Вспышка. «Прочь», режиссер Джордан Пил
- Блоги
- Нина Цыркун
На российские экраны вышел провокационный фильм режиссера-афроамериканца Джордана Пила «Прочь».
Интересно, каким ярлыком эксперты обозначат это явление – новое афро-американское кино? Сделать это нелегко, потому что «черная серия» последнего года ни на что не похожа, ни к чему не отсылает и вообще творится руками новичков, дебютантов, за которыми не прослеживается генетических рудиментарных привязок, проясняющих ситуацию. Я, честно говоря, конкретно в связи с фильмом «Прочь» могу вспомнить только одну, да и ту почти пародийно переосмысленную – драму «Угадай, кто придет к обеду?» Стенли Крамера, снятую в 1967 году, на заре подъема антирасистского движения. Вместе с ярлыком придется выработать и язык описания, потому что, судя по всему, аппарат политкорректности с его уклончивыми эвфемизмами, с его принципом «да и нет не говорите. черное и белое не выбирайте» в этом случае малоэффективен.
«Прочь» 38-летнего дебютанта в полнометражном кино, комического актера Джордана Пила – жанровый микс черной комедии, хоррора и социальной драмы. Пил сам написал сценарий к фильму, в качестве вдохновлявших его источников называет «Сияние» и «Челюсти», акцентирует прежде всего ужас и ориентирует на него зрителя начальным эпизодом в темном и пустынном районе, где охваченного непонятным страхом темнокожего парня начинает преследовать чей-то автомобиль.
Тем временем перспективный фотохудожник Крис Вашингтон (его играет британский актер Дэниел Калуя) собирается на уикенд к родителелям своей белой подружки Роуз Армитедж (Элисон Уильямс) и по ходу дела осведомляется, предупредила ли она их, что он черный. Не о чем волноваться, беспечно отвечает она, они нормальные, прогрессивно мыслящие люди и хотели бы, чтобы Обама пошел на третий срок. Хозяева – папаша-хирург Дин (Брэдли Уитфорд) и мама-психиатр Мисси (Кэтрин Кинер) встречают гостя приветливыми улыбками и объятьями. Мистер Армитедж старается держаться с Крисом запанибрата, приправляя речь словечками «чувак» или «дружок»; демонстрирует домашнюю фототеку, где почетное место занимает четырехкратный чемпион Олимпийских игр 1936 года в Берлине Джесси Оуэнс, утерший нос расисту Гитлеру. Миссис Армитедж предлагает с помощью гипноза отучить Криса от курения (почему-то ее с мужем очень взбудоражила эта его привычка, хоть он при них даже ни одной сигаретки не зажег). Гостю предупредительно указывают на чернокожую прислугу – это, мол, в белом семействе выглядит вроде как дискриминационно, но просто мы страсть как свыклись с этой парой, любим их как родных. В приторный сироп подчеркнутой толерантности неожиданно капает ложку уксуса брат Роуз застольной репликой: «Ты, парень, при твоих физических данных и должной тренировке стал бы настоящим зверем!». Правильно замечено: слушай не там, где говорят, а где проговариваются.
«Прочь»
Шаг за шагом нагнетается саспенс, неожиданно кульминирующий в диалоге Криса с чернокожей горничной Джорджиной (Бетти Гэбриел). Женщина с широкой улыбкой рассказывает ему про то, как они с мужем преданы хозяевам и как те милы с ними, слугами. Одновременно словно начинает говорить ее подсознание: лицо искажается, на глазах наворачиваются слезы и Джорджина внезапно убегает. Улавливая как будто случайные знаки, Крис начинает ощущать безотчетную тревогу; его подсознание сигнализирует: за внешней благопроистойностью таится нечто страшное. Оказывается – настолько страшное, что на этом фоне треп Крисова приятеля из таможенной полиции про белых, подбирающих себе черных в сексуальное рабство, представляется забавным, да и только.
В дом Армитеджей наезжают гости – все люди примерно их возраста. Стало быть, из поколения детей-цветов, активистов демократических движений за права всех и вся. Все они подчеркнуто демонстрируют Крису свою лояльность, отсутствие предрассудков, что тоже настораживает. Криса прошибает встреча с единственным афроамериканцем среди гостей, показавшимся ему знакомым. Вспышка на телефоне Криса, пытавшегося его сфотографировать, вызывает у того дикую ярость, приступ безумия. Дальше события разворачиваются в ускоренном темпе и после пикника приобретают неожиданный жуткий поворот.
«Прочь»
Пугает более всего проведенное Джорданом Пилом «ковровое» анатомирование на лужайке дома Армитеджей. Жуть на самом деле в том, что автор с безбашенной решительностью вскрыл мозг целого слоя американского среднего класса, казалось бы накрепко зацементированный нормами и рестрикциями политкорректности. Пил же докопался до его неприкосновенной архаичной первозданности и показал зрителю, чтобы вместе ужаснуться. Хоррор все-таки снимал…