Над унылой Землей

Нина Цыркун вспоминает предысторию «Вспомнить все» и дает свою оценку нынешнему римейку Лена Уайзмана.

В Голливуде должны поставить золотой памятник Филипу Дику. Имя Дика — это афиша, публика, касса. С начала 80-х он — поставщик знаменитых блокбастеров: «Бегущий по лезвию бритвы», «Крикуны», «Пришелец», «Особое мнение», «Час расплаты», «Помутнение», «Пророк», «Меняющие реальность» и, конечно, «Вспомнить все». В 1990 году «Вспомнить все» экранизировал Пол Верховен; фильм стал классикой. Народ убедился, что вопреки общему мнению Арнольд Шварценеггер — не только культурист, но и актер, и очень даже неплохой. Умеющий при всей своей силе показать слабость, растерянность и страх перед реальностью. Но это был, так сказать, побочный эффект фантастического боевика; главное заключалось в революционных для широкой публики открытиях касательно свойств человеческой памяти.

Сюжет фильма — утрата работягой Дугласом Куэйдом контроля над собственным сознанием, в которое имплантировали чужой опыт. Рассказ «Из глубин памяти», по которому был поставлен фильм, Дик написал в 1966 году. За прошедшие с тех пор годы в нейрологии, а также в междисциплинарной науке, которую называют memory studies, произошли важные перемены; то, что ранее казалось принадлежащим сфере фантастики, оказалось вполне реальным, и центр интереса ученых сместился, в частности, к «технологии» памяти, к исследованию того, как травмирующий опыт реально изменяет наше прошлое, отложившееся в недрах мозга.

Надо сказать, что и в кино тема памяти за эти годы оказалась исхоженной-перехоженной. Можно вспомнить «Джонни-Мнемоника», «Матрицу», «Вечное сияние чистого разума», «Начало» и другие — список получится длинный, так что для римейка, наверное, требовалось достаточно сильное обоснование. Однако в фильме 2012 года вряд ли его можно обнаружить.

Сказать по правде, создатели нового фильма со старым названием осторожно пользуются авторитетом Филипа Дика, упомянув в титрах, что постановка лишь «вдохновлена» его рассказом (авторы сценария — матерые Курт Уиммер и Марк Бомбэк). В режиссерском кресле Верхувена сменил Лен Уайзмен; в роли Куэйда Шварценеггера заменил пластичный, но более похожий на обычного парня Колин Фаррелл; его квази-жену Лори, блондинку Шэрон Стоун — брюнетка Кейт Бекинсейл, жена Уйазмена, по иронии назначившего на роль убийцы мужа собственную супругу. А сама история превратилась по преимуществу в догонялку, оставив за бортом переживания насчет самоидентификации героя, которые остались в сюжете лишь номинально.

Куэйд, мучимый снами из какой-то другой жизни, решается обратиться в агентство, реализующее мечты, но, как оказывается, герой и так уже является спецагентом, которым агентство предлагает ему стать. Времени на размышления не остается — за Куэйдом сразу начинается погоня. А на авансцену вместо психологической выходит — в духе современности — социальная тема. Куэйд, которому соответствующим образом промыла мозги вторая брюнетка, его любовь из прошлой жизни Мелина (Джессика Бил), становится борцом против диктатуры Кохейгена (Брайан Крэнстон). Куэйд, ранее собиравший на заводе синтетических полицейских (синтов), теперь поливает их свинцом. Впрочем, как нынче водится, чем больше их уничтожают, тем большим становится заказ на их производство.

Лучшее, что есть в фильме — дизайн недалекого будущего, явно отсылающий к первой, киберпанковской экранизации Дика — «Бегущему по лезвию бритвы». Многоярусный городской ландшафт шикарной хайтековской Объединенной Федерации Британии и мрачная охристая гамма тесных улиц Колонии, где всегда идет дождь. Улицы украшены китайскими фонариками и вывесками на китайском и русском — яркая иллюстрация дистопического мира, резко поделенного на один процент счастливчиков и массу пролов, ежедневно приезжающих на работу в гигантском подъемнике, который за семнадцать минут прорезает подземное пространство от Британских островов до Австралии. Художник-постановщик Патрик Татопулос славно потрудился, и для этого ему не понадобилось отправлять Куэйда на Марс. Он оснастил картину голографическими дисплеями, сотовыми телефонами, вмонтированными прямо в ладонь владельца, и прочими гаджетами, говорящими о том, что не в техническом прогрессе, не в модернизации счастье. И больше, пожалуй, из фильма ничего не выжмешь.