Джиллиан Андерсон: «Работать с фильмом примерно то же самое, что дирижировать оперой»

Беседу ведет и комментирует Нина Цыркун

Весной прошлого года мне посчастливилось -- не преувеличиваю, потому что такого масштаба событий на жизнь выпадает не так уж много -- стать свидетелем замечательного представления. В рамках конференции "Рождение тысячелетия", которая проходила в университете штата Оклахома по инициативе профессора Александры Хайди Каррикер, состоялась американская премьера реконструкции музыкального (с солистами, хором и оркестром) сопровождения фильма Карла Дрейера "Страсти Жанны д'Арк".

У этого фильма непростая история. Споры о нем начались в момент выхода на экраны, в 1928 году. Основанный на подлинных протоколах, которые вела инквизиция во время процесса по обвинению Жанны в ереси, фильм объективно представил судей как проводников проанглийской политики. Прежде чем фильм был выпущен на экраны, католическая церковь потребовала сделать целый ряд купюр, ослабивших изначальный антиклерикальный замысел режиссера. Пострадала при этом музыка, написанная специально для фильма, -- псевдоготическая, в духе французской музыки конца XIX века. Она принадлежала перу французских композиторов Лео Пуже и Виктора Аликса, которые не случайно стали участниками акции: оба работали в театре "Опера комик", где служила Рене Фальконетти, сыгравшая роль Жанны. Пав жертвой цензуры, их музыка уже не исполнялась никогда вплоть до конца 90-х годов. 25 марта 1999 года реконструированная версия прозвучала с оркестром под управлением Джиллиан Андерсон.

"Поднимите руки те, кто пришел сюда посмотреть, как будет дирижировать Джиллиан Андерсон из "Секретных материалов"! -- сказала дирижер вместо приветственного слова, когда зал был забит до отказа (публика стояла во всех проходах и на галерее). -- Должна вас разочаровать, та Джиллиан не дирижирует".

Нина Цыркун. Джиллиан, как вам попала в руки эта партитура?

Джиллиан Андерсон. Двадцать лет назад я работала сотрудником Отдела музыкальных микрофильмов Библиотеки Конгресса в Вашингтоне. И по долгу службы отсматривая весь фонд, обнаружила микрофильм с музыкой Пуже -- Аликса. Она показалась мне интересной, но я ничего не знала о фильме Дрейера и спросила о нем своего начальника. Эра видео еще не наступила, и он посоветовал взять напрокат 16-мм копию. Она была озвучена барочной музыкой. Несоответствие фильму было вопиющим. Но прошло, как видите, много лет, прежде чем удалось сделать реконструкцию.

Нина Цыркун. Известно ли отношение Дрейера к этой музыке?

Джиллиан Андерсон. Во Французской синематеке мне сказали, что Дрейер ее не одобрил; более того, ему не понравилась ни одна из предлагавшихся версий, он предпочитал, чтобы фильм демонстрировался вообще без музыки. Но это мнение разделяют не все историки кино. Надо, кстати, сказать, что первое оркестровое исполнение этой партитуры имело место в Болонье в "Театро Коммунале" в 1995 году. Еще в 1928 году исполнительские права партии фортепьяно и пяти струнных партий были зарегистрированы французским издательством Editions Musicales.

Нина Цыркун. Хотелось бы понять, почему Дрейер предпочитал исключить музыку. Мне кажется, дело вот в чем. Для Дрейера важно было противопоставление "слов" и "образов", фильм состоит как бы из двух пластов -- серии цитат из подлинных документов и серии крупных планов лиц, участвовавших в процессе. Здесь сталкивалась мужская власть "слова" и телесная беззащитность женщины-жертвы. Видимо, конфликт этих планов был для него самодостаточным, музыка была уже излишеством. Более того, она вербализировала голоса святых, которые якобы слышала Жанна. И таким образом переводила фильм в определенную плоскость, навязывала определенную трактовку заглавного образа, сакрализовала его, в то время как Дрейеру, скорее всего, хотелось показать обыкновенную земную девушку, проходящую путь мученичества, восходящую к благодати.

Джиллиан Андерсон. Музыка, конечно, подчинялась логике фильма, в финале которого Жанна принимает причастие, а затем следует бунт народа, присутствовавшего на казни, и усиливает тему мученичества Жанны и ее победы над смертью во имя Бога и народа. Читая протоколы суда, я поняла, что она была безумна, просто не понимала, что с ней происходит, отвечала невпопад, не могла понять языка, на котором с ней говорили судьи, точнее, убийцы. Она предпринимала попытки убежать, выпрыгивала в окно. Дрейер, кстати, довольно мягко показал, как обходились с ней в тюрьме. На самом деле с ней обращались ужасно, тюремщики ее насиловали. Прочтя протоколы суда, я прониклась к ней глубоким сочувствием и до некоторой степени отождествляла себя с ней. Я всем женщинам-жертвам симпатизирую.

Музыкальный строй версии, которую мы играем, очень точен. В начале музыка медленная. Соответственно, изображение тоже сначала спокойное; фигуры монахов, которые шепчутся и плотоядно облизываются, плетя свои сети, комичны. Но развитие музыкальных тем исподволь подводит к сцене пытки, когда видишь, насколько на самом деле несмешны инквизиторы, а от вида колес с зубцами бегут мурашки по спине и хочется, как Жанне, прижать к груди крест.

Нина Цыркун. Смотреть фильм без музыки и смотреть его с музыкой -- это два разных эстетических опыта. Без музыки больше внимания обращаешь на детали, на то, как сделан фильм, -- на обрезанное рамкой кадра лицо, на слезы на щеке Жанны, луч света в пустой глазнице черепа и т.п. Музыка же до предела обостряет эмоции, ты, может, уже не так много видишь, зато очень глубоко чувствуешь.

Джиллиан Андерсон. Когда я приглашаю на сеанс своих друзей, они признаются, что больше смотрят на меня, чем на экран. Наверное, потому что это еще довольно редкая вещь, не выработался нужный навык смотрения. Но, между прочим, соответствующие опыты показывают, что когда поступает и звуковой сигнал, зрение тоже обостряется, становится более интенсивным, более "умным". Без музыки зритель расслаблен. Впрочем, чувственный опыт вообще никогда не может быть чисто визуальным, он всегда и звуковой.

Нина Цыркун. И, как говорят, кино никогда не было немым. А как сопровождали фильмы в 20-е годы в американских кинотеатрах?

Джиллиан Андерсон. Я не читала рецензий, в которых писали бы о музыке. Но фольклора на эту тему много. Обычно кинотеатр имел собственный оркестр. В Америке их было пятьсот. В день обычно давали четыре сеанса, из них два -- с музыкой. Такие кинотеатры, как "Риальто" или "Риволи" в Нью-Йорке, имели на службе трех-четырех дирижеров одновременно. И свои нотные библиотеки у них были.

Нина Цыркун. Самая большая проблема -- темп, ведь и скорость проекции может меняться?

Джиллиан Андерсон. Раньше скорость проекции была очень медленной. Теперь она всегда одинакова, но для работы с фильмом приходится выучивать весь фильм наизусть и, если требуется, корректировать темп.

Нина Цыркун. Даже в нормальном режиме это требует огромного напряжения.

Джиллиан Андерсон. Работать с фильмом примерно то же самое, что дирижировать оперой. Довольно тяжелое дело. И необходимо максимальное взаимопонимание с оркестрантами.

Нина Цыркун. Я сидела в первом ряду и, каюсь, иной раз смотрела не на экран, а на лица оркестрантов -- я почувствовала, что между ними и вами не просто полное взаимопонимание, а таинственная, какая-то любовная связь.

Джиллиан Андерсон. Они все очень молоды и очень горды тем, что сопровождают фильм, играют "в ансамбле" с фильмом: в Америке работать для кино в высшей степени престижно.

Нина Цыркун. Какое значение имеет состав оркестра, какой, на ваш взгляд, оптимальный?

Джиллиан Андерсон. Слишком большой оркестр не нужен. Лучше всего -- двадцать человек. Надо соблюдать пропорцию между мощностью звука и масштабом образов на экране.

Нина Цыркун. Имеет ли смысл записывать оркестровое сопровождение и, скажем, воспроизводить в системе dolby stereo?

Джиллиан Андерсон. Как ни хорош звук dolby stereo или dolby surround, но он несравним с живым звучанием. Это совсем другая энергия. Мне рассказывала одна танцовщица из шоу "Девушки Зигфельда" в Лос-Анджелесе, что были сеансы, когда они выступали через каждые десять минут, по четыре интермедии за время демонстрации одного фильма. Это было обосновано физиологической привычкой -- механически воспроизведенное искусство обязательно должно перемежаться живым.

Нина Цыркун. Соответственно, и видео...

Джиллиан Андерсон. Видеокассета -- это просто сувенир, если мы добавим к ней музыку, от этого ничего не изменится. Будет музыкальная шкатулка.

Нина Цыркун. Еще одна проблема -- свет, необходимый оркестрантам и вам, но мешающий зрителям.

Джиллиан Андерсон. Лучше всего, когда оркестр помещается в оркестровой яме. Тогда экран не страдает.

Нина Цыркун. И напоследок вопрос о ваших планах. Какие фильмы вы хотели бы озвучить?

Джиллиан Андерсон. Прежде всего -- "Рождение нации", "Сиротки бури", "Нетерпимость" Дэвида Уорка Гриффита, потом "Золотую лихорадку" Чаплина, потом -- "Бен Гура"...

Норман, март 1999 года