Нина Цыркун вкратце прослеживает историю Песочного человека, чтобы остановиться на его трагикомической версии, предложенной Петером Луизи.

Откуда эта одержимость образом Песочного человека? Сериал о нем шел на телевидении ГДР тридцать лет, с 60-го по 90-й годы. После падения Берлинской стены сериал, было, прекратился, но зрители-осси так настойчиво потребовали его возрождения, что проект был запущен вновь: одним словом, как будто только Песочного человека немцам не хватало для нормальной жизни в объединенной Германии.

«Песочному человеку» (Sandmännchen) – 25. ГДР, 1984 г.

Еще в 1978 году первый немецкий космонавт взял с собой в полет куклу Песочного человека. Со временем этот персонаж превратился в символ утраченной советской идентичности, поэтому неслучайно Песочного человека  неоднократно вспоминают в ностальгическом фильме «Гудбай, Ленин!».

Но если у немцев этот образ явно ведет свое происхождение из новеллы романтика Гофмана, то в голливудском кино он – герой комиксов Marvel, в обозримом прошлом успевший появиться в экранных комиксах «Человек-паук 3: Враг в отражении», «Фантастическая четверка» и «Невероятный Халк». В минувшем ноябре его можно было видеть  в мультфильме «Хранители снов» Питера Рэмси вместе  с Санта-Клаусом, Зубной феей и Пасхальным кроликом. Оличаются и характеры американского Песчаного человека и немецкого.

В немецкой традиции Песочный человек может быть и добрым (если навевает детям добрые сны, сыпля им в глаза песок), – и злодеем (если сны страшные); в традиции же американской он существо заведомо амбивалентное (поэтому, например, творит дурные дела ради своей больной дочери). В фильме швейцарского режиссера Петера Луизи этот персонаж поначалу более всего напоминает кафкианского Грегора Замзу из «Превращения».

«Песочный человек», режиссер Петер Луизи

У Кафки принципиально непонятно, почему Замза вдруг превратился в насекомое, – точно так же и в картине Луизи зрителю не объясняется, с чего вдруг из обыкновенного и незаметного цюрихского клерка Бенно (Фабиан Крюгер) начинает сыпаться песок. Впрочем, свою новеллу Кафка собирался включить в сборник «Кары», название которого прозрачно намекает на закономерность участи, постигшей коммивояжера. По аналогии с «Карами» можно предположить, что и песчаная напасть не даром приключается с Беппо ровно в тот момент, когда он провернул мошенническую операцию с коллекцией марок, принесенной в их лавку неким незадачливым наследником, несведущим в филателии. Бенно сразу смекнул, что коллекция дорогая, после обнаружил в тайничке особо ценный экземпляр, а клиенту предложил за все это богатство всего пятьсот франков – сущие пустяки.

Однако ж этот самый ценный экземпляр оказывается не просто редкой маркой; эта марка – ценный фальсификат, знаменитая подделка «Зеленый Константин». Она и есть ключ к фильму Луизи: подделка и подлинник сводятся в единую реальность, где вопрос о подлинности снимается, а на его месте возникает знак правдоподобия или контекстуальной обусловленности. Особой роли «зеленый Константин» далее не играет, служа лишь указателем к равнозаменимости и равноценности реальности материальной – и реальности онейрической, сновидческой. Вот и выходит, что командующий снами Песочный человек для нас важнейший из героев мира fiction.

Бенно обнаруживает, что его песок обладает замечательным свойством валить с ног, то есть усыплять. Но важнее другое открытие: у него самого и его соседки Сандры, хозяйки небольшого кафе, которая донимает Бенно громким пением в микрофон, одинаковые сны. Дальнейшая сюжетная линия ясна. В отличие от зловещего финала «Превращения», концовка «Песочного человека» вполне соответствует филистерским мечтам скромного швейцарца о райских кущах и dolce farniente. То есть, перед нами, казалось бы, настоящий happy end.

«Песочный человек», режиссер Петер Луизи

Но и тут есть нюанс. Не в пример бесталанному Бенно, Сандра – возомнившая себя «женщиной-оркестром» – действительно обладает незаурядным певческим даром (и играет ее настоящая певица Ирена Брюггер, выступающая под псевдонимом фройлейн Да Капо). А Бенно все уличает ее в бездарности, заставляя поверить в это и зрителя, смущенного комической кэмповостью кухмистерши, с вызывающим шиком наряжающейся артисткой. И все же оказывается, что сон явственней бодрствования, и настоящий финал будет совсем другим.

Зеленый ли Константин Бенно или будничная «кофейная сюита» Сандры? Любой факт есть одновременно и источник фальсификации, но именно возможность подделки трезво мыслящие логические позитивисты рассматривают как необходимый «комплимент» верификации: то, что не может быть фальсифицировано, не является истинным.