Эта штука посильнее, чем «Фауст» Гете!

Перво-наперво Фауста потянуло в знаменитое заведение мисс Люси Фер "Сад Марты" неподалеку от Монте-Карло

Неукоснительно следуя призыву древних: "Если не хлеба, то хотя бы зрелищ", -- всемирно известный Карл Лагерфельд пару лет назад создал фотовыставку под незатейливом названием "Фауст". То был дебют кутюрье в качестве фотографа. А выставка являла собой иллюстрацию к распространенному мотиву средневекового германского фольклора.

Незамысловатый текст к фотографиям с оригинальным, однако, финалом принадлежит перу Лагерфельда. Автор внес весомый творческий вклад в известный сюжет, введя в ход повествования новый, неизвестный доселе персонаж -- мисс Люси Фер, чем доказал свои способности и к производству каламбуров.

Вероятно, чтобы сделать старомодный тяжеловесный материал более доступным современному потребителю, автор пригласил его кумиров Клаудию Шиффер и Дэвида Копперфилда на роли Гретхен и Мефистофеля соответственно.

Акция, понятно, вызвала большой резонанс. Некоторое время спустя серьезное немецкое издательство "Штайдль" выпустило альбом, нечто вроде каталога выставки. Ответственным редактором издания числится Герхард Штайдль -- владелец издательства, солидный, уважаемый человек, личный издатель живого классика Гюнтера Грасса.

Все ясно, все качественно, все красиво, все дорого. Только отчего-то еще свербит в уголке сознания вопрос -- зачем?

До конца разгадать замысел автора, вероятно, не удастся. Высокое искусство остается высоким искусством, а его интерпретация -- неблагодарным и неблагородным занятием. Но рискнем выдвинуть кое-какие предположения.

Украшения,выставленные в витрине ювелирного магазина, неудержимо притягивают Гретхен

Гретхен как будто околдована содержимым шкатулки

Помнится, незадолго до выставки и некоторое время после ее открытия многие респектабельные издания сообщали о том, что не все ладно в датском королевстве, что, увы, основой звездного романа Клаудии Шиффер и Дэвида Копперфилда является "хлеб". Будто бы Коппи оплачивал услуги своей возлюбленной, которые заключались в пропаганде его бойкого бизнеса. Доказывали, опровергали, публиковали текст договора между Паоло и Франческой, опять опровергали, короче, занимались делом. Может быть, Карл Лагерфельд решил внести свою лепту в разъяснение столь животрепещущего вопроса?

Помнится еще, что вскоре после шоу кутюрье с позором изгнал Клаудию Шиффер, демонстрировавшую дотоле его модели на парижских подмостках (а ведь не кто иной, как Лагерфельд, открыл в свое время Венеру Дюссельдорфскую просвещенному человечеству). И вот теперь портной публично назвал манекенщицу "глупой, старой и жадной". И, может быть, Фауст послужил изящной преамбулой к жесткой административной мере.