24 марта в прокат выходят "Друзья" Луи Гарреля, известного актера и представителя знаменитой кинематографической династии. Беспомощным и курьезным оммажем дедушкиному кино нашла этот полнометражный дебют Зара Абдуллаева.

"Низзя" – так передразнивала Лиля Мурлыкина, героиня одной из "Трех историй" Киры Муратовой, героя-инвалида Олега Табакова, надоевшего беспрестанными запретами не слишком приятной девочке, за которой ему поручено приглядывать. Низзя – даже если ты, Луи Гаррель, сын Филиппа Гарреля и внук Мориса Гарреля, пускаться на полнометражный режиссерский дебют только потому, что свобода желаний никак не ограничена. Луи Г. – преуспевающий актер, в том числе в фильмах своего отца, а также режиссер нескольких короткометражек. 

"Друзья", русский трейлер

Стоит ли использовать блог в жанре "предупреждения"? На фельетон "Друзья" не тянут. Проявив невнимательность, я не заметила имени режиссера, решив, что собралась посмотреть картину его отца – Филиппа.

Дело тут, разумеется, не только в неудаче молодого актера, снявшемся и в своих "Друзьях", – мало ли критики навидались. А в том, насколько семейное (идейное, сюжетное) наследие и окружение Луи повлияли на него, но обернулись пародией на "новую и постновую волну". А также на позднейшие опусы, трактующие уроки революции 68-го года. Луи Гаррель прославился в "Мечтателях" Бертолуччи, и этот, мягко говоря, поверхностный декоративный фильм о давних майских событиях сыграл с потомственным кинематографистом злую шутку.

"Друзья"

В "Друзьях" Л.Г. перебирает клише фабульных, стилистических, идейных мотивов, которые он усвоил в кино, дорогом для его родного – в широком смысле – круга. От себя ему говорить и снимать пока особенно нечего. Зато у него есть возможность представить заветные приметы отношений персонажей в треугольнике, ответить в предназначенной роли (в "Друзьях") за цинизм, сексапильность, обаяние, разочарования героев других режиссеров из плеяды папиного кино. Объявить о том, что баррикады и страсти 68-го года не сойдут с французских экранов. Для этого Л.Г. врубает в свою картину эпизод съемок фильма о тогдашней революции. Не забывает он – в духе близких по крови предшественников – и о спасительной силе искусства: поэзии или синефилии. Посему награждает своего персонажа Абеля, работника автозаправки, литературными наклонностями.

Вероятно, "Жюль и Джим" не давали покоя Луи Г. так же, как и любовь к фильмам его папы, прежде всего к "Постоянным любовникам", "Ветру в ночи". Но "Друзья" сняты, что удивляет, как оммаж дедушкиному кино (Морис Гаррель, дед Луи, тоже известный актер.) Мысль Шкловского о наследовании литературных школ не от отца к сыну, а от дяди к племяннику не кажется – с легкой поправкой – здесь посторонней.

Итак. Красавица Мона с ближневосточной внешностью (Голшифте Фарахани) выходит из тюрьмы и трусит на работу – она продавщица в привокзальном буфете. Ее преследует безумный не Пьеро, а влюбленный Клеман (Венсан Макен). Девушка сопротивляется напору добряка – вокзальному контролеру билетов. У нее есть тайна. За что сидит Мона на особых условиях (ей надо возвращаться с работы в тюрьму), режиссер утаивает. Таким образом, он "поддерживает" недоумение или напряжение зрителей, отдаваясь реализации иных задач. Его больше занимает не сюжет и не стиль – о них говорить не приходится, а любовь втроем.

Дружба Абеля с Клеманом представляет типажную контрастность авантажного легкомысленного коллекционера телок и стареющего недотепы. В фильме Филиппа Гарреля "Ветер в ночи" за женщину сражались двое мужчин, но гораздо больше перипетий соперников их волновала дискуссия о последствиях революции 68-го года. Герой "Постоянных любовников", пережив революцию, оставался верен не ее идеалам, а непреходящим ценностям: поэзии в его случае.

Гаррель-младший в роли мелкого авантюриста заставляет своего друга – влюбленного простака – вытащить Мону из поезда, везущего ее в тюрьму, о чем знает только зритель, и включает мотор "беспорядочной" импровизации. Режиссер увлечен переменой амплуа ловеласа Абеля, он же сочинитель текстов про "черновик и беловик жизни", настраивающегося по ходу событий на грусть, на печаль, – и недотроги (с восточным бэкграундом) Моны. Их кружение по городу упирается в съемочную площадку, на которой полыхают баррикады той еще революции, а полиция крушит демонстрантов. На задворках съемочной площадки Клеман режет себе вены от несчастной любви. Мона, заглянув в католический храм, усаживается на скамейку и сообщает Абелю, что хочет с ним переспать. Набожная соседка по лавке демонстративно шагает к выходу. И тут Л.Г. проявляет, видимо, на его взгляд, радикальность – разрушает образ загадочной бедняжки-брюнетки, превращая ее прямо таки в фам фаталь. Такая "радикальность" не снилась его предкам по прямой линии и творческой.

"Друзья"

Короче, дружба "друзей" оказалась под большой угрозой. Зато публика успела заметить режиссерские детали, актуальные для новейшего времени. Например, в клубе Мона вступает в эротический танец с какой-то тетенькой. А в гостинице, где троица – по замыслу Моны – решила переночевать, Л.Г. снимает мимолетную сценку Абеля с портье, имеющего гомосексуальные притязания.

Публике остается еще немного подождать, чтобы все-таки узнать, чем это домашнее кино закончится, что станет с Моной, разгулявшейся на свободе. "Открытыми финалами" Луи не прельщается. Может быть, он усвоил, что для криминального фильма о любви и дружбе они не подходят.