На воде. «Мечта Кассандры», режиссер Вуди Аллен

«Мечта Кассандры» (Cassandra’s Dream)

Автор сценария, режиссер Вуди Аллен

Оператор Вилмош Жигмонд

Художник Мария Джуркович

Композитор Филип Гласс

В ролях: Юэн Макгрегор, Колин Фаррел, Хейли Этуэлл, Том Уилкинсон, Салли Хоукинс, Джон Бенфилд, Клер Хиггинс и другие

Virtual Films, Wild Bunch, Iberville Prods.

США — Франция

2007

Поразительно, но факт: перешагнувший порог семидесятилетия Вуди Аллен сегодня — самый неожиданный, непредсказуемый и свежий из мировых режиссеров. Даже наиболее дерзкие из них повторяются, кружатся в гетто близких им тем, характерных персонажей, любимых исполнителей. С конца 80-х и до середины 90-х казалось, что и Аллен застопорился, законсервировавшись в кругу одних и тех же порядком надоевших «манхэттенских» тем и образов. От него уж и ждать чего-то неординарного перестали. А он оторвался от родного знакового Манхэттена, обосновался в Европе и, начиная с «Пуль над Бродвеем», стал метко выстреливать фильм за фильмом точно в «десятку». Теперь вот завершил свою английскую трилогию «Матч-пойнт», «Сенсация» и «Мечта Кассандры»1, где камера Вилмоша Жигмонда ловко снует в тесных интерьерах лондонского дома семейства Блейн.

В третьем фильме Аллен для начала поразил уже кастингом, и даже не тем, что впервые обошелся без американских актеров, а тем, что свел вроде бы не соединимых «местных» Юэна Макгрегора и Колина Фаррела не просто в пару, а в пару родных братьев. Плевать, что они ни капли не похожи друг на друга и имеют разную фильмографическую историю. Все люди братья, когда им позарез нужны деньги, как это случилось с Йеном (Макгрегор) и Терри (Фаррел) Блейнами.

Итак, два брата, уроженцы Лондона, истинные кокни, которых играют шотландец и ирландец, старательно воспроизводя аутентичный, как бы слегка истеричный по мелодике диалект. Характеры, конечно, разные. Один (Йен), можно сказать, умный: он терпеливо трудится в семейном ресторанчике, который дышит на ладан, он мечтает заняться недвижимостью в солнечной Калифорнии, а пока не позволяет себе лишних трат, даже машины у него нет. И когда поддается искусу, для понта попросив у брата-механика, работающего в авторемонтной мастерской, чинившийся там «Ягуар», ступает на гибельную тропу. Потому что за первым соблазном неминуемо следует второй: на дороге Йену попадается девушка Анджела (Хейли Этуэлл), у которой забарахлил автомобиль. Дальше понятно: машина у девушки дорогая, стало быть, надо соответствовать и врать, будто шикарный «Ягуар» его собственный. И еще больше приходится соответствовать, когда девушка оказывается актрисой, что, кстати, вполне логично (по принципу смежности) выводит повествование в русло древнегреческой трагедии. Сюда же ведет и другая линия фильма, связанная с Терри.

Терри, младший брат, без преувеличения сказать, придураковатый простак, любитель пива и азартных игр, которому соблазн явился в виде редкой удачи — крупного выигрыша на собачьих бегах. Но шальные деньги не приносят счастья; за выигрышем последовал проигрыш; не успев насладиться везеньем, Терри проигрался в пух и задолжал серьезным людям немыслимую сумму в 90 тысяч фунтов. Правда, выигрыш братья успели использовать по-умному — вложили в покупку яхты. Яхта, впрочем, слишком громко сказано про эту посудину; так, ржавый катер небольшого размера, получивший, однако, пышное имя — «Мечта Кассандры». Ирония в том, что под Кассандрой Терри подразумевал не прорицательницу царских кровей, которая никогда не ошибалась в мрачных предсказаниях, за что и была нелюбима сообществом, а собаку, принесшую ему удачу. Так тема рока, как всегда у Вуди Аллена, когда речь заходит о высоком, безжалостно упала на примитивно кинологический уровень.

Вообще в этом на редкость плавно и линейно разворачивающемся сюжете тонус поддерживают именно перепады высокого и низкого, смешного и ужасного. Скажем, Анджела, конечно, артистка, но погорелого театра, расположившегося где-то на задворках. Никакого блеска, никаких люстр и лож, никакого красного бархата; крохотное пространство сцены переходит в зал, где умеренное число зрителей, сидя за накрытыми столиками, вполглаза наблюдают за стараниями труппы. А давно выросший в мифический персонаж богатый американский дядюшка Хоуард (Том Уилкинсон) на поверку превращается из доброго гения семейства Блейн в мошенника, которому грозит разоблачение и, скорее всего, суд.

До поры фильм развивается в фарсовом духе, раскрывая в Макгрегоре и Фарреле прежде неведомые нам блестки комического дарования. Кульминация этой фарсовой прелюдии — сцена в парке под дождем (в зеленом английском парке, под нудным английским дождиком), где, неуклюже прячась от непогоды, братья заключают сделку с «дьяволом-искусителем» — американским дядюшкой, который готов ссудить их деньгами в обмен на взаимную услугу: всего-то и надо убрать одного неудобного сотрудника, который может сильно дядюшке навредить своими показаниями на заседании аудиторской комиссии. И вот когда, казалось бы, ничто не мешает братьям выполнить эту просьбицу и потом жить долго и счастливо, у младшего неожиданно взыгрывает такая штука, о которой он раньше и не подозревал. Называется она архаичным словом «совесть» и глаголет в форме внезапного вопроса: «А вдруг Бог есть?»

На самом деле это сам Вуди Аллен, дожив до преклонных лет и отбросив изощренные игры разума, так вот напрямик обращается к нам — и к самому себе — с этим сакральным вопросом и, более того, похоже, дает на него столь же прямой ответ.

Характерно, что сомнения рождаются в душе не правильного и почти безгрешного Йена, а туповатого, недалекого, подверженного мелким страстишкам Терри. Колин «Македонский» Фаррел без натуги изображает эту внезапную напасть, которой по-щенячьи неуклюжий Терри и сам стыдится, как неприличной болезни. Тем временем Йен, после того как заказанное преступление свершилось, не только не разделяет эти ни к месту возникшие сомнения, но и довольно легко позволяет все тому же искусителю склонить себя ко второму убийству. Череда искушений сменяется серией преступлений: если сначала опасность представлял дядюшкин сослуживец, то теперь опасен Терри, которого так и тянет отправиться в полицию с чистосердечным признанием. Одно убийство тянет за собой другое. Вуди Аллен прекрасно знает эту зловещую логику, обыгрывая в своих фильмах ситуации «Преступления и наказания» и «Американской трагедии». Так же, как в «Матч-пойнте» попавшему в тупик Крису, собиравшемуся убить беременную подругу Нолу, приходится убить старуху консьержку, так и Йен ради самосохранения после убийства идет на братоубийство, отсылающее и к мелькающим в диалогах именам Медеи и Клитемнестры, и к всплывающей по умолчанию библейской истории Авеля и Каина, попутно свидетельствуя о том, что имя Бога в фильме прозвучало не случайно.

Тема всей английской триады Вуди Аллена — преступление и наказание — разыграна на коллизиях романа Федора Достоевского и романа Теодора Драйзера. В результате получается «американская трагедия преступления и наказания» с комическими обертонами фирменного алленовского снижения — достаточно вспомнить эпизод попытки убийства девушки-любовницы в лодке на пруду в «Сенсации», как парафраз из «Матч-пойнта». (В «Сенсации» убийство не удалось — девушка оказалась хорошей пловчихой, а покушение было ею же и подстроено.) Финал «Мечты Кассандры» тоже разыгрывается на воде, на яхте, где Йен планировал отравить Терри, но в завязавшейся между ними стычке неудачно упал, расшибся до смерти, а Терри прыгнул в воду и утонул, не в силах выносить груз греха.

Кассандра, некогда предсказывавшая гибель Трои, и на этот раз оказалась вестницей смерти — все главные герои фильма Аллена умерли, но трагикомизм ситуации заключается в том, что пророчество исходило все же от собаки, наверное, чтобы было не так страшно. (Щадя зрителя, Аллен, как всегда, снимает комедию, следуя некогда высказанной им максиме: «Мир скорее смешон, чем трагичен»; потому и сцену смерти братьев он монтирует с легким «жизнеутверждающим» эпизодом шопинга их подружек.) А поскольку ничего случайного в фильмах Вуди Аллена, несмотря на их кажущуюся избыточность, нет, «собачий след», метко попадающий на традиционные парковые пейзажи, подчеркивает отсутствие гармонии человека с природой (в лоне природы замышляется противоестественное злодейство смертоубийства), в отличие от слиянности природы и животного. Вот природа в облике «Кассандры», о палубу которой расшиб голову убийца, и отомстила. Терри в этой истории как будто меньше виноват, ибо его поведение, как выяснилось, определяется врожденными инстинктами, как это бывает у животных, а более щедро наделенный разумом Йен не только от природы, но и от родного брата чувствует отчужденность, не преодолеваемую даже братской любовью. В классической теологии такое состояние характеризуется как «ад».

Изменив место дислокации и антураж съемок, обратившись к иностранным актерам, Вуди Аллен на самом деле снял все тот же американский фильм о необоримой разобщенности, который снимает всю свою жизнь.

1 Наше прокатное название не вполне точно передает смысл оригинального. Cassandra’s Dream — не «мечта», а скорее, «сон» (то есть вещий сон) оракула.

300

192