Новый британский «Шерлок» предстал перед местной публикой 25 июля 2010 года и моментально сорвал самые бурные аплодисменты; в первый же вечер его смотрели 7,5 миллиона зрителей. В сентябре он уже был в России, затем в Канаде, той же осенью очаровал Европу и отправился покорять США. От самой первой встречи, на которой создатели «Шерлока» обменялись соображениями по поводу нового замысла, до триумфальной премьеры на BBC прошло всего два года. Срок по законам солидного производства совершенно нереальный, тем более что сценария на тот момент не было. Не было вообще ничего, кроме идеи.

По легенде, с подачи продюсера Сью Верчью «Шерлок» сценаристов Марка Гатисса и Стивена Моффата родился в вагонных беседах по дороге из Лондона в Кардифф и обратно – на съемках «Доктора Кто». Оказалось, оба – фанаты литературного гения Конан Дойла (по их общему определению, именно гения, никак иначе). Оба – знатоки многочисленных экранизаций рассказов о Холмсе и Ватсоне. И особенно американской серии 1930–­1940-х с Бейзилом Рэтбоуном и Найджелом Брюсом, впервые переместившей героев во времени и пространстве. Именно эти Холмс с Ватсоном сражались с нацистами под прикрытием британской разведки. Однако подлинным источником вдохновения и точкой отсчета для собственных фантазий Моффат и Гатисс называют «Частную жизнь Шерлока Холмса» Билли Уайлдера.

По мнению сценаристов, литературный гений сэра Артура воплотился, во-первых, в том, что ему удалось создать не одного героя, а идеальную неразлучную пару, сообщающиеся сосуды – Холмса и Ватсона. Во-вторых, Конан Дойл, по их убеждению, является автором не детективов, но приключенческих повестей. И это важнейшее сюжетообразующее обстоятельство, которое позволяет кинематографистам переносить на экран не расследование со слушаниями в суде, а череду авантюрных событий. И в-третьих, Моффат и Гатисс объявили литературный первоисточник кладезем английского юмора. Они, прочитавшие всего Конан Дойла вдоль и поперек, нашли на страницах и многократно смеющегося Холмса, и хохочущего Ватсона.

Для нас, зрителей масленниковской «Собаки Баскервилей», это уже не открытие. Любимый до слез и засмотренный до дыр сериал Масленникова с Ливановым и Соломиным – настоящий телевизионный шедевр своего времени. Но с чем сравнить, чтобы убедиться в этом? Разумеется, с предшествующими его появлению, малоизвестными у нас западными экранизациями. И если взглянуть на галерею экранных Шерлоков, становится ясно: Ливанов как типаж – это дань классической американо-британской традиции. Самый часто экранизируемый персонаж мирового кино в XX веке был пожилым остроносым занудой с трубкой в зубах, скрипкой в руке и шприцем наготове. Чаще всего его изображали брюнетом (Бейзил Рэтбоун, Джереми Бретт, Питер Кушинг) или шатеном (Эйли Норвуд, Кристофер Пламмер, Майкл Кейн), а в исполнении семидесятилетнего Кристофера Ли он и вовсе оказался седым. За сто четырнадцать лет Холмса сыг­рали почти сто разных актеров, включая двух чернокожих и двух китайских. Но до наступления нового века он так и не стал ни молодым (а ведь в литературном первоисточнике однозначно, черным по белому: «молодой человек»), ни веселым, ни сексуальным. То есть таким, каким мы его знаем теперь вследствие революционных преобразований, предпринятых независимыми друг от друга Гаем Ричи и парой Моффат – Гатисс.

Уже до них предпринимались попытки проверить стереотип на прочность. Но решительно взломать созданный культ отважился только оскароносный Билли Уайлдер. Решился и был фактически погребен под обломками своего же творения. Сценарий, над которым он работал с соавтором семь долгих лет, был принят студией The Mirisch Production Company и запущен в производство с бюджетом десять миллионов долларов. Однако трехчасовая режиссерская сборка так испугала продюсеров, что они приняли решение урезать ее ровно вдвое. В результате от замысла Уайлдера представить Холмса таким комедийно-авантюрным Гамлетом остались рожки да ножки. Случилось это в 1970 году, публика приняла фильм вяло, Уайлдер и его соавтор Даймонд целый год друг с другом не разговаривали.

Даже в искалеченном виде, с выпавшими сюжетными линиями «Частная жизнь Шерлока Холмса» воспринимается как апокриф. Мало того что в основе сценария оказывается дело, якобы проваленное великим сыщиком, а потому обнародованное лишь через пятьдесят лет после смерти доктора Ватсона, сама культовая парочка изменяет почти всем своим привычкам. Энергичный Ватсон (Колин Блейкли) любит выпить и ухлестывает за артистками. Изысканный и немного плаксивый рыжий Холмс (Роберт Стивенс) отказывается быть кокаинистом, заявляя, что прибегает к помощи наркотиков, только когда ему по-настоящему скучно. А здесь он попадает в центр сразу двух сексуальных скандалов: на него претендуют русская балерина и немецкая шпионка. Чтобы избавиться от первой, Холмс объявляет себя любовником Ватсона – именно так. А вторую вынужден сдать британской разведке, во главе которой тут Майкрофт Холмс в исполнении самого Кристофера Ли. Стилистически эта картина напоминает лучшие из «Розовых пантер», снята в классических декорациях, подробных исторических костюмах и демонстрирует зрителю весь набор британских аттракционов от королевы Виктории до чудовища озера Лох-Несс. И все же: пригласив на роль Холмса одного из лучших британских актеров своего поколения сэра Роберта Стивенса, Уайлдер-режиссер через годы победил всех гонителей и стал прародителем нового культа. В 2002-м, почти за год до смерти своего создателя, на экраны Соединенного Королевства вышла обновленная двухчасовая версия «Частной жизни…». А уже в 2004 году Шерлока Холмса в кино играл неотразимый, порочный и страстный Руперт Эверетт. До появления в этом образе Дауни-младшего и новейшей звезды английской сцены Бенедикта Камбербэтча оставалось всего ничего.

Правильный кастинг в этой истории был и целью, и средством. На вопрос: «А почему именно Бенедикт Камбербэтч?» – авторы отвечают: «А кто же еще?» Сегодня, разумеется, это вопрос риторический, так как соединение актера и роли уже произошло. Но он и был риторическим – Камбербэтч являлся единственным кандидатом.

Подобно уже упоминавшемуся сэру Роберту Стивенсу, великолепный Бенедикт считается выдающимся британским актером своего поколения. С ­2001-го и по сей день он отметился блистательными ролями на лучших под­мостках Лондона – в «Олд Вик», «Ройал-Корт», Королевском Национальном театре, в «Алмейде». За роли Виктора Франкенштейна и его монстра во «Франкенштейне» Дэнни Бойла он получает так называемую «тройную корону театрального Лондона» – премии Лоуренса Оливье, газеты Evening Standard и Сообщества критиков. Роли в кино и на телевидении создают ему свободно конвертируемый, мультикультурный образ гениального безумца: Стивен Хокинс, Винсент Ван Гог, Джулиан Ассанж. Среди режиссеров, снимающих Камбербэтча, – Спилберг, Джей Джей Абрамс, Питер Джексон. Но для культа все равно недостаточно. И вот тут в судьбе артиста на сцену выходит его благородное происхождение. Мы из своего далека можем при желании узнать об этом из Интернета, а в театрально-кинематографическом Лондоне всякий и без того знает, что Камбербэтч является не просто талантливым сыном, увы, малоизвестных Венди Вентам и Тимоти Карлтона. Этот парень – внук героя-подводника, полного кавалера орденов двух мировых войн и великосветского льва Генри Карлтона Камбербэтча. А также правнук Генри Арнолда Камбербэтча, консула в Турции Ее Величества королевы Виктории. Произрастая от такого могучего древа, Бенедикт был просто обязан стать братом Майкрофта Холмса.

«Шерлок»

Итак, актер утвержден, давайте играть. Но важно понять: «Шерлок» – это не бенефис Холмса. По словам Моффата и Гатисса, Ватсон был очень важен концептуально. Они писали этот проект как историю удивительных приключений двух (!) «пацанов», один из которых только что вернулся из Афганистана, – точь-в-точь, как задумал сам Конан Дойл. И пока не появился тот самый Джон, ничего не могло произойти. В качестве главного кандидата на роль Ватсона они рассматривали Мэтта Смита. Примерно за неделю до того, как актер в итоге был утвержден на главную роль в «Докторе Кто», он попытался стать Джоном, но не сложилось. Эти двое совсем не выглядели парой: Мэтт терялся, Бенедикт скучал.

Отправляясь на пробы, Мартин Фримен понимал, что это вообще не его день. Но кто бы мог подумать, что по дороге на студию у него еще украдут кошелек! В итоге Мартин явился мрачнее тучи, признался, что по сей день ни строчки из Конан Дойла не читал, но «интерес к сценарию в принципе» у него есть. В общем, началось все как-то не очень. И только для того, чтобы не изгадить первое же впечатление о себе как о художнике, Мартин заговорил вдруг о том, что в детстве любил сериал с Бейзилом Рэтбоуном и Найджелом Брюсом. «Точно, его же показывали по рабочим дням, после шести на BBC 2!» – неожиданно оживилась Сью Верчью, а сценаристы переглянулись. Когда пришел Бенедикт, стало немного полегче. Они почитали страницу-другую, Мартин уже почти забыл о своем кошельке, ему начинал нравиться этот Ватсон: такой настоящий доктор, настоящий солдат, можно сыграть…

То, что между этими двумя есть контакт, стало заметно с первой секунды. И как только главная пара сложилась, все завертелось, ускорилось, понеслось. Как и планировалось, Сью Верчью запустила пилот с бюджетом 800 тысяч фунтов, выбрав в качестве режиссера Коуки Гидройч, по мужу леди Бауер-Смит. Прославившись постановкой «Королевы-девственницы» (2005, ВВС), Коуки только что закончила работу над «Грозовым перевалом» (2009, ITV) и радостно пускалась в новый роман с английской литературой, но… Сейчас почти все, что связано с производством этого злополучного пилота, скрывается от любо­знательной публики, прессы и фан-клубов – точь-в-точь как дела, «проваленные Холмсом», скрывались до поры до времени Ватсоном из фильма Билли Уайлдера. При этом сам пилот, снятый по сценарию «Этюда в розовых тонах», можно найти на DVD первого сезона, где он открыто размещен в качестве бонус-трека.

Неизвестно, по какой причине продюсеры BBC не приняли работу Гидройч. Однако сам проект под названием «Шерлок» с Камбербэтчем и Фрименом в главных ролях, с Моффатом и Гатиссом в качестве авторов остался в планах канала. Решено было частично переписать и полностью переснять первую серию с другим режиссером. Актеры второго плана, эпизодники и некоторые декорации остались прежними. BBC сделала заказ Hartswood Films, принадлежащей Берил Верчью (матери Сью Верчью) на производство трех серий хронометражем 90 минут. В соответствии именно с этими договоренностями и появился на свет первый сенсационный сезон «Шерлока».

Сравнивая режиссуру, отвергнутую Гидройч, с режиссурой Пола Макгигана («Счастливое число Слевина»), который был призван в качестве спасателя и в итоге снял четыре эпизода из девяти, можно отметить их принципиальные расхождения в способах представить центральный персонаж. Шерлок в пилоте Гидройч выступает в большей степени характерным персонажем, нежели героическим. Такому парню самому может потребоваться помощь, так как он ­увлекается и влипает по-крупному. В пилоте байронический Шерлок смотрит на нас и хочет нравиться. У Макгигана в первой же серии мы смотрим на Шерлока и хотим нравиться ему. Но еще примечательней, что мы можем смотреть на мир его глазами, видеть жизнь такой, какой ее видит Холмс. По признанию Стивена Моффата, он хотел позволить публике приблизиться к «чертогам разума» на максимально близкое расстояние.

Для решения этой задачи визуальными средствами на экране и появляется текст как символ особого дара, как знак интеллекта, как сигнал из тех самых «чертогов». Текст, возникающий в кадре и поясняющий действие, – это форма, передающая способ Шерлока получать или фиксировать информацию. Этот текст в сочетании с другим, произносимым актерами, сообщает сцене мультимедийный объем, столь же мощный, каким в 90-е мы считали полиэкран. Текст, усиливающий информационное поле кадра, избавляет от монтажной суеты вокруг компьютеров и телефонов: вот он что-то прогуглил – руки и клавиши, вот прочитал эсэмэску – пальцы и экран. Нет, никаких подробностей, некогда, просто текст. Именно он запомнился как основное выразительное средство, использованное Макгиганом для создания особого мира Шерлока. Но, разумеется, это средство не было ни единственным, ни особо навороченным с технической точки зрения.

«Шерлок»

Очень примечательна во всех трех сезонах «Шерлока» операторская работа. Облеты героя или сцены, наезды, макропланы, раскрывающие постоянное напряжение ума и сообщающие масштаб конкретной проблеме, решению или эмоции. Интереснейшие восьмерки, снятые обязательно «через ухо» собеседника Шерлока, без чистого крупного плана, чтобы уйти от привычного эффекта замещения одного из собеседников зрителем. Эффект time freeze в сцене фотографирования на свадьбе Джона («Знак трех», третий сезон). Разумеется, способ и качество съемки не самодостаточны. В каждой сцене они неизменно поддержаны высочайшим уровнем монтажа. Из эпизода в эпизод мы наблюдаем парад интереснейших склеек и переходов, ритмических приемов. Скорее всего, ни одна из этих в высшей степени выразительных техник не изобретена исключительно для «Шерлока». Но некоторые, придя из рекламы или большого кино, выглядят отточенными именно в процессе работы над сериалом. В любом случае то, с каким блеском эти фокусы применяются авторами проекта для драматургического решения сцен, можно считать совершенно новаторским на телевидении. Важно отметить и то, что «Шерлок» является крайне редким продуктом постановочного мастерства, а не достижением компьютерной графики, как некоторые продолжают думать.

В открытом доступе на YouTube можно ознакомиться с тем, как снимались некоторые из наиболее живописных и сложных сцен второго сезона. Шедевром того же Пола Макгигана стоит признать восхитительную картину засыпания Шерлока от коварного укола Ирен Адлер. Кровать, возникшая из ниоткуда, прямо посреди чистого поля, впечатывается в стоящего на своих двоих Камбербэтча. В следующем кадре мы уже видим его лежащим в той самой кровати, в комнате на Бейкер-стрит, 221Б. Так вот, оказывается, что монтажная склейка соединяет два живых, не компьютерных кадра. Причем первый снят действительно на натуре, а второй – в декорации в павильоне. Здоровенная кровать вместе с хитрым подъемным устройством путешествовала вслед за группой в поля, поднималась из глубины кадра и хватала Бенедикта в свои объятия. Итого: три-четыре секунды на натуре, склейка, три секунды в декорации – идеальная сцена, создающая ощущение провала в ночной кошмар. Посчитать затраты на ее производство довольно сложно, так как не хватает фактической информации об организации этого процесса. Однако же ясно, что это и все остальное в «Шерлоке» далеко не дешевое совершенство.

Кстати, узнать бюджет «Шерлока» из открытых источников не представляется возможным. Видимо, потому, что держатся в тайне гонорары двух главных звезд, которые отчаянно демпингуют, рассматривая «Шерлока» как любимый, а не как коммерческий проект. Так это или не так – бог весть. Но кроме сумм гонораров все остальное можно при желании посчитать и, наверное, получить сумму, похожую на полтора миллиона фунтов за серию. В любом случае, из интервью членов съемочной группы известно, что тесные рамки бюджета являются определяющими для планирования тех или иных приобретений. Например, ­художник по костюмам Сара Артур вынуждена была покупать Шерлоку недорогие домашние халаты от Derek Rose (всего по 275 фунтов за штуку), чтобы иметь возможность одеть Майкрофта в подобающий джентльмену дорогущий костюм от Gieves and Hawkes, а также не обидеть Джона и Мориарти. Знаменитое пальто Шерлока – вещь из коллекции роскошного бренда Belstaff – досталось группе по сходной цене – чуть более тысячи фунтов, так как к моменту съемок пилота уже была на распродаже. Конечно же, успех сериала вернул модель в производство. Но ненадолго, и если вы захотите купить себе точно такую, сегодня уже ничего не получится.

«Шерлок» стал культом, едва появившись в эфире. Любопытно, что публика в равной степени рукоплещет двум главным актерам и двум сценаристам. При всем уважении к шести первоклассным режиссерам проекта не они победители, как это бывает в кино. Автор идеи, автор сценария, show-runner, умные – это теперь круто, это теперь «секси». Так говорит словами Стивена Моффата злодейка Ирен Адлер. И в это несложно поверить, глядя на то, что сотворили с Шерлоком Холмсом два умных англичанина. Вытягивая из рассказов Конан Дойла все самое интересное, Моффат и Гатисс плетут свою новую паутину вокруг иконы мирового кинематографа, приспосабливая викторианский сюжет к пульсам современного Лондона.

«Шерлок»

Авторы не соврали, заявив на старте проекта, что это будет история отношений на фоне захватывающих приключений. Но как они умудрились вывес­ти из борьбы своего титулованного конкурента – «Шерлока Холмса» Гая Ричи с Робертом Дауни-младшим, Джудом Лоу и суммарным бюджетом более двухсот миллионов долларов? Полнейшая загадка, ответ на которую, видимо, стоит искать в растущей популярности телевидения и телевизионных сериалов. Кто сейчас говорит о Шерлоке – Дауни? Все только и говорят о Шерлоке – Камбербэтче и друге его Джоне Ватсоне – Фримене. Они рядом. Их обсуждают, как живых. Как мы знаем, дошло до того, что активность фанатов и блогеров повлияла на развитие сюжета в первой серии третьего сезона, так как Моффат и Гатисс не смогли игнорировать хождение по Интернету версий чудесного спасения Холмса. Им оставалось выбрать лучшее и включить в свой сценарий. Является ли это событие прецедентом? Да, разумеется. На наших глазах появилась новейшая форма интеллектуального интерактива, что бы это ни значило для индустрии кино и телевидения в дальнейшем.

Удивительное перерастание семейного в деловое, дружеского в творческое, случайного в определяющее на этом проекте бьет все рекорды. Продюсер Сью Верчью и соавтор сценария Стивен Моффат – супруги. Идеолог проекта Марк Гатисс выступает в роли главного «кукловода» Майкрофта Холмса. В роли миссис Хадсон – ближайшая подруга матери Бенедикта бывшая танцовщица Уна Стаббс. Жена Фримена играет жену Ватсона, а ребенок Моффата и Верчью – Шерлока в детстве. Камбербэтч на площадке забывает текст, и из этой ошибки рождается отличная деталь для сцены Холмс – Ватсон.

Кстати о Ватсоне. Впервые в своей экранной истории он так последовательно преобразован из обаятельного графомана в оруженосца с характером. Этот Джон Ватсон – друг, каких не сыскать. И этот Шерлок Холмс согласен с такой постановкой вопроса. Ради этого Джона он даже готов стать шафером на свадьбе. Он готов чувствовать себя виноватым, он может попросить прощения. И – внимание! – он без него скучает. Джон, в свою очередь, как солдат, несет службу рядом со своим гениальным другом. Он попадает в переплеты, берет на себя инициативу, он убивает человека, чтобы спасти Шерлока в первой же серии. И дальше все в том же духе: Джон становится между Шерлоком и Мориарти, Шерлоком и Майкрофтом, Шерлоком и Мэри, Шерлоком и Магнуссеном. Он становится между ним и всем миром, чтобы в любой ситуации поддержать Шерлока. Что характерно, сексуальный подтекст в данном случае совершенно неактуален. Он присутствует в воображении миссис Хадсон, считающей, что Шерлок и Джон – обязательно пара. Но это, не иначе, дань новому либерализму. Шерлок и Джон – это про дружбу (какой неожиданный архаизм!) и самоотверженность. Это новый Холмс, у которого есть чувства. И это новый Ватсон, у которого есть характер. А приключения лишь необходимое условие и самый яркий способ для их проявления.

И вот тут возникает вопрос: дружба дружбой, а что же любовь? До последнего времени Холмс действительно был единственным персонажем мирового значения, уклонявшимся от исполнения какого-либо романтического долга и при этом всегда остававшимся в топе зрительских предпочтений. Но если интеллигенту в годах такое поведение можно всегда засчитать в качестве условной победы разума над чувствами, то молодому красавцу и умнику не пристало всегда находиться в столь горестном одиночестве. Пока что, в полном соответствии с первоисточником, без любви не прожить одному только Джону: тут вам и барышни в двух первых сезонах, тут вам и брак с Мэри Морстен. Шерлок же более или менее придерживается той классической линии поведения, по которой он будто бы правда повенчан с работой. Во всяком случае, одержимость его Иреной Адлер носит легкую форму. Но все же надежду на более яркие переживания в четвертом сезоне внушает короткая, страстная и очень опасная связь с другой нехорошей брюнеткой.

«Шерлок»

Играя гениального хипстера, Камбербэтч, конечно же, наделяет героя собственной харизмой. И вместе с ней, что совершенно естественно, собственной сексуальностью. И чем более знаменитым будет становиться Бенедикт Камбербэтч, тем более страстным обязан быть Шерлок Холмс. Спрос аудитории в данном случае обязывает авторов родить адекватное предложение, раз уж они сами взялись развивать этот невероятный характер. Важно, чтобы при всех новых вводных, интерактивных или традиционных, великий герой остался в своем же уме. И хорошо, что об этом действительно есть кому позаботиться.

«Шерлок»
Sherlock
По мотивам произведений Артура Конан Дойла
Авторы сценария Марк Гатисс, Стивен Моффат
Режиссеры Пол Макгиган, Коки Гидройч, Эрос Лин, Тоби Хэйнс, Ник Харран, Джереми Лавринг, Колм Маккарти
Операторы Стив Лосс, Фабиан Вагнер, Мэтт Грей, Невилл Кидд
В ролях: Бенедикт Камбербэтч, Мартин Фримен, Уна Стаббс, Руперт Грейвс, Марк Гатисс, Луиз Брили, Эндрю Скотт, Лара Пулвер
BBCWales, HartswoodFilms, MasterpieceTheatre
Великобритания
2010—…