Привычное дело ‒ фестиваль

Таруса-98

То, что для других праздник, для анимации -- будни. На Третьем Открытом Российском фестивале анимационного кино в Тарусе была, как обычно, представлена вся годовая отечественная продукция, что дает цельное и полное впечатление об особенностях процесса, о тенденциях или их отсутствии. Взлетов и исключительных достижений, как это было в прошлом году, программа на сей раз не продемонстрировала, но и позорных провалов не обнаружила. Несмотря на всеобщие экономические тяготы, с удвоенной силой бьющие по этому рукотворному виду искусства, традиционно добротный профессиональный уровень не утрачен, анимационная культура сохраняется, и цепочка "времен" и поколений не прерывается: свои работы в Тарусу привезли и очень зрелые мастера, и совсем молодые, и это был конкурс хороших, а то и отменных фильмов.

Тем не менее в кулуарах фестиваля звучали разочарованные голоса, царило некоторое уныние: как выразился бы известный анимационный персонаж, шедевров, мол, маловато будет. У этих настроений, думаю, есть две причины.

Во-первых, наше поразительное нахальство -- привычка слезы лить, когда другие пируют. Мы желаем, чтоб шедевры появлялись каждый год и каждую минуту. Конечно, 1996-й -- а вместе с ним, соответственно, и программа "Тарусы"-97 -- был едва ли не исключительно урожайным: и "Русалка" А.Петрова, и "Рождество" М.Алдашина, и "Розовая кукла" В.Ольшванга, и "Бабушка" А.Золотухина... Что и говорить, год на год не приходится -- на сей раз труба пониже, дым пожиже. Но ведь это вовсе не отменяет качественного уровня, в целом присущего российской анимации.

Во-вторых, "Тарусе" необходима четкая организация, более строгая профессиональная форма, которая, надеюсь, не отменит артистизм, веселость и высокую простоту этого фестиваля. Он проводится в третий раз, то есть радости чуда, нового праздника нет уже, а радости выверенной ритмичной работы, спокойных каждодневных будней нет еще. Анимационный фестиваль -- действо по определению семейное и артистичное, поскольку генетически и по воспитанию аниматоры народ артистичный, в их семье все и выдумщики, и трудяги, и насмешники. Поэтому нет и быть не может никакой казенщины и торжественности, а напротив, есть всегдашнее веселье в общении, высокая простота и розыгрыши. (Недаром собака Натальи Дабижа -- всеобщий любимец Ларсик, лайка, смахивающая на дворнягу, -- когда ее выводят на сцену, смотрит в зал оценивающим взглядом: так маэстро смотрит на легкомысленных оболтусов.) Бюрократия фестивалю, стало быть, не грозит. Но структурные изъяны очевидны, и известная организационная строгость не помешала бы.

Особенно это касается программы просмотров. Она, как всегда, была невероятно насыщенной. Помимо конкурса это еще и несколько ретроспектив: "Советская кукольная анимация довоенного периода (1927 -- 1940)", "К 80-летию Иосифа Боярского", "Памяти Вадима Курчевского", "Памяти Леонида Амальрика" и "Фильмы -- призеры крупнейших международных фестивалей". При этом показ идет в Тарусе, так сказать, в режиме нон-стоп. Если же учесть, что продолжительность анимационных фильмов невелика (а по нашим временам даже двухчастевые работы -- исключительная редкость, в основном же речь идет о нескольких минутах и даже секундах длительности), их количество, напротив, огромно, а восприятие и отдельных работ и тем более всего потока в этой связи затруднено, то понятно, что необходимы паузы между картинами, пусть даже непродолжительные, и четкая последовательность демонстрации фильмов. Кроме того, думаю, что рекламные ролики лучше выделить в отдельный блок программы.

Важно упорядочить и работу с прессой, необходимы регулярные ежедневные пресс-конференции участников конкурса, как это принято всюду: профессиональные дискуссии -- существенная составляющая любого кинофестиваля. Что до так называемого "зрительского рейтинга", безалаберность здесь царит несусветная. Каждый зритель -- участник или гость "Тарусы" -- получает листок, в котором отмечает пять лучших фильмов; на основе подобного голосования составляется список "великолепной пятерки". При этом никто не следит за тем, кто участвовал в рейтинге, а кто прошел мимо. Среди гостей фестиваля есть совсем уж гости -- знакомые знакомых, так что толпа пестрая. А рейтинг хоть и всеобщий, но все-таки профессиональный, и необходимо, чтобы он был не случайным, не выборочным, не анонимным, а поименным, с участием всех профессионалов, приехавших в Тарусу.

Говорю об этом так подробно потому, что в этот раз по рейтингу победила картина "Ночь перед Рождеством" -- режиссерский дебют Е.Михайловой, сделанный по Гоголю, но к Гоголю имеющий отношение чисто фабульное -- так, просто симпатичная сказка, более или менее грамотно стилизованная под то, что называется "украинскими мотивами". Вот и думаешь, где же были эти профессионалы, когда собирались данные рейтинга, и почему эти профессионалы не заметили многие замечательные авторские картины, представленные в Тарусе?

А хорошего уровня фильмов в тарусской программе, повторю, было немало. Назову те, что были отмечены на фестивале да и мне по душе.

Прежде всего это "Нос майора", сделанный Михаилом Лисовым по гоголевскому сюжету с использованием элементов-вкраплений из Хармса и Хлебникова, одночастевая работа, которую воспринимаешь как большой, серьезный рассказ. Рисованный, с использованием компьютерной графики (Лисовой окончил класс мультипликации у А.Татарского на Высших режиссерских курсах, а прежде -- Высшее техническое училище имени Баумана), "Нос майора" показывает мир не просто абсурдный, а абсурдный по-современному, вдвойне: это опасный, обезвоздушенный мир марионеточных движений и ритмов, в нем нет души и абсолютизирована технологичность. Главный персонаж, майор, нелеп и уродлив. Лицо его кажется бесформенным куском пластилина, череп приплюснут, так что лба почти не осталось, на лысой башке клок волос, на впалых щеках -- щетина, глаза -- узкие щелочки, считай, что нет вовсе, остался только нос да и тот исчезнет. Вместе с тем в рисунке и пластике фильма есть что-то завораживающе привлекательное. Майор Лисового не только смешон -- он несчастен. Горькие складочки залегли у его по-детски маленького, безвольного рта...

Фильм "Раньше я жил у моря" Святослава Ушакова -- это ностальгия по маленькому приморскому городку, по причалу с кораблями, по семье, раньше существовавшей как одно целое: папа-моряк, мальчик, девочка, собака, роза в стеклянном бокале... Рисунок ленты -- будто рисунок ребенка с нежной, артистической душой -- выполнен на белом фоне робкой, неровной линией какого-то застенчивого цвета, бледных, едва заметных тонов. Фильм-воспоминание, фильм -- возвращение в детство...

"Далеко вниз по реке" башкирского режиссера Владислава Байрамгулова -- работа несложного, но подчеркнуто экспрессивного карандашного рисунка и движения, фильм о любви, в котором нашли свое отражение и мотивы стихов Бориса Пастернака и Арсения Тарковского, и мотивы национального башкирского фольклора. Пластика кукольной сказки "Варвара" Валерия Фомина о жадной бабе и ее муже-аферисте несколько поспешна небрежна драматургически, но покоряет неповторимо насмешливым стилем русского северного сказа.

Самым безупречным в профессиональном плане был, конечно же, фильм опытного Валерия Угарова "Волшебная кисточка", поставленный по мотивам китайской сказки о мальчике сироте, которому небеса пожаловали могучий дар художника, и все, что он ни нарисует, оживает, становится настоящим, реальным -- и море, и цветок, и козленок, и стена. Мастерская стилизация под китайские рисунки и традиционная для Угарова внятность рассказа наделяют эту картину особой добротностью, мастерством.

Мастерство -- именно это слово характеризует многие тарусские ленты и свидетельствует о том, что пусть бедно, пусть в нищенских условиях, но отечественная анимация живет, что это по-прежнему живая ветвь искусства. А это и есть самое главное.