Банальное утверждение, что, мол, награды Берлинале политизированы, получило аргумент в свою пользу, когда «Золотого медведя» присудили Джанфранко Рози за фильм о беженцах. Но если три года назад в Венеции аналогичный результат с «Золотым львом» (доставшимся картине того же Рози «Священная римская кольцевая») некоторые сочли капризом Бертолуччи, на сей раз у берлинского жюри просто не было другого мотивированного решения, как наградить «Огонь в море». Политика, точнее, общественное мнение и атмосфера сыграли свою роль, но неопровержимым доводом стало высочайшее художественное качество этого документального фильма.

Все уже более чем наслышаны о новом переселении народов, знакомы со статистикой: четыреста тысяч иммигрантов из Африки, поставивших цель перебраться в Европу, прошли транзитом через Лампедузу, из них пятнадцать тысяч погибли в процессе бегства. Крошечный итальянский островок, всего двадцать миль в диаметре, расположенный ближе к Африке, чем к Сицилии, с давних времен служил перевалочным пунктом в маршрутах древнегреческих и древнеримских путешественников, средневековых пиратов. Новое назначение и судьбу он обрел в наши дни. Фильм дает возможность воочию увидеть масштаб и ужас происходящего. Патрульные лодки выгружают десятки трупов и полуживых доходяг, врачу в ночных кошмарах являются его дневные пациенты – дети и беременные женщины, пострадавшие от ожогов. Фактически этот врач – доктор Бартоло – становится ключевым героем, а его признание в том, что к ежедневным смертям невозможно привыкнуть, образует этическую кульминацию картины Рози.

Есть в ней и другая кульминация – тоже чрезвычайно эмоциональная и драматичная. Чернокожие мужчины, едва оказавшись на суше, разбиваются на команды и гоняют мяч: то Эритрея против Сирии или Судана, то Судан против Туниса. Потом они поют: из ритуальных песнопений мы узнаем, через что им пришлось пройти на пути из охваченной войной Нигерии. Как они изнывали от зноя в Сахаре, голодали в игиловских тюрьмах, пили собственную мочу. Их песня – это заклинание, молитва, стон целого «черного» континента, обреченного на вымирание или на необиблейский исход. Хотя, конечно, мы понимаем, что не только коллективная солидарность и добрые чувства движут этими изгоями современного мира. От них исходит агрессия и опасность, среди них выживают самые сильные и обозленные. Авантюра обходится дорого каждому, но – каждому свое: путешествие на полуразваленном судне «в первом классе» (на палубе) стоит 1500 евро, а в трюме – всего 800, зато там велик риск получить ожоги от соприкосновения с топливом.

Тесня информативную, постепенно на первый план выходит художественная, она же философская составляющая фильма. Если исключить сцену с пением, беженцы сняты дистанционно и представлены большими группами: индивидуальности почти неразличимы, как во фронтовых съемках. Сама процедура высадки на Лампедузу напоминает военную операцию: полицейские вытряхивают живой груз с лодок, добровольцы в масках и спецхалатах, напоминающие роботов, проверяют каждого на наличие болезней. И вот, когда прибывших фотографируют для идентификации, один из них в упор встречает взгляд камеры, как бы отделяясь от толпы таких же, как он. И зритель тоже встречается с ним взглядом – подобно тому, как невозможно разминуться со взглядом мальчика в углу полотна Тициана «Мадонна Пезаро», и этот «проводник», этот взгляд из прошлого делает нас невольными свидетелями и соучастниками.

Фильм дает еще множество подтверждений того, как манера съемки, виртуозно использующей достижения сверхчувствительной кинотехники, выходит далеко за рамки технических задач. Рози сам говорит о том, что использованная им впервые камера ARRI AMIRA позволила ему работать в сумраке или даже в полной темноте так, как будто вокруг полно света: благодаря этой свободе фильм достигает то предельной интимности, то намеренной отстраненности. При первом знакомстве с беженцами оператор (а это не кто иной, как сам Джанфранко Рози) снимает их не просто издалека, но из теплого помещения через стекло, в то время как несчастные укрылись на улице от холода одеялами из фольги и выглядят, словно космические пришельцы в скафанд­рах. В какой-то момент Рози заставляет камеру застыть, чтобы она зафиксировала в кадре броуновское движение жизни: подплывающие к понтонам лодки, суетящиеся люди, накат морской волны. Это – метафора Лампедузы, острова, который в драматически меняющемся мире остается в определенном смысле неизменным.

Писатель Томази ди Лампедуза, сицилийский аристократ, поведал об этом особенном состоянии южных итальянских островов в романе «Леопард», превращенном в киноэпопею Лукино Висконти. Она замыкала висконтиевскую сицилийскую трилогию, а начинал ее фильм «Земля дрожит» – манифест неореализма. Рыбаки деревни Ачи-Трецца, по сути, играли сами себя, но для сюжета были использованы мотивы романа Джованни Верги «Семья Малаволья». Живописуя классовый конфликт (борьба рыбаков со скупщиками рыбы), «Земля дрожит» в то же время воссоздает мифологическую картину движения истории, ее «вечного возвращения».

«Огонь в море»

Рози, пользуясь возможностями современного документализма, достигает не менее мощного эффекта метафоризации и мифологизации: Fuocoanmmare можно перевести и как «Море горит». Европейский континент, напитанный гневной энергией африканцев, больше никогда не будет таким, каким был еще вчера. А с другой стороны, меняясь, мир все равно воспроизводит доисторические и стихийные модели мифа. И даже десант беженцев напоминает капризы природной стихии: так море, до поры спокойное, в один прекрасный день вздыбится и разобьет рыбачьи баркасы. А потом успокоится опять.

Все, о чем сказано выше, можно считать главным содержанием фильма, но можно воспринимать и как фон для основного сюжета и основного героя: и тот и другой занимают около половины экранного времени. Героя зовут Самуэле, это двенадцатилетний мальчишка. Причмокивая, он уплетает спагетти, забирается на деревья, увлеченно стреляет из рогатки в кактусы и птиц. Последнее из занятий дается ему не без труда: Самуэле страдает косоглазием. И это не единственная его хвороба: бедолага-фантазер подвержен аллергии, ипохондрии и морской болезни, что особенно удивляет, если учесть, что Самуэле – младший потомок рыбацкой семьи. Отец пытается приучить его к морской жизни, но ребенка начинает тошнить, как только он покидает твердую почву. Этот образ, начиненный неподражаемым юмором, символизирует усталость и вырождение старой Европы. В то же время мучения Самуэле контрастируют с куда более жестокими испытания­ми, выпавшими на долю беженцев: этот перепад позволяет картине выдержать эмоциональный баланс, не скатиться в пафос или публицистику. Он также подчеркивает параллельность существования двух совершенно разных миров, точкой пересечения которых оказывается только доктор Пьетро Бартоло, который лечит и Самуэле, и мигрантов.

«Огонь в море»

Остальные аборигены Лампедузы живут традиционной жизнью – примерно такой же, как во времена Верги или неореализма. Мы знакомимся с несколькими такими персонажами: это местный диджей, тасующий мелодии по заказам островитян, ныряльщик, охотящийся за устрицами, и их родственники. Мы наблюдаем течение обыденной жизни с трапезами и любовными признаниями – и становится очевидно, что трагедия и комедия, экстрим и рутина существуют рядом, на одной и той же сцене, которой стал в современной истории человечества остров Лампедуза. Только в финале фильма брезжит надежда на то, что урок пришлой гуманитарной катастрофы не пройдет бесследно для коренных жителей: Самуэле, бездумно истреблявший птиц, теперь деликатно обходит птичье гнездо. Он почувствовал хрупкость и ценность живой материи – иными словами, повзрослел, ведь режиссер провел на Лампедузе со своими героями целый год.

В этой «этнографической» части Рози, идя по следам Висконти и даже дальше, беллетризует документальную фактуру, укрупняя самоигральные образы и мотивы – и таким образом создает контрапункт тому, что, будучи выражено в полном объеме и заполнив фильм, сделало бы его невыносимым.

«Огонь в море»
Fuocoammare
Автор сценария Джанфранко Рози по идее Карлы Каттани
Режиссер, оператор Джанфранко Рози
Stemal Entertainment, Italien,
21 Unofi lm, Cinecittà Luce, Rai
Cinema, Les Films d’Ici, Arté France
Cinéma
Италия – Франция
2016