Синее и желтое. «Наркоторговля», режиссер Стивен Содерберг

«Наркоторговля» (Traffic)

Авторы сценария Саймон Мур, Стивен Гаган
Режиссер Стивен Содерберг
Оператор Стивен Содерберг (под псевдонимом Питер Эндрюс)
Художники Филип Мессина, Кейт П. Каннигем
Композитор Клифф Мартинес
В ролях: Стивен Бауэр, Бенджамин Брэтт, Джеймс Бролин, Дон Чидл, Эрика Кристенсен, Бенисио Дель Торо, Майкл Дуглас, Мигель Феррер, Альберт Финни, Луис Гусман, Эми Ирвинг, Томас Милиан, Деннис Куэйд, Питер Ригерт, Кэтрин Зета-Джонс
Bedford Falls Productions, Initial Entertainment Group, USA Films
США
2000

В 2000 году сразу две картины Стивена Содерберга пользовались повышенным вниманием как критиков, так и зрителей. Это «оскароносная» «Эрин Брокович» с Джулией Робертс в главной роли и неожиданно ставшая хитом «Наркоторговля».

Когда в 1990 году Содерберг получал «Золотую пальмовую ветвь» в Канне за «Секс, ложь и видео», он скромно заявил, что «это начало пути вниз», очевидно, имея в виду, что в качестве режиссера авторского кино он находится на высшей ступени карьеры. Сначала все развивалось именно так, как он предсказывал. Содерберг начал один за другим снимать арт-хаусовские авторские фильмы, ни один из которых так и не смог выйти за пределы этой субкультуры «четырех экранов в пяти городах», что является отражением прокатной реальности, а не негативной оценкой. Положение изменилось после выхода в 1998 году триллера «Вне поля зрения», в котором Содербергу удалось — не изменяя своим художественным принципам — вырваться за пределы арт-хауcовского гетто на просторы мейнстрима. Именно там он нашел точную пропорцию между авторским и коммерческим.

Явно стремясь сохранить достигнутый баланс в своей новой картине, Содерберг выбрал весьма актуальную тему — наркотики и борьба государства с ними. «Наркоторговля» — это фильм, снятый в «квазидогматической» манере (я имею в виду идеологию «Догмы»), о борьбе правительства США с угрожающим национальной безопасности явлением. При этом по структуре (вязь пересекающихся сюжетов) он напоминает скорее кинематографические фрески Роберта Олтмена с их многочисленными сюжетами.

Майкл Дуглас играет в «Наркоторговле» высокопоставленного чиновника правительственного ведомства по борьбе с наркотиками Роберта Уэйкфилда, который обнаруживает, что его дочь Кэролайн (Эрика Кристенсен) «сидит» на креке. Двое мексиканских полицейских (Бенисио Дель Торо и Джейкоб Варгас) проводят самостоятельную антинаркотическую операцию и неизбежно вклиниваются в разборки между могущественными наркобаронами. Эксцентричный мексиканский генерал (Томас Милиан) ведет свою борьбу с кланом наркоторговцев, только для того чтобы перехватить у них бизнес. С виду респектабельный миллионер (Стивен Бауэр) оказывается главным наркобароном, его арестовывают, а ничего не ведающая об источниках доходов жена Хелена (Кэтрин Зета-Джонс) быстро включается в защиту «семьи» в духе «Крестного отца». Еще двое полицейских-американцев из Сан-Диего (Луис Гусман и Дон Чидл) «разрабатывают» перекупщика наркотиков среднего звена (Мигель Феррер), который выступает свидетелем против мужа Хелены, а она, в свою очередь, нанимает убийцу, чтобы этого свидетеля ликвидировать… Иногда истории пересекаются (по преимуществу чисто формально — герои просто встречаются на шоссе или на улице — точно как у Олтмена в «Коротком монтаже»), но в принципе они развиваются вполне самостоятельно. В результате эта флуктирующая структура позволяет наглядно и выразительно продемонстрировать тотальность нарко-траффика в вертикальном срезе. При этом Содерберг — вполне в традициях критического реализма — показывает, что употребление наркотиков имеет глубокие корни в несправедливом устройстве общества.

Теоретически Содерберг следует заповедям Ларса фон Триера (который, как известно, задумал «Догму» как «деконструкцию всех и всяческих киноклише» и «возврат к реальности»), но одновременно фактически ревизирует основные триеровские идеи. Хотя формально все вроде так, как полагается по «Догме», — фильм снят лично Содербергом «с рук» на high-definition video (хотя мне кажется, что какое-то устройство типа «Стедикама» все-таки задействовано), актеры максимально стараются «не играть» (но при этом все прекрасно играют), монтаж не бросается в глаза. Но все эти приемы как бы прошли обработку в «голливудской микроволновке»: видеокамеры явно вибрируют не так интенсивно, как в фильмах фон Триера и его «догматических» собратьев, во всех ролях заняты популярные звезды, интерьеры тщательно выстроены, а натурные планы продуманы. В то же время замысел и воплощение безукоризнены с точки зрения социального заказа и политической корректности.

Кстати, о политической корректности. Все эпизоды фильма, связанные с «антинаркотической деятельностью» Роберта Уэйкфилда в США, сняты в сине-голубых тонах, вся «наркотическая часть» на границе с Мексикой — в желтых. Формальная игра с цветом может нести в себе массу различных значений, но одно из них явно «неполиткорректно». Я имею в виду то, что указывает на контраст синей, холодной, аскетической, протестантской, американской реальности с песочно-желтым, горячим, необузданным, похотливым, но делающим культ из девственности, грешащим, но кающимся, католическим, но и языческим тоже, кипящим латиноамериканским «бульоном» жизни.

Волей-неволей Содерберг символически обозначил суть происходящего: «желтые» наркотики — как конкретные, так и духовные — уничтожают «синий космос» среднего класса. Вот характерный эпизод из фильма: Кэролайн — правильная девочка-отличница из высшего среднего отдается в трущобе негру за героиновый укол. Даже один из немногих положительных латиноамериканских персонажей — мексиканский полицейский Ксавьер Родригес в исполнении Бенисио Дель Торо (получившего «Оскар») — типичный латинский фаталист, ведущий «свою борьбу», полностью принимающий иррациональные, чуждые западной ментальности условия игры, идущие вразрез с методами североамериканских коллег, «поглощающие» их, как соотечественники Родригеса «поглощают» белое меньшинство на западе США. Кстати, по расчетам демографов, если существующие тенденции сохранятся, то в середине этого столетия в Лос-Анджелесе не найти будет белого лица. (Критик марксистской ориентации здесь, наверное, написал бы, что «настоящий художник, сам того не желая», то есть Содерберг сказал больше того, что, вероятно, хотел.)

Этот фильм является не столько спонтанным художественным произведением, сколько точно рассчитанной суммой элементов, отвечающих требованиям истеблишмента, политической корректности, злобы дня, вкусам оскаровских академиков, но не противоречащих творческим амбициям режиссера. «Наркоторговля» — это очень «правильный» заказной агитфильм высшего разряда, доказывающий, что корректная агитация может иметь место и в художественном кино.