Карен Шахназаров: «На «Мосфильме» ситуация неопределенности...»

Сергей Анашкин. Почему в прошлом году потребовалась внезапная смена мосфильмовского руководства?

Карен Шахназаров. Все произошло спонтанно. Директор студии Владимир Николаевич Досталь внезапно объявил, что уходит. Не было никаких интриг, никто его не подсиживал. Напротив, просили остаться. Но он был непреклонен. Сказал правлению: "Две недели, как положено, я отработаю, а вы за этот срок подберите нового начальника".

С.Анашкин. Что побудило вас поменять профессию? Вы успешный режиссер и наверняка смогли бы обойтись без этой административной должности. Вас вели идейные соображения, какие-то моральные обязательства?

К.Шахназаров. Прежде всего я режиссер. И теперь лишний раз убедился в этом. Признаюсь, я не получаю особого удовольствия от ощущения власти, наверное, для руководителя это не является плюсом. На решение мое повлияло несколько факторов. Я ведь вырос на этой студии. И потому, когда правление выдвинуло меня на директорскую должность, я не счел возможным отказаться. А кроме того я ценю любой опыт. Для режиссера важно всякое знание -- все идет в зачет. Административные заботы -- новая для меня сфера, мир, отличный от того, в котором я жил. Это уже производство, в каком-то смысле даже бюрократическая машина. И мне это по-человечески любопытно.

С.Анашкин. Остается ли у вас желание и время думать о собственных режиссерских проектах?

К.Шахназаров. Да, у меня есть замыслы. И никто, слава Богу, не может мне запретить обдумывать их, работать над новыми сценариями. Хотя, не скрою, директорская нагрузка тяжела. Всю жизнь я был свободным художником. Не знал, что такое вставать в семь утра и ежедневно спешить на работу. Конечно, во время съемок мне приходилось подниматься и в три, и в четыре часа ночи. Но срок напряжения был кратким: семь-восемь недель (сам же съемочный период -- всего два-три месяца). Администратору необходим совсем иной ритм жизни. Скажу прямо, слом привычного распорядка был для меня болезненной переменой.

С.Анашкин. Какова ваша стратегия выживания студии? Планируете вы запуск новых лент или намерены сосредоточиться главным образом на оказании технических услуг другим кинопроизводителям?

К.Шахназаров. Я пришел в тот самый момент, когда в стране разразился кризис. И сразу же попал в цейтнот. Приходится принимать жесткие решения. "Мосфильму" ведь не помогает никто, государство за последние годы не вложило в него ни копейки. "Мосфильм" живет за счет тех средств, что зарабатывает сам. При этом он исправно платит налоги. И коммунальные услуги сейчас стоят недешево, ремонта не было давно, то одно выйдет из строя, то другое. Но зарплату сотрудникам мы выдаем без всяких задержек, хотя она, конечно, невелика. Пытаемся поддерживать современный уровень технологии. Сегодня как раз машину проявочную получили. Мои задачи сиюминутны: найти средства на запуск в производство хотя бы одной картины. Когда студия не имеет текущих фильмов -- это катастрофа. Мы готовы делать хоть двадцать картин. Но без постороннего финансового участия нам трудно развернуть серьезное кинопроизводство. Прошлогодний всплеск съемочной деятельности на "Мосфильме" стал возможен благодаря финансовой поддержке правительства столицы. Мы выпустим восемь картин. Фильм "Судья в ловушке" Сергея Колосова (по пьесе Генри Филдинга) предназначен для телевидения. А на большой экран выйдут "Кто, если не мы" Валерия Приемыхова, "Цветы от победителей" Александра Сурина, "Незримый путешественник" Игоря и Дмитрия Таланкиных, "Привет от Чарли-трубача" Владимира Грамматикова, комедии "Любовь зла" Владимира Зайкина, "Китайский сервиз" Виталия Москаленко и "Кадриль" Виктора Титова. Завершаем фильмы на собственные средства, так как правительство Москвы в какой-то момент прекратило денежные вливания. Наших нынешних доходов, возможно, хватит на запуск одной-двух картин в год. Оказание услуг, без сомнения, -- существенное направление деятельности "Мосфильма". Мы заинтересованы в том, чтобы небольшие компании работали с нами, стараемся их привлечь к сотрудничеству. Что же касается стратегии развития студии, хотелось бы создать более экономичную производственную структуру.

С.Анашкин. Не стала ли в наши дни анахронизмом сама концепция громадного кинопредприятия? Может быть, мелкие компании, которые намного мобильней крупных кинофабрик, лучше приспособлены к выживанию в современных условиях?

К.Шахназаров. Как кинофабрика (цеха, технические службы, производственная база) "Мосфильм" не просто выживает, он относительно благополучное предприятие. Большая заслуга прежнего директора Николая Досталя в том, что он сумел сохранить мосфильмовские кадры, потенциал студии. Но для зрителя "Мосфильм" -- это прежде всего фильмы, а в кинопроизводстве нынче дела обстоят не лучшим образом. Студии в Советском Союзе строились под индустрию кино, кинематографический конвейер. "Мосфильм", "Ленфильм", Киностудия имени Горького, Свердловская киностудия -- крупные по европейским меркам кинопредприятия, они рассчитаны на то, чтобы производить в сумме порядка ста картин в год. На "Мосфильме" в прежние времена в производстве находилось около восьмидесяти фильмов одновременно, сорок наших картин ежегодно выходили в прокат. Это были масштабные ленты с высоким уровнем затрат -- огромные массовки, внушительные декорации. Современное российское кино поневоле камерно и малобюджетно. На декорации денег нет, снимают, главным образом, в интерьерах. А ведь кино -- зрелищное искусство! Может быть, именно потому, что из наших лент ушел зрелищный элемент, зрители предпочитают старое советское новому российскому кино. Советский кинематограф был отлаженной отраслью промышленности, выполнявшей идеологический заказ государства. В тогдашней системе большие студии были явлением логичным. В нынешней ситуации им нелегко выжить -- их структура не соответствует реалиям сегодняшнего дня. Конечно, все как-то крутятся, пытаются всеми способами удержаться на плаву. Но существование четырех больших студий в кризисной России, на мой взгляд, весьма проблематично. Российское кино -- реликт советского кинематографа. Сохранилась старая модель кинопроизводства, она -- как спущенный шарик, но на поддержание ее формы все равно тратятся деньги. Нужно посмотреть правде в глаза. Необходим пересмотр всей концепции финансирования киноиндустрии. Нужно сесть и посчитать, на чем сосредоточиться, во что именно вкладывать средства. Как директор "Мосфильма" я постоянно сталкиваюсь с тем, что мы тратим огромные деньги на поддержание того, что невозможно и не нужно реанимировать. Лучше уж вложить их в действительно необходимые нам объекты. Была на "Мосфильме" старая тонстудия, которая уже не функционировала несколько лет, а деньги на ее содержание расходовались исправно. Мы решили законсервировать ее: оставили минимальный режим тепла, отключили электричество. Возможно, на меня обидится Сергей Владимирович Михалков, но я не уверен, что "Мосфильм" в нынешней ситуации может позволить себе роскошь иметь в своем составе студию "Фитиль". При "Мосфильме" действует "Дебют", у ВГИКа есть своя киностудия. Денег нет ни там, ни здесь, хотя какие-то средства Госкино выделяет. Может быть, вместо того чтобы распылять финансы по разным организациям, которые все равно не могут свести концы с концами, целесообразнее поддерживать какую-то одну? И тем самым помочь дебютантам. Самое страшное в нынешней ситуации -- невозможность полноценного дебюта, отсутствие притока новых сил. А ведь молодежь несет с собой здоровую агрессию, животворную энергию обновления, столь необходимые любому искусству. И отрасль, и страна -- все ждут лучших времен. Мы подобны людям, на полустанке ожидающим экспресс, который должен забрать пассажиров в какую-то светлую даль. Поезда все нет, а жизнь-то проходит. Мне не нравится психология выживания. Нужно не выживать, а жить, действовать!

С.Анашкин. Какова судьба коллекции "Мосфильма"?

К.Шахназаров. Коллекция существует. Наши права официально подтвердили Минюст и Московская регистрационная палата. Попытки реквизировать коллекцию не прекращаются, но закон на нашей стороне. Показ классических лент на телеканалах -- один из важных источников нашего существования. К сожалению, все телевизионные компании в настоящий момент должны нам. Вот если бы они погасили задолженность, на эти средства мы сразу могли бы запустить в производство пару картин. Стараемся поддерживать коллекцию на должном уровне. Начали перевод фильмов на цифровые носители -- перенесли на "цифру" уже семнадцать лент. В таком виде они хранятся дольше, более того, с цифровых носителей можно при желании делать качественные кинокопии. Мы прекрасно понимаем, что фильмофонд студии необходимо сохранить, и вкладываем в это свои средства.

С.Анашкин. Намерены ли вы нынче устраивать прокатные акции, вроде прошлогоднего фестиваля премьер "Пойдем в кино"?

К.Шахназаров. Мы планируем на весну премьерные показы семи новых мосфильмовских картин. В столице программа будет демонстрироваться в кинотеатре "Художественный", но параллельно она выйдет на экраны еще в пяти-шести российских городах. Мы хотели бы посвятить эту прокатную акцию юбилею -- семидесятипятилетию нашей студии. Подсчитываем, сколько это будет нам стоить.

С.Анашкин. Можно ли говорить о художественной стратегии студии?

К.Шахназаров. Если бы у нас была возможность запустить десять-пятнадцать картин в течение года, можно было бы говорить о четкой стратегии, о творческих приоритетах студии, ее идеологии. Пока же рассуждения об этом преждевременны. И все же я понимаю, что "Мосфильм" должен каким-то образом поддерживать собственные традиции -- делать прежде всего "зрительское кино", фильмы для самой широкой аудитории. Но сейчас на "Мосфильме" ситуация неопределенности. Если мы нынче не изыщем средства для запуска новых фильмов, может статься, что в будущем году мосфильмовских премьер не будет вовсе.

С.Анашкин. А каковы ваши прогнозы относительно будущего российского кино?

К.Шахназаров. Сегодня трудно делать прогнозы. Если исходить из сегодняшних реалий, то я не вижу радужных перспектив. В стране, бюджет которой составляет около двадцати миллиардов долларов (как у небольшого штата США), едва ли можно рассчитывать на государственную поддержку кинематографа. Кино расцветает, если в экономике появляются свободные деньги или же фильмы становятся важным фактором государственной политики. Сейчас в России кинематограф не является составляющей идеологии государства. Поэтому деньги на съемку новых лент будут выделяться из казны в самую последнюю очередь. Наступают трудные времена, есть вероятность, что на какой-то срок российский кинематограф исчезнет как явление, как культурный феномен. Некое количество картин будет производиться. Но для нашей громадной страны десять фильмов -- это не кинематограф, не кинопроцесс. В Финляндии с ее пятимиллионным населением ежегодно выходит десять-двенадцать фильмов. Шведы снимают до тридцати картин. Остается надеяться, что и Россия не сможет долго обходиться без собственного кинематографа. Но в целом пока прогноз не слишком оптимистичен. Тревожно и то, что снижается качественный уровень отечественных лент. В прошлом году мне довелось работать в жюри фестиваля "Кинотавр". Сначала мы смотрели на экран и ужасались увиденному, но после четвертой или пятой картины уже казалось, что все нормально, что так и должно быть. Ловишь себя на мысли, что шаг за шагом снижаешь критерии оценок. Самое страшное, если сами режиссеры свыкнутся с этой планкой, если поверят, что и не нужно прилагать усилий для того, чтобы она поднялась, потому что все снимают так. Меня недавно спросили о Феллини: почему классик вышел из моды? Действительно, я замечаю общее падение интереса к его фильмам. Он не нужен нашим кинематографистам потому, что задает слишком высокую творческую планку. Легче сказать, что Феллини старомоден, что он устарел, потому что на самом деле уровень его мастерства создает нам ненужные проблемы. Вот что ужасно!