Стань же портным ты, Дональд Мак-Гиллаври!
Крой их, и шей их, и вымери правильно.
Джеймс Хогг

Эттрик. Шотландская провинция. Вечный пейзаж лесов и полей, сотканный природой в единое полотно. Дорога, рассекающая местность пополам, – дело рук человеческих. Движущаяся по дороге машина, как собачка на молнии, расстегивает ландшафт, обнажая «иллюзорность» документального кадра. Исчезает дорога, сливаясь с пейзажем в единую текстуру, пиксель за пикселем, сантиметр за сантиметром. Изображение деформируется, рассыпается на составляющие, но лишь затем, чтобы стать частью другого изображения.

И это уже в буквальном смысле дело рук Жака Перконта, режиссера, медиа-художника и профессора информатики.

Тщательно исследуя возможности интернет-арта, Жак Перконт становится первым художником во Франции (не исключено, что и во всем мире), применившим в своем творчестве артефакты сжатия – цифровые искажения, полученные в результате компрессии данных, что привело его к «проповедованию» глитч-арта. Новое художественное направление, базирующееся на использовании аудиовизуальных и цифровых помех, медленно, но верно приближается к кинематографу. Благо играть со всякого рода помехами для кино не в новинку. Другое дело, если эта игра перерастает в самостоятельный жанр. Жак Перконт, стремясь продемонстрировать открытые им возможности экрана, сопряженные с переходом кино в ведомство цифровых технологий, начинает с экспериментальных видеороликов. Постепенно форма его работ выкристаллизовывается, делая шаг от экспериментального видеоарта в сторону документального кино.

Нескончаемые споры о границах жанровой идентификации документального кино будоражили умы кинематографистов и теоретиков кино с незапамятных времен, приводя порой к самым неожиданным результатам. Документальные оды Дзиги Вертова, теория «чистого кино», киноэссеистика движения cinéma vérité, псевдодокументализм и мокьюментари – далеко не полный список попыток расширить границы жанра, порой за счет радикального разрушения старых и прочерчивания новых. Глитч-док, новый виток старой проблемы, не уступает своим братьям-отщепенцам документального жанра в конфликтности и противоречивости своей природы. Глитч (glitch) в переводе с английского означает глюк, помеху, ошибку, сбой в работе системы, тогда как латинское слово documentum – это «способ доказательства». Глитч-док доказывает лишь то, что цифра так же подвержена разрушению, как краска на холсте, бумага или кинопленка. Стремящийся к объективной точности запечатления и воспроизведения окружающей реальности документальный кинематограф встречается с глитчем, который, искажая данные, мешает реальности быть задокументированной.

Между тем «Эттрик», в меру отвечающий критериям «документальности» в кино (начиная от отсутствия постановочных кадров и заканчивая отсутствием какого-либо текста, кроме кинотекста), полностью создан посредством глитч-арта и при этом вполне аутентичен и целостен. За 58 минут экранного времени зритель успевает налюбоваться природными ландшафтами местности, оценить изменчивость погоды в этом краю и неизменность культурных традиций, а также проследить процесс изготовления ткани на текстильной фабрике, где гармонично соседствуют труд машины и труд человека. Пока с конвейера сходит очередная партия шерстяных клетчатых пледов, а руки швеи аккуратно нанизывают петли на спицы машины, на пастбище мирно поедают траву овечки, а из нависших туч начинает идти дождь. Но пусть это томное описание не даст вам задремать, ведь оно относится больше к предкамерной реальности, в то время как для описания ее экранного воплощения еще не изобретена четкая лексика. Если осмелиться перевести происходящее на язык ощущений, то перед нами полноценный трип, психоделическая экскурсия по Эттрику, путешествие сквозь невозможное.

«Эттрик»

Благодаря совмещению двух кадров пастбище становится частью шерстяного полотна, на котором одна за другой «проявляются» овечки, будто манифестируя: «Мы то, из чего мы сделаны». Каждая единица – часть огромного множества. Каждая нить полотна – часть общего узора ткани. Вытащишь одну – узор исказится, вот тебе и глитч. Текстура ткани неотличима от текстуры леса или пастбища, они лишь повторения одного и того же вечного природного орнамента. Эта одинаковость текстур и дает право изображениям существовать в одно время, в одном кадре, не борясь за его пространство. Привычные для нашего глаза наплыв или двойная экспозиция заменяются постепенным «вшиванием» одного кадра в другой. Не остается ни одной детали изображения, способной спастись от настигнувшей кадр глитч-бури и остаться неизменной с течением киновремени. Но ткацкий станок работает, овечки бегают по пастбищу, лес шумит. Everything in it’s right place.

Забыв о привычных приемах операторского искусства (что вовсе не означает их отсутствия в фильме), переключаешь внимание на саму структуру изображения, подвергающуюся постоянной трансформации. Движение камеры внутри пространства проигрывает «движению» пространства внутри самого себя: искажения цвета и формы (артефакты сжатия) и связанные с этим появления, перемещения и исчезновения отдельных элементов изображения создают колоссальный объем внутрикадрового движения. Подобно художникам-импрессионистам, Жак Перконт почти в каждом кадре создает особую вибрацию за счет подрагивающих, переливающихся невообразимыми цветами мазков. Он будто заново открывает живописность окружающего мира, но уже посредством цифровых технологий.

Выбравшемуся на кинопленэр Жаку Перконту не помешает ни дождь, ни гроза. Небрежными движениями руки он смахивает капли воды с объектива камеры, одновременно напоминая зрителю о дистанции – это его путешествие, его глитчи, его Эттрик. Зрителю отводится лишь стороннее созерцание, и в этом случае рука режиссера, появляющаяся в кадре, служит кнопкой сброса, неким сдвигом зрительского восприятия, возвращением из Эттрика в мягкость кресел темного кинозала. В то же время ощутимее становится многослойность изображения в фильме: предкамерная реальность, ограниченная рамкой экрана и поверхностью объектива, капли на объективе как препятствие точности запечатления создают свой слой искажений. Обработка отснятого материала – создание глитч-слоя в каждом отдельном кадре и наслаивание кадров друг на друга как монтажный прием. Невольно рождается ассоциация с восприятием современной экранной культуры, избавившей зрителя от дистанцированности и дающей практически неограниченные возможности по манипулированию экранным образом. Зритель теперь не столько зритель, сколько пользователь. На экране компьютера или планшета может быть одновременно открыто поверх друг друга бесчисленное количество окон. За изображением всегда скрыто другое изображение, подобно тому, как в живописи под верхним слоем краски может обнаружиться второй, третий, четвертый слой… Глитч для фильмов Перконта – инструмент снятия (разрушения) этого верхнего слоя в желании дать свободу скрытому за ним (внутри него).

«Эттрик»

«Эттрик» – прекрасный пример альтернативной версии развития технологий и искусства. Жак Перконт предлагает зрителю созерцание с новой позиции, открывая цифровую изнанку современного кинематографа. Кинопленка – хрупкий и недолговечный материал, но и цифра не так надежна, как казалось раньше. Тем не менее при этом цифровой кинематограф обладает более богатым набором выразительных средств, скрытых от поверхностного взгляда. Его потенциал не исчерпывается одним лишь стремлением подражать действительности в попытках как можно точнее зафиксировать (или смоделировать) изображение. Здесь глитч может принимать функции инструмента для вскрытия этого потенциала, проводником к иной форме существования киноизображения. Если верить прорицателям, длинная дорога, пролегающая через поля Эттрика, выведет нас прямо в постцифровую эру, где отношения искусства с цифровыми технологиями значительно изменятся. Но сколько будет длиться это путешествие, определить невозможно.