Strict Standards: Declaration of JParameter::loadSetupFile() should be compatible with JRegistry::loadSetupFile() in /home/user2805/public_html/libraries/joomla/html/parameter.php on line 0

Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/user2805/public_html/templates/kinoart/lib/framework/helper.cache.php on line 28
Илья Хржановский. Тарковский остался, хотя мода на него прошла - Искусство кино

Илья Хржановский. Тарковский остался, хотя мода на него прошла

Тарковский остался, хотя мода на него прошла

Мне повезло, у меня в силу семейных обстоятельств — двойные отношения с Тарковским. Я знал людей, которые с ним дружили, работали, жил в доме Тонино Гуэрры, был в местах, где снималась «Ностальгия», общался с Георгием Рербергом. Поэтому для меня Тарковский — реальный человек, а не только режиссер из пантеона великих художников, каким он является для большинства моих сверстников.

В художественном отношении не могу сказать, влиял или влияет сегодня Тарковский на меня или на кого-то из коллег, как не могу того же сказать про любого другого режиссера. Потому что человек, живущий в наше время, неизбежно подвергается влиянию культурного прошлого, всей истории кинематографа, всего, что накоплено в искусстве. Причем иногда влияние дает совершенно неожиданный, вроде бы неестественный (для этого влияния) результат. Сейчас я не знаю молодых режиссеров, кого можно было бы назвать эпигонами или адептами Тарковского. Мода на него в России давно прошла. Когда в середине 90-х я поступал во ВГИК, модными для моего поколения были другие режиссеры — Годар, Тарантино.

Мнение о колоссальном влиянии Тарковского связано во многом с тем, что его прекрасно знают на Западе. По крайней мере, лучше, чем других наших режиссеров. На Западе он — русский кинематографист номер один. И потому они автоматически ассоциируют с Тарковским тех отечественных режиссеров, кто попадает к ним на фестивали, — Сокурова, Лопушанского, Звягинцева… Что бы ты ни сделал, они первым делом вспоминают Тарковского. Тем более если в фильме есть долгие планы, схожие фактуры, среда, пейзажи, которые, надо отметить, за последние тридцать-сорок лет у нас не изменились: это по-прежнему что-то заброшенное, разрушенное, с кирпичной кладкой, колючей проволокой, на земле большие лужи — таков и сегодня естественный «интерьер» нашей жизни. Когда его видят на Западе, то сразу вспоминают Тарковского как некий сложившийся бренд, «образец качества». И через сравнение с ним, через степень похожести или непохожести на него выносят суждения о кино. Он стал некоей точкой отсчета для суждений о других режиссерах.

Тарковский и духовность — эту тему продолжают культивировать, причем с некоторой экзальтацией, продолжают раскладывать режиссера по полочкам. Получается своеобразный «культ личности», который многим мешает, препятствует непосредственному, неангажированному, свободному восприятию его фильмов.

И все же Тарковский оказал на меня влияние — своим, я бы сказал, мужественным, честнейшим отношением к профессии, к кинематографу, своей стойкостью. Я бесконечно благодарен моему мастеру Марлену Хуциеву за то, что он тоже воспитывал в нас бойцовские навыки, умение держать и принимать удар. Если ты что-то хочешь сделать, ты должен это защищать, пробивать, стоять насмерть.

Внутренняя сила и смиренность Тарковского, его умение признавать те моменты, когда что-то не получается, и начинать все переснимать заново, его бескомпромиссность и отвага, готовность остаться один на один против всего и всех — обстоятельств, условностей, десятков, сотен людей, которые задействованы в производстве, его смелость брать на себя полную ответственность за то, что он делал, — это является для меня примером, поддержкой, стимулом. И дает силы добиваться задуманного, и упираться,

и говорить «нет», когда все кругом уверяют, что все хорошо, «побежали дальше».

Людей, по-настоящему бескомпромиссных, в кино — ведь это производство и бизнес — очень немного, но они для меня всегда внутренне связаны, как связаны Хуциев и Тарковский, несмотря на их разность.

И еще одна важная вещь. Для меня ценен, непререкаем масштаб, в котором Тарковский разрабатывал свои темы и сюжеты. Думаю, благодаря этому масштабу и возникают разговоры о духовности. Какой у нас был термин в 50-е? «Мелкотемье». Сегодня удручает именно оно. Режиссеров, которые берутся не просто за локальную, маленькую историю конкретного человека в конкретном месте, а рассматривают микросюжеты в широком социальном контексте и экзистенциальном плане, очень мало. Тут уже проявляется масштаб личности. А он исключает всякое подражание.


Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/user2805/public_html/modules/mod_news_pro_gk4/helper.php on line 548
Аттракцион – это не трюк

Блоги

Аттракцион – это не трюк

Зара Абдуллаева

По мнению Зары Абдуллаевой, два важных спектакля «для людей», номинированных на главную национальную премию страны «Золотая маска», – «Чук и Гек» Михаила Патласова (Александринский театр, Санкт-Петербург) и «Магазин» Эдуарда Шахова (Татарский драматический театр, Альметьевск) – рассчитаны на аудиторию, которая редко ходит в театр.


Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/user2805/public_html/modules/mod_news_pro_gk4/helper.php on line 548
Экзамен. «Моего брата зовут Роберт, и он идиот», режиссер Филип Грёнинг

№3/4

Экзамен. «Моего брата зовут Роберт, и он идиот», режиссер Филип Грёнинг

Антон Долин

В связи с показом 14 ноября в Москве картины Филипа Грёнинга «Моего брата зовут Роберт, и он идиот» публикуем статью Антона Долина из 3-4 номера журнала «Искусство кино».


Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/user2805/public_html/modules/mod_news_pro_gk4/helper.php on line 548

Новости

В конкурсе «Неделя критики» приз получил режиссер из России

24.05.2013

Кинорежиссер из Санкт-Петербурга Дарья Белова, чей фильм «Иди и играй» (Komm und Spiel), участвовал каннской в программе «Недели критики», получила приз «Открытие». Черно-белый 30-минутный Komm und Spiel снят в рамках обучения Беловой в берлинской Немецкой кино- и телеакадемии (Deutsche Film- und Fernsehakademie Berlin или dffb) и посвящен Второй мировой войне. Главный герой — десятилетний русский мальчик. Бюджет фильма, по словам режиссера в интервью газете «Известия» составил 15 тысяч евро. Половина этой суммы была потрачена на 16-миллиметровую пленку. Актеры фильма работали бесплатно.