Крикнул ворон: Nevermore. «Игры джентльменов», режиссеры Джоэл и Этан Коэны

«Игры джентльменов» (The Ladykillers)

По мотивам оригинального сценария Уильяма Роуза Авторы сценария и режиссеры Джоэл и Этан Коэны Оператор Роджер Дикинс Художник Деннис Гасснер Композитор Картер Бурвел В ролях: Том Хэнкс, Ирма П. Холл, Дж.К.Симмонс, Марлон Вайанс, Ци Ма, Райан Хёрст, Дайана Делано и другие Touchstone Pictures, Jacobson Company США 2004

Публика, а также критики разделились на две части: одна часть, которой понравилась последняя комедия братьев Коэн, — это те, кто никогда не видел оригинал, то есть ленту Александра Маккендрика; вторая, соответственно, те, кто британскую версию видел и коэновскую не полюбил. Смотреть «Игры джентльменов» (таково российское прокатное название «Убийц леди») в исполнении Коэнов — все равно что пересаживаться из новенького ручной работы «Роллс-Ройса» в подержанный конвейерный «Форд». То есть, конечно, это не раздолбанный «Москвич», ехать можно, и даже с комфортом, но нет ощущения эксклюзивности.

Вообще-то, четко обозначившееся движение братьев в сторону мейнстрима можно только приветствовать, в этом ничего плохого нет. Только почему-то это у них получается все хуже и хуже. «О, где же ты, брат?» был комедией веселой и ладной, «Невыносимая жестокость» на удивление вторичной, но все же весело и ладно сыгранной, «Игры джентльменов» получились рыхлыми, монотонными, да еще прослоенными шутками не лучшего разбора. Единственное, что временами радует, — щедро рассыпанные по картине гэги, но и они забавны через раз, а те, что повторяются неоднократно, вскорости перестают смешить. Похоже, что по пути к мейнстриму Коэны слегка заплутали и двинулись вслед вызывающе грохочущей тачке братьев Фаррелли, что само по себе опять-таки неплохо, но им конкретно генетически несвойственно.

Сюжет остался в общих чертах прежним. Группа жуликов под руководством умного дяди желает взять сейф плавучего казино. Для этого они под видом музыкантов-любителей снимают подвал в доме старушки негритянки и роют подкоп, а когда деньги уже в руках, хозяйка узнает, кто и зачем у нее проживает, и по своей богобоязненности требует вернуть денежки по принадлежности. Ее пытаются урезонить, подкупить, но все аргументы бессильны против упертой старушенции, и остается одно — убить леди. Вот только выясняется, что никто из компании не хочет идти на это дело — по всяким личным причинам, а более всего потому, что прикипели к ней душой.

Сюжетные различия обеих версий, в сущности, невелики. Конечно, в первую очередь поменялось место действия — теперь оно находится не на лондонском отшибе, а на берегу Миссисипи. Старая леди превратилась в чернокожую баптистку (Ирма П. Холл), помешанную на ненависти к хип-хопу. Вместо попугайчиков, любимцев леди, появился рыжий котяра. Изменились также имена персонажей. Но тут уже замена существенная. У Маккендрика имена или клички были вполне обыкновенные — профессор Маркус, Луис, Майор, Гарри, Один Раунд. У Коэнов — претенциозно комические, недвусмысленно указывающие на то, что перед нами не живые люди, а карикатуры: профессор Голдуэйт Хиггинсон Дорр, Гавейн Мак-Сэм, Гарт Пейнкейк (Блин), а Майор «дослужился» до Генерала. Понятно: нам стараются сделать смешно.

Голливуд выставил против англичанина Алека Гиннесса, игравшего «профессора» у Маккендрика, свой лучший кадр — Тома Хэнкса. Хэнкс комедией владеет, но давно ее не играл, поэтому взялся за проект с энтузиазмом. Вероятно, и все прочие взялись с энтузиазмом, потому что в отдельности против каждого из актеров ничего худого не скажешь. Все стараются, но от этого старания делается неловко. Вся актерская группа — словно предоставленные сами себе детишки; они резвятся, как могут, но так, будто друг с дружкой не знакомы и отчаянно стеснительны, познакомиться не смеют.

Прелесть старой английской комедии заключалась прежде всего в том, что все артисты играли свои роли абсолютно серьезно, без всякой натуги. Играли, как обыкновенных людей — но каждого со своим характером, — попавших в необыкновенную ситуацию. Тут наоборот. Ситуация, после целого ряда фильмов — от «Мелких мошенников» Вуди Аллена до «Ограбления по-итальянски» Ф. Гэри Грея, где тоже рыли туннели туда, где денежки лежат, — стала вполне заурядной. Вот только характерами тут не пахнет, вместо них назойливые «знаковые» черты — хроническая диарея у одного, трюк с заглатыванием горящей сигареты у другого, по-идиотски отвисшая челюсть у третьего, матюки у четвертого. У главного, то есть профессора ГХД, зигмундфрейдовская бородка, мягкая интеллигентная интонация и декламация стихов Эдгара Аллана По. У профессора Маркуса-Гиннесса, правда, тоже, как и у Хэнкса, был парик и вставные длинные зубы, но главной его прелестью были не эти внешние атрибуты, а смиренная «анонимность», способность умирать в персонаже, становиться незаметным. Когда же смотришь на Хэнкса, думаешь не о профессоре с тройной фамилией, а о том, как хорошо играет артист Том Хэнкс и что почаще бы ему работать в комедиях.

Гэги, как было сказано, — лучшее, что привнесли американские братья в разрушенную до основания мануфактурную постройку британцев (если не считать вправду забавных музыкальных интерлюдий — хорового пения псалмов в церкви). Однако лучшее — не значит отличное. Ну, скажем, довольно примитивный мотив с портретом покойного мужа старой леди, который реагирует на перипетии сюжета, испуганно тараща глаза или возмущенно вздымая брови; опять-таки довольно неуклюжая реализация метафоры «телевизор — современный очаг» — телеприемник в доме дамы располагается в камине. Стопроцентно срабатывают, пожалуй, только два гэга: неизменно проплывающая под мостом баржа, на которую сначала скидывают мешки с землей, а потом трупы по очереди выходящих из игры мошенников, и рыжий котяра, в качестве эффектной точки сюжета несущийся к мосту и выпускающий из зубов оторванный палец неудачливого взрывника, чей труп только что спустили на баржу, вдогонку его бывшему обладателю.

«Убийцы леди» Александра Маккендрика стали лебединой песней студии «Илинг», которая в том же 1955 году была продана Би-Би-Си. Но на дверях ее здания до сих пор висит табличка: «Здесь на протяжении четверти века создавались фильмы, раскрывшие британский национальный характер». На дверях студии «Тачстоун Пикчерз», которая загорелась идеей на свой манер переснять британские комедии (а идея разрабатывалась почти десять лет и предлагалась для реализации, в частности, Барри Зонненфельду, да он отказался), вряд ли напишут нечто подобное. Хотя определенным «знаком» авторы пометили и эту территорию, внеся в актерский набор дежурный этнический мотив: здесь помешанная на религии леди-негритянка, сексуально озабоченный чернокожий парень в бейсболке, дебил-ирландец (возможно, намек на профессию полицейского, традиционную для американских ирландцев), вьетнамский ветеран с итальянской внешностью и неумелыми руками. «Национальный характер», как видим, описан довольно грубовато и стереотипно.

О чем уж точно не стоит жалеть, так это о том, что вторая задумка «Тачстоун» — сделать римейк самой блистательной английской комедии «Добрые сердца и короны» — пока не осуществилась. Nevermore.

1 Nevermore — никогда — рефрен из баллады Эдгара Аллана По «Ворон», аллюзии на которую обильно рассыпаны в фильме братьев Коэн.