Сергей и Дмитрий Соловьевы: Отцы и дети. Дочки‒матери

СЕРГЕЙ СОЛОВЬЕВ

1. Нет такого времени, которое было бы плодотворным. И нет такого времени, которое было бы неплодотворным. Все времена абсолютно одинаковы. Так же, как нет времен исключительно положительных или исключительно отрицательных. Было ли положительно время сталинизма для Солженицына? Уберите Сталина от Солженицына, и время окажется исключительно неплодотворно для участия Александра Исаевича в мировой культуре.

2. Смотря что называть поколением. Я не очень понимаю эту выдумку насчет шестидесятников, семидесятников. Я ощущаю себя причастным в той или иной мере к культурным процессам второй половины ХХ века. В том ремесле, которым я занят, всегда страшна культурная психология стаи. Она «вырубает» человека практически на старте, потому что ты можешь только подтявкивать всем остальным, которые и без тебя громко тявкают. Поэтому группироваться — в шестидесятники, семидесятники — глупо. Я пришел в кино, когда 60-е уже кончились, а 70-е еще не начались. В принципе, я межеумочный персонаж. Поэтому, наверное, на меня очень большое влияние, но не профессиональное, а товарищеское оказал русский Серебряный век, Блок, Мартынов, Слуцкий, обэриуты…

3. А что уж так особенно изменилось? Очень грустно, что нет Васи Шукшина, Андрея Тарковского… Из всех поколенческих вещей, которые я ощущаю, грустно то, что нельзя позвонить Васе Шукшину и с ним поговорить. Но, между прочим, можно взять его книгу и почитать, что ничуть не хуже. Грустно, что когда жил Пушкин, еще не изобрели фотографию, а с другой стороны, и хорошо, что вот такой нематериализованный образ Пушкина и Лермонтова лежит в основе всех серьезных человеческих историй, которые со всеми так называемыми «поколениями» случаются.

5. А какое это поколение? Да никакое особенное… Я хорошо помню себя, когда мне было двадцать пять, как Митьке сейчас. Я не вижу ничего сильно отличающегося. Я не вижу, чтоб рубашки носили вместо брюк — все пока так же. Единственное серьезное качественное изменение связано с лавинообразной технологической революцией. У них есть Интернет, а у меня была Библиотека им. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде. Она ничем не отличалась от Интернета, а по приятности проведения времени даже выигрывала. Смотря что и на что смотреть в Интернете и в публичной библиотеке. Все нормальные люди и тут, и там смотрят примерно одно и то же, а все ненормальные смотрят и тут, и там «дурку» какую-нибудь… Может быть, есть какие-то отличия по «дуркам»?

7. Нет, не смущает. Я только себе доверяю. Почему я должен ему доверять? Это можно уже отнести к психологии родственной стаи…

8. Ничего этого нет. Есть просто какие-то фильмы, какие-то книги, которые лично мне доставляют колоссальное наслаждение. Это замечательно, что жили и живут люди, которые так здорово тратят свое личное время на такое благое общественное дело, чтобы я прочитал их книжку.

9. Я не знаю, что это такое — массовая семейственность. Это вопрос для докторов-генетиков.

10. Герой — это то, что принадлежит психологии стаи. Когда есть стая, то она должна выбрать нечто, одинаково удовлетворяющее всех бегущих и лающих. Вот им и нужен герой. Сначала, когда стая бежит в одну сторону, впереди у них маячит один герой. Потом стая разворачивается и бежит в другую сторону, и тогда впереди у нее оказывается другой герой, тот, что прежде бежал в арьергарде. Выбирают себе кого-то и бегают туда-сюда… Герой — это чушь!

11. Смотря на каком Западе и сколько платить будут. Набоков в свое время замечательно сказал, что может работать везде, оставаясь при этом русским писателем. Но вообще-то работать вне родины — это несчастье, в том числе и для Набокова.

12. Во времена своей молодости я зарабатывал тем, что сдавал пустые бутылки, и это было лучшее из ремесел! А сейчас… Не знаю, я бы продал что-нибудь…

ДМИТРИЙ СОЛОВЬЕВ

1. Да, конечно. Так сложилась бытовая ситуация в семье, что практически я рос на площадке у отца. Это были славные времена «Ассы» и «Черной розы…». В 1990-м я впервые снялся в кино — в фильме «Дом под звездным небом». Все времена интересны по-своему, но про те — что уж и говорить! Последний, завершающий отрезок в истории СССР — старое кончалось, начиналось что-то совершенно другое. Столько было всяких идей!

2. В общем, да. Я разными вещами занимался: во времена «Ассы» делал плакаты к фильму, в «Доме под звездным небом» снимался как актер, сейчас написал сценарий для папиной картины «Нежный возраст»… Я всегда имел дело с замечательными людьми, и кино — моя любимая профессия. Не знаю, какое место в итоге я в нем займу, но надеюсь, что какое-нибудь займу. Связь с поколением, конечно, ощущаю. Ребята моего возраста, которые выросли в эпоху смерти пионерии, живут по-разному, занимаются разными вещами, но с ними мне значительно легче находить общий язык, чем с предшествующим поколением, еще советским. К тому же нас объединяют связанные просто с возрастом заблуждения, радости и интересы.

3. Время такое, что приходится быть ему адекватным. Иначе просто с голоду умрешь. Сейчас любой человек вынужден работать, как-то крутиться, элементарно выживать.

4. Конечно, отец — мой современник, это особенно очевидно в нашей последней совместной работе. Но он мне интересен и как герой из прошлого. На все происходящие события у него иная точка зрения, нежели у меня, и мне интересно ее узнавать, каждый раз открывается нечто новое.

6. Конечно, помогает, и я очень благодарен отцу. Что касается его картин, то я их, в общем, люблю, понимаю. Искренне сказать — мне они нравятся.

8. Да я все смотрю, у меня очень разнообразные интересы. С детства люблю кино. Раньше западные, американские фильмы можно было посмотреть только на фестивалях, куда я со школьных лет прорывался с огромным трудом. Помню, в детстве посмотрел «Звездные войны» — они произвели огромное впечатление. Кино — дело индустриальное, и сейчас 90 процентов картин, которые в кайф, которые досматриваешь до конца, — американские. Может быть, когда-нибудь это изменится.

9. Думаю, что это зависит от конечного результата: если он плодотворный, то это хорошо, если негативный, то, вероятно, плохо.

10. Конечно. Кино — это сказка, поэтому в нем всегда актуальны и герой, и его моральные ценности. Я, например, люблю картины с хэппи эндом, где побеждает не негодяй, а хороший, близкий, понятный тебе человек. В кино очень важно, как человек относится к тому, что он делает, и с моральной точки зрения тоже.

11. Если бы имел такую возможность, с удовольствием попробовал бы. Пока не приходилось.

12. Трудно сказать. Жизнь заставляет как-то крутиться. Мне, естественно, ближе разного рода гуманитарная деятельность — рекламная, художественная, оформительская. Это лучше, чем грузить вагоны. Хотя в жизни всем приходилось заниматься: открывал коптильные цеха, квас делал. Но, конечно, интереснее делать то, во что можно вложить душу, то, что тебе близко и понятно.

Сергей Александрович Соловьев (род. 1944), режиссер, сценарист, продюсер, педагог

Родился в городе Кемь (Карелия). Окончил режиссерский факультет ВГИКа (1969, мастерская А.Столпера). До учебы во ВГИКе работал на Ленинградском телевидении. В 1969-1987 годы — режиссер киностудии «Мосфильм». В начале 90-х поставил спектакли «Дядя Ваня» (Малый театр) и «Чайка» (Содружество актеров Таганки). С 1987-го — руководитель объединения «Круг» на «Мосфильме». Профессор ВГИКа. Председатель СК России (1994-1997). В 1994-м — президент Московского МКФ. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1976), лауреат премии Ленинского комсомола (1976) за фильм «Сто дней после детства» и Государственной премии СССР (1997).

Избранная фильмография

«От нечего делать», «Предложение» (в альманахе «Семейное счастье», 1969), автор сценария, режиссер, «Егор Булычев и другие» (1971), автор сценария, режиссер, «Станционный смотритель» (1972), автор сценария, режиссер, «Сто дней после детства» (1975), автор сценария, режиссер, «Мелодии белой ночи» (1976), автор сценария, режиссер, «Спасатель» (1980), автор сценария, режиссер, «Наследница по прямой» (1982), автор сценария, режиссер, «Избранные» (1983), автор сценария, режиссер, «Чужая белая и рябой» (1986), автор сценария, режиссер, «Асса» (1987), соавтор сценария, режиссер, «Черный монах» (1988), соавтор сценария, «Черная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви» (1989), автор сценария, режиссер, «Дом под звездным небом» (1991), автор сценария, режиссер, «Тюремный романс» (1993), автор сценария, режиссер, «Три сестры» (1994), автор сценария, режиссер, «Нежный возраст» (произв.), соавтор сценария, режиссер, «Иван Тургенев» (произв.), автор сценария, режиссер, продюсер, «Бременские музыканты» (произв.), автор сценария.

Дмитрий Сергеевич Соловьев (род. 1974), актер, сценарист

Родился в Москве. Учился на актерском факультете ВГИКа (мастерская С.Соловьева, В.Рубинчика).

Фильмография

«Дом под звездным небом» (1991), актер, «Нежный возраст» (произв.), соавтор сценария, актер.