Лемминг. «Необходимое убийство», режиссер Ежи Сколимовский

Когда в зачумленной средневековой Вене оказались переполнены трупами катакомбы под собором Святого Стефана, а места для захоронения оставалось все меньше, было решено расчленять мертвецов, счищать с костей плоть и хоронить только голые кости, чтобы больше влезло. Ежи Сколимовский в фильме «Необходимое убийство» очистил до голых костей жанр психологического боевика о побеге из тюрьмы, срезал чумную плоть политики, психологической мотивации, даже сюжета, оставив лишь главное: вектор движения.

Но срезано недостаточно: на кости осталось ровно столько гниющего мяса, сколько нужно, чтобы не воспринимать эту кость отстраненно, как материал для искусства. Это не просто материал, из которого можно вырезать, например, красивую рукоять для ножа. Это был человек, и его нет больше.

Название перевести сложно: «essential killing» — это и необходимое убийство, и идеальное убийство, и убийство, важное для развития сюжета, и — главное — самая суть убийства.

В прологе — желтая пустыня, бессмысленный поход, лениво переговариваются американские солдаты, жужжит вертолет над их головами. Через минуту солдаты наткнутся на растерянного и доведенного до отчаяния человека, который их убьет. Его (или кого-то другого?) поймают, посадят в тюрьму, будут пытать, потом он, воспользовавшись тем, что грузовик с пленными попадет на этапе в аварию, сбежит. И окажется по-среди заснеженного леса. «Я использовал политическую ситуацию только как бэкграунд, — говорит Сколимовский, — для меня этот фильм начинается с того момента, когда этот человек ступает на снег. Все, что было до этого, — только пролог».

Возможно, было бы чище и правильнее оставить пролог за скобками, не рассказать вообще никакой предыстории. Ни пустыни, ни взрывов, ни пыток. Пытки-то уж точно лишние — зачем тут пафос, хоть проамериканский, хоть антиамериканский?

Затем, что это фильм о сопротивлении материала. Материал — человеческое тело. Тело мучают, допрашивают, лечат, заковывают в цепи. Тело испытывает холод, голод, из него вытекает кровь. Тело встречает собак и людей, некоторых убивает, у некоторых забирает оружие. Тело продолжает неуклонно двигаться вперед, к смерти, и это движение Сколимовский и актер Винсент Галло показывают буквально: каждый шаг дается герою все труднее. Но Аллах не возлагает на человека ничего невозможного для него.

Режиссер объясняет, что после фильма «Руки вверх», из-за которого в конце 60-х ему пришлось эмигрировать из Польши, он старается «держаться от политики подальше». Но идея «Необходимого убийства» пришла ему в голову, когда он узнал, что живет в Польше недалеко от лагеря для американских военнопленных. Он представил себе, что было бы, если бы кто-то сбежал на этапе. Что повело бы этого человека, какая безумная надежда на спасение?

По сюжету может показаться, что «Необходимое убийство» — еще один фильм в модном околовоенном стиле. То есть не про саму войну, на которую, как на Медузу Горгону, смотреть страшно, сразу застываешь, а про что-то около нее. Как, например, Кэтрин Бигелоу в «Повелителе бури» вынула из военной драмы взрыватель — чистый адреналин — и сделала кино исключительно об этом адреналине, не обращая внимание на взрывы вокруг. Или Брайан Де Пальма несколько лет назад в «Отредактировано» показал взаимоотношения войны, правды и видеокамеры, причем видеокамера его явно интересовала больше.

Ежи Сколимовского война, похоже, действительно не очень интересует. Его не интересуют идеи, истина, мотивы и последствия. Его интересует человек, лишенный всего, даже имени (лишь финальные титры сообщат, что героя зовут Мохаммед). Слепой червь, прокладывающий ход в черной земле.

«Я свел информацию о герое к минимуму, — объясняет Сколимовский. — Мы должны быть совершенно не уверены, террорист он или нет, он может быть просто человеком, который случайно оказался не там, где надо».

Этот минимализм действует на физиологическом уровне, не как рассказы о пытке водой, а как сама пытка. Фильм «Необходимое убийство» оставляет ясное ощущение, что кто-то медленно сжимает тебе сердце, бесстрастно наблюдая за тем, как ты задыхаешься.

Сколимовский всегда говорил напрямую с тем животным, которое заперто в грудной клетке каждого человека. Ранние фильмы режиссера, беспечные и бунтарские зарисовки, обращались к горькому адреналину молодости. Еще в 70-е годы Сколимовского обвиняли в том, что он снимает фильмы «о взрослых детях». Его герои находились в постоянной попытке найти себя, и многие его картины выглядят автобиографическими — пусть не фактически, но эмоционально. В эмиграции его кино начало разговаривать со страхами — страхом безумия и всемогущества («Крик»), страхом отчуждения и ответственности («Левая работа»), страхом еще раз пережить абсурд взросления («Фердидурка»). После семнадцатилетнего перерыва Сколимовский, вернувшись в Польшу, снял с прекрасным оператором Адамом Сикорой «Четыре ночи с Анной» и вот теперь «Необходимое убийство» — тихие фильмы о человеческой сущности.

Герой Винсента Галло не говорит ни слова, из-за контузии почти не слышит угрожающих криков на допросе. (Изначально по сценарию герой должен был произнести одну фразу, позвонив с чужого мобильника домой, жене. Но Галло предложил вообще ничего не говорить, и Сколимовский согласился.) Женщина (Эмманюэль Сенье), которая ненадолго приютит героя, накормит его, действительно немая. Единственный внятный и всепроникающий звук — суры Корана, которые приходят в снах и флэшбэках. Иногда в этих снах герой прозревает будущее, и всякий раз это будущее окрашено кровью.

Камера в фильмах Сколимовского странно тактична, она следит за героями так, чтобы без насущной необходимости не нарушать их личное пространство. Она позволяет себе приблизиться к героям лишь тогда, когда не может сдержать любопытства или страсти, и тогда, когда героям не до нее. Так в фильме «Руки вверх» занявший все пространство экрана четырехглазый портрет Сталина дергается, когда камера ловит бегущего к зрителю персонажа. В начале «Без боя» статичная до поры камера в какой-то момент не выдерживает, ныряет из окна поезда, чтобы последовать за героем. В «Необходимом убийстве» камера — то такой же загнанный зверь, как герой Винсента Галло, то охотник, то равнодушный холодный мир, глядящий беглецу в спину.

Герой меняет одежду — оранжевая арестантская форма сменяется черной одеждой убитого охранника, потом — белым комбинезоном другого преследователя, потом чем-то еще, не важно, лишь бы слиться с пейзажем, не останавливаться. Он ест насекомых, кору деревьев, дурные ягоды, бредит собаками, причем собаки в галлюцинациях героя — это то ли окружившие его неверные, то ли просто собаки, загоняющие зверя.

В «Убийстве» есть отпечаток вестернов, тоже рассказывающих о взаимодействии человека, ландшафта и пистолета. Есть эхо безумия Ахава, преследующего свою смерть. Есть нерв любой «дорожной истории», только без дороги и без истории.

Герой приближается к смерти, его путешествие скатывается к абсурду. Как можно идти, только-только высвободившись из медвежьего капкана? Как можно пораниться бензопилой и не умереть от потери крови? Как можно пить молоко из груди какой-то бабы на дороге? Как может выжить в снегах человек, который привык к пескам пустыни?

Сколимовский когда-то говорил, что в ранних фильмах показывал материальный мир, а позже перешел к воссозданию «реальности, которой, в сущности, нет», реальности собственного воображения. В «Необходимом убийстве» мир, безусловно, материален, снег холоден, песок горяч, реальная история бьется в капкане, недорассказанная. Но в то же время все это — иллюзия, голые кости притчи, морок.

Режиссер говорит, что специально дал герою воспоминания о мирной счастливой жизни, «чтобы зритель хоть что-нибудь понял о герое, и еще — чтобы звучали цитаты из Корана». И самой важной цитатой для него была та, где говорится: это не ты убил, это убил Аллах.

В рецензии на «Необходимое убийство» критик Дэниел Казман (Mubi.com), перечисляя, кем мог бы быть герой — возможно, араб, или американец, или талиб, — в скобках пишет: «Или, возможно, это Винсент Галло». И не зря на пресс-конференции в Венеции у Сколимовского спросили, не от Голливуда ли бежит Винсент Галло в «Необходимом убийстве». Эта кажущаяся неуместной интерпретация, во-первых, вполне объяснима: в фильме «Бурый кролик», своем печально знаменитом режиссерском дебюте, Винсент Галло занимался почти тем же, чем его герой в «Необходимом убийстве»: он шел вперед, помня о смерти. Но, конечно, в «Необходимом убийстве» он собраннее, яростнее и безумнее, чем в «Кролике», и в лучшие моменты его герой становится человеком без национальности, без прошлого, без будущего, оставляя себе лишь боль и веру.

Во-вторых, фильм Сколимовского, действительно, лишь вектор, и к нему приложима любая интерпретация. Герой — это и сам режиссер, бегущий от голливудской пустыни, где нужно красиво убивать, в европейский снег, где можно убивать некрасиво. Герой — это солдат, единственная задача которого — выжить. Герой — пророк или фанатик, лишь Аллах может лишить его жизни, и поэтому надо идти, пока хватит сил, даже если понятно, что впереди — только смерть. Зато там, за смертью, будет жизнь вечная. Герой — авторское кино, бегущее без видимого сюжета, лишь на самоподзаводе от одного убийства к другому, от кормящей матери к немой публике и дальше — к поэтическому и потому фальшивому будущему. Герой — любой человек, просто человек, без имени (в фильме имя у него появится лишь в титрах), оказавшийся в совершенно чуждом мире. Герой — загнанный зверь. Он должен убить или умереть. 

Тем обиднее оказывается финал, где бродит, уже без всадника, белая лошадь, обагренная кровью. Поэтическая, многозначительная, пошлая красота, достойная девичьего альбома, а не безжалостного высказывания о сущности бытия.

На лошадях, согласно пророку Хизри, ездят отличившиеся терпением пророки.

«Необходимое убийство»
Essential Killing
Авторы сценария Эва Пясковска, Ежи Сколимовский
Режиссер Ежи Сколимовский
Оператор Адам Сикора
Композитор Павел Мыкетын
В ролях: Винсент Галло, Эмманюэль Сенье
Skopia Film, Cylinder Productions, Element Pictures, Mythberg Films, Canal + Cyfrowy, Syrena Films
Польша — Норвегия — Венгрия — Ирландия
2009