Рояль в кустах. «Одна любовь на миллион», режиссер Владимир Щегольков

Этой весной случился обвал дебютов. Многие из них явно адресованы молодым. Мы подумали, что будет правильно, если об этих картинах напишут те, на кого они рассчитаны. Итак, в роли критиков дебютируют Ольга Зиборова и Надежда Ларгина, студентки факультета дополнительного профессионального образования ВГИКа (специальность — киновед-редактор^; мастерская И. М. Шиловой).

Чего только в ней не намешано, и то, и сё, и невесть что, руками разведешь — ну и создание!

Поль Клодель

«Одна любовь на миллион»

Авторы сценария Сергей Осипьян, Михаил Новиков

при участии Валентина Спиридонова, Алексея Зернова

Режиссер Владимир Щегольков

Оператор Петр Духовской

Художник Владимир Трапезников

Звукорежиссер Владимир Литровник

Музыка: The Cure, Brian Eno, David Bowie, Жанна Агузарова и другие

В ролях: Руслан Курик, Лина Миримская, Дмитрий Марьянов, Елена Морозова, Владимир Симонов, Григорий Сиятвинда и другие

Кинокомпания «Твинди»

Россия

2007

Герой фильма Владимира Щеголькова Митяй (в исполнении выпускника «Фабрики звезд» Руслана Курика) — слегка витающий в облаках продавец аудиопродукции с питерского рынка, героиня — Аня (Лина Миримская) — гостиничная проститутка. Он — из благородных побуждений помочь другу, она — с целью подзаработать деньжат, оба, якобы по наивной неопытности, попадают в гущу криминальных разборок и там, в этом отвратительном мире, обретают друг друга. Это что касается любви.

А вообще «Одна любовь на миллион» — фильм про криминал. Некий Степаныч ищет «лоха», посредника в получении миллиона фальшивых долларов. Митяй, став этим «лохом», получит за сделанную работу тысячу долларов. Предполагается, однако, что на самом деле он ее не получит, так как его вовремя уберут. Но вышеупомянутые деньги принадлежат некоему Кириму, а не Степанычу. А Степаныч с компаньоном Иваном хотят кинуть Кирима и убежать, благо какой-то еще Ашот «на родину умотал», и они могут сутки на этом выиграть. Что еще за Ашот и какова его роль в этой истории — загадка.

Но все эти планы нарушает наивная парочка Митяй — Аня. Завербованная Степанычем на роль секретарши для подставного офиса, Аня не забывает свои профессиональные навыки: долларовый детектор у нее всегда при себе. Он пищит, не соглашаясь принять неамериканские банкноты, посредники заметно нервничают, Митяй, прихвативший на случай пистолет соседа по коммуналке, стреляет, от неумения пользоваться оружием попадает непонятно куда, похоже, в газовую трубу, и взрыв невиданной силы сотрясает помещение. Убегая из полыхающего «офиса», хозяйственная Аня прихватывает полную денег сумку, в которую разложенные на столе купюры, проявив похвальную сознательность, видимо, запрыгнули самостоятельно. Здоровые и невредимые, правда, чихая и морщась, все персонажи выбираются из горящего здания. Обошлось без жертв.

А далее благородный Митяй, беспрестанно цитирующий то Джима Моррисона, то Дэвида Боуи и все насчет тщеты материальных благ, честно попытавшись, но не успев отдать деньги заказчику Степанычу, к тому времени почившему, отправляется менять фальшивые купюры на настоящие — теперь уже в личных целях. Они с Аней едут к ее московской подруге Рите, имеющей связи в артистическо-криминальном мире, а за ними по пятам следуют преступники: кому банкноты нужны, кому, видимо, расписка в их получении для отчета перед хозяевами. Нет, пожалуй, уже всем — банкноты.

И вот, преодолев множество нагроможденных сюжетом препятствий, сохранив внутреннюю чистоту и обретя любовь, Митяй и Аня планируют будущее в вагоне электрички в расчете уже на настоящие доллары, припрятанные по случаю домовитой героиней.

Бесконечное количество второстепенных ходов и куча ненужных диалогов обволакивают неожиданно примитивную фабулу, которая, как ни поверни, сводится к элементарной интриге «беги-догоняй». Мат, на котором объясняются все персонажи, кроме идеалиста меломана, слегка надоедает уже к середине фильма и, перемежаясь с грубыми шутками в стиле: «Порнография — последнее прибежище интеллектуала», набивает серьезную оскомину к финалу.

Весь фильм снят на крупных планах, от чего очень быстро устаешь, и редкий средний план ощущается просто как отрада для глаз. Никакой смысловой нагрузки эта крупность не несет, используется она разве чтобы экранное пространство заполнить, в которое при других вариациях кадра попадает только что-то серое и почему-то некрасивое. Может, серо-черную гамму картины надо рассматривать как попытку передачи зрителю визуального ощущения мира грязи? Или это стилизация под фильмы раннеперестроечного времени, к которому отнесено действие? И еще одна навязчивая особенность — съемка сверху^; ее тоже очень-очень много. Смотреть неудобно, значит, должен быть в этом некий смысл, только и он что-то не прочитывается.

Жутковатые сцены с избиениями, попытками насилия, пырянием ножом в глаз, лужами крови и прочей подобной атрибутикой в избытке присутствуют в фильме. Это потому что он криминальный. Фата и белое свадебное платье — тоже к месту. Потому что фильм еще и романтический. А наряд невесты, щедро залитый Аниной кровью, должен, вероятно, вызывать ужас или нечто в этом роде. Но не вызывает, потому что в этом эпизоде спасительный нож материализуется в ее руке из пустого места, а стена за ее спиной вдруг превращается в решетку, на которой этот нож и висит. Выходит, что фильм уже дрейфует в сторону фантастики. Или это прием такой, «рояль в кустах» называется? Кстати, настоящий рояль в конце фильма тоже появляется, да не простой, а хрустальный! В апартаментах одного из персонажей — певца Арона Натановича — инструмент отсутствует, надо полагать, «в кустах» стоит, зато при взрыве красиво вылетает с верхнего этажа и раз пять шикарно падает на асфальт перед гостиницей «Балчуг».

Высокопарный стиль мышления главного героя наводит на мысль, что парень слегка не в себе. Главное для него в жизни — «чем ты живешь, а не на что», «мгновение свободы, когда разум открыт для бесконечности мира…» ну и так далее в том же духе, то есть цитаты из произведений любимых поэтов-рокеров в переводе. Это на словах. Вообще-то он магазинчик бы на Невском «замутил». А чудо-девушка Аня с наивной душой чуть порочного ангела и голосовой интонацией, порой весьма напоминающей Ренату Литвинову, активно проявляет заботу об их материальном будущем. То и дело старательно прихватывая сумочки с деньгами, настоящими или фальшивыми, — теми, что в данный момент плохо лежат, она успевает параллельно приоткрывать зрителю глубины своей индивидуальности. Качества, несовместимые в любом другом человеке, а именно: непорочность души и навыки проститутки чудесным образом соединяются в ней и расцветают, подогретые светлым чувством взаимной любви.

Патетичные сцены признания окровавленных и, логично было бы предположить, к тому времени уже лишившихся зубов героев, чересчур бодро для раненых перемещающихся по квартире, в которой не без их помощи недавно появился труп, — это уже тянет на комедию абсурда. Ибо наличие в комнате мертвеца ничуть не травмирует ни их, ни внезапно вернувшуюся хозяйку дома. Быстрая ночная вылазка в сторону помойки — вот и решение проблемы.

При чрезмерной перегруженности лишними деталями фильм удручает наивной прямолинейностью характеров. Ну почему, если герой — «плохой парень», то он непременно должен совершать только плохие поступки: расплачиваться со славной проституткой фальшивыми долларами по неприемлемому курсу, лицемерно петь по телевизору патриотичную песню о Родине и т. д. В итоге каноны криминальной комедии ломают жанровую специфику мелодрамы, а обилие музыки и бесконечные разговоры о ней тянут картину еще и в область жанра музыкального.

Все это издержки того, что авторы фильма как будто хотели объять необъятное, слегка коснуться всех существующих на свете проблем. Тут и предательство друга-философа, считающего, что «каждый носит на себе рюкзак с говном. Кто сбросил, тот разбогател». Тут и видеоцитаты из порнофильмов. Тут и любовь под грибным кайфом. Тут и извечная конкуренция Москвы и Питера: «В Москве все, что бабла не приносит, — на хрена?», а для питерцев духовное важнее: «Настоящую музыку баблом не меряют».

В итоге фильм расползается по швам и собрать его содержимое в единое целое никак не получается. Складывается ощущение, что четыре автора сценария (Сергей Осипьян, Михаил Новиков, Алексей Зернов, Валентин Спиридонов) хотели написать каждый про свое, но по чьей-то воле объединили получившиеся разрозненные творения глубоко моральным выводом: любовь и внутренняя чистота побеждают все. Это заключение после двухчасового испытания зрительского терпения при постоянном использовании обсценного фольклора типа: «Ликер по утрам — это, конечно, полное б…во» или шуток вроде: «Вы что ж, не видите, у меня на спине миллион членов?» выглядит явно нелепым. Увы, фильм, терпящий катастрофу еще на сценарном уровне, наверное, вряд ли можно было спасти, но есть подозрение, что никто и не пытался этого сделать.