Российская премьера фильма Виталия Манского «В лучах солнца» состоялась в основном конкурсе международного кинофестиваля «Послание к человеку»–2016 в Санкт-Петербурге. Работа получила приз ФИПРЕССИ и приз национальной прессы. Шествие проекта по международным фестивалям началось год назад и сопровождалось неизбежным скандалом между минкультами России и Северной Кореи.

«В лучах солнца»
Автор сценария, режиссер Виталий Манский
Оператор Александра Иванова
Композитор Карлис Аузанс
Vertov Studio, Saxonia Entertainment, Hypermarket Film
Чехия – Россия – Германия – Латвия – Северная Корея
2015

Сотрудничество режиссера с КНДР началось несколько лет назад. Еще в 2013 году полным ходом шла подготовка большой ретроспективной программы северокорейского кино[1]. «В лучах солнца» снимался как официальный совместный проект России и КНДР (позже присоединились Чехия, Германия, Латвия). Съемки должны были вестись согласно сценарию, предложенному и утвержденному Министерством культуры КНДР. На месте выяснились дополнительные предлагаемые обстоятельства[2].

Ожидаемый проект, что называется, стилистически должен был выглядеть приблизительно так, как снимали плановый, забитый штампами документальный фильм в Советском Союзе в эпоху культа личности. Типовой пропагандистский киноочерк, одновременно культурфильм и информационный репортаж. Процесс съемки и последующий монтаж материала был совершенно типичен для тоталитарного настоящего Северной Кореи и такого же прошлого России: исключительно образцовые фабрики, школы и иные учреждения; работники предприятий на правах неактеров безыскусно импровизируют внутри заученных сцен: о повышении качества производства сукна, об обучении школьников с детства ненавидеть «помещиков и япошек», об улучшении показателей выработки соевого молока, диетического и легкоусвояемого.

Стратегический союзник России был возмущен перемонтированной версией фильма, которую режиссер собрал после сдачи официального варианта для Минкульта КНДР[3]. Ответ на мировую премьеру проекта в отечественной официальной культуре ждать себя не заставил[4]. Оргкомитеты фестивалей РФ принять проект к участию в конкурсных программах отказались.

«В лучах солнца»

…Школьный год ученицы младших классов Зин Ми в разгаре: она вступает в Союз детей (эквивалент пионерской организации в СССР). Разумеется, такое событие приурочено к ключевой дате – дню рождения великого генералиссимуса Ким Ир Сена (официально именуемого Великим солнцем). Естественно, согласно принципам подобного мифологического хронотопа все люди Северной Кореи – единая семья. И поскольку все счастливые семьи счастливы одинаково, вступление Зин Ми во взрослую жизнь становится событием всеобщим. В духе «Колыбельной» Дзиги Вертова к первому культурному герою – основателю северокорейского государства Ким Ир Сену тянутся руки и взоры детей-неофитов. Работницы предприятий легкой и пищевой промышленности (съемочные объекты в фильме) отдают ему свой труд и молодость. На центральной площади Пхеньяна без устали готовятся к параду в честь рождения Великого солнца сотни мужчин и женщин в национальных костюмах.

Зин Ми продолжает свое путешествие согласно выданной путевке в жизнь. Мать ведет дочь на занятия кружка народного танца. Мастерство не дается легко, но девочка будет продолжать, пока не выучит все движения для детского гала-концерта в честь Ким Ир Сена. Успехи Зин Ми – это и успехи северокорейской медицины. Кто, как не она, только принятая в Союз детей, должна посетить в палате заболевшую одноклассницу вместе с классом и учительницей. Трудовая вахта ударника-ребенка заканчивается поздним вечером, с тем чтобы утром начаться вновь.

Безнадежность проекта была столь же очевидна, сколь и полезность опыта позднесоветских контркультурных стратегий в экранной документалистике. Документальное кино в России всегда имело законную нишу, хотя и не столь глубокую, как игровое. Уверенность в том, что документалистика если и развивается, то как-то безобидно, сыграла злую шутку с системой. О том, как обходить препоны студийного планирования в неигровых фильмах, отечественные кинематографис­ты получили возможность поразмыслить на излете оттепели в конце 1960-х. Снимать неигровое так, чтобы оно, изъясняясь в терминах самой власти, при этом говорило об ином, научились к 1980-м. Мастера знаменитой Ленинградской студии документальных фильмов (ЛСДФ) эту рецептуру знали прекрасно. На монтажном столе над типовой картиной с жесткой плановой, совершенно безыдейно безобидной темой (ткацкая фабрика и ее успехи; шоколадная фабрика и ее успехи и т.д.) документалисты раз за разом повторяли трудовой подвиг британской хирургии из романа Мэри Шелли.

Ткачиха-ударница совершает один за другим подобные подвиги во имя светлого будущего – это сообщение власти. После монтажа выяснялось, что героиня мать, жертвуя молодостью и здоровьем ради Системы, вовсе позабыла собственную семью. Отец и сын живут сами по себе – это закадровое сообщение, авторский комментарий. Таков классический фильм Николая Обуховича «Наша мама – герой» (1979). Шоколадная фабрика может быть снята так, что интерьер будет походить на «Сталкера» Тарковского. Кадр с котлами, полными вязкой, темно-коричневой жижи, которую переливали люди в грязных халатах, вызывали точно запланированные автором ассоциации. Плановый очерк об успехах советской кондитерской промышленности превратился стараниями Павла Когана в фильм «Скоро лето» (1987) – символ умирающей Системы с новым вирусом в клетках.

«В лучах солнца» снимался согласно той же технологии, но на новейшем оборудовании. Основные приемы художественной деконструкции режиссера – включение в монтаж кадров, снятых с приличными «нахлестами» материала, когда камера включалась и выключалась соответственно раньше и позже, чем требовалось. Окончательный вариант монтировался из нескольких дублей одной и той же сцены. Ключевое место отведено кадрам неофициальной Кореи, снятым скрытой камерой из окна номера отеля, в котором остановилась группа. Темные улицы, очереди. Весьма уместным оказалось и зимнее время, когда шли съемки, – недаром и Россия в голливудских франшизах обычно снимается зимой. Монтажные столкновения, собранные из официальных и неофициальных видов Северной Кореи, разумеется, оказались самоиграющими. Фильм в таком виде фактически становится контридеологией. На заказное, совершенно искусственное сюжетосложение власти Манский выдвигает собственную контрмифологию. За счет съемки и монтажа эпизоды официального сценария разбираются и перепаиваются, словно старый радиоприемник.

В одной из сцен ветеран корейской войны посещает общеобразовательную школу (естественно, где учится Зин Ми) и рассказывает детям о боевых действиях. Сцена составлена режиссером из нескольких дуб­лей. В конечном варианте рассказ фронтовика неоднократно прерывается помощником режиссера (вторым режиссером корейской части съемочной группы), вносящим бесконечные коррективы. Изменяется число сбитых ветераном из винтовки американских самолетов, бесцеремонно трансформируется и драматургия выступления. Второй режиссер резко обрывает рассказчика, требует от него сократить монолог о самолетах и перейти непосредственно к поздравлению учащихся с днем рождения «великого генералиссимуса и товарища». Искушение, естественно, велико: в кадре появляются ожидаемые кадры-перебивки с лицом школьницы, отчаянно борющейся со сном.

«В лучах солнца»

Вопрос, о чем фильм, если не о Северной Корее, возникает примерно во второй половине, когда Зин Ми отправляется на поклонную гору к поистине гигантской скульптурной группе отца и сына[5]. Поскольку первоисточник социокультурного контекста КНДР сомнений не вызывает, то становится понятным и нежелание работников фестивальной России представить фильм российскому зрителю. Особенно сейчас, когда официальный взгляд необременительно именует национальной идентичностью и русской идеей плановое храмовое строительство и ширящуюся кампанию по установке памятников тиранам в разных городах России.

В этих предлагаемых обстоятельствах внимание режиссера именно к русской версии фильма очевидно. На фестивале «Послание к человеку» копия картины была снабжена закадровым текстом, который читает сам Манский: английские субтитры не передавали особенности лексики русского комментария. Режиссер выбрал безотказную, известную еще со времен «Обыкновенного фашизма» Михаила Ромма манеру «иронизирующего простеца». Такой лирический герой, впрочем, используется и в мировой документалистике (см., например, фильмы Криса Маркера «Письмо из Сибири», «Если бы у меня было четыре дромадера»). Манский применял такой прием и прежде в работе «Частные хроники. Монолог» (1999), монтажной картине, основанной на любительских видеоматериалах советского времени. Герой-комментатор в фильме «В лучах солнца» использует просторечные выражения «америкашки», «япошки» и пр., узнаваемые обыденные интонации, которые ожидает целевая аудитория, поскольку все мы живем среди понятийных штампов.

Финал проекта – крупный план Зин Ми. На вопрос за кадром, что будет делать она с выданной великим генералиссимусом Ким Ир Сеном, великим вождем Ким Чен Иром и уважаемым руководителем Ким Чен Ыном «путевкой в жизнь», девочка начала было говорить о чувстве долга и патриотизме. И вдруг расплакалась. «Пусть стишок, что ли, расскажет», – послышался за кадром голос режиссера. «Декламировать?» – успокоилась Зин Ми и начала декламировать клятву школьника, вступающего в Союз детей.

«В лучах солнца», в особенности его русская версия, – большой проект, результат сложных художественных и гражданских решений, которые принял режиссер, снимающий «свободное кино для свободного зрителя»[6].

[1] См.: «Нельзя жить в бесконечном «Кривом зеркале». Интервью В.Манского. – «Радио «Свобода», 02.12.2013. URL: http://www.svoboda.org/a/25186786.html

[2] См.: «Северная Корея скрытой камерой». // Deutsche Welle (Russian). URL: https://www.youtube.com/watch?v=WHZxH0iSiB4

[3] См.: «Факти тижня з Оксаною Соколовою», эфир от 14.02.2016. // Факты ICTV. URL: https://www.youtube.com/watch?v= 9pvwdj3aFFA

[4] См.: Швыдкой М. Вызываю огонь на тебя. – «Российская газета», № 6831 (260). URL: https://rg.ru/2015/11/17/luchi-site.html

[5] Об эстетическом воздействии монумента можно составить впечатление по гораздо меньшей статуе Ленина, оставшейся после демонтажа фигуры Сталина у Иваньковского шлюза на Москве-реке.

[6] См. цит. из интервью В.Манского «Нельзя жить в бесконечном «Кривом зеркале». URL: http://www.svoboda.org/a/25186786.html