К морю
«Длинное. Черное. Облако опускается», режиссер Александра Лихачева; «Катя Креналинова», режиссер Александра Лихачева.
Машина мчится по студеной пустынной дороге. Монитор компьютера. Разговорчики в чате могут показаться специальными. Но мне это не важно. Некто, без стёба в интонации, задает героям фильма «Длинное. Черное. Облако опускается» вопрос: «Зачем ты в этом мире?» И получает без паузы ответ: «Чтоб в Сочи поехать, на Олимпиаду». Парень в мониторе упреждает, что едет туда же поваром, и рекомендует его стряпню не есть, так как будет туда плевать и более того. Обещания непристойных действий «повара»-непатриота опускаю, вглядываясь, как Александра Лихачева намечает набросок к невиртуальному «портрету поколения».
Именно так. Несмотря на отсутствие в фильме какой-либо претензии на лепку такого портрета. Он возникает сам по себе. Из реальности фильма. Хотя на невинное и затасканное слово «реальность», ставшее суррогатной защитой режиссеров, следует объявить мараторий, пусть на какое-то время.
Прежде «Облака» Лихачева сняла мокьюментари «Катя Креналинова». Этот фильм объехал множество фестивалей как документальный. Зыбкая граница между доком и недоком существовала всегда. Однако как насущная в каких-то важных местечковых кругах не проблематизировалась. Таковой она и не является, оставаясь доморощенной коллизией в наших пенатах. Вот и «Облако» смутило кого-то «сделанностью», «постановочностью». Даже тем, что это мокьюментари, но воспринимается как докфильм. И в этом его некая загадка.
Я спросила Лихачеву о подобных наветах. Они же нечто вроде «профессорских» дискуссий. Она сообщила, что знает своих героев давно – как говорят они, думают – и потому их снимала. Материал увидела только после съемок и сама удивилась убойной силе диалогов, в документальность которых не поверила профессиональная публика. Как, скажем, в спонтанный – ошеломительный – разговор персонажей. «А что, мост односторонний?» – «Похоже». – «А как оттуда возвращаются?» – «Оттуда не возвращаются». Кажется, что такие реплики можно не выдохнуть, а только отрепетировать, как делал под руководством Флаэрти еще Нанук с Севера. Но я верю репликам наших современников, поскольку они не «врут, как документ», а сдвигают наше о нем представление. При этом совершенно ненавязчиво, походя Лихачева настраивает этот документ на обобщение, к которому она, к счастью, склонна. Ее обобщения прорастают изнутри картины, не нуждаясь в каких-либо эксклюзивных постановочных маневрах.
Мокьюментари «Катя Креналинова» и доккино «Длинное. Черное. Облако опускается» связаны старинной темой смысла жизни, которая – и это открытие – очень давно не волнует наших режиссеров игрового и неигрового кино.
В «Облаке» бессмысленная жизнь молодых друзей, заполненная повседневными заботами, сюжетами, гонит их из Москвы на сочинскую Олимпиаду. А для Кати Креналиновой режиссер придумывает жесткий игровой эксперимент. Причем эта жесткость интересует Лихачеву прежде всего как документация поведения, реактивности Кати на «содеянный» – умышленный поступок: поджог дома, в котором погибли ее мать, отчим и незнакомец, притулившийся на Катиной кровати. Героиня мокьюментари «подожгла» дом и людей – так она объясняет следователю, которого зрители увидят мельком и единожды на допросе, – потому что они жили «бессмысленно». Работали, смотрели телевизор, ссорились, раздражались. Жили, как все. Катя же опробовала свое право не твари дрожащей. Но без сверхчеловеческой (идейной) запальчивости и раскольниковского раскаяния. Ее мотивированное убийство коренится в глубинах русской классической литературы, вдруг так остро утратившей налет литературщины, необязательности.
«Катя Креналинова»
Красивая Катя с фамилией, смахивающей на псевдоним провинциальной опереточной дивы, все время в кадре. В зимнем пейзаже близ обледеневшего обугленного дома и – в интерьере ментовки. Спокойный внимательный голос следователя оставлен за кадром. Короткие ответы Кати («год не была дома», «жила везде, мир большой») сопровождаются ее неагрессивной мягкостью, улыбкой или смешком. А перебиваются зябким стоянием рядом с убитым домом. Катя рассказывает, как пришла домой собрать вещи, чтобы уйти навсегда, но увидела, что ее «хорошими» книжками топится печь. Как тут устоять от возмездия? Я тоже теряюсь.
Катя на улице топит льдинки на стенке дома спичками, а Лихачева визуализирует ее вымышленное преступление невинными действиями тонкой нежной девушки. «Всему свое время, своя дорога. А у них не было своей дороги, они просто сидели и ругались», – разъясняет разумница свой ролевой поступок. Следователь просит подписать бумажку с допросом. Лихачева – встык – снимает Катю, отдирающую лед с забора пальчиками до крови. Эта кровь предшествует рассказу о том, как она подпалила «ужасную одежду» матери, отчима, газеты в прихожей, как дверь подперла, чтобы жертвы не имели возможности спастись. И комментирует: «Они паразиты». Катя выходит из дома, в котором убирают следы пожара. Катя греет на морозе руки. Жизнь продолжается. Но – жизнь воображаемая. И такая несочиненная, что про мокьюментари не задумываешься.
Проекция возможного преступления героини, убежденной без надрыва и зазрения совести в своей правоте, в своем праве, резонирует ледяному холоду, что был выбран для времени съемок этого фильма. Холод пронизывает и внутреннюю пустыню, которую герои «Облака» решают утеплить, задобрить путешествием в Сочи и водкой «Зимняя дорога», купленной «по случаю», ввиду возможного подорожания.
«Длинное. Черное. Облако опускается», трейлер
В первом своем фильме Лихачева задокументировала взгляд, мысли, чувства Кати К. на «бессмысленных» – обыкновенных людей. Во втором фильме она сняла двойной портрет бессмысленных – самых обычных людей, догадавшихся о собственной доле внезапно и, скорее всего, ненадолго.
Ехали, ехали и доехали они до моря. «До нашего, российского моря», где ни разу не бывал один из героев «Облака». На море в студеную пору была олимпийская пустота, и Денису привиделся в этом пейзаже фильм ужасов. Действительно, таков жанр этого роуд-муви. Ничто, однако, кроме названия, не предвещало в автомобильном путешествии заурядных представителей нашего среднего класса постепенного сгущения атмосферного давления. Но оно случилось исподволь, незаметно. При том что общий тон картины вполне элегический, а повадки, речь, реакции персонажей – узнаваемы и привычны. Никакой в них нет экстравагантности или намека на черное длинное облако, невидимо заслонившее светлый день, когда море шумело и взгляд ласкало.
Денис, Саша – молодые столичные парни – жили не тужили, покуда их головы не забили хлынувшим из телевизора рекламным напором (и вздором) о грядущей Олимпиаде. Ничем не обремененные, они, наверняка технари пока невысокого разлива, пустились в путь.
Лихачева перебивает путешествие пребыванием своих героев в чате, знакомя таким образом с их интересами, шутками. С их миром напрямик, в обычном времяпрепровождении. Ничего особенного. Никаких облаков в штанах. Какой-то парниша задает вопрос одному из персонажей о пребывании в Сочи. Диалог-треп убивает время, с которым Саше, Денису уже давно не очень понятно, что делать. Но – «все так живут». Но – пока черное облако не накроет их с головой. Или они его не заметят.
Пустота, поразившая парней на берегу холодного моря, отзывается – по ходу движения их авто – в монтажной кантилене Лихачевой – персональной пустоте путешественников. Чем ближе к финалу, тем эти пустоты звенят все более гулко.
Едут они, едут, останавливаются. Смотрят открытие Олимпиады по телеку. Реплики («Янукович, что ль? Пробрался гаденыш», «Сань, это наша Олимпиада») точны в том смысле, что ничего, буквально ничего не говорят об ориентации на местности, в себе и в мире этих естественных людей с высшим образованием. Ничего, кроме кальки с чужих присвоенных слов.
«Длинное. Черное. Облако опускается»
Как заполнить, насытить свое порожнее нутро, им неведомо. Хорошо есть призывный экран мониторов, снабжающий необходимой информацией о возможностях человека. Но реальность, всем известно, круче любых о ней знаний, представлений. Зависая по пути в Сочи с девчонкой, найденной в Сети, в столовке, у экрана телека, комментируя соревнования («Это наша бежит? А что, норвежка? Сумасшедшая»), попав на свадьбу в Воронежской, кажется, области, к сердобольным соотечественникам, заехав к тетке одного из приятелей, который предупреждает другого не говорить с ней о политике, Сталине, Пиночете, но тот не выдерживает и спрашивает изношенную сельхозработницу, не понимающую про Майдан и «наших», о Навальном, слушая бодрый голос авторадио о всенародном ликовании по поводу Олимпиады, ребята застревают в Краснодаре. В толпе страждущих получить паспорта болельщиков. Очередь на долгие часы. Тут одному из двух героев почудилось «какое-то опустошение внутри» и захотелось домой.
Тоска и бодрость, без оглядки друг на друга, сопровождают персонажей в дороге, оставляя место для каких-то еще – маловнятных неприятных ощущений. Товарищи, в сущности, мчатся из ниоткуда в никуда, хотя вообще-то из Москвы в Сочи и назад. Пустынный их путь озвучен кроме радиокамланий режущим звуком, напоминающим минималистский саундтрек Нила Янга к «Мертвецу» Джармуша.
И все-таки обратное движение, хоть и вывело неудачливых путешественников к морю, оказалось менее вдохновляющим. Барышня, с которой они оттянулись по дороге к Сочи, еще раз отдохнуть отказалась. А на нелепый, от нечего делать вопрос, можно ли повстречаться с ней на майские праздники, без подвоха сообщила, что поедет к бабушке в Луганск на все лето.
Лихачева, конечно, не муссирует – фильм снимался задолго до страшных событий – отблеск в этой реплике надвигающегося (к весне и за морским горизонтом) черного длинного облака. Но реплика, прозвучавшая спонтанно, оглушила публику.
Режиссер продолжает двигать путешественников к пустынному берегу, где один из них будет фотографировать, а другой, глядя вдаль, попросит этого не делать. Лихачева оборвет эту счастливую короткую сценку просто, обыденно. Ее роуд-муви не роман воспитания. Зато лучший фильм в конкурсе «Артдокфеста»-2014, пропущенный жюри. Классический сюжет.
Экзистенциальный ужастик, подмороженный неприметной и выточенной, однако неэкспрессивной повседневностью, с массовидными – стертыми и выразительными – персонажами, снайперскими избранниками режиссера, не смог конкурировать с более яркими, на беглый взгляд, социальными героями.
|
«Катя Креналинова» |
«Длинное. Черное. Облако опускается» Автор сценария, режиссер Александра Лихачева Оператор Артем Замашной Композитор Лилия Даниева Студия «Точка зрения» Россия 2014 |
