Брюс Стерлинг: «Наше «новое слово» ‒ это только лишь слово»

Анжелика Артюх. В последнее время говорят о закате киберпанка...

Брюс Стерлинг. Время киберпанка -- 80-е. Он возник как "новая волна", как контрдвижение, своего рода "негатив" того, что происходило в фантастике в 60-е. Теперь и мы далеко не молоды. Теперь время и нашей "волны" уже в прошлом. Тем не менее мы до сих пор пишем хорошие книжки, которые можно читать. Нельзя держать в тайне слова, выражающие дух нашего движения. Оно должно было рано или поздно оказаться манифестированным и вступить в силу в каждой стране. Однако то, что мы называем нашим "новым словом", -- это только лишь слово. Точнее, миллионы слов. Мы как писатели должны быть хозяевами слов, а не их жертвами. Например, Санкт-Петербург имеет огромное количество художественных течений: неоакадемизм, некрореализм, новые композиторы... Все они так или иначе себя манифестируют. И словесное должно иметь свою нишу.

Анжелика Артюх. Но в отличие от перечисленных течений, киберпанк тотально повлиял на культурную идеологию. Возьмем хотя бы процессы, происходящие в современном американском фантастическом кино...

Брюс Стерлинг. Я знаю многих, кто занимается кино и, в частности, компьютерными эффектами и компьютерной графикой. Безусловно, в их продукции можно найти огромное количество заимствований из киберпанка. Но эти люди и должны быть поклонниками киберпанка -- ведь он культивирует высокие технологии. Большинство из них любят читать фантастику и переносят в кино ее сюжеты и идеологию. Сегодня -- время зрелищного кино (почти как во времена Мельеса), доминируют спецэффекты.

Анжелика Артюх. "Джонни Мнемоник" Роберта Лонго, основанный на рассказе вашего друга и коллеги Уильяма Гибсона, считается одним из первых непосредственных выступлений киберпанка в кино...

Брюс Стерлинг. Это интересный фильм. Но было бы лучше, если бы он вышел в начале 80-х, сразу после написания рассказа. Не случись это так поздно, фильм Лонго мог бы произвести по-настоящему взрывной эффект. К тому времени как "Джонни Мнемоник" был снят, кино уже переняло многие идеи Гибсона, поэтому никто особенно не обратил на этот фильм внимания.

Анжелика Артюх. Какие американские картины, имеющие отношение к киберпанку, популярны сегодня?

Брюс Стерлинг. Существует целый поток фильмов о компьютерной сети, хакерах, всякого рода компьютерных террористах и взломщиках, сражающихся с полицией. Как правило, это фильмы среднего бюджета. Они используют элементы киберпанка, и их сюжеты просты, типа того, что ужасные хакеры выводят из строя аэропорты (по модели "Крепкого орешка-2"). Лично мне по душе старая "Аэлита, покорительница Марса" и ее потрясающий футуристический дизайн. Люблю фильмы, в которых никто не умирает. В Америке сейчас таких не стало. В целом я не считаю нынешние американские научно-фантастические фильмы по-настоящему впечатляющими и зрелищными. К примеру, динозавры Спилберга -- на них, конечно, интересно смотреть, но сюжет фильма, его характеры примитивны, они не трогают воображение. Сегодня сама компьютерная графика кажется более впечатляющей, чем все остальное, в ней по крайней мере жива работа мысли.

Анжелика Артюх. Каким вы как футуролог видите будущее киберкино?

Брюс Стерлинг. Кино будет больше зависеть от технологий, компьютерной и силиконовой графики. Производство подешевеет. Вообще это интересный вопрос -- во что преобразят кино дешевые технологии. Голливуд как имиджмейкер получит серьезный удар, и в первую очередь его старая централизованная и засекреченная система создания образов. Голливуд будет продолжать существовать еще долгое время, возможно, даже останется во главе игры, но большая часть денег вольется в развитие и использование технологий. Вопрос в том, что станется с теми, кто невосприимчив к технологическим инновациям.

Анжелика Артюх. Вы неоднократно писали в соавторстве с Уильямом Гибсоном. Вы с ним по-прежнему партнеры?

Брюс Стерлинг. Я очень тесно общаюсь с Гибсоном, мы хорошие друзья. Сейчас через Интернет активно обсуждаем главы новой книги, действие которой перекинется в XXI век.

Анжелика Артюх. Но вы, в отличие от Гибсона, не пишете для кино...

Брюс Стерлинг. Меня интересует область воображения, фантазии, но мне совершенно не хочется иметь дело с коллективным творчеством и бюрократией. Фильм стоит около 30 миллионов долларов -- это бюджет маленького города. Но я фантаст, а не мэр, мне неинтересно думать про деньги. У меня есть огромное количество вещей, которые подошли бы для кино в случае, если бы нашлись деньги. Но пока не представилось такой возможности.

Анжелика Артюх. Вернемся к киберпанку. Можно ли назвать его типично американским явлением?

Брюс Стерлинг. То, что киберпанк -- американский феномен, я не буду отрицать. Даже несмотря на то, что Гибсон -- канадец, что Пэт Кэдиган эмигрировала в Европу и сейчас живет в Лондоне. Но главные представители киберпанка все же тесно связаны с Америкой.

Анжелика Артюх. Шестидесятники рассматривали искусственный разум через призму теологии. Здесь можно вспомнить создателя кибернетики Норберта Винера или писателя-фантаста Филиппа Дика... Если виртуальная реальность -- мир, а компьютер ее творец, то что остается Богу?

Брюс Стерлинг. Я в эту тему особенно не углублялся, но если на то пошло, религия -- особый вид виртуальной реальности. Деньги также вид виртуальной реальности. Я не считаю себя религиозным человеком. Это отражается в моих работах.

Анжелика Артюх. Как вы думаете, эволюция человечества закончилась или просто перешла в стадию искусственной реальности и киберсистемы?

Брюс Стерлинг. Трудный вопрос. Если вы имеете в виду эволюцию как эволюцию природы, то здесь не наблюдается особой активности, за исключением демографической. У вас нет детей -- значит, вы изначально не втянуты в эволюцию. Нации с низким уровнем рождаемости уже через каких-нибудь пару веков сойдут на нет. Я подозреваю, что постепенно произойдет то, что можно назвать исчезновением условий для человеческого обитания. Сегодня все больше людей демонстрируют "постчеловеческие" способности. Их природа скорее техническая. Например, бодибилдинг: люди пытаются сделать себя более сильными, пользуясь методами науки и технологий (гормонами, химическими веществами, тренажерами). Мы можем говорить о действительно "беспрецедентных" телах, которых до сего времени планета не знала. Я расцениваю это как желание расширить границы человеческих возможностей. Люди готовы пользоваться любой технологией (легальной и нелегальной), которая могла бы сделать их сильнее. И до тех пор пока технология будет развиваться, они будут это делать.

Анжелика Артюх. Как известно, Гибсон предпочитает иметь дело с атрибутами хай-тека лишь в воображаемом мире собственных книг, а вам, скажем, доводилось "летать" в виртуальном шлеме?

Брюс Стерлинг. Не один раз! Это очень интересная вещь. Эффект такой, будто засовываешь голову в телевизор. Немного дезориентирует, но впечатляет до тех пор, пока не начинаешь делать это ежедневно.

Анжелика Артюх. Каким вам представляется будущее виртуальной реальности?

Брюс Стерлинг. Она выживет и станет развиваться прежде всего там, где крутятся бешеные деньги, -- в военной промышленности. Ее значение для науки будет гораздо существеннее, нежели для поп-культуры, слишком примитивно с ней обращающейся.

Анжелика Артюх. Какое качество путешествий вы предпочитаете -- Интернет или физическое перемещение?

Брюс Стерлинг. Каждое из них имеет свои преимущества. Возможно, я и не прилетел бы в Санкт-Петербург без предварительных путешествий по Интернету: со многими я познакомился через Интернет. Интернет -- это место моего ежедневного образования, постоянных дискуссий с коллегами, сумасшедшей активности и журналистской деятельности. Правда, если бы меня спросили, чему бы я скорее принес себя в жертву, то все же физическому перемещению.

Анжелика Артюх. Ваш предыдущий визит в Россию был связан с Москвой...

Брюс Стерлинг. Я был в Москве в течение двух недель. Это настоящий "гибсоновский" город -- напоминает место действия романов Уильяма Гибсона. Cyberpunk-town! Мне было крайне интересно наблюдать за тем, что называется столкновением общества и технологии. Мне кажется, Москва и Петербург, где люди имеют необычайно разные технологические и коммерческие возможности, демонстрируют этот феномен необычайно сильно.

Анжелика Артюх. Ваша любимая страничка в Интернете?

Брюс Стерлинг. Я провожу много времени в своей "домашней системе": www.well.com/conf/mirroshades. Этот сайт можно назвать моей электронной записной книжкой.

Анжелика Артюх. А как вы относитесь к порнографии в Интернете?

Брюс Стерлинг. И до этого появление всякого нового коммуникационного средства влекло за собой использование его в обслуживании сексуальных потребностей человека. Вспомните порнографическую фотографию или домашнее порновидео. С другой стороны, порнография никогда не пользовалась уважением, и люди пытались защитить новые медиа от ее темного влияния. Сегодня порнография перекинулась в Интернет, ее можно наблюдать там двадцать четыре часа в сутки, что, конечно, порождает сексуальную истерию. Однако, в отличие от порножурналов, Интернет не дает удовлетворительного качества порнографии: компьютерные картинки до сих пор зернистые, низкокачественные. Я не нахожу в них ничего особенно влекущего и феноменального.

Анжелика Артюх. А что вы считаете феноменальным для нашего времени?

Брюс Стерлинг. Овцу Долли, клонированную учеными по точной модели швейцарской овцы. И, конечно, фотографии с Марса.