Арбузная жвачка и слезный магендовид. «Прогулки по воде», режиссер Эйтан Фукс

Из семи фильмов, показанных на майском Фестивале израильского кино в Москве, два обладали отчетливо гендерным профилем, что в очередной раз продемонстрировало западную ориентацию израильского кинематографа. Один из этих фильмов — более ранний, более знаменитый, но в плане художественных достоинств весьма сомнительный; другой — относительно новый (прошлогодний) и на редкость яркий, цельный и живой. Один про мальчиков, другой про девочек, один про светских израильтян, другой про ультраортодоксов, один с хэппи эндом, другой — вовсе нет.

Парни не плачут

Итак, по хронологии — «Прогулки по воде», или, точнее, «Ходить по воде» («Лалехет аль га-маим»), призер Берлинале-2004, детище творческого и супружеского союза режиссера Эйтана Фукса и сценариста Галя Уховского. Фукс — кумир тель-авивской богемы, создатель сериала «Флорентин» и культового фильма «Йоси и Джаггер» о трагическом романе двух офицеров израильской армии. По сценарию Уховского — помимо и после обсуждаемых здесь «Прогулок» — Фукс снял фильм «Пузырь» (2006) и сейчас работает над байопиком о Герхарде Беке, знаменитом деятеле Сопротивления и гомосексуалисте, выжившем в нацистском Берлине. Впрочем, иные поклонники Эйтана Фукса полагают, что его сотрудничество с Уховским не идет на благо кинематографу, ибо сценарии последнего тяжеловесны, клишированны и грешат внутренней алогичностью.

Сценарий «Прогулок», дей-ствительно, вызывает немало претензий. Агент Моссада Эял (мачо-шмачо Лиор Ашкенази) изящным уколом в тохес убивает хамасовца, отдыхающего с семьей в Стамбуле. Возвратившись с задания домой, он обнаруживает, что его жена покончила жизнь самоубийством, оставив записку со словами: «Ты убиваешь все живое». Учитывая этот стресс-фактор, шеф дает ему щадящее задание — поработать «гидом» с молодым немцем Акселем, приехавшим в Израиль повидаться с сестрой, которая живет в кибуце. Хитрость в том, что эти прекрасные родственники — внуки нацистского преступника, всю жизнь успешно скрывавшегося в Латинской Америке. По данным Моссада, дед по сей день жив, надо его найти и «опередить суд Божий». Эял возит Акселя по стране, показывает ему Мертвое море и Кинерет (где тот, естественно, и пытается пройти по воде — безуспешно), ведет их с сестрой в тельавивский ресторан, откуда Аксель устремляется на гей-дискотеку и снимает там себе палестинского мальчика. Аксель возвращается домой, вскоре Эял наносит ему ответный визит и на вилле его родителей, как и ожидалось, обнаруживает искомого девяностолетнего офицера СС. При попытке совершить возмездие все тем же изящным уколом шприца с красной жидкостью Эяла настигает нервный срыв, и он впервые в жизни разражается слезами. Однако шесть миллионов жертв Холокоста все же отомщены — Аксель отключает деда от дыхательного аппарата. Из эпилога (два года спустя) мы узнаем, что Эял женился на внучке своей несостоявшейся жертвы и живет в кибуце — собирает арбузы, а иногда снится ему Аксель — будто они, по-дружески держась за руки, шагают по голубой глади Генисаретского озера.

При всем разнообразии представляемых зрителю сцен — убийство хамасовца на стамбульской набережной, учебный тир в подвалах Моссада, спецагент с внучкой нациста у Стены плача, драка в берлинском метро со скинхедами, напавшими на трансвеститов, грязевые ванны на Мертвом море, еврейские народные танцы на аристократической немецкой вилле и т.д. — картина непоправимо скучна. Вот устанавливает наш герой жучок, чтобы записывать разговоры брата с сестрой, а совершенно неинтересно, что он там выяснит. Вот мчится он на стареньком авто Акселя, чтобы прикончить врага народа, — и тоже никакого саспенса. И откуда бы ему взяться: маловато героизма в том, чтобы прослушивать квартиру мирных немцев или убивать беспомощного старика, и никаких опасностей или подвохов здесь не ждешь — и их, действительно, не происходит. Или вот купаются герои в Мертвом море, потом под душем смывают соль (между прочим, au naturel), мажут друг друга кремом и — ни малейшего эротического напряжения.

Как бы ни были хороши и обаятельны актеры, их игра порядком подпорчена схематичностью сценария и психологической ненатуральностью. Агенты Моссада — невозмутимые убийцы, они не говорят о чувствах (за исключением ненависти к палестинцам) и не плачут, даже когда умирает их собственная жена. Немцы — открытые миру пацифисты, они любят израильские танцы и учат иврит. При (совершенно неправдоподобном, заметим) перекрестном опылении этих двух типов получаем немца-пацифиста, ни с того ни с сего убивающего собственного деда и за это (пусть во сне, но все же) удостаивающегося святости достаточной, чтобы ходить по воде Галилейского моря. Мы получаем также моссадовца, который бросает свою секретную, престижную, высокооплачиваемую работу, женится на немке, в свое время не впечатлившей его ни на грамм, и переселяется в кибуц с его коллективизмом, патриотизмом и народными танцами — всем тем, что раньше вызывало у героя рефлекторное отвращение.

Словом, мир, дружба и сладкая-сладкая арбузная жвачка.

Осторожно, религия

Теперь о втором фильме — «Секреты».

Наоми, дочь уважаемого раввина и сама девушка необычайно ученая, откладывает свадьбу с лучшим учеником своего отца и едет учиться на женские курсы в Цфат. В детстве она мечтала пойти по стопам отца, потом, конечно же, поняла, что в ультраортодоксальном обществе (к которому она принадлежит с рождения и выхода за пределы которого себе не мыслит), эта мечта смехотворна, но все равно стремилась продолжить образование, пока семейные обязанности не поглотили все ее время. Правда, курсы, на которые она поступила, вряд ли способны ей что-то дать: соученицы существенно уступают ей в подготовке и вообще приехали на этот факультет невест в поисках помолвки. Но это до поры до времени неважно.

В рамках социальной помощи, которой во исполнение заповеди о цдаке занимаются ученицы курсов, Наоми со своей соседкой по комнате Мишель носят еду загадочной француженке Анук (Фанни Ардан). Анук когда-то ушла от мужа и детей к любовнику, цфатскому художнику, а потом, когда через несколько лет тот ее оставил, убила его (или не убила — это так и не ясно, но в любом случае бросила своих детей, за что себя и винит). Теперь она смертельно больна и стремится покаяться и очиститься, но не знает как. Мишель уговаривает Наоми помочь ей. Наоми — девушка строгая и ответственная, этакая Искра Полякова из «Завтра была война»; сначала она отказывается — знаний маловато, да и дисциплина не позволяет, но потом соглашается и упорно идет до конца. Опираясь на сочинения знаменитых цфатских каббалистов, они проводят с Анук ритуалы исправления, тикуна. Вся эта каббалистическая эпопея, символизируемая магически светящимися буквами в трейлере фильма, — хождения вокруг костра, купание в микве Аризаля — вкупе с довольно-таки фальшивой игрой Фанни Ардан, оказавшейся совсем не в своем амплуа, выглядит весьма ненатурально, если не сказать — театрально. Но не в этом дело.

На девочек доносят начальству, им делают строгое внушение (потому что это неслыханная дерзость — повторять обряды Аризаля, да еще и кому — женщине! да еще и для кого — для нееврейки!), а когда в следующий раз они уходят с субботней трапезы, чтобы побыть с умирающей Анук, их исключают. Но дело и не в этом тоже.

Дело в том, что более светская и романтически настроенная Мишель то и дело заговаривает о любви, и Наоми осознает, что жениха своего вовсе не любит. Потом — совместные ночные авантюры да эротические картины, извлекаемые Анук из-под кровати, да фирменные взгляды Фанни Ардан — и Наоми с Мишель влюбляются друг в друга. Наоми расторгает помолвку, произведя тем самым громкий скандал в благородном семействе, и по исключении с курсов снимает квартиру, чтобы жить вместе с Мишель. Но последняя, получив соответствующее предложение от одного милого цфатского клезмера, отрекается от «большой любви» ради «нормальной семьи».

Вот такая история, довольно типичная для любых однополых учебных заведений закрытого типа. Религиозные еврейские школы для девочек — не исключение. Только в реальной жизни, скорее, обе девушки плывут по течению и, поставив слезный магендавид на любви, выходят замуж — ради «нормальной семьи», социализации, ради того, чтобы быть как все. Этот горький сюжет отнюдь не нов, описан еще в классике: «...А все приятельницы выходят замуж. ...Перед тем как уйти, ей захочется умереть. Потом, совсем умершая, ничего не понимая, ничего не желая, ни о чем не думая... она вдруг слышит свой смех и шутки в час никогда не пропускаемого свидания, на другом конце города — и жизни — неважно с кем — с мужем приятельницы или подчиненным отца. ...Будь ты трижды красивой, будь ты трижды Единственной — первый же нуль возьмет над тобой верх».

Исключителен в этой истории не сюжет, а ультраортодоксальная ученая феминистка Наоми, которая, найдя обоснование (или не найдя запрета) в книгах, готова и каббалистические обряды проводить, и с любимой женщиной жить. Окружающий ее мир ультраортодоксии в этом антиклерикальном фильме не вызывает симпатий. Он косен и шовинистичен — никогда не сбудется детская мечта Наоми, и женщины здесь не станут раввинами, а курсы для девушек будут всегда служить в первую очередь рынком невест. Он черств и лицемерен: цфатский раввин гонит из синагоги Анук — гойку и убийцу, даже не прислушиваясь к ее мольбам о помощи; отец Наоми предпочитал не замечать болезнь и угасание своей жены (раз уж на то воля Господня) и при этом абсолютно уверен в собственной непогрешимости; ее жених возмущен расторжением помолвки исключительно потому, что нарушены приличия. Формальное исполнение заповедей в этом мире всегда будет заменять любовь, милосердие и прочие чувства добрые и добрые дела. Трагедия Наоми в том, что выхода из этого мира для нее — в рамках фильма — не существует. Такой нонконформистке, как она, прямой путь вон из «черного» сообщества, возможно — в консервативную или реформистскую общину, где она смогла бы и раввином стать, и сыграть свадьбу с любимой женщиной. Но Наоми — героиня трагическая, и конфликт ее не так легко разрешим: быть может, ей предстоит самоубийство, или — уход от религии, или — свершение гендерной революции в ультраортодоксии.

Что бы ни случилось, «благословен — как говорится (с хорошей миной при плохой игре), — Ты, Господь Бог наш, создавший меня по воле своей»1.

1 Одно из утренних благословений, произносимое женщинами вместо мужского: «Благословен Ты, Господь Бог наш, за то, что не создал меня женщиной».

«Прогулки по воде» (Lalehet al hamayim)
Авторы сценария Галь Уховский, Эйтан Фукс
Режиссер Эйтан Фукс
Оператор Тобис Хохштейн
Художники Ави Фахима, Кристоф Мерг
Композитор Иври Лидер
В ролях: Лиор Ашкенази, Кнут Бергер, Каролин Петерс, Гидеон Шемерп, Карола Ренье и другие
Fond Europeen Media, Hot, Israeli Film Fund, Lama Productions, United King Films
Израиль
2005

«Секреты» (Sodot, Ha-)
Авторы сценария Хадар Галрон, Ави Нешер
Режиссер Ави Нешер
Оператор Михель Абрамович
Художник Йорам Шайер
Композитор Даниел Саломон
В ролях: Фанни Ардан, Аня Букштейн, Михаль Штамлер и другие
Artomas Communications, Metro Communications, Tu Vas Voir Productions
Израиль
2007