Недолгое счастье Лестера Бурнема. «Красота по‒американски», режиссер Сэм Мендес

"Красота по-американски", (American Beauty)

Автор сценария Алан Болл
Режиссер Сэм Мендес
Оператор Конрад Л.Холл
Художник Наоми Шоан
Композитор Томас Ньюмен
В ролях: Кевин Спейси, Аннетт Бенинг, Тора Берч, Мина Сувари, Вес Бентли, Крис Купер и другие
Dreamworks SKG
США
1999

"Красота по-американски"

Картина за 15 миллионов - малобюджетная по американским меркам - "Американская красота" ("Красота по-американски") огребла несколько "Золотых глобусов", номинирована в основных категориях на "Оскар"¹ - в последнее время случай ординарный. Мейджоры только потягивают носом, шевелят ноздрями, вдыхая сладкий запах наград, проносимых мимо в сторону скромненьких инди. Но тут случай особый. Казалось бы, компендиум банальностей: сабурбия, кризис среднего возраста и кризис взросления, адюльтер, потеря работы и как специя (но после последней "Лолиты" допущенная в общеупотребительный рацион) - любовь-страсть сорокалетнего мужчины к нимфетке. Имя режиссера Сэм Мендес известно лишь театралам (этим, впрочем, известно хорошо, особенно благодаря его последней бродвейской постановке "Голубой комнаты" с обнажающейся Николь Кидман). Конечно, звезды: Кевин Спейси и (особо модная) Аннетт Бенинг; для молодежи - Мина Сувари, параллельно блеснувшая в провокационном "Американском пироге". Но все уже достоверно знают: от провала звезды не спасают, они делают его только оглушительнее. Спроси любого насчет прогноза - ответ оказался бы кислым. И вот, вопреки всем ожиданиям, в том числе режиссерским, - успех.

Для режиссера неожиданным оказался не только успех, но и сам фильм, каким он у него получился. Мендес рассчитывал поставить нечто легкое, фривольное, смешное. Вышло даже не трагикомично, а трагично. Дело совсем не в "загробной тональности", которую сообщает фильму закадровый голос главного героя в самом начале: "Мне сорок два года. Меньше чем через год я умру. Хотя я этого пока не знаю. Можно сказать, я уже мертв".

Письма мертвого человека стали с некоторых пор неким поджанром американского кино. "Матрица", "Шестое чувство". Виртуальное ружье все время висит в кадре, если торопишься, можно уйти, не дожидаясь конца, ты его уже знаешь. Не считая, конечно, малозначительной детали - кто убил. В данном случае это, кстати, безразлично. Убить хотели все. И все вышли на военную тропу. Просто один успел первым. И тогда остальные заплакали. Может быть, от досады, что не они успели. Фильм получился неожиданным, потому что задумывался как ординарный ситком, а характеры возьми да и выйди из подчинения сценариста, опять же новичка в кино, телемастера Алана Болла. То ли он с ними не справился, то ли они удрали с ним штуку. Но все персонажи оказались к финалу не теми, какими мы их поначалу оприходовали. Сорокалетний неудачник, стерва жена, сосед фашист, подросток-шлюшка и подросток-толкач - фигуры, обрисованные в завязке почти карикатурно, во всяком случае схематично, комиксово, обнаруживают второе, третье дно. Распахивается блузка, а под ней не голая грудь, а ворох розовых лепестков. Точнее, лепестков розы глубокого красного, почти бордового цвета венозной крови, которая - так ожидаемо и так неожиданно - брызнет в финале на кафель в кухне. Открывается то, что Рикки, произносящий ключевые слова про американскую красоту, называет "жизнью, которая таится в глубине вещей". Этот процесс и пафос внезапного открытия и двигают сюжет, держат в напряжении и придают смысл действию, смысл смотрению.

До того как все пришло в движение, все участники событий существовали в том кататоническом состоянии, которое Лестер (Кевин Спейси) не побоялся назвать смертью. Самый счастливый момент дня для Лестера - минуты утреннего душа с мастурбацией. Какое-никакое действие, хотя и бесплодное. Любовь с женой у него уже давно не получается. Когда-то эти дети-цветы были живыми и счастливыми, те минуты запечатлены на фотографиях, стоящих на столике. Но веселой девушки с карточки давно нет - есть женщина-риэлтор с приклеенной улыбкой и в автомобиле. Есть мужчина, которого жена и дочь называют неудачником и которого увольняют с его опостылевшей работы. Неудачник вдруг показывает зубы: шантажирует начальника и выходит на волю с зарплатой за год и премиальными. Фригидная жена, не способная одолеть конкурента по прозвищу Король, укладывает преуспевающего коллегу в постель. Сосед-отставник Фиттс (Крис Купер), мужчина твердых правил, третирующий сына (раз в полгода заставляет сдавать мочу на анализ на предмет наркотиков), обнаруживает гомосексуальные наклонности. Его сын Рикки (Вес Бентли) - парень, влюбленный в дочь Лестера Джейн и по дружбе снабжающий его наркотой (по надлежащей цене), не шутя предлагает подружке: "Хочешь, я его убью?" Джейн (Тора Берч), помешанная на своей внешности, собирающая деньги на силиконовые груди, легко соглашается, хотя видимой причины для отцеубийства нет: Лестер ни в чем ей не мешает. Просто девочку мучает немотивированная ненависть. Или, возможно, стыд. Джейн неприятно, что отец влюблен в ее подругу, красавицу Анджелу (Мина Сувари). Зато Анджела, отвязная юная блондинка, каждую минуту рассуждающая про секс, оказывается девственницей. В момент этого открытия Лестер одновременно посрамлен и счастлив. И не осмеливается осквернить красоту.

Но выходит, что именно его счастье непереносимо для окружающих. Потому что как раз тогда все они стягиваются к Лестеру с намерением убить. Странно: никто из американских критиков не вспомнил про "Недолгое счастье Фрэнсиса Макомбера": муж-подкаблучник был застрелен женой в тот момент, как почувствовал себя свободным. (Неужто в Америке никто не помнит Хемингуэя?) История, повторяю, трагичная, хотя смешные моменты тоже есть. И как раз смешные моменты сдвигают историю в сторону трагедии. Лестер звонит из дому по телефону Анджеле и, услышав ее голос, бросает трубку. Анджела, не получив ответа, нажимает кнопку аппарата, и тот автоматически отзванивает в дом Бурнемов. Лестер как ошпаренный отпрыгивает прочь, на звонок из своей комнаты выходит Джейн, и Лестер, мгновенно приняв чинный шаг, спокойно удаляется. Тут Джейн настигает сакраментальная догадка о тайных чувствах отца.

Еще два момента связаны с вуайеризмом полковника Фиттса. Сначала он видит видеопленку, на которой Лестер качает мышцы и, видимо, получает эротический импульс, о котором мы пока не догадываемся. Нам только смешно при виде блаженной физиономии Лестера, не подозревающего, что за ним подглядывают. Затем полковник Фиттс наблюдает в окно за Лестером и сыном. Переплет окна меняет истинную картину вещей: вручение дозы выглядит как гомоэротическая сцена. Фиттс делает сакраментальное заключение о сексуальной ориентации Лестера.

Фиттс - не главный человек с аппаратом, он случайный свидетель, ставший жертвой своих наблюдений, которые неправильно воспринял и истолковал. А Лестер, по сути дела, вовсе не главный герой. Главный тут - владелец камеры Рикки, наблюдатель-вуайер у окна во двор, "подглядывающий Том", чья позиция совпадает с позицией зрителя, нас с вами, вожделенно шпионящих за чужой ложью и сексом с помощью видео. А видео, как и прочие системы коммуникации, все время дает сбой, все время искажает картинку и провоцирует неадекватные реакции. Прямых контактов практически не остается. Сбои в системе связи неизбежны. Они - замена непредсказуемого "человеческого фактора", который всегда вводился в стратегические расчеты.

Гони природу в дверь, она ворвется в окно. В финале фильма разражается ливень, гроза. Старомодная стихия (как пожар в "Трех сестрах", заставивший всех заговорить о себе правду) - привет Александру Николаевичу Островскому. Минут двадцать экранного времени длится дождь. Под эту божию грозу страсти вырываются наружу. Никаких видеокамер, телефонов. Любовь, ненависть, стыд, вожделение - все волею случая сосредоточилось на бедном Лестере. Если бы не футболка, забрызганная кровью, не вполне даже было бы понятно, кто его убил. Жена суетливо прячет пистолет в ящик для белья. Дочь с возлюбленным застывают на лестнице, по которой спускались, чтобы сделать выстрел.

А что ж красота? Пустой пластиковый пакет, трепещущий на ветру вместе с опавшими листьями, снятый видеокамерой. Красота - нечто значащее для вас лично. Для Лестера - хорошенькая малолетняя блондиночка, ради которой он взялся качать мышцы и курить марихуану (не кайфа ради, а реконструируя состояние своих молодых лет), благодаря которой начал радоваться жизни. Он успел в ней что-то угадать. Что-то важное. И умер с улыбкой на губах. Пораженный Рикки попытался сымитировать эту посмертную улыбку.

¹ К концу февраля 2000 года наград и номинаций на круг насчитывалось 89. Из них самые, на мой взгляд, экстравагантные - три номинации (в категориях "Самый забавный актер", "Самая забавная актриса" и "Самый забавный фильм") на национальную премию "Американская комедия".