Дневник. Год 1998‒й

От автора

По большому счету, публикация этих отрывков для меня — публичное признание в любви. Признание в любви каждому, кто был предан фильму «Лунный папа» от начала и до конца.

Вторник, 30 марта

Выезжала из Москвы — густыми хлопьями валил снег, а здесь лето. Каракумы в цветущих бело-розовыми облаками садах — это абрикосы и миндаль. И дорога уже пыльная, пересохшая.

Среда, 31 марта

Заходящее солнце срывает, обесцвечивает все краски, коими наполнены местные пейзажи. Вокруг меня контурами абрикосовые деревья, лошади, ослы, мои постоянно грязные руки, на лице — измаявшийся грим. Второй съемочный день. Вокруг площадки, как вокруг цирковой арены, с неимоверной скоростью собрались почти полсотни местных жителей всех возрастов (хотя ближайший кишлак минимум в десяти километрах). Они уютно расположились, устроившись в несколько рядов, и на непонятном языке (слишком громко и эмоционально) оценивали все происходящее на съемочной площадке, периодически влезали в кадр, строили на камеру рожи. Мы пишем «живой» звук, и можно себе представить, какой идет голосовой фон. Вот… В данный момент вся группа кинулась помогать отчаявшемуся Рустаму¹. Набрали камней и теперь пытаются разогнать эту неподвластную толпу…

Почти четыре часа затаскивали на открытую платформу поезда осла… Наконец затащив, поняли, что он не в кадре, и истерически начали двигать его в кадр… Вокруг бедного истошно орущего осла собралось десять мужиков, которые никак не могли с ним справиться. Все это безумие длилось половину съемочного дня только потому, что осел должен нечто символизировать в фильме. На мой взгляд, он слишком глубоко в кадре, например, в монитор я его не вижу, но Бахтика² не переспорить, остается лишь истерически хохотать, глядя на все это действо, и опять ждать.

Параллельно с этим несколько часов назад Насыр³ уехал искать «символ красоты и женственности», потому что Бака⁴ хочет, чтобы во время нашей с Морицем⁵ сцены за нами прошла женщина в белых одеждах с развевающимся белым платком…

Осла в кадр подвинули и теперь ждем «символ».

Почти ушел свет, и появился второй режиссер… Перед нами предстала то ли полуслепая, то ли полукосая с беззубым ртом и нечесаной седой головой старуха… «Это лучшее, что я нашел», — сказал Насыр и потупил глаза (оказывается, мужья не отпускают своих женщин сниматься в кино).

Интересно, как это мы закончим кино за предполагаемые два месяца?..

Пятница, 10 апреля

Приехали на съемку сцены с катером. А вместо реки — лужа. Бака, смеясь, рассказывает, что, когда они утверждали натуру, здесь был прекраснейший пейзаж с бурной, глубокой рекой, но прошло время, и она то ли обмелела, то ли ее пустили на арыки. Поэтому нам приходится довольствоваться вонючим болотцем с темно-коричневой водой. Из-за недостаточной глубины нельзя было завести катер, и его просто вталкивали в кадр… Но в каждом дубле он, не доезжая, то останавливался, то ударялся с грохотом о балки деревянного моста, на котором, корчась от хохота, мы с Морицем пытались играть серьезную сцену.

Понедельник, 13 апреля

У меня в домике живет маленький лягушонок, который поет ночью и утром… Якоб⁶ поздравил меня и рассказал немецкую сказку о царевиче-лягушонке, который всем приносил удачу…

Суббота, 17 апреля

Как обычно, выехали в семь утра на съемку. Наша машина была последней, потому что мне и Морицу делали грим в санатории. До этого уехала операторская группа, потом Бака, за ним осветители и автобус с костюмами. Мы были пятыми. Подъехав к нужному повороту с трассы в пустыню, обнаружили пять дорог, ведущие в разные направления. Решили поехать по крайней правой. На четвертом часу пути, с растаявшим от жары гримом и такими же мозгами, поняли, что дорога не та. Двинули обратно. К двум часам дня встретились с костюмерами, к четырем — с Бакой и осветителями, в семь часов вечера нашлась вся остальная группа. Наша встреча выглядела, как встреча «западного» и «восточного» фронтов во вторую мировую.

Такого не может быть, но каждая машина поехала по своей дороге. Пять машин — пять дорог. Сразу же после команды: «Камера, мотор!» — солнце спряталось за бархан, и стало темно… Ха-рр-оший съемочный день!..

Понедельник, 27 апреля

Совершенно не предугадать, как поведет себя природа. От этого невозможно планировать место съемки: интерьер или натура. Глядя на багровый закат, спросила у местных: «Будет ли завтра дождь?», — на что получила невозмутимый ответ: «Это как Аллах решит». И так во всем…

Едем на съемки, за стеклом машины унылая, вялая, цвета хаки пустыня, вдруг неожиданно взрывающаяся алыми огоньками жизни — это маки.

Маки хрупкие, беззащитные, дрожащие в тремоло своими крохотными лепестками.

Очень хочется спать. Которую ночь бессонница, так как приходится выслушивать многоголосый хор поющих в моей комнате лягушек. Они совсем обнаглели, стоит выключить свет, как вокруг меня разворачивается настоящий шабаш… Квакают, скидывают с тумбочки предметы, ковыряют в углу обои, скачут по одеялу и подушке. Кроме этого, прямо на уровне лица (если повернуться к стенке) проложили себе дорогу муравьи и куда-то всю ночь целенаправленно идут. Без пауз, постоянно. Приходится спать при свете и исключительно на правом боку.

Ой! Проезжаем стадо диких лошадей, расслабленных и мирных. Пьют воду, прислушиваются и опять пьют. Эдакая «вселенская» гармония на фоне влажно-зеленой и бордово-розовой акварели озера.

Вот уже возвращаемся обратно, практически ничего не сняв. В третьем дубле огромная туча москитов набросилась на лица, волосы, облепила весь объектив камеры.

Четверг, 14 мая

Ура! Первый раз снимаем в городке «Фар-Хор», выстроенном специально для фильма. Огромный город выкрашен в бежевые цвета с редким вкраплением ярких импрессионистских пятен. Солнце в ожидании заката, теплый воздух и шепотом — ветер.

Понедельник, 25 мая

Заканчивали последний дубль сцены на понтоне, пытались успеть, так как небо затягивало тучами. Оставались только небольшие уголочки неба, бледно-голубые, бессмысленно надеющиеся остаться чистыми. На фоне зловеще надвигающегося пасмура они смотрелись, будто кто-то (с той стороны небес) направил на землю прожектор. Истерика у операторской группы: «Снимаем! Какая картинка!» Но картинка менялась ежесекундно, становясь все необыкновенней и фантастичней. Снимали дубль за дублем, забыв, что такое небо определенно к дождю. К дождищу. Душно…

Будущее безумие заявило о себе ненавязчивым, почти нежным накрапыванием. Стали собирать вещи, прятать технику и реквизит, двигаться к ближайшему закрытому месту — декорации чайханы. Мы с Лолкой⁷ побежали в сортир. Вдруг в шею удар, будто кинули камнем, оглядываюсь и… схожу с ума. С неба с бешеной скоростью на меня летит лавина градин, каждая из которых размером со сливу. Ощущение, будто на тебя с кулаками накинулись сотня человек. От ужаса спрятались в старый вагончик. Забились в самый угол, потому что градины, отскакивая от земли, как резиновые мячики, попадали в наше убежище. Переждав апогей этого сумасшествия, рискнули выползти, не тут-то было! Покачнувшись, наше укрытие, чуть не поплыло, несомое яростным грязево-глиняным потоком — селем. Настоящая река охро-коричневого цвета, ворчащая, неуправляемая, громыхающая, бурлящая, образовалась меньше чем за десять минут. Мимо проплыл трехместный громадный сортир (за день до этого наконец-то построенный). Проплыл гордо, как «Титаник», уносясь куда-то в море, без-воз-врат-но… Вдруг крики. Оказывается, нас давно уже ищут. Валера и Фирыч, падая и захлебываясь, пытались отловить нас в этой дождевой лавине. А закончилось все благополучно. Я и Лолка были доставлены в целости и сохранности, только грязные с ног до головы, в глине, которая скоро высохла и превратилась в корочку.

Среда, 27 мая

День освоения объекта «База боевиков». Декорация построена в горах на киргизской территории. Странное место… Зебо⁸ нашла точку, где встают дыбом волосы, в буквальном смысле (видимо, какое-то сильное магнитное поле). Как идиоты, все подходили, вставали и ржали, потому что волосы ни с того ни с сего поднимались вертикально.

Воскресенье, 7 июня

Снимаем «Базу боевиков», в очередной раз затягиваем тентом слепящее солнечное небо и ждем. Безоблачное утро. Якоб поставил на столик свой чемоданчик с гримом и со вкусом, как хирург, на белом полотенце разложил грим и кисточки, но подул ветерок и засыпал все полупрозрачным слоем песка… Сдержанный Якоб (все-таки швейцарец!) стиснул зубы, переставил стол, стряхнул песок и на новое белое полотенце опять разложил грим и кисточки… Сверху на все это рухнул огромный кусок грязи и земли. Взбесившийся гример покидал свои испачканные вещи обратно в чемоданчик и, не сказав ни слова, гордо подняв голову, ушел в неизвестном направлении. «Видимо, съемок не будет», — подумала я и побежала к Бахтику. Тот, выслушав меня, исчез в том же направлении. Ветер становился все сильнее и сильнее, снося соломенную крышу с декораций. Несколько минут спустя оба вернулись, скручиваясь от гомерического хохота. Оказывается, Якоб решил, что были поставлены ветродуи, а его об этом не предупредили, на что и обиделся.

Понедельник, 8 июня

В декорации сделали искусственный бассейн, воду для него подвозили в цистерне пожарной машины, затем подкрашивали химической синей краской. Несмотря на это, там поселилась лягушка. Как она туда попала, осталось загадкой, ведь вокруг нет ни реки, ни даже лужи. Видимо, дошла пешком, плюхнулась в отравленный «синькой» бассейн и начала петь. Пишем живой звук. После каждой команды «мотор!» лягушка начинала петь гораздо громче и с большей страстью. Ее пытались поймать, Валера залезал в воду, выискивал ее среди камней — неудачно. Решили, что после каждой команды «мотор!» несколько человек будут одновременно закидывать пруд камнями. Приготовились к съемке: «Камера, мотор!», «хлопушка», артиллерийский залп камней, замолчавшая в недоумении лягушка. «Начали!!!» Я вижу краем глаза радостные и восторженные лица и жесты всей группы. Несколько мгновений тишины и счастья и… победоносный «квак» пришедшей в себя твари. Она невозмутимо продолжала свою «песню пахаря» до заката солнца с еще большим азартом. Мы терпеливо ждали… Под ее жизнерадостную песню, так и не начавшись, закончился съемочный день.

Понедельник, 15 июня

Невыносимая жара, раскаленный ветер, пылища. Едем на съемку… По законам физики в скором времени наша группа растает или расплавится дружно и весело. На домах большими буквами вывески: «Сорялка» — видимо, солярка, «Замен мясла» — кажется, масла, «Мелький ремонт и автозапчасть» — наверное, ремонт настолько мелок, что автозапчасть только одна.

Вторник, 16 июня

К Морицу подошли мужики и что-то спросили на таджикском. Не получив ответа, махнули рукой и презрительно выдали: «Э, узбек!»

Пятница, 2 октября

Очень сложная, драматичная сцена у камня (да еще крупный план). Я стараюсь ни на кого не смотреть, собираюсь… Только чувствую, что Бахтик поправляет мне то ли костюм, то ли прическу. Сняли дубль, готовимся ко второму. Бахтик снова подходит и начинает что-то на мне поправлять. Я нервничаю, стараюсь не отвлекаться, снимаем еще дубль — та же история, опять Бахтик рядом и опять что-то поправляет, к тому же чувствую, что кто-то ползет по моему телу. Оказывается, Бахтик перед каждым дублем подбрасывал на меня муравьев в надежде, что один из них проползет в кадре по моему лицу и придаст сцене зловещий характер. Ни один из муравьев по лицу не прополз, они все ушли ниже.

Среда, 11 ноября

В декорации «Фар-Хора» вот уже десять месяцев живет семья: Курбан, Гуля и их маленький сын Азаматик, которому четыре года. Про кино он знает все. И все, что он знает, только кино… Говорю ему: «Я привезу тебе книгу о пиратах… знаешь, кто это?» Радостный ответ: «Конечно! Оператор!!!» Любимая его игра в те дни, когда у группы выходной и мы не выезжаем на съемку, — игра в режиссера кино. Сажает перед собой собаку, говорит ей: «Ты актер, я Бахтик, сиди играй!» Отбегает, кричит команду: «Камера! Мотор! Е… твою мать! Начали!»

Пятница, 16 апреля

Разговор с Пулотом. Ему почти сорок. У него пятеро детей, работает у нас помощником по реквизиту. Я: «Как дела?» Он: «Сейчас хорошо, было плохо. Жена беременная, жду в роддоме. Выходит доктор: «У вас мальчики, однояйцевые близнецы». Я пошел домой, пил водку, плакал. Это как! На каждого по одному? Как жить будут?» На мой хохот его ответ: «Я откуда знал, я же не доктор».

Суббота, 24 апреля

Последний день съемок. Судорожно, после тридцатиградусной жары ни с того ни с сего начался настоящий сумасшедший ураган с леденящим, пронзительным ветром и снежной (!) бурей.

С грустью, которая, как тонкая, печальная и навязчивая мелодия, звучит во всех нас, мы прощаемся…

¹Рустам Ахадов — звукооператор.
²Бахтиер Худойназаров — режиссер-постановщик.
³Насыр Рахмонов — 1-й ассистент режиссера.
⁴Бахтиер Худойназаров.
⁵Мориц Бляйбтрой — исполнитель роли Насреддина, брата главной героини Мамлакат.
⁶Якоб Джон Пиер — художник по гриму.
⁷Лола Мирзорахимова — исполнительница роли Зубы, подруги Мамлакат.
⁸Зебунисо Насырова — художник по костюмам.