В. Новодворская: «Сделка со злом»

Как полагают авторы, их фильм "Шизофрения" должен произвести эффект разорвавшейся бомбы. Речь, очевидно, идет о разоблачительном пафосе картины, о намеках на беспредел в высших эшелонах власти, которые содержатся в сюжете. Наверное, приглашая на картину в качестве консультанта опального генерала А.Коржакова, авторы хотели придать особый вес и значимость именно политическим своим амбициям.

Мы не сочли возможным оставить эти амбиции без внимания, ограничив разговор проблемами жанра, и попросили прокомментировать "взрывоопасный" подтекст фильма В.Новодворскую -- политика, которого не заподозришь в симпатиях к какойлибо одной из кремлевских группировок.

"Шизофрения". Банкир Лозовский -- Б.Клюев

"Искусство кино". Фильм "Шизофрения" режиссера Виктора Сергеева, выпущенный на кассетах, прочно занимает лидирующие позиции в рейтингах видеопродаж. Думается, однако, что интерес к картине обусловлен не столько художественными достоинствами и участием в ней известных артистов, но любопытством публики к закулисным политическим играм и, в частности, тем обстоятельством, что главным консультантом фильма является опальный генерал Коржаков...

Валерия Новодворская. Генерал Коржаков, видимо, выступает здесь не только в качестве консультанта, но и в качестве соавтора сценария, потому что картина сильно напоминает некоторые страницы из его бестселлера -- мемуаров о Ельцине.

То, что показано в фильме, -- криминализация власти, заказные политические убийства, Олег Янковский, Марк Захаров, видные демократы, прогуливающиеся на фоне мафиози, крупный банкир Лозовский, укрывающийся "под крышей" бандитов, -- это неспроста. Под фамилией Лозовского явно выведен Березовский (и актер внешне похож, и фамилия созвучна), это и заставляет думать, что Коржаков участвовал в написании сценария, потому что ненависть Коржакова к Березовскому известна. Иррациональная, мистическая ненависть, никакими реальными причинами не продиктованная. Так что перед нами просто попытка личной мести через кинематограф.

"ИК". А кто, повашему, является прототипом "вицепремьера", которого играет в фильме Кирилл Лавров?

В.Новодворская. Я думаю, что здесь нет прямого соответствия. Естественно было бы ожидать, что Коржаков выведет в этом образе ненавидимого им Чубайса, но уж очень Лавров на Чубайса непохож. Стилистически просто другой персонаж. Можно предположить, что это собирательный образ какогото вицепремьера и даже не реформатора, потому что едва ли вицепремьерреформатор будет опираться на структуры КГБ. Можно представить себе, что получилось бы в результате этой попытки! В томто и дело, что силовые структуры не подчиняются реформаторским силам, у реформаторских сил, определяющих политику Кремля, нет возможности сыграть в эту игру. У них нет собственных силовых структур.

Показанное в фильме напоминает сюжеты целой серии итальянских картин последней четверти века: "Сиятельные трупы", "Следствие окончено, забудьте", "Признание комиссара полиции прокурору республики" плюс еще "Крестный отец". Только трудно себе представить, что создатель "Крестного отца" изобразил бы на замечательном мафиозном балу какогонибудь американского президента, знаменитых американских общественных деятелей... Нет, эти миры существуют обособленно, точно так же, как обособленно криминальный мир и мир власти существуют в нашей действительности.

Дело в том, что фильм порочен концептуально. Не просто неправилен, а порочен. Создателю фильма нужно было один конфликт подменить другим. Ведь если скрывать конфликт нет смысла, нужно вместо подлинного конфликта придумать мнимый.

Криминализация власти переведена в картине в уголовную плоскость. На самом деле в действительности все происходит с точностью до наоборот. Незабвенный Отари Квантаришвили, которого оплакивал в свое время Иосиф Кобзон, сделал деловое предложение власти, когда еще был жив: мол, надо допустить к управлению представителей теневой экономики, представителей преступных синдикатов. У них большой опыт, они помогут, они даже уличную преступность могут прекратить на уровне "стрелок" и "разборок".

Если бы его предложение было принято, фильм "Шизофрения" выглядел бы образцом социалистического реализма или же итальянского неореализма. Но это предложение принято не было. Зато было принято совсем другое: осуществилась хрустальная мечта Коржакова, высказанная в его мемуарах, в знаменитом финальном диалоге между К. и Ч., где он предлагает Черномырдину отменить выборы и договориться с коммунистами. Выборы не отменили, коммунисты на выборах проиграли, тем не менее сделка произошла. То, что случилось 22 октября 1997 года, можно назвать вхождением коммунистов во власть. В этот день произошла легитимация зла на правительственном, на государственном уровне, потому что не важно, что обещали коммунистам и что они действительно получат, важно, что они получили моральную легитимность: Ленин остается в мавзолее, 7 ноября объявлено праздником примирения и согласия, сохранен выходной день. После этого все остальное уже не существенно.

То, что показано в фильме -- соглашение власти со злом, -- произошло, но в другой плоскости. Произошла грязная сделка, которая гораздо хуже сделки с преступным миром, потому что сделка с коммунизмом -- это гораздо больше, это сделка с дьяволом. Это допущение "убийства по совести" -- то, до чего додумался Родион Раскольников и о чем его приятель Разумихин и Порфирий Петрович говорят, что лучше уж допустить криминальное убийство, нежели думать, что имеешь право, раз ты не тварь дрожащая, убить старушку во имя высших идеалов человечества. Допущение коммунистического зла "по совести", примирение и согласие с ним гораздо хуже победы коммунистов на выборах и насильственного захвата власти, потому что это добровольная сделка со злом.

Так что реальности, которая описана в фильме, мы можем только позавидовать. Если бы все наши проблемы сводились только к криминализации власти, это было бы поистине не так страшно. Наши проблемы гораздо глубже, страшнее. То, что у нас произошло, -- онтологический конфликт, вернее, снятие онтологического конфликта за счет онтологической сделки. Отныне у нас в стране Бог и сатана являются партнерами и пайщиками одной "пирамиды", и те, кто рассчитывает получить от этого политические дивиденды, в конце концов будут создавать клубы обманутых вкладчиков, демонстрации устраивать на эту тему. Но не поможет. Потому что они должны знать, что любая пирамида убыточна, тем более пирамида, в основу которой положена такая идея, что Бог и сатана могут быть партнерами.

"ИК". В одном из кадров "Шизофрении" мелькает политический лозунг "Лебедь -- наш президент!". Очевидно, в основе фильма лежит не только желание Коржакова рассчитаться с политическими противниками, но и попытка агитации за так называемую "третью силу". Как вы к этому относитесь?

В.Новодворская. Никаких третьих сил не бывает. В мире есть только две силы -- Бог и сатана. В середине ничего нет. Лебедь никогда не был "третьей силой". Это просто предельно беспринципный человек, который левым глазом подмигивает левым силам, а правым глазом подмигивает правым силам, чем, кстати, занимается и мэр Лужков. Это не значит, что есть какаято третья сила. Это очень характерная для России попытка сесть одновременно на два стула. А поскольку зло всегда активнее и агрессивнее, любая попытка заигрывания со злом кончается поражением добра. Фактически у нас равновесие уже нарушено...

Литературная запись Н.Сиривли