Вера Сторожева: «Когда слова не нужны»

Интервью ведет Галина Переверзева

Галина Переверзева. Вы сняли фильм о том, как человек открывает в себе нечто неизвестное ему самому, как становится другим, настоящим. «Путешествие с домашними животными» — о раскрытии души, об обретении себя. Мне кажется, что в этой картине вы как режиссер тоже обретали себя, выходили на иной уровень. Заявка новой Сторожевой?

Вера Сторожева

Вера Сторожева. Конечно, все мы развиваемся, каждый период жизни непохож на предыдущий. И каждый фильм — отражение какого-то куска твоей жизни. Сценарий Аркадия Красильщикова я прочитала двенадцать лет назад, отложила его и забыла. Но все это время замысел, видимо, вызревал. И вот подошел момент. А сейчас и вправду важно разобраться в том, чего действительно хочешь, попасть в самое себя.

Г. Переверзева. И что теперь хотите снимать?

В. Сторожева. У меня есть пара сценариев. Но я пока что в раздумьях…

Г. Переверзева. У меня такое впечатление, что работа над «Путешествием с домашними животными» и вам самой должна была дать много нового…

В. Сторожева. Да это я в «путешествие» полностью вложилась! Но, конечно, процесс взаимообразный. Прошло полгода, как мы завершили картину. И вот теперь заново с ней встречаюсь. Уже после паузы, после отстранения, опосредованно — через зрительскую реакцию, благодаря фестивальному призу… Действительно, вы правы: она начинает воздействовать на всех нас по-новому — на меня, на оператора… Олег Лукичев, надо сказать, очень потратил себя на этом фильме. Такая была единодушная работа. И очень тяжелая… Шестнадцатичасовые рабочие смены. Нам хотелось снять побольше, подробнее. Материала оказалось столько… практически на два фильма. Многие второстепенные линии пришлось выбросить в процессе монтажа. Ради целого мы пожертвовали замечательными эпизодами. (А ведь играли у нас хорошие артисты. Поэтому в титрах выражена благодарность Михаилу Ефремову, Ирине Пеговой…) Я волновалась, как воспримут все это и актеры, и автор сценария… Но поскольку картина получилась, то, как говорится, победителей не судят…

Г. Переверзева. Болезненная ситуация, ведь отсекаешь часть себя…

В. Сторожева. Резали по живому. Монтировали очень долго — четыре месяца. Режиссер монтажа — француз Венсан Дево. Ему не очень-то понятны наши лирические дела: мол, замечательный артист, хорошая сцена, жалко… Он смотрел со стороны, отстраненно. И ему было сразу понятно: это надо отсекать, от этого отказаться, то сократить. Я-то к окончательному решению очень мучительно шла, вовсе не сразу была к нему готова.

Г. Переверзева. Резали с подачи Дево?

В. Сторожева. Нет, это совместная работа. Видишь, что надо сделать, но сопротивляешься до последнего. Должно было пройти время, чтобы принять необходимое решение.

Г. Переверзева. Вы ведь автор двадцати пяти документальных лент. Что означает для вас тот период профессиональной жизни, когда вы снимали неигровое кино?

В. Сторожева. Сохранение профессии. Я обратилась к документалистике, когда в стране по сути не было кинематографа. Лет семь небезуспешно работала на НТВ. Мы снимали настоящее документальное кино. Получили «Тэфи» за «Живого Пушкина». Я была известным телевизионным режиссером. Поэтому, когда сняла фильм «Небо. Самолет. Девушка», мне казалось странным, что меня называют дебютантом. На Высших режиссерских курсах мы были взрослые — все после тридцати, да и потом на телеканале у меня была такая активная работа, что я не чувствовала себя дебютантом. Кстати, сегодня на телевидении все иначе. Тогда были огромные бюджеты, все капризы режиссера исполнялись. Но, знаете, все решается на небесах. Делаешь то, что от тебя зависит, а там уж как сложится… Вот так, наверное, все сложилось и с фильмом «Путешествие с домашними животными» — есть заметный результат общей и очень непростой работы. Сценарий Красильщикова давал правильный импульс. Это глубокий, но и тяжелый сценарий. Никаких событий в нем, в общем-то, не происходит. Надо было рассказать о том, что скрыто, а потом проявляется… Как это сделать? Как изобразить внутреннюю биографию? Что вообще это такое? Мы с Олегом Лукичевым много рисовали, потом смотрели картинки — выбирали, отбрасывали… Собственно, львиная доля работы была нами проведена еще до съемок. Поэтому на площадке мы с ним почти ничего не обсуждали: уже все придумали про нашу героиню.

И только, что называется, шагали… Особенно сложной оказалась работа с Ксенией Кутеповой. До нашей картины она много снималась в эпизодах, но главных ролей у нее в кино прежде не было. И вся она была такая трепетная… Как-то сказала: «Я первые три ночи вообще не спала — плакала, потому что была уверена, что вы ищете другую актрису, которая меня заменит». Ей казалось, что она ничего не умеет и что я ее просто-напросто терплю. Но она была прекрасна тем, что жаждала работать над этой ролью и очень, как говорится, велась. И произошло замечательное: мы как-то слились с ней, что ли. Повезло мне и с Лукичевым. Это потрясающе творческий человек. Очень помогала и продюсер Сабина Еремеева.

Г. Переверзева.. И все-таки что же для вас «Путешествие с домашними животными»?

В. Сторожева. Очень многое. Это та экранная форма, в которой мне удалось себя выразить. Конечно, рассказанная здесь история не про меня. Но удалось войти в нее и реализовать свое понимание подобной биографии.

Г. Переверзева. История камерная и, кажется, специфически русская. Как вы полагаете, зарубежная публика поймет ее?

В. Сторожева. Конечно. И вот вам подтверждение. Аркадий Красильщиков, проживающий сейчас в Израиле, показывал там наш фильм и во время сеансов пытался синхронно переводить, но зрители часто говорили ему: «Нет-нет, спасибо, все понятно…»

Г. Переверзева. В картине мало текста…

В. Сторожева. Да. Это и есть то, о чем мы говорим: пластика кино, киноязык. Это — когда слова не нужны. Когда мы всё видим и всё понимаем. Кино настоящее, когда ты его чувствуешь. Ведь что такое, например, крупный план? В общем-то, формальность. А здесь крупный план Кутеповой позволяет понять то, что происходит в фильме в целом. И никакой это не артхаус! Нормальное кино, от которого все отвыкли. Про человека, про его переживания. Которое позволяет вспомнить, что у всех у нас есть душа и душевные потребности, а не только то, что ниже пояса. В своей картине мы старались говорить о вещах, о которых уже чуть-чуть подзабыл наш кинематограф. Ведь стоит коснуться каких-то важных внутренних проблем, как тут же слышишь: «Ой, нет-нет, это не для всех!» Почему не для всех?

Г. Переверзева.. Видимо, потому что в последние годы отечественный кинематограф нетрадиционно ориентируется на крупные событийные сюжеты, на масштабную зрелищность, на броские из ряда вон истории, которые, в общем-то, мало связаны с реальной жизнью реального человека. Зритель, приученный к этой навязанной стилистике, отвыкает воспринимать ритм вдумчивого рассказа, спокойного размышления…

В. Сторожева. …к которому мы, собственно, и стремились. Ксения Кутепова прекрасно справилась с задачей. Наша героиня хочет испытать себя: и понравиться мужчинам, и пройтись — как гулящая, как Кармен — вдоль поезда, чтобы на нее обратили внимание, и бросить все, уехать из ненавистного дома… Прыгает с поезда… Это поиск разной себя. И она — как совершенно интуитивное создание — включает свою интуицию и ищет. Тычется, как слепец, в разные состояния, переодевается, примеряет какие-то роли: вот она мать, вот варит суп, вот прошлась по перрону… Так ведь играют дети — в свадьбу, в продавца, в доктора… Все эти ролевые игры очень нужны в раннем возрасте. Наша героиня не наигралась в детстве! Пока она была бессловесным животным, она не понимала, кто она, где, зачем… Человек может прожить целую жизнь и не понять, что же он собой представляет. Мне кажется, это не может быть неинтересным!