16 октября в российский прокат вышел фильм Дэвида Добкина «Судья» с Робертом Дауни-младшим и Робертом Дюваллем в главных ролях. О премьере – Нина Цыркун.

«Судья» Дэвида Добкина – это вариация хоженой-перехоженой темы возвращения домой, которую очень любят артисты, поскольку она предполагает по большей части сиденье в кадре за семейным обеденным столом и выяснение отношений в безопасной обстановке, причем с крупными планами. Достаточно назвать «Домой на каникулы» Джоди Фостер, «Август» Джона Уэллса и «Машину Джейн Мэнсфилд» Билли Боба Торнтона. Это истории возвращения по случаю (свадьба, похороны, Рождество или День благодарения) в родные пенаты блудного сына (дочери, брата, свата – ненужное зачеркнуть), который припадает к корням, выходит на откровенность с родителями (детьми, братьями, сестрами), встречает старую любовь, открывает семейную тайну, морально очищается и возрождается к новой жизни.  

Интерес к каждой новой вариации зависит от того, что свеженького внесли в рецептуру изготовления этого американского пирога его создатели. Что касается «Судьи», то с начинкой тут явно перемудрили, вложив в нее все, что было под рукой на авторской кухне: фильм буквально нашпигован разнообразными деталями (от встречи с незаржавевшей любовью до чуть ли ни нечаянного инцеста), но от этого блюдо не становится ни вкуснее, ни съедобнее; разве что вызывает ощущение переедания.

«Судья»

Каждый дебют – кладезь или кладбище всего жизненного опыта, представлений о себе и о мире, иллюзий и разочарований новичка. В данном случае дебютантом выступил Роберт Дауни-младший – не как актер, конечно, и не режиссер, а владелец свежеиспеченной продюсерской компании. Хозяин, как известно, барин; ежели владелец компании нашел сценарий, подобрал ансамбль из приятных ему людей (к примеру, Билли Боба Торнтона и Веру Фармигу) и назначил себя главной звездой фильма, он вправе выбирать себе выигрышные мизансцены и ракурсы, длительность пребывания на экране и вообще сверхзадачу. Фильм Дэвида Добкина «Судья» более всего рассказывает нам не о заглавном герое, а именно о Роберте Дауни-младшем и даже не о персонаже, которого он играет. Потому что Дауни-мл играет не столько сына судьи Палмера, модного адвоката Хэнка из Чикаго, а Тони/Железного человека, сына миллиардера Старка в предлагаемых обстоятельствах. Рисунок роли абсолютно повторяет тот, что был очерчен в трех частях кинокомикса. Самодовольный и  мало сказать обеспеченный плейбой-эгоист, стоически скрывающий от других свою боль (у Тони опасное ранение, у Хэнка – жена-изменница), попадает в экстремальную ситуацию, которая заставляет его пересмотреть свои жизненные принципы и превратиться в человеколюбивого патриота. Разница в том, что Тони Старк получил удар по мозгам на далеком Ближнем Востоке, а Хэнк – на своей малой родине, в штате Индиана, в богом забытом городке Карлинвилле, «куда никто не хочет ехать и откуда все хотят свалить». Одно существенно отличает двух этих экранных сынов Америки: Тони Старк обаятелен своей самоиронией, а Хэнк Палмер убийственно серьезен, и потому ни малейшего обаяния в нем не чувствуется.

«Судья»

Почти как в «Машине Джейн Мэнсфилд», семья Джозефа Палмера собирается на похороны матери, которую любили все, даже эгоистичный Хэнк. С отцом же у всех троих сыновей отношения сложные – недаром он из судейского племени, к детям всегда был суров и своеволия с их стороны не терпел. Ситуация вырисовалась опять же как в «Машине…»: старший сын Глен (Винсент Д’Онофрио) как-то сумел с отцом поладить (возможно потому, что тот стал к нему более снисходительным после автоаварии, прервавшей многообещающую спортивную карьеру Глена); младший Дейл (Джереми Стронг) слабоват умом и потому покладист, ну, а средний, то есть Хэнк, наверное потому с отцом на ножах, что слишком на него похож. И Хэнк, невзирая на ту самую любовь-нержавейку (в пленительном обличье Веры Фармиги), с облегчением спешит в аэропорт, чтобы занять место в очередном судебном процессе, когда его настигает звонок Глена с сообщением о том, что уважаемый в городе отец-судья попал в обвиняемые. Провести показательную защиту для Хэнка дело чести. Однако самым неожиданным образом роли в судебном поединке вместо традиционного расклада «адвокат – прокурор» меняются на «адвокат – подзащитный». Упрямый старикан Палмер не раскрывает обстоятельств дела вплоть до самого последнего момента, держа в напряжении и детей в судебном зале, и зрителей в зале кинотеатра. И в этом, конечно, заслуга отчасти сценаристов (Ника Шенка и Билла Дьюбека, по идее Дэвида Добкина), но еще больше – Роберта Дювалла, который играет эту роль. Все эффектные позы, ракурсы и проходы Дауни-младшего бледнеют рядом с этим монстром кино, перевоплотившемся в своего героя, человека из тех, кого называют солью соли земли. Впрочем, не исключено, что Дауни-мл нарочно подставился со своим гламурным присутствием, чтобы  четче обрисовался именно старый судья Палмер, и потому именем его и назван фильм.