Strict Standards: Declaration of JParameter::loadSetupFile() should be compatible with JRegistry::loadSetupFile() in /home/user2805/public_html/libraries/joomla/html/parameter.php on line 0
Молчание ягненка - Искусство кино
Logo

Молчание ягненка

Вышедшая в российский прокат мексиканская драма «После Люсии» (Despues de Lucia, 2011) – душевный меморандум о страданиях, стоически перенесенных одноименной героиней.

 

Мишель Франко получил за этот фильм приз каннского «Особого взгляда». Похоже, «реализм без берегов» все еще в цене, а нейтральная, наблюдающая камера пока не надоела. И насилие не готово переселиться в сюжетные маргиналии. В самом деле. В школу ходить опасно. Такси ловить – времени не напасешься или (у нас) денег. «Левака» останавливать – рискованно для жизни. Веселиться на вечеринках – не убережешься от последствий. Разве если останешься трезвой. Но зачем тогда отрываться из дома?

«После Люсии» начинается с тревожных, но снятых без эмоций кадров выправленной после аварии машины. А продолжается с растущим напряжением, в центре которого странное поведение героини, пятнадцатилетней Алехандры.

after-lucia

Отец с дочкой переезжают после смерти матери (Люсии) в Мехико. Отец заботлив и депрессивен, несмотря на жовиальную профессию шеф-повара. Дочка – обыкновенна, в меру привлекательна, в меру готова к приключениям – косячок покурить или заняться сексом с одноклассником. Но тут Франко, автор сценария, делает себе, режиссеру, уступку, становясь в ряд с теми, кто изображению в интернете (секс подростков был снят на айфон, и послание получили все школьники) придает – конечно же, справедливо, но тривиально – роковое значение. Оно становится мотором интриги и финальной коды.

Алехандру травят девочки, ревнующие новенькую, и мальчики – на всякий случай и чтобы попользоваться ее телом. Над ней издеваются, обзывают «проституткой», как будто действие в Северной Корее происходит, а не в Мексике, заставляют съесть торт, начиненный испражнениями. Алехандра сносит насилие стоически. Почему? Наверное, папу, убитого смертью жены, не хочет расстраивать. Ведь дочка – единственный смысл его теперешней жизни, а повара в новом ресторане его раздражают своей нерадивостью и болтовней. Так или иначе, Алехандра терпит все, не бунтует, а детки развивают в себе садистские склонности. При этом взрослых, учителей или родителей, зрители в этой картине увидят разве что мельком. Со спины или в расфокусе. Мир на экране принадлежит инфантильным отморозкам. И – святой, не знаю, ставить кавычки или нет? Так продолжается три четверти картины. Наконец после того, как на Алехандру пописал толстый школьник – привет фашистам Пазолини – она решила сымитировать самоубийство. И скрылась с глаз долой. А деткам пришлось расколоться в своих безобразиях. В этом месте Франко решается на довольно прямодушный, одновременно претенциозный поворот. А семейную, потом школьную драму превращает в триллер религиозной окраски.

Папа страдалицы, надувшей извергов и сбежавшей в старый дом, который она с папой покинула, вытаскивает из машины того парня, что снимал секс с Алехандрой (о чем, уточняю, она знала), и увозит далеко-далеко. В море. Несколько смешно, что папа мальчика был за рулем той машины, из которой шеф-повар выволакивал паршивца, и не поехал догонять киднаппера. Выбросив мальчишку со связанными руками, ногами в волны, несчастный папа, бесстрашно глядя в камеру, наехал на публику в зале, напугав их ветхозаветным возмездием. Алехандру же с бледными щеками, которые она была готова до поры до времени подставлять одноклассникам, Мишель Франко снял в задумчивой позе на другом берегу, откуда лодку с ее папой не было видно.

По всем приметам это кино хорошее, а не плохое. Так и жюри «Особого взгляда» рассудило. Но кто же верит приметам?

© журнал «ИСКУССТВО КИНО» 2012