Как невинный взгляд шкоды Кота в сапогах из второго «Шрека» стал фаворитом в сообществах Рунета, так не меньшую популярность имеет шанс обрести аватар[1] по мотивам физиономии жмурящегося тигра Ричарда — столь же выразительной и трогательной. «Жизнь Пи», номинированная на «Оскар» в одиннадцати категориях, вряд ли станет вторым «Аватаром». Но смотреть его имеет смысл. На большом экране.

В 3D-формате.

«В его глазах отражается не душа, а твои мысли» — таким умозаключением начинается знакомство героя с хищником. С задачей превзойти роль пересказчика романа, обладателя британского «Букера», — переложить литературный текст, изменив параметры истории, но сохранив событийную канву, — режиссер Энг Ли справился блестяще. Его герой Писин Патель (названный в честь парижского бассейна) вырос во французской части Индии в семье невоинствующего сциентиста, селфмейд-бизнесмена, директора зоопарка, унаследовав расторопность от отца и склонность к мистицизму от матери. И хотя школьные годы его прошли под знаком изгоя, одинаково живо Пи проявляет и свои математические способности, и отзывчивость к разным религиозным культам. А на досуге уединяется в саду с томиком Камю. За тридцать минут экранного времени он успевает и со зверьми контакт наладить, и завязать роман с девушкой, и даже познакомить возлюбленную со своим тигром. Вскоре семья индусов на японском судне в компании французов и зверей отправляется искать счастья в Канаде и терпит кораблекрушение в районе Марианской впадины.

Трехчастный роман Янна Мартела превратил в притчу анекдотическую ситуацию: чудом выживший подросток оказывается в шлюпке посреди Тихого океана в компании раненой зебры, орангутана и объевшейся транквилизаторами гиены. Фантасмагоричность ситуации Ли искусно перекладывает в аппетитную сказку, а историю о поедании зверьми друг друга, достойную номинации как эпизод фильма ужасов, — в наполненную пейзажной лирикой сувенирную продукцию. Поэтому две крайние части истории превращаются в пресноватые пролог и эпилог, они лишь обрамления впечатляющего зрелища — девятимесячного путешествия подростка по океану в компании бенгальского тигра. Выбирая спокойный нарратив, режиссер получает очень ладную, сбалансированную, эскапистскую картину.

«Жизнь Пи»

А вместо юнгианских интерпретаций в долговременной памяти зрителя курсируют экранные вариации киплинговской «Книги джунглей»: шлюпка вместо клана; океан вместо зеленого ада. По законам сказочного жанра в ковчеге Пи (Сурадж Шарма) оказывается провиант, горсть инструментов и инструкция по дрессуре хищников. Свисток в функции Красного цветка, способного утихомирить тигра, дает импульс сюжету бескровного поединка юноши с Шерханом. Оба — дети одного отца, оба выросли в зоопарке, оба — сироты. Разумеется, все закончится благополучно. Одно лишь стилевое упущение — вариация бестолковых бандерлогов не вписалась в сочно иллюстрированную систему выживания. Но об этом чуть позже. Итак, рассказчик — взрослый Пи (Ирфан Кхан), доверяющий историю своих похождений не слишком удачливому писателю (Рейф Сполл), исчезает на время, чтобы позволить зрителю насладиться красотами стихии.

Фигура писателя имеет принципиальное значение. Через нее Ли объявляет характер взаимоотношений с источниками и параметры аудитории. Как в сетевом ресторане национальной кухни, используется соответствующая рецептура, мастерски подобрана аранжировка и декорации, но костюмированная имитация — вполне ожидаемая фикция, оплаченное право на экзотику. Главное в этом спектакле — испытать удовольствие от церемонии, вкусить кусочек диковинки. Писатель у Ли выступает в роли наивного потребителя, берущего на себя смелость выяснить степень свежести сырья и последствия наносимого на организм неведомым блюдом. Спрос определяет механику картины. Для Ли принципиальны отказ от стилистики триллера даже в кульминационной третьей части картины, минимум диалогов, рассказ от третьего лица, не омраченное философско-религиозными изречениями чистое кино. И обязателен традиционный хэппи энд: Писин Патель не просто выжил, он обзавелся семьей — жена, двое детей и кошка.

Финальная часть романа опрокидывает всю историю, предлагает другую версию событий. Но для клиента Ли это уже не важно, он зачарован и ни в коем случае не решится переиграть великолепие, променять историю любви к красивому богу на историю преодоления себя. Даже детективная интрига скороговоркой проговаривается в больничной палате как обязательный протокол и ни в коем случае не потревожит впечатления от пережитого в бескрайних водах. Если по окончании чтения романа Мартела возникает необходимость перелистнуть страницы, заново оценить человеческие типажи, пожонглировать смыслом, то в фильме стоит пересмотреть головокружительные шторма, калейдоскопичные сны Пи, оценить ливни птиц и полеты рыб. Картина необычайно реалистична в описании нюансов борьбы героя с морской болезнью, которая, как известно, по симптомам близка киберболезни[2].

Причина успеха «Жизни Пи», кроме виртуозной постановочной работы над центральной приключенческой частью, как раз в отсечении психоаналитического прочтения ради сказки с лобовым моралите: не сотвори себе кумира, которая замечательным образом вписывается в творческую практику Энга Ли. Автор экранизации романа Джейн Остин, комиксов «Крадущийся тигр, затаившийся дракон», «Халк» и антимифологической по пафосу, но предельно сентиментальной «Горбатой горы», он педалирует именно мелодраматическую составляющую истории. Тигр уйдет, не отблагодарив любящего Пи. Главный герой — раб по сути, жертва стереотипа физической привлекательности и иллюстрация несостоятельной инфантильной любви к хищнику. История подвига направлена на отвращение от любви, пытающейся выкормить и понять. Одержимость — основной симптом сострадания, подчеркнутый в экранизации Ли. И Писин плачет спустя десятилетия, как плачет женщина о неприрученном любовнике, которому было «отдано все», и все это «не оценено». Вслед за Пи Ли верит в силу ритуалов, в гармонию порядка. Поэтому старается придавать всему осмысленную форму.

Он умело начиняет свой гомогенный продукт, исполненный в лучших традициях Болливуда и Голливуда, извинением мощного, хищного, властного. Потому что Бог — красивый, потому что Бог — самец. Получается, в центре повествования очутился не бойкий юноша, обретающий колоссальный опыт выживания, а архетип сочувствующей сразу нескольким конфессиям девицы, той, которая, встретив на своем пути настоящего мачо, после животной страсти, окрасившей незабываемое путешествие, обретет веру в единого творца, станет праведницей.

Подобно тому как корейские авто завоевывают популярность на российском рынке за счет соотношения «качество — цена», так Ли, проявляя необычайную чуткость, поддерживает солидную репутацию голливудских азиатов, делает точную картину в духе лучших образцов кинематографического мейнстрима. Версия романа Янна Мартела оказывается и комфортнее оригинала, и доступнее аллегории плюс сохраняет аромат экзотичности. Ли соблюдает все стандарты безопасности и качества сборки, взгромоздив на «литые диски» эстетики стереоскопического кино самую рыхлую часть первоисточника, снарядив ее «мощным двигателем» — цифровым исполнителем роли тигра Ричарда Паркера. Его картина — как образец максимальной комплектации — включает в себя практически все новинки современных технологий. Получилось чуть жестче, чем у европейцев, но эффектно. Ведь «Жизнь Пи» — не только история неортодоксального индуса, плывущего в Канаду на японском судне с интернациональной командой, но пример кинематографического мультикультурализма и мультижанровости внутри программной экранизации. Над картиной начинали работать М. Найт Шьямалан, Альфонсо Куарон и Жан-Пьер Жене. И только Энг Ли органично вплел в повествование европеизированные лица матери и возлюбленной Писина, дал лаконичную расшифровку жестового языка индийского танца.

В России заманчивый фильм появился вовремя, обжигая индийским солнцем и оглушая тихоокеанскими штормами — аккурат в новогодние праздники — и продержался вплоть до окончания крещенских морозов. И даже Жерар Депардье в роли проворного кока-приспособленца (гиены) очень кстати встречен аудиторией в амплуа неловкого шутника, ибо в первые дни 2013 года успел объявить себя другом российского президента. Кажется, нарочно не придумать столь удачного пиар-хода в продолжение кинематографической функции.

«Жизнь Пи»

В завершение хотелось бы все же сказать пару слов в защиту прав сурикатов. Остров сурикатов и кислотного озера оказался в слаженном механизме безделушкой. И никакая любовь к жизни не оправдывает использования замечательных, удивительно киногеничных, высокоорганизованных животных в качестве кормового продукта. Тем более сюрреалистическая зарисовка о всепожирающем острове осталась лишь данью первоисточнику. Ли опрометчиво сохраняет сардоническую реплику героя: «Лучше погибнуть в океане, чем всю жизнь провести в обществе сурикатов». Впрочем, общий интонационный строй фильма растворяет этот мотив презрения к обывательскому прозябанию, оставляя лишь общий план запаса шлюпки «мясным провиантом»…

[1] Аватар (англ. avatar) — фото или другое графическое изображение, которое используется в учетной записи пользователя для персонализации, самовыражения, облегчения узнавания и поиска владельца аккаунта.

[2] Киберболезнь, или киберукачивание (англ. cybersickness), — особое функциональное расстройство, вызываемое просмотром стереокино.

«Жизнь Пи»
Life of Pi
По одноименному роману Янна Мартела
Автор сценария Дэвид Мейджи
Режиссер Энг Ли
Оператор Клаудио Миранда
Художник Дэвид Гропман
Композитор Михаэль Данна
В ролях: Сурадж Шарма, Ирфан Кхан, Рейф Сполл, Жерар Депардье, Адиль Хуссейн, Табу и другие
Fox 2000 Pictures, Haishang Films, Rhythm and Hues
США — Китай
2012