Мангейм без фестиваля

«Горе-киллеры» (Lost Killers)

Автор сценария и режиссер Дито Цинцадзе
Оператор Бенедикт Нойнфилз
Художник Тило Менглер
Композиторы Мириан, Дито Цинцадзе
В ролях: Николь Селиг, Мисел Матичевич,
Лаша Бакрадзе, Эли Близес
Peter Rommel Productions, Home Run Pictures
ФРГ
2000

Lost Killers — так называется фильм Дито (Димитрия) Цинцадзе, премьера которого состоялась в Канне в программе «Особый взгляд». Название на новый русский иначе, как «Горе-киллеры», не переведешь, и это лишь подчеркивает бесстыдно космополитическое звучание картины. Название английское, язык общения немецкий, герои…

Герои этой картины — люди ниоткуда. Бранко из Сербии, Мераб из Грузии — стран, переживающих (мягко выражаясь) экономический и социальный кризис. Можно сказать: из бывших Югославии и СССР — стран, которых вообще больше нет на политической карте мира.

Эти страны тем не менее существуют на других картах — на исторической или психологической. Кроме того, остаются территория и народонаселение бывших стран. На этих территориях, как известно, самые популярные нынче профессии — проститутка и киллер. Человеческое тело для одноразового сексуального использования стоит от трех до пятисот долларов, человеческая жизнь тоже сильно колеблется в цене. Заказное убийство важной персоны в Москве может обойтись в десятки тысяч зеленых, но уже в незалежной Украине охотно замочат и за пятьсот (смотри фильм Вячеслава Криштофовича «Приятель покойника»).

Сюжет «Горе-киллеров» чрезвычайно прост. Бранко и Мераба нанимают, чтобы устранить некоего бизнесмена. Причины, как и личность жертвы, не важны, характерно только то, что она — жертва — изъясняется по-русски. Хотя ничего не подозревающий жрец Меркурия дает охотникам огромное количество возможностей безнаказанно прикончить себя, тем не менее этого не происходит в силу столь же огромного количества абсурдных обстоятельств.

В результате складывается впечатление, что горе-киллеры на самом деле никого не собираются убивать и только делают вид, что заняты серьезной работой, которая якобы принесет серьезные деньги и выведет их из финансового кризиса. Они предпочитают обсуждать детали волнующего заказа за бутылкой вина и ностальгической эмигрантской песней, что, разумеется, уводит их совсем далеко от первоначальной цели.

Тут пора сказать, что действие фильма происходит вовсе не в Тбилиси, не в Белграде, а в благополучнейшем городе Мангейме, что расположен на юго-западе Германии и не известен ничем достопримечательным, кроме проводимого там ежегодно международного кинофестиваля. Те, кто бывал на этом фестивале, помнят унылое впечатление от железобетонных блоков, из которых состоит Мангейм, разрушенный во время второй мировой войны и выстроенный без малейших фантазийных сантиментов.

В этом псевдо-Нью-Йорке пронумерованы даже не улицы, а блоки домов: B6, K9. Правда, унылое впечатление можно скрасить пробежкой по магазинам (а Мангейм — это сплошной универмаг-супермаркет). Еще можно заметить в городе известное количество турок-эмигрантов. Но никому из приезжих не удалось разглядеть там какие-то признаки другой, маргинальной и криминальной жизни, где люди убивают друг друга за кусок хлеба и отдаются за бутылку дешевого вина.

Это не означает, будто такой жизни в Мангейме нет вовсе. Дито Цинцадзе разглядел ее, сгустил и прошил нитью абсурда. Но жизнь осталась жизнью, и люди в картине похожи на людей. Помимо Бранко и Мераба, а также их верной югославской подружки, это беззубая вьетнамская проститутка и ее бой-френд — потерявший работу чернокожий спортсмен из Сенегала. Все они выбиты из социальной колеи и выброшены на обочину. Утешением им могут служить только дружба, переходящая в любовь, и любовь, переходящая в дружбу. Парии находят друг друга, интуитивно чувствуя, что в одиночку не выжить.

Своей интонацией и грустным юмором фильм немного напоминает снятые за границей картины Отара Иоселиани или Аки Каурисмяки. Те тоже находят маргинальный ракурс и высвечивают — будь то в Париже или Лондоне — задворки Европы и тени рая. Для Цинцадзе это первый опыт такого рода, однако он не кажется робким. Режиссер, интересно заявивший о себе фильмом «На грани» («Серебряный леопард» в Локарно), несколько лет безуспешно пытавшийся поднять проект большой копродукции, сделал картину маленькую, но очень точную и выверенную в деталях.

Более того, ему удалось из этих деталей синтезировать стиль — нечто среднее между грузинской трагикомедией и квазинатуральной европейской драмой. Ни одна из сюжетных линий не доходит до надрыва или гротеска, но ни одна не провисает в необязательной описательности. Даже откровенно комедийный трюк — когда сам Дито Цинцадзе появляется в кадре в роли тяжелобольной, но никак не умирающей бабки — не выглядит стилистической натяжкой. К этому моменту в атмосфере фильма скапливается такое количество сладкой горечи, что эту смесь уже невозможно ни пересластить, ни испортить ложкой дегтя.