслись к происходящему дистанцированно, а наши дети — хорошие, воспитанные, домашние дети — рыдали». Подобные письма, а также подростковые графоманские стихи, опубликованные на вашем сайте, школьные и дворовые игры «в Сашу Белого» (как раньше играли «в Чапаева») свидетельствуют, что вольно или невольно вы затронули глубоко инфантильные струны в сознании аудитории. Культ мальчишеской дружбы, недоверие к взрослому миру, желание доказать всем и каждому, что ты «крутой», страсть к дорогим игрушкам, «Мерседесам», джипам, оружию, — характерные черты именно подросткового менталитета. Взрослые как-то способны подобным вещам противостоять, дети же покупаются «на раз». И обвальный успех «Бригады» лишний раз показал, что наши люди в массе своей психологически не вышли из подросткового возраста. Обращение к инфантильным эмоциям — мощный и выигрышный коммерческий ход. Но с подобными субстанциями коллективного бессознательного следует обходиться крайне осторожно. Недаром же «Крестный отец» и «Однажды в Америке» — фильмы для взрослых. А для детей в Голливуде снимают «Бетховена» и «Один дома». Вы же сняли гангстерский фильм «для детей», к тому же максимально приближенный к реалиям современности. Это опасно. Вольно или невольно вы попали в резонанс с довольно-таки негативными процессами в общественной психологии. И произошел взрыв. Во многом, конечно же, символический. В каком-то смысле это неплохо: удалось «почуять под собою страну». Но у этого взрыва есть и реальные жертвы. Будем надеяться, что они окажутся единичными.

А. Сидоров. Соглашусь с вами на сто процентов. Для меня в большой степени это тоже урок. Но что делать, в Голливуде давно закончилось становление мифологии. У нас этот процесс только идет. Он во многом стихиен и непредсказуем. Самое удивительное для меня, что я лично, снимая фильм, совершенно не думал подрывать какие-то социальные и нравственные основы. Поверьте, я человек с нормальной, христианской моралью. Другое дело, что я любил своих героев и пытался заставить зрителя их полюбить. Так поступает любой режиссер, это основа профессии. И вдруг — бам-бам-бам-бам… То, что происходит, для меня тоже загадка. В любом случае ее нужно осмыслить. Действительно, иногда ощущение, что демоны какие-то зашевелились.

Н. Сиривля. В прессе появился ряд публикаций, где говорилось, что сериал «Бригада» ничуть не опасен, поскольку появление такого мифологизированного эпоса о России конца века — свидетельство, что этот этап в нашей истории уже пройден. Я, честно говоря, так не считаю. Но хотелось бы узнать ваше мнение.

А. Сидоров. Я не думаю, что с мафией в России покончено, просто она интегрировалась в социальную структуру, перестала быть чужеродной. То же самое было и в США во времена Великой депрессии. Очень простая ситуация: в Италии возникло сильное государство (опять же говорю безоценочно), и Муссолини просто выдавил мафию из страны. И ровно в то же самое время мафия активизировалась в США. Кино этот процесс зацепило, немедленно на него среагировало. Но после этого мафия вросла в структуру общества. У нас происходит то же самое. Понятно, что будут еще какие-то локальные войны, но такого безумия, как во времена Великой депрессии в Штатах или у нас в 90-е годы, уже, по всей видимости, не будет.

Н. Сиривля. Интеграция мафии в общество происходит только в столице или в провинции тоже?

А. Сидоров. В провинции в меньшей степени, потому что она вообще менее структурирована. Там пока царит хаос. Но со временем процесс интеграции произойдет и там. Это совершенно неизбежно. Смутные времена подходят к концу.

Н. Сиривля. По-вашему, какое влияние сериальное производство может оказать на кинематограф?

А. Сидоров. Абсолютно положительное! Сложно говорить применительно к себе, но тем не менее. Кем я был два года назад? А сейчас я, к большому своему сожалению и неудобству, в течение последних трех месяцев только и делаю, что отказываюсь от предложений. Причем от предложений такого уровня, что раньше просто умер бы от восторга, если бы мне доверили делать такое кино. Так что телевидение сегодня позволяет успешно стартовать дебютантам. Это первый плюс. Второй — воспитание кадров. Телевидение — это жесткий бизнес, тут невозможны полусамодеятельные авторские упражнения, которым зачастую предаются студенты ВГИКа и Высших курсов. Телевидение заставит их обучаться конкретно профессии. И третий — телевидение влияет и на состояние киноотрасли в целом. Помню, как в 1995 году я пришел на «Мосфильм» — пустыня, снежная пустыня! Только что волки не воют. А сейчас там все зашевелилось. И в очень большой степени импульс к этому дало телевидение.

Н. Сиривля. А в творческом смысле?

А. Сидоров. Что вы имеете в виду?

Н. Сиривля. Очевидно, что телевидение безбожно эксплуатирует кинематограф. Происходит процесс изнашивания. Изнашиваются актеры, которые, переходя из сериала в сериал, теряют лицо, индивидуальность, способность к решению каких-то более или менее сложных задач. Изнашиваются сценаристы, которые, еще не став полноценными авторами, превращаются в какие-то машины по производству сюжетных блоков…

А. Сидоров. Это негативный процесс, безусловно. Но «лес рубят, щепки летят». Талантливые люди не пропадут. Если актер самодостаточен, у него есть интересное лицо, харизма, он умен, талантлив и способен дарить аудитории какие-то коллективные мечты — он выживет в любой ситуации. Точно так же выживет сценарист или режиссер, если он представляет собой самостоятельную креативную единицу. Но они должны научиться работать в условиях жесткого бизнеса. Другого пути не придумано. Ведь начиная с 80-х годов русская кинематографическая школа постепенно сошла на нет. Возьмите любой фильм 60-х, самый средний, — мама моя, как там играют! Как это снято! А чем дальше, тем хуже, хуже, хуже. Сегодня вообще катастрофа. Поэтому любая ситуация, создающая здоровую конкуренцию, да даже и не здоровую, а просто конкуренцию, полезна. Она заставит художников шевелиться. Мы никуда не денемся от русской духовности, от своей ментальности. Если человек русский, он, по определению, будет снимать русское кино. Но должна сформироваться система, которая позволит ему работать, сделать первые шаги, обратить на себя внимание, реализоваться в профессии. Эта система связана с бизнесом. Так во всем мире. Повторю, телевидение — это бизнес. Жесткий бизнес. И только когда элементы этого жесткого бизнеса проникнут в кинематограф, там начнет хоть что-то происходить.