Назад, Франция! «Видок», режиссер Питоф

«Видок» (Vidocq)

Авторы сценария Жан-Кристоф Гранже, Питоф
Режиссер Питоф
Операторы Жан-Клод Тибо, Жан-Пьер Совер
Художник Жан Рабас
Композитор Брюно Куле
В ролях: Жерар Депардье, Гийом Кане, Инес Састр,
Андре Дюссолье
RF2
Франция
2001

На старой ухоженной культурной почве Франции в последнее время произрастает все больше свежих цветов. Целый сад. Даже австриец Михаэль Ханеке снимал «Пианистку» с французами, а космополитичный «Интим» делал француз Патрис Шеро. Парижские дамы шокируют эпатажными фильмами типа «Трахни меня» и «Романс», господа забавляют распутниками, распутницами, Астериксами, Обеликсами, Амели и Видоком. Как ни странно, причин для расцвета изящных искусств именно там и именно сейчас нет практически никаких. Кроме, пожалуй, одной, довольно забавной. Это оглушительная победа французов на последнем футбольном первенстве мира. Видимо, футболисты зарядили всех — и политиков, и писателей, и артистов — большой дозой уверенности в себе, благодаря чему даже из фильмов исчезли комплексы. Смотреть их приятно теперь всем и каждому, в том числе тем, кто свои комплексы еще не изжил.

В отличие от летней «Амели», «Видок» стал кассовой бомбой осеннего сезона-2001. Действительно, он как-то окрашен в тона любимой Пушкиным золотой осени. Видок — исторический персонаж из первой половины девятнадцатого столетия, беглый каторжник, ставший известным парижским сыщиком и легендой при жизни. Пушкиным упоминался в негативном контексте как намек на осведомительскую деятельность Фаддея Булгарина, а вот теперь дал повод для игры в жмурки, затеянной дебютантом в большом кино под псевдонимом Питоф (он же Жан-Кристоф Комар). Но и Питоф — тоже «осенний», немолодой человек, до дебюта успевший стать популярным клипмейкером, заведующим дизайном общенациональных телеканалов. К тому же он уже двадцать лет делает рекламу (для Вендерса и фон Триера), спецэффекты (для Тавернье, Жене и Каро) и даже придумал спецкомпьютер для постоянных спецсъемок. Кассовость клипмейкерского «Видока» естественна в сравнении с некассовостью, например, грымовского «Коллекционера». Даже клипмейкеры у французов — очень изощренные люди. У них деньги со стульями в кинозалах не отдельно, а слитно, взаимосвязанно, да еще и одновременно.

Азарт в фильме задан, конечно, жанром — детективом. История придумана лихо и обнаруживает хороший авторский бэкграунд. Про бочонок «амонтильядо» и «знак четырех» сценарист Жан-Кристоф Гранже (выдающийся репортер, путешественник, владелец пресс-агентства, романист) явно читал не вчера для работы, а, как полагается, в детстве. Но и потом он, наверное, тоже много чего читал, и не только книгу Артюра Бернеде про бывшего каторжника, ставшего сыщиком, а всю обязательную детективную библиотеку от Джозефины Тэй до Умберто Эко, потому что его исторический детектив с массой сопутствующих виньеток — явление вполне современной постмодернистской моды. При этом вечных постмодернистских комплексов от излишней образованности у Гранже нет. Берется вроде бы обыкновенная, довольно затасканная вещь. Однако надо иметь в виду, что розыск — категория вечная. Ведь для розыска годится все — и история Великой французской революции, и философия алхимии, а благодаря образованности убийцу находят быстрей и точней, что доставляет наблюдателю отдельное удовольствие. «Видок» — это фильм, который поддерживает культуру, лишенную снобизма, культуру, которая отныне снова может быть объединяющей, общеполезной, обнадеживающей, где траектории розыска прихотливо и логично сходятся в любой точке.

В играх Питофа этот исторический оптимизм развивается визуально и безупречно стильно. Квазииллюстрации к устаревшим футуристическим фантазиям утописта Фурье стыкуются с картинками из модных в начале девятнадцатого столетия анонимных порнографических романов, с не менее шумной тогдашней модой на все восточное, а также все средневековое. Эта сумасшедшая компиляция гомогенизирована съемками на цифровую камеру — с начала до конца. Интерьер заводского цеха, например, получили, снимая в церкви, в пять раз увеличив глубину пространства при помощи цифровых эффектов. Подобные съемки — первый случай в истории кино, трудный случай. При этом туча спецэффектов — от сгущенных красок парижского пейзажа с бешеной лошадиной скачкой до ослепительного поединка зеркальных отражений — вовсе не самодостаточна, как в видеоклипах. «Видок», построенный как один большой спецэффект, обеспечивается единством стиля, чтоб уж играть — так с азартом, абсолютно засасывающим, всепоглощающим.

Фильм начинается прямо с гибели главного героя Видока (Жерар Депардье) в пламени шахтной печи стеклодувного цеха от рук страшного убийцы в широком черном плаще, именуемого Алхимиком. Расследование наперегонки со скучающим шефом полиции (Андре Дюссолье) ведет молодой, да ранний репортер Этьен Буассе (Гийом Кане). Он собирался писать о Видоке книгу и теперь встречается со всеми его знакомыми — как некогда репортер, готовивший материал о гражданине Кейне в шедевре Орсона Уэллса.

В пышном аристократическом клубе в восточном стиле полуголая китаянка (Инес Састр) танцует на столе. Танец сам по себе экзотичен, а в волосах китаянки длинные тонкие золотые заколки антикварной работы. В артистической после концерта она стирает грим и превращается во француженку. Ошеломленный репортер чует опасность, и это правильно, но успевает завладеть редкостными заколками. Точно такие же были присланы трем видным парижанам, убитым недавно при таинственных обстоятельствах — их словно поразила молния из рук ангела смерти.

Под давлением неопровержимого факта, что других таких заколок не существует в природе, танцовщица делает признание. Она получила письмо с указанием разослать заколки по трем адресам, а затем пришел следователь Видок и расспросил ее об этом. Узнав, кто должен быть третьим, он вместе с танцовщицей на бешеных лошадях помчался в Дом инвалидов. У них на глазах директора Дома, шедшего через двор, сразил молнией некто в широком черном плаще-

Каждый последующий эпизод возникает в «Видоке» как бы по касательной к предыдущему. Танец — заколки — превращение китаянки во француженку — ее рассказ — скачка — растленная физиономия директора — смерть, увиденная со стороны. Так достигается емкость мира, целиком вовлеченного в розыск. Приключения в настоящем чередуются с многочисленными флэшбэками, возникающими не из одного, а из разных источников, помимо танцовщицы это жена директора в опиумной курильне и многие другие. Само время становится емкостью тайны, которая постепенно разрастается до вселенского масштаба.

К ней оказываются причастны как порнографические игрушки в роскошном публичном доме, так и баррикады на улицах в дни революции 1830 года.

Весь этот разномастный набор элементов должен сложиться в единое целое. Питоф перехитрил кино. Он, по его собственному признанию, снял девятнадцатое столетие не из будущего, а из прошлого — как бы из конца XVIII века, из эпохи Просвещения. Девятнадцатое столетие стало будущим для двадцать первого.

Конечно, в чем тайна, рассказывать не положено. Однако, даже слегка наметив ее очертания, о «Видоке» можно сказать, что этот фильм сделан от лица тех, кто, стоя на земле обеими ногами и ни на миг не теряя здравого смысла, все же не уверен, что домашний уют и «семейные ценности» — конечная инстанция и смысл жизни. С такой инстанцией вообще никакого кино не надо, но оно же все-таки есть. А раз есть, то легко допустить, что не все еще тайны на свете раскрыты и проштампованы, что подстерегают они нас каждый миг, что с ними можно сталкиваться ежесекундно и разбираться как следует.

«Видок» — фильм, сделанный людьми, уверенными в себе. К счастью, французы, уверенные в себе, могут на старой ухоженной культурной почве растить именно цветочки, а не волчьи ягоды. Этим они отличаются от коллег в Аргентине, Болгарии, Кении, даже Италии. Жаль только, нет никакой гарантии, что именно французы снова победят в грядущем футбольном первенстве мира. Возьмут и проиграют, поскольку всегда ратовали за честную игру. Тогда, боюсь, мы снова останемся без просто хорошего кино.