Strict Standards: Declaration of JParameter::loadSetupFile() should be compatible with JRegistry::loadSetupFile() in /home/user2805/public_html/libraries/joomla/html/parameter.php on line 0

Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/user2805/public_html/templates/kinoart/lib/framework/helper.cache.php on line 28
Бег зайца по полям. «Жить», режиссер Юрий Быков - Искусство кино

Бег зайца по полям. «Жить», режиссер Юрий Быков

Кинотавр-2010

Мужичок в шапке и фуфайке спокойно охотился в лесу с собакой по прозвищу Лайда и уже совсем было собирался ехать домой, когда из лесной чащи вдруг выскочил какой-то бритый в косухе и заорал, чтобы тот заводил мотор.

Мужичок немного засомневался, но мотор все-таки завел. Собака убежала, а бритый запрыгнул на заднее сиденье и стал отстреливаться от каких-то трех мужиков, которые тоже вышли из леса. Вроде бы оторвались и поехали в город, но тут передние колеса окунулись в болотную топь. Мужичок в шапке сказал, что надо поворачивать обратно. «Ты жить хочешь?» — флегматично поинтересовался у него бритый и настоял, что надо прорываться. Дальше машина предсказуемо завязнет в болотной жиже, а герои станут отступать лесом. Мужичок вроде бы знает дорогу в город, у бритого — ружье и вроде бы правильные представления о том, как себя вести в данных, довольно-таки неординарных обстоятельствах. Вдвоем они бредут по лесам и весям, тот, что в шапке, все порывается то петь, то рассказать про оставшихся дома жену и троих детей, бритый все больше помалкивает. Иногда на горизонте возникает черный джип с тремя пассажирами и приходится падать в овраг, а вопрос, заданный бритым новому знакомому, очень быстро теряет риторический смысл и обретает вполне конкретный и насущный.

В англоязычном кинематографе (преимущественно американском) существует целая традиция сюжетов о том, как неплохие, в общем, люди, попадая в экстремальные обстоятельства, довольно быстро пересматривают для себя базовые вопросы морали и нравственности. Кинематограф российский данная сюжетая традиция затрагивает скорее по касательной — как правило, не столько даже в качестве собственно сюжета, сколько в облике неутешительного нравственного вывода «человек человеку волк». Полнометражный дебют Юрия Быкова «Жить» — редкий случай, когда конфликт этот вынесен в центр композиции: о нем всю дорогу говорят, к его разрешению стремится эта история про охоту одних людей на других.

При этом она начинается и продолжается первые минут двадцать как бы в легком драматургическом расфокусе. Один герой скорее рефлекторно, чем осознанно, спасает другого, а тот столь же рефлекторно тащит его за собой; так и бредут они по осеннему золотому леску, по полям и ухабам и, кажется, так и брели бы все семьдесят минут отведенного им экранного времени. Достоверному раскрытию вышеупомянутого конфликта это бы не помешало, а может, даже и наоборот, если учесть, что в богатом на экстремальную сюжетику западном кинематографе герои в сходных обстоятельствах обходятся минимумом мотивировок и к риторике, как правило, не склонны. (Одним из канонических примеров тут можно считать финал картины Уэса Крейвена «У холмов есть глаза», в котором наиболее интеллигентный и смиренно настроенный из персонажей разрешал конфликт в свою пользу прицельным ударом противника булыжником по голове). Но даже двадцать минут абстрактного повествования можно расценить как роскошь в отечественном кинематографе последних лет, как правило, мучительно перегруженном мотивировками, объяснениями и расшифровками — зачастую сугубо формальными и маскирующими тот досадный факт, что достоверных мотивировок сценаристам придумать не удалось. Российский кинематограф в последние годы вообще необыкновенно болтлив; такое впечатление, что подавляющее большинство авторов панически боятся быть неуслышанными, непонятыми или, не дай бог, понятыми превратно.

Так и герои картины «Жить» неизбежно начинают раскрываться посредством вербального общения. Как и во всех действительно стоящих историях о непростых психологических отношениях, начинают они с взаимной неприязни. Тот, что выбежал из лесу, Андрей, постоянно кричит на второго, Михаила: тот не умеет быстро бегать и все время падает. Остановись они в своих отношениях на этом этапе, вышла бы в принципе довольно занятная и в меру остроумная зарисовка на тему столкновения почвеннического и городского образа жизни в экстремальных обстоятельствах. Но далее между героями зарождается уже конфликт идеологий: Михаил проявляет задатки моралиста и намерен обсуждать сложившуюся ситуацию с морально-этической точки зрения и с непременным употреблением слов «совесть» и «Бог», Андрей поначалу отмалчивается, но потом тоже не выдерживает и высказывается в том духе, что совесть и Бог — они для слабых, да и вообще, может, и нету их.

В тот момент, когда герои, фактурно застыв на железнодорожных рельсах, обсуждают теологический вопрос, фильм, пожалуй, впервые по-настоящему спотыкается. Дело тут и в самих словах (монолог Андрея про то, что Бога выдумали овцы, чтобы волкам было неповадно их кусать, чуть ли не в тех же формулировках звучал в искусстве бесчисленное множество раз) — они так поистрепались, что надо бы их, как высказалась однажды Туве Янссон, постирать да какое-то время не использовать. Дело также и в том, что слова здесь, в общем, не особо и нужны — благо по сюжету разбросано достаточно красноречивых ситуаций, демонстрирующих, что Михаил по когда-то заведенной привычке пытается сохранить умозрительные представления о том, что хорошо, что плохо, Андрей же склонность к теоретическому морализаторству явно утратил, переведя его в исключительно практическую плоскость.

Преломление теории о жестокую практику жизни и составляет магистральную линию фильма. Все прочие привходящие (и собака, на свою беду некстати отыскавшая своего хозяина в лесу, и преследователи на джипе, одного из которых очень быстро «убирают», второй все как-то больше маячит неясным силуэтом у кромки кадра и только третий, по-мефистофельски улыбаясь, более или менее полноценно присутствует на экране) прикручены к сюжету для большей наглядности конфликта. В качестве весьма своеобразного «бога из машины» фигурируют эпилептические припадки, которые у Андрея случаются в самый неподходящий момент и несколько раз выворачивают сюжет в угодном авторам направлении. В какой-то момент появляется еще один фигурант истории — насквозь пропитанный самогоном старичок, обитатель полуразрушенной хибары, в которую вламывается Андрей. Он поначалу флегматично наблюдает за разборками молодежи, сидя над кружкой с сигареткой в руках. Так бы ему, кажется, и сидеть, но он вдруг выплывает из темноты своего жилища бледной, дрожащей тенью коллективного подсознательного и сообщает всем собравшимся то, что они и так, в общем-то, знают: вы, мол, тут глупостями занимаетесь, а вокруг-то красота, правда, всеми давно разворованная… Эта робкая попытка вроде как назидательно вывести конфликт из сферы нравственной в сферу общенациональной беды так, по счастью, и остается единственной.

Осадочек, правда, остается. И не столько от этого странного по форме выпада, сколько от настойчивого желания режиссера заставить экран постоянно звучать. И не только словами — ритмические паузы Быков старательно заполняет музыкой собственного сочинения, и хрустальные ее перезвоны оставляют двойственное ощущение. Понятно, конечно, что звенящий тревожными колокольчиками минор в сочетании с желто-красным пейзажем, которым призывал любоваться деревенский житель, составляет выгодный фон для решения моральной дилеммы: умереть, оставшись хорошим человеком, или выжить, став в собственных глазах сволочью? Понятно также, что это звенящее красно-желтое великолепие убедительно символизирует жизнь в самом физиологическом из возможных смыслов — стук сердца, пульс, дыхание… Но верно и то, что в данной сюжетной конструкции, из которой можно смело выбросить все, кроме двух центральных персонажей, музыка эта — словно чья-то чужеродная выдумка.

Вопрос про «жить», заданный Андреем Михаилу в начале фильма, по ходу действия начинает тяготеть к императиву в духе «если хочешь жить, будешь…» — далее вписать нужное. Дихотомический (и, по счастью, ни разу не озвученный впрямую) спор про то, что же такое собственно «жить» — есть, пить, дышать, любоваться закатом или вести себя, как завещал Редьярд Киплинг в небезызвестном своем стихотворении, — решается здесь посредством серии ситуаций, в основе каждой из которых лежит выбор. Бросить незнакомца в беде и уехать или посадить к себе в машину? Позволить убить любимую собаку или подвергнуть себя риску быть обнаруженным? Выстрелить в незнакомого человека и спастись или нет? Выжить за счет человека, спасшего тебя десять минут назад, или?.. Почти что фольклорная, сказочная драматургия — зачарованный лес, из которого все никак не выведут «неведомы дорожки». И лучшее, что может сделать в данной ситуации режиссер, — не мешать тиранической авторской волей, а просто наблюдать за персонажами, предоставив их самим себе. Юрий Быков, который тут автор втройне, это и делает — за исключением, повторю, навязчивого музыкального рефрена, который контрастирует с общей отстраненной манерой повествования. Обыкновенно режиссеры, много и подробно говорящие о морали и гуманности, сами чаще всего не слишком гуманны по отношению к зрителю — тем приятнее авторская позиция Быкова.

То, что в финале дуэль мировоззрений завершится совсем не так, как было заявлено, ясно, в общем, с самого начала. Это старая, но, как принято говорить в таких случаях, не потерявшая актуальности история про то, как хороший человек не смог променять свою уютную маленькую жизнь на абстрактные принципы, ни на Бога, ни на совесть, а тот, кто вообще ни во что не верит, смог... Человек, лишившийся за один день собаки, машины и любых иллюзий на счет собственной безусловной нравственности, бредет в финале по полю, и очертания его постепенно превращаются в точку, которая вот-вот растает в вечернем тумане. «Там за туманами» вроде бы неплохо — там жена готовит драники, а завтра надо на дачу к теще, а потом, а потом… Главное, что оно, это «потом», будет — пока бежит кровь по венам, пока колотится пульс. А совесть… она, может, и приложится-вернется когда-нибудь обратно. Хотя, чего уж там, скорее всего, нет.

 


 

 

«Жить»
Автор сценария, режиссер Юрий Быков
Оператор Иван Бурлаков
Художник Андрей Васин
Композитор Юрий Быков
Звукорежиссер Надежда Яровая
В ролях: Денис Шведов, Владислав Толдыков,
Алексей Комашко, Сергей Жарков, Константин Стрельников, Владимир Сосновский, Сергей Беляев

Киностудия «Рок»
Россия
2010


Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/user2805/public_html/modules/mod_news_pro_gk4/helper.php on line 548

Warning: imagejpeg(): gd-jpeg: JPEG library reports unrecoverable error: in /home/user2805/public_html/modules/mod_news_pro_gk4/gk_classes/gk.thumbs.php on line 390
Изменение климата. «45 лет», режиссер Эндрю Хэй

Блоги

Изменение климата. «45 лет», режиссер Эндрю Хэй

Нина Цыркун

На фоне громких премьер и предстоящего в Москве и Петербурге Артдокфеста как-то незаметно вышла на экраны психологическая драма «45 лет» с Шарлоттой Рэмплинг и Томом Кортни в главных ролях. В прошлое и настоящее стареющих героев сочувственно погрузилась Нина Цыркун.


Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/user2805/public_html/modules/mod_news_pro_gk4/helper.php on line 548
Этот воздух пусть будет свидетелем. «День Победы», режиссер Сергей Лозница

№3/4

Этот воздух пусть будет свидетелем. «День Победы», режиссер Сергей Лозница

Вероника Хлебникова

20 июня в Музее современного искусства GARAGE будет показан фильм Сергея Лозницы «День Победы». Показ предваряют еще две короткометражных картины режиссера – «Отражения» (2014, 17 мин.) и «Старое еврейское кладбище» (2015, 20 мин.). В связи с этим событием публикуем статьи Олега Ковалова и Вероники Хлебниковой из 3/4 номера журнала «ИСКУССТВО КИНО» о фильме «День Победы». Ниже – рецензия Вероники Хлебниковой.


Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/user2805/public_html/modules/mod_news_pro_gk4/helper.php on line 548

Новости

Национальное общество кинокритиков США выбирает «Любовь»

06.01.2013

Триумфальное шествие картины Михаэля Ханеке по планете продолжается. Драма «Любовь» стала лучшей картиной 2012 года по итогам голосования Национального общества кинокритиков США. «Любви» присуждены также и две других награды: за режиссуру (Михаэлю Ханеке) и за исполнение главной женской роли (Эмманюэль Риву).