Без возврата. «Ангел правого плеча», режиссер Джамшед Усмонов

«Ангел правого плеча» (Fararishtay kifti rost / L`Ange de l`йpanle droite)

Автор сценария и режиссер Джамшед Усмонов Оператор Паскаль Лагрифуль Художник Маслодов Фаросатшоев Композитор Мишель Галассо Звукооператор Дана Фарзанехпур

В ролях: Уктамой Миясарова, Мариф Пулодзода, Малохат Максумова, Хоким Рахмонов, Кова Тилавпур и другие Fabrica, Ventura Film, Artcam Int., Asht Village, Rai Cinema Fiction, Television Svizzera

Таджикистан — Италия — Швейцария — Франция 2002

Таджикский режиссер Джамшед Усмонов в последние годы живет в Париже. Его новый фильм «Ангел правого плеча» (на таком переводе заглавия настаивает сам автор) снят на деньги европейских продюсеров. Действие картины, как и предыдущего фильма Усмонова «Полет пчелы», происходит в северном Таджикистане, в районе селения Ашт, в родных местах постановщика. Почвенник, возможно, сможет отыскать повод, чтоб отчитать режиссера за отрыв от повседневной жизни своей страны. Но в подобных упреках нет ни нужды, ни пользы. Картина далека от сувенирно-экспортной продукции, от мишурных кинозабав в ориентальном духе. Дистанция — не обязательно пропасть. Удаление от объекта съемки — разумная смена ракурса. Расширяет пространство обзора. Освобождает автора от повинности угождать прихотям региональных властей.

Еще в «Полете пчелы» Усмонов продемонстрировал умение переключать по ходу действия жанровые регистры, облагораживая к финалу фарсовую, по сути, фабулу (см. рецензию в «ИК», 1999, № 9). История, которая рассказана в «Ангеле правого плеча», — не менее анекдотична. Но хохму здесь исподволь точит трагизм, растворенный в комичной вроде бы ситуации. Герой фильма Хамро после долгих лет отсутствия возвращается в родное селение. Чтоб выманить сына из далекой России, его мать Халима решилась на хитрость. Она сообщила Хамро, что доживает последние дни. Старуха стремилась призвать наследника в его родовое гнездо, вернуть отца сироте — малолетнему внуку. Но явление «блудного сына» не принесло счастья ни матери, ни самому молодому мужчине. Хамро когда-то подался в Москву, чтоб укрыться от наседавших на него кредиторов. Он должен, и по крупному, многим: прижимистым односельчанам и городским «крутым» (а эти ребята шутить не любят). Существует единственный способ выйти из критического положения: продать материнский дом. Но куда же девать близких? Пока Хамро медлит, уповая на авось, Халима решает помочь непутевому сыну. Старая женщина, совершив приготовления к собственным похоронам, засыпает, чтоб больше уже не проснуться. Долг погашен. Но дома в Аште у героя отныне нет. Забрав сына с собой, он налегке уезжает в Россию.

История Хамро — выворотка стандартного плутовского сюжета. Игрок по натуре, герой запрограммирован на поражение. Темные делишки, которые Хамро проворачивал в Москве, не принесли ему маломальского капитала. Здесь, уже в Аште, пытался ограбить кабинет сельского головы, но унизительно просчитался: пачек дензнаков в казенном сейфе он не нашел. Груз неудач сделал его нелюдимым. Замкнут, холоден, иссушающе одинок. Бесприютен, как многие эмигранты, потерявшие кров из-за войн или экономических неурядиц (покинули дом, но так и не стали своими в неласковых чужедальних краях).

Любопытно, что для героев фильма Россия — страна-фантом, нечто вроде «тридесятого царства». Во вводном эпизоде случайный попутчик рассказывает Хамро о неудачной поездке в это ближнее зарубежье. Подрядившись переправить героин (доступный способ заработать на жизнь в небогатой стране), он беспрепятственно миновал земли сопредельных государств, но был снят с поезда на российской границе. Дал обет святому Аувфу (покровителю своего села): если наркотики не найдут — зарежет по возвращении жертвенного барана. Чудо свершилось — порошок удалось незаметно спустить в унитаз. Только вот за потерю товара курьеру теперь надлежит расплатиться сполна. Собственным домом. Мотив утраты дома, заявленный в начале картины, — точная рифма к ее финалу. Бедолага повествует о злоключениях с улыбкой, безропотно покоряясь судьбе.

Столь же безропотна в принятии своей доли и мать героя, старая Халима. Ее уход из жизни — отнюдь не самоубийство. Не расплата за драматическую ошибку, не возмещение некоей вины перед сыном. Естественная — в лучшем значении слова, - или «простая», смерть (как именуют ее историки культуры). Удел немудреных, но цельных людей — «простецов», избавленных от душевных мук и внутреннего разлада. Освободила место под солнцем, только и всего. Подобные натуры не ощущают трагизма погибели, не страшатся прыжка в зияющее ничто. Однажды, вверив себя Создателю, добровольно перестают жить. Признаюсь, что, посмотрев фильм, я не смог распознать смысл одного из его эпизодов: старая женщина отправляется к сельскому голове — утверждать у него сроки своей кончины. Режиссер разъяснил мне, что Халима видит все это во сне и во сне мэр села представляется ей святым Аувфом. Или святой покровитель селения принимает облик главы местной администрации. Халима даже спорит с Аувфом, просит сдвинуть дату ухода — на более удобный для нее срок, — чтоб успеть подготовить похоронные принадлежности и проститься с близкими людьми.

Название картины — «Ангел правого плеча» — отсылает к исламским и христианским легендам о двух ангелах, дарованных при рождении каждому человеку. Тот, что стоит за правым плечом записывает в свой манускрипт добрые дела индивида. Тот, что примостился слева, фиксирует его ошибки и грехи. Ясно, что в случае с Хамро досье ангела левого плеча убористей и весомей. Брал в долг, зная, что не может расплатиться, ввел в соблазн односельчанку и без всяких терзаний оставил ее, вымарал из своей судьбы ответственность за маленького сына. Всё так. Но жизнь Хамро еще не пришла к финалу, у ангела справа есть время заполнить пустые листы. Тема отцовства (и безотцовщины) — одна из смысловых доминант фильма. И рефренный мотив кинематографа последних лет. В условиях скоротечных общественных подвижек изменяется конфигурация традиционной семьи. Функции лидеров, ретрансляторов поведенческих парадигм, все чаще принимают на себя матери-одиночки. Одни кинематографические авторы отменяют «устаревший» институт отцовства (как Педро Альмодовар в фильме «Все о моей матери»). Другие (как Андрей Звягинцев в «Возвращении») пытаются отстоять вековой авторитет отца — через актуализацию социальных и мифологических архетипов.

Герой фильма Джамшеда Усмонова, неудачник Хамро, воспитан, похоже, в неполной семье (хотя его мать Халима — скорее вдова, чем разведенная женщина). Сын, которого поначалу он не желал признавать, и вовсе рос сиротою. Итог картины - воссоединение родных по крови людей, прорыв из состояния безотцовщины. Признав наконец малыша, Хамро сам вынужден будет меняться. Изживать инфантилизм, чтоб соответствовать новому для него статусу.

В обрисовке своих земляков автор стремится избегнуть крайностей: ни барского высокомерия, ни умиления-лакировки в этой картине нет. Люди живут, как умеют, так, как привыкли жить. Хлещут водку, почти по-русски. Но в ручных, мужичьих ремеслах — отменные мастера. Суеверны. А может, благочестивы (верят в заступничество святых). Прижимисты, но простодушны. И в массе своей — бедны. Уроженцы таджикской глубинки — диковинный (для европейца), но отнюдь не пропащий люд.

Есть в фильме знаковый эпизод — герой запускает старенький кинопроектор. В той, прошлой жизни, до личных невзгод, до общетаджикских смут, Хамро был сельским киномехаником, местным полпредом «фабрики грез». Покинул родные места — и в округе больше не видели фильмов. Зажегся экран, зазвучали напевы уже подзабытых индийских лент. Собрались соседи-односельчане. И время на краткий момент обратилось вспять. Кино унесло людей в эпоху их общей «невинности». В былое, где не было междоусобиц и безвозвратных разлук.