14 декабря в российский прокат выходит новый фильм великого Стивена Фрирза о британской аристократии и ее любимцах. С подробностями – Нина Цыркун.

Меньше всего в этой истории интересно то, насколько она правдива. Честно говоря, мне слабо верится в случайно всплывшие в начале XXI века дневники дотоле неизвестного индийца, человека, умершего в начале прошлого столетия, который будто бы был ближайшим другом королевы Виктории. Бог с ними, дневниками. Представляя фильм Стивена Фрирза «Виктория и Абдул» в Москве, актер, режиссер и писатель Саймон Кэллоу, сыгравший в нем эпизодическую роль Джакомо Пуччини, сказал, что это «очень, очень британский фильм. 120 лет прошло после смерти Виктории, но британцы до сих пор живо обсуждают ее личность».

20 лет назад кавалерственная дама Джуди Денч уже играла королеву Викторию в фильме Джона Мэддена «Миссис Браун» и получила за роль «Золотой глобус» и номинацию на «Оскар». Это была история о доверительной дружбе королевы, переживающей смерть любимого мужа Альберта, с простым человеком из обслуги, шотландцем Джоном Брауном. Теперь та же тема возвратилась и тоже с национальным, даже расовым и религиозным колоритом.

«Виктория и Абдул»

В 1887 году на празднование пятидесятилетия восхождения на трон королевы Виктории в числе прочих представителей британских колоний появились Абдул и Мухаммед, пара ничем не примечательных гостей из индийской Агры. Согласно этикету, они должны были лишь вручить королеве свой дар – сакральную церемониальную монету и, ни в коем случае не глядя ей в лицо, удалиться. Разумеется, оба были соответствующим образом проинструктированы, но случилось невероятное: Абдул Карим (Али Фейзал) не только осмелился поднять на королеву глаза, но, и став на колени, поцеловал ее туфлю. А она, утомленная парадным обедом, вдруг оживилась и заговорила с ним. И потом не забыла про этого чудака, а приблизила к себе, сделала секретарем и больше того – спутником в уединении на острове Уайт, компаньоном в романтическом путешествии в Италию, духовным наставником, учителем языка урду и Корана, заслужившим уважительного в его краях титула «мунши».

«Виктория и Абдул», трейлер

Конечно, в фильме можно обнаружить – и не без оснований – мотив снисходительной опеки «старшей сестры» над одной из колоний в лице молодого ее посланца, играющего роль своего рода «дяди Тома», верного слуги, беззаветно преданного владельцу. Этот мотив оттеняется линией поведения и трагичной судьбой Мухаммеда (Адил Ахтар), – земляка Абдула, прибывшего вместе с ним ко двору Виктории. Тот не одобряет очарованности Абдула королевой, вышучивает его верноподданнический экстаз, страдает от холода и сырости, тоскует по родине и не желает менять ее ни на какие чужеземные блага. Вместе с тем, этот мотив затушевывается подчеркнутой бескорыстностью Абдула, его искренней привязанностью не к королеве, а к старой женщине, нуждающейся именно в такой искренней поддержке.

Фигуры дворцового окружения, прежде всего ближайших родственников – заждавшегося своей очереди к трону 57-летнего Берти, принца Уэльского, королевы Греции, великой княгини Софии, принцессы Елены, а также премьер-министра, баронессы леди Черчилль и немецкого кайзера – подчеркуто карикатурны, иллюстрируя жажду власти, зависть, злобу и мелочную мстительность. Но старость, как писал Пастернак, «это Рим, который, взамен турусов и колес не читки требует с актеров, а полной гибели всерьез». В том числе и на подмостках власти, куда королева выходит в парике и тяжелых веригах пышных одежд. И потому Виктории нужен по-настоящему честный наставник. Может, даже лучше, что он не одной с ней веры. Только такой далекий от принудительных условностей человек может ответить ей на мучительные вопросы: почему теперь, больная и усталая, она так цепляется за жизнь? И даже: в чем смысл жизни? У Абдула есть на них ответы. Взыскующая мудрости старость и несуетная мудрость Востока нашли друг друга.

«Виктория и Абдул»

Джуди Денч сыграла в кино и в театре столько королевских особ, что ей ничего не стоит достоверно изобразить величие. Но это скучно и само по себе даже бессмысленно. Режиссер Стивен Фрирз позволил актрисе похулиганить, смывая лоск с застывшей в анналах истории монархини, давшей свое имя целой исторической эпохе. Чтобы обнаружить, что за блеском узаконенного величия стоит маленькая женщина, не принадлежащая себе и лишенная того, чем обладает последний из ее подданных – правом распоряжаться самой собой.