Микрорецензии
Рубрику ведет Нина Цыркун
Уроки французского: «Я убил свою маму»
Начинается с пустяка: Юбера раздражает жующая мать, на губах которой остаются белые пузыри мягкого сыра. Во весь экран — рот, в котором с хрустом исчезает кусок батона, — vagina dentata, страх и ужас шестнадцатилетнего подростка, может быть — неосознаваемая причина его сексуальной ориентации. Очень быстро выясняется, что Юбера в матери раздражает все: дурной вкус, купленные на распродаже дешевые тряпки, мания загара.
С прямотой подростка Юбер выпаливает ей в лицо все свои претензии, сполна получая в ответ, и с обязательной присказкой типа «весь в отца!». Через фигуру отсутствующего отца, через каскад мелких унижений Юбер проживает опыт взросления, фронт которого — отношения с матерью и косвенно — вообще с женщинами, тренирующими на мужчинах страсть к манипуляции и желание видеть в них козла отпущения за собственную несостоятельность. Налицо первые результаты: в кругу общения Юбера совсем нет подружек, вообще нет девочек.
Но свято место пусто не бывает, и светом в окошке становится учительница французского; не случайно именно она, первой разглядевшая в ученике писательский дар.
Ненависть сама по себе — скудный материал для описания; другое дело — ненависть/любовь, тайное чувство, которое Юбер испытывает к матери, доверяя его лишь видеокамере. «Любовное настроение» передается музыкальной партитурой в духе фильма Вонг Карвая. А само противоборство чувств создает нарастающую напряженность в полуавтобиографическом фильме двадцатилетнего дебютанта из Квебека, участника программы «Двухнедельник режиссеров» Каннского кинофестиваля. Ксавье Долан сам написал сценарий, сам режиссировал и продюсировал свой фильм и сам сыграл в нем главную роль — отсюда особая интимность интонации, вызывающая безусловное доверие.
История с того света: «Волчок»
«Волчок» — это любимая заводная игрушка девочки (Полина Плучек), страшная песенка про неведому зверушку, что «утащит во лесок», и сама девочка — диковатое нелюбимое дитя родившей «по залету» матери, вернувшейся домой из тюрьмы, когда ребенку уже исполнилось семь лет, потом опять пропавшей — в поисках своего женского счастья. Актриса Яна Троянова, сыгравшая мать, признавалась, что «вытаскивала из себя всю грязь, так что после съемок хотелось очиститься и налысо постричься». Но дочь не замечает грязи, небрежения, грубости и пьяной бесчувственности матери. Рассказ ведется от лица девочки уже «с того света», и характерно, что в нем не ощущается боли за то, что ее любовь пропала втуне. Эту боль чувствует зритель, на глазах которого по-детски наивный пересказ событий сталкивается с жутковатой картинкой нищенского быта; с трагической историей дружбы девочки с умершим мальчиком, на могиле которого она отводит душу; со зловещей сказкой про обросшего шерстью найденыша-волчка; со сценой предательства на вокзале, когда мать оставляет обманутую дочь на произвол судьбы. Казалось бы, мать — зверь, но не суд вершит над ней автор сценария и режиссер Василий Сигарев, ставший в 2009 году чемпионом по призам за «Волчка». Он и Яна Троянова говорят о женщине с неутоленной жаждой жизни и любви, которую эта жажда ослепила и не дала увидеть, что любовь, преданная и бескорыстная, — рядом. В сущности мать — это русский характер в его стихийной подлинности, в осознании свободы как воли — беспредельной и безответственной. В 1983 году Робер Брессон получил за «Деньги» Гран-при жюри Каннского кинофестиваля из рук легендарного Орсона Уэллса, причем разделил награду с Андреем Тарковским, которому ее вручили за «Ностальгию» и который назвал Брессона в числе десяти любимых режиссеров. Брессон закончил карьеру красноречивой точкой, лаконично обозначившей мысль, которой он всегда был одержим: страсть к деньгам — худший из пороков человечества. «Я не против буржуазии, я и сам буржуа», — почти оправдывался Брессон, когда его под восторженные аплодисменты одной части публики дружно топтала ногами другая. Упаси бог, это не обличительное кино; деньги придумали не вчера, и без них могло быть хуже. Это просто универсальный эквивалент и одновременно катализатор, проявляющий невыразительный негатив жизни в красочную убедительную картинку. Деньги — плот «Медузы», на котором мы удерживаемся посреди бушующих волн бытия, и ради того чтобы удержаться, готовы на всё. Брессон, большой ценитель русской классики, не впервые пересадил ее на французскую почву. Он построил историю по мотивам повести Льва Толстого «Фальшивый купон», но вольно распорядился материалом. К примеру, главного героя, который в фильме получил имя Ивон (Кристиан Пате), Брессон сконструировал из двух толстовских — Ивана Миронова, ложно обвиненного в распространении фальшивых денег, и Степана Пелагеюшкина, его убийцы. Брессон показывает, как в тюрьме, где гибнут надежды, первый превращается во второго, как, утратив интерес к жизни, Ивон начинает находить удовольствие, проливая кровь, о чем он сам заявляет с отрешенным равнодушием. Кристиан Пате точно выполнил команды режиссера, который ненавидел «игру», требовал от актеров поведения «манекенов», что соответствует общей аскетичной стилистике фильма, напоминающей иконопись XV века. Джону Кассаветесу хотелось, чтобы его второй фильм — «Ребенок ждет» получился не таким сентиментальным, каким в конце концов он вышел. Но против него играла звездная сборная — знаменитый режиссер Стэнли Креймер в качестве продюсера, автор книги Эбби Манн и актеры Берт Ланкастер и Джуди Гарленд. Писатель дрожал за каждую строку своей нетленки; он знал манеру Кассаветеса импровизировать на площадке, а фильм к тому же снимался в интернате для умственно отсталых детей — и чего от них всех ждать? Продюсер желал, чтобы режиссер изо всех сил давил на слезные железы зрителей; актерам казалось, что их будет слишком мало на экране, а детей, наоборот, «не по чину» слишком много. Кроме жены, Джины Роулендс (она сыграла мать одного из детей), Кассаветеса не поддерживал никто. У Ланкастера, игравшего психолога, тоже был умственно неполноценный сын, и ему хотелось педалировать необходимость особого внимания к таким детям. А Гарленд как актриса повторила ошибку своей героини, педагога в интернате, которая начинает понимать, что своей сверхопекой практически погубила ребенка, попавшего под полное ее влияние. Для Кассаветеса проблема этих детей заключалась не в недостатке внимания, а в том, что их не считают равными нормальным сверстникам. Им важнее всего то, чтобы их недостатки просто не замечали! И режиссер хотел показать их такими, как все, в том числе смешными и забавными. Но чересчур серьезно настроенный продюсер видел в этом кощунство и железной рукой перемонтировал черновую сборку фильма. На рабочем просмотре Кассаветес подошел к Креймеру, схватил руками за горло и едва не задушил. Но даже если режиссер считал свою задачу выполненной лишь наполовину, зрителю хватит и этого, чтобы понять, что он хотел сказать.На плоту «Медузы»: «Деньги»
Один против всех: «Ребенок ждет»
