Новая жизнь как следствие смены коммуникаций. Беседу ведет Даниил Дондурей. 

Даниил Дондурей. Я хотел поговорить о разного рода последствиях активно идущей медийной революции на языке так называемых «простых» людей: режиссеров, сценаристов, критиков, гуманитариев, докторов наук — наших читателей. Какие здесь происходят процессы, на которые мы либо совсем не обращаем внимания, либо, если обращаем, то как на обычное явление природы — вот сейчас лето, жара, потом будет осень. Что происходит с нами, с миром при тотальной смене коммуникаций, появлении новых медиа? 

Иван Засурский. Раньше в традиционных коммуникациях люди естественно существовали как отдельные индивидуумы. Между ними была дистанция, различия. Массмедиа их объединяли, но это еще была и репрезентация социальной реальности. Традиционные, хорошо нам знакомые СМИ создают и постоянно воспроизводят в нашем сознании картину индустриального или даже постиндустриального общества. Продолжают ретранслировать ее. И, скорее всего, так или иначе именно эту версию происходящего видят люди, которые социализованы в нынешней жизни — в своей профессии, в роли того или иного специалиста, гражданина, члена семьи, в действующей модели знаний. А вот то, чего они не замечают, скорее всего, относится к формированию и следствиям воздействия уже новых медиа, базирующихся на совершенно других принципах.

Д.Дондурей. Думаю, подавляющее большинство их просто не считывает, а следовательно, не понимает природу и масштаб самой этой проблематики.

И.Засурский. В пространстве новых медиа между людьми находится не то, что их разделяет, а связь и синхронность. В отличие от эпохи отложенных сигналов — вот я дал вам свою книжку, знаю, что у вас когда-нибудь появится время и вы ее почитаете — в новых медиа для человека реакция происходит быстро или мгновенно. Принципы социальных сетей — это реальность реального времени. Там практически нет ничего отложенного. Возьмите Твиттер — это же live. Фейсбук — это чуть-чуть отложенный live, потому что там все происходит в комментариях, но тоже live.

Д.Дондурей. Это что — слом, точнее, смена цивилизации? У меня в связи с этим такая ассоциация. Когда горожане, скажем, в XV веке шли на площадь смотреть захватывающее зрелище сожжения ведьм или публичную казнь, — они не подозревали, что Микеланджело и Леонардо уже творили шедевры Высокого Возрождения, несущие совершенно иные картины мира. Принципы будущей жизни человечества. Просто сегодня такая революция осуществляется во сто крат быстрее.

И.Засурский. Сегодня это, в сущности, тотальное реалити-шоу. Телевидение — на пике своего расцвета в качестве медиума — превратило нашу жизнь в своего рода реалити-шоу. Социальные сети распространили его на всех, и миллиарды пользователей стали его участниками. Дальше произошли очень интересные процессы, которые всегда происходят, когда включается большая игра. Участники этого шоу стали определяться с тем, в какой они команде играют, начали формироваться в сообщества, потому что в новых медиа, как в обычной городской среде, ты должен быть кем-то. В деревне ты можешь быть просто крестьянином, но если живешь в городе, то обязан осуществить какой-то выбор, определиться с тем, кто ты. Так что урбанизация тоже подготовила людей к реальности новых медиа.

С другой стороны, сама медийная революция радикально изменила эти процессы. Все связаны друг с другом в режиме реального времени, и поэтому человек практически неизбежно становится или хочет стать частью какой-то группы, какой-то волны — общности тех, кто тебя окружает. Ты должен выбрать «своих». У Гюстава Лебона есть очень интересные наблюдения про характер толпы. Их можно было бы дополнить тем, как люди — это очень хорошо сформулировано Мак-Люэном — всегда были потрясены изменениями медиаплатформы. У Тоффлера в его «Шоке будущего» тоже об этом много говорится. Первична, на мой взгляд, сама смена медиа, в ходе которой происходит тотальное переустройство социальной реальности. Мы редко об этом задумываемся — о том, что такая родная, давно знакомая социальная реальность в значительной мере является продуктом развития определенных медиа.

Торонтская школа теории коммуникации, к которой я себя тоже отношу, прослеживает связь между тем, какие медиа главенствуют сейчас в обществе и каким оно является как бы само по себе — вне медиа. То же относится и к отдельной личности. Гарольд Иннис, основатель торонтской школы, считал, что баланс общества зависит от того, насколько хорошо связаны пространство и время. Непременно должен быть баланс. Есть медиумы, которые отвечают за передачу информации сквозь время, за хранение культурных традиций. Например, у нас в Москве посреди города стоит крепость — Кремль. Это тоже своего рода тип медиа — архитектура, хранящая определенную систему представлений, транслятор наших ценностей.

Мы ведь и в самом деле великая империя, никуда от этого не деться. И соответственно, этот смысл воспроизводится через время, не важно, какая при этом упаковка.

Есть медиа, которые несут смысл через пространство. В древнее время это был, к примеру, папирус. С его помощью можно передавать приказы на большое расстояние, вести эффективную переписку. На этих листиках особо не попишешь. Одной из причин, кстати, почему так ослабла Римская империя, было как раз то обстоятельство, что прекратились поставки папируса из Египта. У них возникли нарушения в системе коммуникаций. В наше время мгновенным передатчиком смысла через любое пространство становится Интернет.

Я сейчас ратую ни за, ни против каких-то режимов, я просто отмечаю как исследователь: общество дестабилизируется. Переустанавливается операционная система, на которой оно работает несколько столетий. Грубо говоря, на наших глазах меняется носитель. С традиционного, где есть отложенный во времени сигнал, выстроенный по определенной иерархии, через права собственности выкупленный…

Д.Дондурей. …через разного рода институты функционирующий…

И.Засурский. …не испытывающий больших потрясений — и не важно, что там в «ящике» показывают. В отличие от Интернета, к которому у всех так много вопросов. Просто включите телевизор, и вы сразу…

Д.Дондурей. …увидите разницу.

И.Засурский. Главное, что всех бесит в Интернете, — это возникновение другой, еще малопонятной социальной реальности, другие потоки внимания. В принципе, это можно изучить на примере кинематографа, эта проблематика блестяще представлена в последнем фильме Ланы и Энди Вачовски «Облачный атлас». Главная его мысль: мы все связаны, но каждый из нас сам по себе не имеет смысла. Традиционные медиа, начиная с первой книги, создавали индивидуальную реальность, ту, от которой индивид на время может отключиться. Социализация все эти столетия шла через систему практик, в первую очередь вокруг чтения, смысл которых мы сами даже не понимали. С точки зрения антропологии, они могут рассматриваться как своего рода продолжение монашеских техник созерцания, медитации, постижения текстов.

Д.Дондурей. Но это известный в Европе тип интеллектуальной жизни.

И.Засурский. В нынешней электронной реальности все граждане взаимосвязаны, формируют коммьюнити, как правило, вокруг произведений с эффектом, отложенным во времени и имеющим характер снежного кома. В качестве примера приведу Новый Завет. Более того, в новой реальности возвращаются определенные черты жизни, характерные для того времени, которое считается доисторическим.

Д.Дондурей. Завершается какой-то цивилизационный цикл, круг развития?

И.Засурский. Да. Доисторический – значит, возникший на основе устной докнижной культуры, как мы ее себе представляем. В любом случае нас сейчас это совершенно не должно беспокоить. Волнует то, что она, эта культура…

Д.Дондурей. …другая? Скажите, в чем она — кардинально — другая? Мы вот живем в одних парадигмах жизни, а чувствуем, что уже действуют другие.

И.Засурский. Социальная реальность конца ХХ века – это реальность поражения концепции масс. Жизнь стала очень разнообразной. Ты, конечно, можешь на себе испытать реальность традиционных медиа. Но смысл новых медиа вовсе не в том, что ты их зритель, а в том, что ты — участник. Это, кстати, и есть причина возникновения волны недавних протестов. Раньше у людей, испытывающих желание быть вместе, были возможности, скажем, читать одну и ту же книгу, обсуждать ее на кухне, сплачиваться вокруг определенной радиопередачи или телепрограммы. Теперь участие предполагает какую-то игровую ситуацию, постановку общих целей, совместное действие, разнообразные флешмобы.

Новая среда тотально настроена на участие каждого. Люди априори активны, потому что, если ты в Интернете ведешь себя, как зритель телевизора, ты не сделаешь ни одного шага. Ты должен ввести запрос, зарегистрироваться, куда-то вой­ти. Что бы ты ни написал, кто-то где-то может на это отреагировать. Это ­вообще другая история — люди объединяются в разные группы по интересам на основе тех или иных ценностей. Согласно моим наблюдениям, они — эти ценности — происходят из каких-то великих произведений культуры. Эту мысль я хотел бы приколотить здесь гвоздями. Всегда есть создания человеческого гения, которые оставляют после себя круги на воде как Новый Завет, как Тора, как эпос о Гильгамеше, как фильмы «Матрица», «Звездные войны», отдельные эпические романы, в частности, для нашей страны в последнее время «Generation П».

Д.Дондурей. Это могут быть музыка, книги, здания…

И.Засурский. Конечно, Чаадаев с его публицистикой или Герцен с его журналом…

Д.Дондурей. Такие гиперартефакты…

И.Засурский. Да. Например, с моей точки зрения, может быть даже социализация «лишних» людей. Все тексты ведь уже написаны. Они просто размножаются, как массовый продукт. Вам обязательно нужно писать, рассчитывая на какой-то слой, и при этом желательно на кого-то ссылаться. Это специализация, означающая, что вы всегда будете уходить в глубь некоей содержательной системы.

Д.Дондурей. В этой связи, видимо, есть ряд радикальных подвижек. Например: теперь снимаются не только дистанции, но и все формы отношений «автор — зритель — слушатель». Создатель и потребитель.

И.Засурский. Но вы должны понимать при этом, что с точки зрения теории коммуникации, одной из ее форм всегда является конфликт. Например: есть молодежное коммьюнити активистов Кремля, мы можем их себе представить, и есть, допустим, либеральная часть Координационного совета. Если где-то может быть интерполяция, там всегда будет конфликт — просто как форма коммуникации.

Герои новых медиа — это герои социального реалити-шоу, которые при этом действуют спонтанно и интенсивно в гиперактивном коммуникационном пространстве, в режиме реального времени. На это шоу может быть направлено любое количество объективов, оно практически мгновенно размножается через эти сигналы, потому что находится в ситуации «экономики внимания», работающей по совершенно новым принципам.

Д.Дондурей. Но каждый из нас не может быть Навальным.

И.Засурский. Каждый — уже по-своему Навальный, по крайней мере, может им быть. В этом глубокий смысл и причина того, что той же оппозиции не удается найти лидеров: они ей не нужны. Это совсем другой принцип.

Д.Дондурей. Но это создает массу трудностей.

И.Засурский. И возможностей тоже.

Д.Дондурей. Социум все-таки устроен не совсем по новым схемам, скорее по старым. Представительская власть, суды, бизнесы, движение денег, полномочий и так далее. В конце концов, все это действует только быстрее, чем в XVII или XIX веке.

И.Засурский. Да, это традиционная система.

Д.Дондурей. Сейчас она тоже воспроизводится.

И.Засурский. Но реальность новых и традиционных медиа находится в состоянии конфликта.

Д.Дондурей. Потому что новые медиа сами по себе напрямую не предлагают иные — долгожданные — типы эффективного социального устройства.

И.Засурский. В традиционных СМИ у вас могла быть какая-то, условно говоря, идеология. В новых может быть только идея. Единственное, что сейчас Россия может продать миру, если выразиться цинично, — это возможности своей природы. Вот что на самом деле наше национальное достояние. Мы держим для планеты 22 процента воды, 25 процентов леса и еще больше чистого воздуха.

Д.Дондурей. Я понимаю. Но люди из администрации президента, отвечающие за идеологию, создают все информационные поводы, полностью контролируют повестку дня и в этом смысле переигрывают Навального с компанией…

И.Засурский. Это не совсем то, что требуется от государственного управления. С моей точки зрения, участие в бое гладиаторов – если ты понимаешь, что социальная реальность превратилась в такое противостояние, — не может обеспечить тебе истинной победы. Ее всегда в конечном счете празднует император, который свысока надзирает за схваткой. Последняя консервативная волна во всем мире — это на самом деле следствие действия все той же новой медийной силы. Она сплачивает всех, не только либералов, но и самих консерваторов во всем мире. И те и другие теперь начинают играть по новым правилам, действовать согласно каким-то групповым принципам, но при этом в совершенно новой реальности.

Могу это систематизировать. Юрген Хабермас в свое время использовал термин «публичная сфера». Она ассоциировалась с элитарной газетой. Андерсон в «Воображаемых сообществах» говорил о романе-эпопее, другие о кофе-шопах или салонах, где люди могли собираться и все это обсуждать. Публичное пространство — public sphere — предполагало возможность рациональной коммуникации с достижением определенного согласия по каким-то ключевым моментам.

Дальше произошло усложнение этого процесса, когда появились массовые медиа, возникла возможность представлять уже для миллионов отформатированные картины действительности, управлять территориальным перемещением и сменой форм занятости, переселением людей из деревни в город, ценностным кризисом и прочим. А еще раньше сформировались мощные национальные государства, которые мы сейчас видим. Их не было до формирования национальных литературных языков, которые появились в том числе и в результате перевода Библии на эти языки, а в новое время выхода национальных газет и романов.

Сейчас в этом смысле в мире тоже происходят интересные процессы. Возникла новая синтетическая, синкретическая среда. В ней по-новому размешиваются, перемешиваются все смыслы. Социальная реальность приводит к тому, что то, что до сих пор было публичной сферой, а потом Ги Дебор определял как «общество спектакля», теперь полностью сменилось, поскольку логика новых медиа — это логика участия. В том числе и тех, кто не слишком активен или подкован в дискуссиях.

Д.Дондурей. Но известно из социологических исследований, что способность к аналитике, рафинированному знанию, способность проникать в глубинные смыслы, понимать истинные связи, взаимодействия и отношения в нашем общес­тве уменьшается.

И.Засурский. Существенно уменьшается для тех, кто не социализован в новую среду, кто не перешел в функционирование по другим принципам. Быть включенным в эту среду и есть работа. И есть идентичность.

Д.Дондурей. А что тогда является результатом, плодами этого процесса?

И.Засурский. Признание. Подумайте сами, столько всего завязано на признании — и вознаграждение, и брак, и размножение, и репутация как гарантия стабильности, доходов, ресурсов, твоего положения в обществе. Это главный мотиватор, который в новых медиа заставляет людей делать бесплатно все что угодно. Потому что это просто оказывается в их интересах — с их точки зрения.

Д.Дондурей. Потому что символический капитал иначе формируется?

И.Засурский. Конечно. Вот, к примеру, современный рынок символического капитала находится внутри Фейсбука, ему принадлежит, а значит, люди обязаны тут писать бесплатно и работать на него.

Д.Дондурей. В каком-то смысле это настоящая дань?

И.Засурский. Не дань, прописка. Плата за прописку, которую при этом можно монетизировать на бирже. Это вообще принятая практика. Я этим занимался еще в 2005 году в Рамблере в команде людей, которые делали первый русский IPO в новых медиа. Стоимость интернет-компаний обеспечена активностью пользователей.

Д.Дондурей. На протяжении тысячелетий существовало разведение на элиты и массы, на избранных и простолюдинов, на тех, кто управляет, принимает решения, является лучшим, прошел разные типы селекции, и остальных — тех, кто сидит у подножия. Что в связи с новыми медиа здесь происходит? Разве нет элит, с одной стороны, и массовых аудиторий — с другой? Как теперь работает механизм такой селекции?

И.Засурский. За счет вашей способности привлекать и удерживать внимание.

Д.Дондурей. Куда тогда деваются какие-то мои таланты, навыки, возможности доступа?

И.Засурский. Работают на вашу включенность, интенсивность, вашу способность быть создателем новых смыслов и интегратором каких-то идей.

Д.Дондурей. Все-таки эти смыслы являются результатом некоей интеллектуальной деятельности.

И.Засурский. Они являются неизбежным элементом существующей системы. Все мы между собой связаны, все время идет какой-то контакт. Очень странная включенность, чуть ли не на уровне первобытного общества, когда у людей не было специализации, сложнейших нынешних отношений «начальник — исполнитель».

Д.Дондурей. И один и тот же индивид играл разные роли.

И.Засурский. У людей был другой контакт с природой, со всем живым. Не только, как сейчас, в основном контакт друг с другом. То, что сейчас происходит, в терминах теории русского космизма Вернадского можно описать как формирование ноосферы. Люди ведь многое не понимают из наследия Вернадского. Он был довольно холодным мыслителем, ученым, а вовсе не романтиком. Он сразу увидел матрицу, иную форму жизни. Потому что ноосфера, как мы себе ее представляем, то есть как вещь, которая у нас «есть», не существует. Согласно Вернадскому, мы по отношению к ней являемся окружающей средой.

Д.Дондурей. Вы тем самым наделяете ее чуть ли не статусом божественности.

И.Засурский. Среда новых медиа — скорее языческая среда по своей стилистике, языческая, в смысле многополярности — как минимум. Интенсивность участия, принятие на себя разного рода ролей здесь во много раз сильнее, чем в традиционных религиях. Это та среда, в которой подобное поведение вознаграждается, приветствуется и является залогом эффективного функционирования всего общественного механизма. Честно говоря, это то, что все время было нужно людям всех сословий. Они просто не знали, как это воплотить, потому что подобные связи легко воплощаются в небольших сообществах. В больших это едва ли воплощалось. Такой опыт был, когда появилось радио, что позволило через коллективные точки доступа участвовать в формировании тоталитарных режимов — Сталина, Гитлера, Муссолини и всех остальных. Тоталитарный строй, естественно, тоже был, среди прочего, порождением медиа.

Сейчас медийная среда — это ноосфера, новое коллективное сознание. Главная проблема с ним только одна — та часть общества, которая де-факто является носителем настоящих знаний, с большим трудом включается в эту систему. Из-за этого новое коллективное сознание лишено доступа к серьезной экспертизе. Эта среда сама по себе является чем-то совершенно особенным, чего не было раньше. Поэтому и личность, и общество в ней тоже будут другими, совсем не такими, как сейчас.

Д.Дондурей. Это кардинальный пересмотр...

И.Засурский. Тотальная модернизация всего и вся. Она может приходить под видом инноваций, если это представить, а затем продать как социальный компромисс. Может приходить как волна враждебных поглощений или появление каких-то разрушительных технологий. Как если бы у вас был завод по производству лошадей, и вы произвели колоссальные инвестиции в конюшни в Москве, но вдруг выяснилось, что все граждане пересаживаются на такси. Это же просто кошмар. Или вы строили бани в Москве, но принимается решение снабдить горячей водой все квартиры. Таких ситуаций бывает много. Вот и сейчас остро встает вопрос о переводе культурного наследия в статус общественного достояния.

Д.Дондурей. Но вы все время говорите о технологии.

И.Засурский. Я говорю о том, в каких условиях формируется информационная эпоха и следующая цивилизация.

Д.Дондурей. Кто тогда ее враги?

И.Засурский. Закрытое, старое, уходящее, привычное нам общество.

Д.Дондурей. Новая среда все равно их перемелет.

И.Засурский. Не то что перемелет. С точки зрения традиционного общества, сопротивление этим процессам и технологиям подтачивает работоспособность — в банальном, военном смысле. Судя по тому, что делают российские власти, имперская матрица, традиционная для России, на самом деле показывает, что власти все-таки хотят ее модернизировать — государство и всю страну. Но порядок в их головах ассоциируется с традиционными медиа. Для них комфортна ситуация, когда следует всех упорядочить. Но при этом совершенно упускается из виду одна вещь: новые технологии, думаем мы об этом или нет, полностью позволяют фиксировать все, что мы делаем в любой момент нашей жизни. Цивилизационная сенсация: мы абсолютно прозрачны.

Тысячелетние законы предполагают, что очень трудно узнать про нас какие-то подробности. Эти законы основаны на принципе показательных наказаний. Как сейчас в Сирии: там мальчика застрелили при родителях за то, что он сказал: «Даже если пророк воскреснет, я не налью тебе кофе». Система показательной порки, арестов, сроков, изоляции. Это наследие колониальных империй. Эта система продолжает оставаться частью нынешней экономики.

Традиционный взгляд на вещи: необходимо все упорядочить. Законы и правила во все времена действуют через ужесточение. Однако властные элиты забывают, что при нынешнем уровне прозрачности все эти суровые правила, которые они всем навязывают, в конечном счете будут угрожать и им самим. Почему в Америке так серьезно относятся к ситуации со Сноуденом? Потому что с точки зрения ноосферы он включен в события, представляющие новые нормы для всего человечества. Он часть этой складывающейся экосистемы. Он социализован в мире сетевого сознания, где все связаны и являются частью коллективного ра­зума. Как Аарон Шварц, Уолтер Бенедикт, как Барлоу, который написал декларацию независимости киберпространства.

Д.Дондурей. Ассанж — тоже из этой серии?

И.Засурский. Конечно. Энергия хакеров социальна по своей природе. Они интегрированы через электронную систему новых медиа и активных коммуникаций.

Д.Дондурей. Но тогда старые системы должны им мстить.

И.Засурский. Они, естественно, находятся с ними в конфликте, который символически материализован в кинотрилогии «Матрица». В какой-то момент агентов смитов станет так много, что система, чтобы продолжать свое функционирование, будет нуждаться в Нео, в избранном хакере, который ляжет на эшафот. Он прорвется через недоверие, оставив тело, войдет своим сознанием в это пространство. Кардинально изменит сознание агента Смита, потому что как человек он будет сильнее, чем электронная программа. Художественная репрезентация конфликта старых и новых медиа как раз и является содержанием трилогии «Матрица».

Д.Дондурей. Осуществляется ли какая-то более или менее адекватная профессиональная рефлексия того, о чем вы говорите? Что-то ее заменяет? Или пока еще рано? Когда мы из старой культуры смотрим на новую, что мы видим и делаем?

И.Засурский. Что происходит с миром, если в одном пространстве оказываются все верующие всех стран? И каждая религия настроена на то, что именно она единственно верная? Естественно, тут возникает масса трений.

Д.Дондурей. Конфликтов, драм, войн.

И.Засурский. Что поделаешь, значит, они будут. Возьмите Реформацию. После того как возникло книгопечатание, новые литературные языки, народы стали сплачиваться, а люди захотели жить по законам божьим. Уникальная коммуна появилась в Женеве. Какие страсти были тогда. Сколько рек крови пролилось. Столетняя война.

Д.Дондурей. А как быть с плюрализмом, связанным с тем, что нужно уметь все-таки каким-то образом уживаться двум сегодня существующим типам цивилизаций — старых и новых медиа. Новые медиа должны проникать и перекодировать старые, которые будут какое-то время сохраняться. Как пережить сам период этого непростого переустройства?

И.Засурский. Считается, что революции подобного типа происходят время от времени, они связаны со сменой технологических укладов. Смена парадигмы включает в себя изменения во всех областях. Грубо говоря, сейчас мы находимся в середине, может быть, ближе к концу технологической революции, связанной с компьютерами, но где-то в начале другой — следующей технологической революции, основанной на беспроводных средствах коммуникации. Вы же понимаете, что череда таких трансформаций в конце концов полностью изменит наш мир. Для современного водителя привычный поводырь — навигатор, который разговаривает с ним голосом милой девушки. А для наших детей это будет просто точка на карте, которая сама говорит тебе, куда надо идти и что делать. Все твои друзья — тоже точки, которые ты при желании можешь увидеть в любое время.

Д.Дондурей. Следовательно, будут отмирать одни навыки жизни и появляться другие — сегодня не существующие.

И.Засурский. Люди из традиционалистского общества, конечно, испытывают проблемы с ориентацией в сложной среде, даже городской. В этом смысле очень важной становится роль образования. Я настаиваю, например, на том, что необходимо публиковать все учебные работы людей, начиная со школы. Вообще все, что делают дети, должно идти всегда онлайн. Нужно действительно знать все про всех.

Д.Дондурей. В каком-то смысле это важнее и масштабнее, чем нынешняя гигантская секретная прослушка агентствами национальной безопасности.

И.Засурский. Конечно, но нужно понимать, что при этом следует сделать. Дать людям возможность не прятаться, полностью разрушить желание прятаться за разного рода образцами. Копипаст: люди со страхом списывают друг у друга. Нужно это по мере возможности убрать.

Д.Дондурей. А авторство? Профессиональная репутация ведь во многом связана с авторством, с оригинальностью.

И.Засурский. ЕГЭ, видимо, останется. Но оригинальность должна оцениваться многоаспектно с детства. Это важнейший показатель. Дети сразу должны включаться в новую реальность. Именно навык включенности необходим для социализации в мире новых медиа.

Д.Дондурей. Но кто-то способен на ноу-хау , авторство, уникальность, а кто-то нет.

И.Засурский. Например, для огромного количества взрослых людей реальный смысл прихода в Интернет возник после того, как стали работать «Одноклассники». Стало понятно, что ты действительно можешь прямо сейчас, в этой соцсети найти людей, с которыми учился тридцать, пятьдесят лет назад. Заглянуть туда и посмотреть на них. С точки зрения человека, который в первый раз думает, идти ему в Интернет или нет, это достаточный повод. Другие хотят с кем-то пообщаться. Что нужно людям, как выясняется? Вот какое сейчас самое многотиражное издание в России?

Д.Дондурей. «Аргументы и факты».

И.Засурский. Нет, конечно. «Здоровый образ жизни». «Лечебные письма» — тоже большая газета. Русский народ со страстью пишет друг другу рецепты, советует, как успешно бороться с теми или иными недугами народными же средствами. Люди имеют склонность к формированию сетей по интересам, распределению, разделению знания. Для этой среды важны sharing и caring, желание поделиться с кем-то. «Мне понравилась эта песня, можно я тебе ее проиграю?» Проявить заботу — основное побуждение в социальной интеракции. Главные права человека в том обществе, в которое мы перемещаемся, — право на доступ к любой информации, к любому культурному наследию. Право на самовыражение и на отсутствие преследования по поводу самовыражения в новой среде.

Д.Дондурей. В этом смысле авторитарные и тоталитарные формы социальной организации — как они-то смогут соотноситься с новыми функциями?

И.Засурский. На мой взгляд, общество в этом плане сейчас склоняется к компромиссу, характерному для брежневского времени. На какое-то время будут очерчены рамки дозволенного в области символической реальности. Представление о том, какие здесь действуют социальные стандарты. Как это уже есть во многих странах Америки и Европы. Будет определено, что можно, а что нельзя делать. Нормы и правила будут жестче регламентироваться, а отход от них жестче преследоваться. Я ожидаю продолжения тенденции ужесточения режима — не потому даже, что он так агрессивно настроен, а главным образом потому, что существующие законы и нормы многократно усиливаются из-за новых медиа. Сама по себе трансплантация традиционного общества в условия прозрачных технологий приводит к тому, что система показательных предписаний, порок и преследований начинает работать в каких-то фабричных масштабах — в виде самострела сталинского времени. Сейчас в системе может что-то сдетонировать, и она способна состричь головы вместо волос.

Д.Дондурей. Но у нее же есть мощные технологии самосохранения.

И.Засурский. В принципе, есть. Из-за того что эти люди не так хорошо понимают реальность новых медиа, у них, к сожалению, часто отсутствует возможность выстраивания правильных коммуникационных стратегий. Но самое интересное: в мире новых медиа власть уже не та, что раньше. Теперь это власть не политических и силовых ресурсов, а лидера мнения, того, кто репутационно более интересен, кто в этом плане силен.

Д.Дондурей. Это подтверждает то, с чего мы начали.

И.Засурский. Как прямой эфир на радио или на телевидении. Митинги — тоже реальное время, толпа, принадлежность к групповому сознанию, детонация. Нужно понимать главное в стратегиях управления сетевым обществом — предложить людям правильные компромиссы, предоставить им возможности индивидуальных условий жизни. Это, разумеется, непросто. Для того чтобы в новом обществе они существовали, нужно постепенно по-другому строить всю систему жизни. Делать это осознанно, очень серьезно. И этим надо уже сейчас заниматься. Сохранить ресурсы, необходимые для жизни, природу в первую очередь.

Необходимо перейти от технологий ручного управления к методу системной модерации, когда есть единые для всех законы, умные, с массой проработанных деталей, очень гуманистичные по своим принципам. Они заботятся об обществе как о ресурсе, помогают его возделывать. Это не та реактивная стратегия гладиаторов, которая действует сейчас: она не позволяет реализовывать стратегии, создавать фундамент, будущее, а только усиливает резонанс конфликта. Именно поэтому нужно обеспечить сохранение накопленных навыков использования старых медиа.

Для обогащения «коллективного разума» очень важно присутствие в циркуляции как можно большего количества контента. Нужно максимально выкупить русскую культуру до 1991 года, освободить ее, как сделали с дагеротипом во Франции и с другими технологиями в мире. Чтобы у всех был доступ, хотя бы на русском языке, к максимальному количеству смысловых объектов.

Современная культура — это еще и культура ремикса. Много фрагментов, перемешанных между собой, это mash-up. Она находится во взвеси, как волна, в постоянной циркуляции. Это частицы, которые пребывают в определенных полях, которые определенным образом заряжены, по-своему реагируют на то, что и как движется: события, факты, идеи, люди. Подчас эта среда не интересуется даже содержанием событий, но всегда реагирует на образный ряд, потому что это и есть символическая коммуникация в современном смысле. Как раньше была подписка на газету, участие в разных социальных клубах. Консерваторы теперь тоже оказываются в социальных сетях. Каждый заперт в мире своих знакомых, друзей — это единственное, что ты видишь: твоя социальная реальность. При этом как бы ни старались люди иметь как можно больше разных друзей и подписчиков, но все равно в каждом отдельном случае это только срез. Но для меня он настолько интенсивный, что становится содержанием и целью моей включенности.

Мне кажется, что сейчас для начала важно просто объяснять эффекты новых медиа, потому что они приводят к тотальному переустройству всей системы жизни. Тот самый конец Света, скорее всего, произошел 21 декабря прошлого года, когда вместо централизованной платформы Windows или DOS, на которой все работало, запустился миллиард смартфонов, планшетов, ноутбуков и всего остального. Они стали критической массой, которая теперь по-другому формирует социальную реальность. Но при этом она еще не настолько насыщена экспертизой и информацией, чтобы дать все ответы. Она еще не настолько могущественна, уверена в себе. Не настолько понимает себя, чтобы эффективно перепроектироваться, создавать устойчивые системы институтов и инструментов, но слишком амбициозна и нетерпима для того, чтобы не ставить проблемы ребром и не создавать колоссальные информационные перегрузки в случаях, когда проблема есть и она требует решения — хотя именно решения эта среда выработать не может. Зато «общее мнение» уже есть, хорошо это или плохо, до конца еще не ясно.

Так что нас ждет эпоха постоянных и очень многообразных перемен.

Иван Засурский — журналист, кандидат филологических наук, продюсер. Заведующий кафедрой новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова. Основатель и издатель онлайновой газеты «Частный Корреспондент». Автор более 500 публикаций в периодических изданиях в России и за рубежом.