Маленькая Вера (Next Time)

Небо. День

Камера пролетает сквозь клубы оранжевого дыма, выходящего из труб, и продолжает свое движение вдоль мартеновских цехов, прокатных станов, коксохимических батарей и других объектов металлургического предприятия.

М у ж с к о й г о л о с (за кадром). Я понимаю, что сверху это выглядит довольно страшно, и хочется кричать: «Экология! Экология!» Но когда ты рождаешься среди всего этого, а потом живешь, то не очень сильно обращаешь на это внимание… Живешь и живешь… Хотя зачали меня, вы только не смейтесь, в городе Санкт-Петербурге…

Питер. Белая ночь

Камера пролетает над многоугольником Петропавловской крепости, опускается под мосты каналов и снова взлетает над куполом Исаакиевского собора.

М у ж с к о й г о л о с (за кадром). Моя мама училась на вокальном факультете Петербургской консерватории имени Римского-Корсакова.

Консерватория

Камера пролетает по длинному коридору мимо классов, из которых доносятся звуковые фрагменты различных вокальных упражнений. И вылетев в открытое окно…

Питер. Белая ночь

… продолжает движение мимо Медного всадника, крейсера «Аврора» и упирается в неоновую вывеску «Караоке-бар».

М у ж с к о й г о л о с (за кадром). А по ночам она, спасаясь от одиночества, пела в караоке-баре.

Караоке-бар

Вера, девушка восемнадцати лет, поет в безлюдном баре.

Сонные официанты переворачивают стулья.

Сочные барабаны современной аранжировки сотрясают стены.

В е р а (поет). Когда весна придет, не знаю,

Пройдут дожди сойдут снега…

У нее красивый низкий, хрипловатый голос, как у Шакиры.

В бар входит молодой человек с бутылкой пива. Это Паша. Он видит поющую Веру, подходит поближе. Он не сводит с Веры восхищенного взгляда. И Вера, заметив это, начинает петь для него.

В е р а (поет). Но ты мне, улица родная,

И в непогоду дорога…

Паша, улыбаясь, раскачивается, повторяя движения Веры.

В е р а (поет). На этой улице подростком

Гонял по крышам голубей…

У Веры на глазах блестят слезы.

В е р а (поет). И здесь на этом перекрестке

С любовью встретился своей…

Паша нежно проводит пальцами по плечу девушки. Вера улыбается в ответ.

В е р а. Любимая песня моего дедушки… Он умер, а потом я родилась… Давай, потанцуем.

Кладбище. Раннее утро

Вход на кладбище — на вершине холма, а дальше внизу огромное скопление могил с мраморными и гранитными памятниками простирается до самого горизонта, туда, где высится громада металлургического завода с дымящими трубами.

По аллее бодро идет Бабушка — статная красивая женщина. На голове у нее косынка. Бабушка доходит до могилы Дедушки. Могила чистая, ухоженная, на ней растут яркие цветы. Сам Дедушка, портрет которого выгравирован на мраморном памятнике, смотрит дружелюбно. На памятнике надпись: «Муж и отец». Бабушка выдергивает несколько сорняков, отбрасывает в сторону. Она вынимает из целлофанового пакетика, наполненного землей, фиолетовый цветок — крокус, начинает его сажать на могилу, причитая вполголоса.

Б а б у ш к а. Ой, Коля, Коля, какой же ты счастливый…

Она поворачивает голову и видит сидящего на лавочке закуривающего папиросу Дедушку.

Д е д у ш к а. Что еще случилось?

Б а б у ш к а. Да устала я.

Д е д у ш к а. Чего устала? Жить устала?

Б а б у ш к а. Даже не знаю… А ты все так же не бреешься.

Она проводит рукой по щеке Дедушки.

Д е д у ш к а. Сколько лет одно и то же! Бритва моя где?! Мне в гроб ее кто-нибудь положил?!

Караоке-бар

Узкое пространство для танцев. Вера и Паша танцуют медленный танец. Вера жалуется на жизнь, слабо интересуясь реакцией Паши на ее слова.

В е р а. Я учусь в консерватории, на втором курсе… Петь обожаю, я могу не только, как Шакира, но и, как Сара Брайтман, тоже могу.

Вера набирает в легкие воздух, широко открывает рот и волшебное звучание оперного театра наполняет пустынный караоке-бар.

В е р а (поет). И здесь на этом перекрестке

С любовью встретился своей…

Паша смотрит на нее и улыбается.

Кладбище

Д е д у ш к а. Как Верка?

Б а б у ш к а. Какая из них?

Вопрос остался без ответа.

Бабушка видит, что опять осталась одна. Она вынимает из сумки мобильный телефон, нажимает кнопку вызова, на экране телефона высвечивается имя: «Вера-маленькая».

Буквы трансформируются в титр: «Маленькая Вера (Next Time)»

Питер. Квартира Паши

Вера обвивает своими крепкими ногами бедра лежащего снизу Паши. Паша страстно целует Веру.

В е р а (Паше, ритмически подрагивающему под ней). Ты такой классный!.. Так… Так… Ты только не кончай, ладно, будь человеком…

Внутри раскрытой сумки, которая валяется неподалеку от кровати, загораются фиолетовым цветом экран и кнопки мобильного телефона.

Г о л о с Б а б у ш к и (из телефона). Вера, возьми, пожалуйста, трубку!.. Это бабушка звонит!.. Вера, возьми, пожалуйста, трубку!.. Это бабушка звонит!..

Паша целует Веру и никак не реагирует на посторонние звуки.

Г о л о с Б а б у ш к и (из телефона). Вера, возьми, пожалуйста, трубку!.. Это бабушка звонит!..

Не отпуская Пашу, Вера перекатывается вместе с ним к краю кровати и тянется рукой к сумке. Дыхание Веры становится прерывистым.

Г о л о с Б а б у ш к и (из телефона). Вера, возьми, пожалуйста трубку!..

Вера, уже плохо соображая, что делает, механически нажимает на найденном в недрах сумки телефоне кнопку ответа.

В е р а. Аллё…

Кладбище

Бабушка держит возле уха мобильный телефон.

Б а б у ш к а. Слышно меня?!

Г о л о с В е р ы. Да…

Б а б у ш к а. Доброе утро!.. Разбудила тебя?

Г о л о с В е р ы. Да…

Б а б у ш к а. Ты знаешь, я скоро умру.

Лестничная клетка у дверей квартиры Паши

Милицейская группа захвата беззвучно сосредоточилась возле дверей Пашиной квартиры. Их лица скрывают черные маски с прорезями для глаз, а на пятнистых куртках большими буквами написано: «ОМОН». Возглавляет группу немолодой уставший человек в обычной милицейской форме — Милиционер. Убедившись, что все омоновцы стоят на исходных позициях, он нажимает кнопку звонка, но, не издав ожидаемого звука, коробка звонка отваливается от стены и, упав вниз, с утренним эхом разбивается от удара о кафель на полу площадки.

Кладбище

Бабушка сидит на лавочке возле могилы Дедушки.

Б а б у ш к а (в телефонную трубку). Что там за стук у тебя?

Квартира Паши

Паша и Вера продолжают заниматься любовью.

В е р а. Это на улице.

Кладбище

Б а б у ш к а. Ты почему трубку не брала?

Квартира Паши

В е р а (чуть-чуть отстраняясь от Паши, который, лукаво улыбаясь, целует ее грудь). Что у тебя случилось, бабушка?

Кладбище

Б а б у ш к а (с обидой в голосе). Ничего не случилось!.. Что у меня может случиться?!

Лестничная клетка у дверей квартиры Паши

Один из омоновцев ударом кувалды вышибает дверь, которая, пролетев через всю квартиру, разбивает окно и под звон разбившихся стекол вылетает во двор.

Квартира Паши

В е р а (в ужасе). А-а-а-а!

Телефон, выскочив из Вериной руки, падает под кровать.

Паша принимает трепетание Веры за наступивший оргазм и глухо стонет. Его тело, выгнувшись, исторгает из себя то, чего Вера больше всего боялась.

М и л и ц и о н е р. Стоять!.. Никому не двигаться!

Паша резким движением вскакивает и, схватив штаны, выпрыгивает в разбитое окно. Вера оглушительно визжит.

В е р а. Ты кончил в меня!.. Я же тебя просила!

Несколько омоновцев выпрыгивают в окно следом за Пашей.

Тело Веры. Внутри (компьютерная графика)

Испуганные сперматозоиды мгновенно приближаются к яйцеклетке. Вспышка! И зарождается новая жизнь.

Квартира Паши

Вера, вздрогнув, вскакивает с кровати и бежит в сторону ванной.

М и л и ц и о н е р. Ты куда?

Один из омоновцев схватил Веру в охапку, она брыкается, размахивая голыми ногами, чтобы вырваться из его крепких рук. Поняв, что попытки вырваться силой безуспешны, Вера обмякает и пытается объяснить ситуацию подошедшему поближе усталому милиционеру.

В е р а. Пожалуйста, мне нужно в ванную…

М и л и ц и о н е р. Зачем?

В е р а (терпеливо объясняет). Ну, вы же видели, мы занимались сексом. К сожалению, без презерватива… Мой партнер, перед тем как убежать от вас, кончил в меня! А у меня сейчас такой период, когда зачатие наиболее вероятно. А я еще не готова к такому ответственному событию… Правда!.. Поэтому мне необходимо в ванную, чтобы с помощью водопроводной воды попытаться предотвратить ненужную беременность.

В это время в квартиру возвращаются выпрыгнувшие в окно омоновцы. Они с интересом поглядывают на своего товарища, который продолжает прижимать к телу обнаженную Веру.

М и л и ц и о н е р (омоновцам). Ну что?

О м о н о в е ц (снимая маску с красного, распаренного от бега лица). Ушел.

Милиционер тяжело вздыхает. В это время телефон подает голос из-под кровати.

Г о л о с Б а б у ш к и (из телефона). Вера, возьми, пожалуйста, трубку!.. Это бабушка звонит!..

Милиционер с удивлением заглядывает под кровать, берет телефон, видит на дисплее надпись «Бабушка», отдает его Вере. Омоновец разжимает руки, Вера, схватив телефон, мчится в ванную.

Г о л о с Б а б у ш к и (из телефона). Вера, возьми, пожалуйста, трубку!..

Квартира Паши. Ванная

Вера кидается к водопроводным кранам.

Г о л о с Б а б у ш к и (из телефона). Вера, возьми, пожалуйста, трубку!..

Вера крутит вентили кранов в ванной. Вместо воды из них несутся утробные звуки и фырканье.

В е р а (подносит телефон к уху). Слушаю, тебя, бабушка.

Кладбище

Бабушка нервно ходит вокруг могилы.

Б а б у ш к а. Вера, что у тебя там происходит?

Квартира Паши. Ванная

Вера бросается к умывальнику, чуть не падает, но, схватившись за край умывальника, удерживает равновесие. Краны умывальника издают те же самые звуки, что и краны над ванной. На глазах у Веры слезы отчаяния.

В е р а (всхлипнув). Ничего…

Кладбище

Б а б у ш к а. Ты плачешь?

Квартира Паши. Ванная

В е р а. Да.

Кладбище

Б а б у ш к а. Что случилось?

Квартира Паши. Ванная

В е р а (глядя на себя в зеркало). Кино смотрю… грустное очень…

Кладбище

Б а б у ш к а. Когда ж ты учишься, если по утрам кино смотришь?

Квартира Паши. Ванная

Вера одной рукой держит возле уха телефон, другой безнадежно открывает и закрывает вентиль крана. Воды все так же нет.

В е р а. Ладно, бабушка, перестань.

Вера видит на полке пористую желтую губку, критично рассматривает ее.

Кладбище

Бабушка от слов Веры смягчается.

Б а б у ш к а. Ты помнишь, что я умру скоро?

Квартира Паши. Ванная

В е р а. Ба, перестань!

Кладбище

Б а б у ш к а. Очень мне хочется собрать вас всех.

Квартира Паши. Ванная

Вера поднимает крышку сливного бачка унитаза в надежде, что там есть вода. Опускает в бачок губку. Проводит мокрой губкой по внутренней поверхности бедер.

В е р а (настороженно). Всех?! И маму?

Холодная вода течет по ногам Веры, ее передергивает.

Кладбище

Б а б у ш к а. Ну я ж говорю: всех! Тем более повод замечательный, день рождения мой, юбилей все-таки…

Квартира Паши

В е р а. Хорошо, я приеду. Сейчас пойду за билетом.

Вера возвращается в комнату, ищет свою одежду, разбросанную по квартире.

На полу валяются денежные купюры различного достоинства — рубли, доллары, евро.

Входит Милиционер с видеокамерой.

М и л и ц и о н е р с в и д е о к а м е р о й. Ну что?

М и л и ц и о н е р. Как сквозь землю провалился.

На комоде стоит ноутбук, провода от которого тянутся к стоящему на полу принтеру. Милиционер осматривает содержимое сумки Веры. Увидев ее студенческий билет, спрашивает. М и л и ц и о н е р. Ты где учишься?

В е р а. В консерватории.

М и л и ц и о н е р. И кем же ты будешь?

В е р а. Певицей.

М и л и ц и о н е р. Как Фриске?

В е р а. Практически.

Милиционер с видеокамерой с любопытством глядит на Веру.

М и л и ц и о н е р с в и д е о к а м е р о й. Она что — не глухонемая?

В е р а. Почему я должна быть глухонемой?

М и л и ц и о н е р с в и д е о к а м е р о й (подходит поближе к Вере, направляет видеокамеру на нее). Он с тобой разговаривал?

В е р а. Кто?

М и л и ц и о н е р с в и д е о к а м е р о й (кивнув в сторону разбитого окна). Ну, беглец этот.

В е р а (вспоминает). Нет. Он, кажется, только слушал… Я говорила, а он слушал.

М и л и ц и о н е р с в и д е о к а м е р о й. Ага, слушал! (Смеется.) Он же глухонемой!

В е р а. Как глухонемой?

М и л и ц и о н е р (изучая содержимое ящиков письменного стола). А так! От рождения… Папаша его — Шурупов Роман — зубной техник… Бывший… Тоже, как ты, петь любил… А потом сколотил в Воронеже банду киллерков глухонемых, так ему в наказание… (Вздыхает.) В общем, сын у него родился глухонемой… Павел Шурупов — второй год уже в федеральном розыске…

В е р а. А мама у него кто?

М и л и ц и о н е р с в и д е о к а м е р о й. У кого?

В е р а. У Шурупова Павла.

М и л и ц и о н е р. Цыганка какая-то. Она Пашку бросила прямо в роддоме. Отец его воспитывал, пока он не вырос.

В е р а. А он тоже киллерок?

М и л и ц и о н е р. Кто, Пашка? Нет. Он продвинутый. Деньги печатает.

Он вытряхивает из ящика стопку листов стандартного формата А4, на которых рядами теснятся напечатанные долларовые купюры.

Кладбище. Утро

Рядом с Бабушкой на лавочке у своей могилы сидит Дедушка.

Б а б у ш к а. Может, зря я все это затеваю, юбилей этот… У всех своя жизнь…

Д е д у ш к а (сердится). И что ты себя изводишь?! Решила — делай!..

По аллее идет нетвердой походкой с лопатой на плече сын Бабушки дядя Витя. Он небрит, его седые кудри разбросаны по загорелым плечам. Дядя Витя садится рядом с Бабушкой.

Дедушка уже исчез.

Б а б у ш к а. Умаялся?

Д я д я В и т я. Немного… Троих проводили.

Б а б у ш к а. Старые?

Д я д я В и т я. Нет. Не очень.

Б а б у ш к а. Сынок, ты бы подстригся к моему дню рождения.

Д я д я В и т я. Хорошо, мамуль, подстригусь.

Он уходит. Бабушка набирает на клавиатуре телефона следующий номер.

Ницца. Тренажерный зал

Мама и тетя Лена, женщины сорока с лишним лет, под зажигательную музыку отрабатывают удары тайского бокса — ногами лупят резиновый торс мужского манекена. Тетя Лена халтурит, Мама каждый удар сопровождает резким выкриком. Выражение лица у манекена обреченно-страдальческое.

Тетя Лена подходит к окну, смотрит на блестящее под солнцем синее море.

Мама запыхалась и переходит к более медленным упражнениям — тренировке рук. Стоит напротив зеркала и поочередно резко выбрасывает перед собой кулаки.

Г о л о с Б а б у ш к и (из телефона). Вера, возьми, пожалуйста, трубку.

Телефон лежит на подоконнике. Тетя Лена первая слышит его. Она останавливает музыку, протягивает телефон Маме. Мама смотрит на экран: кто звонит? После этого берет стоящую рядом с CD-плеером початую бутылку виски, отхлебывает из нее большой глоток. Выдыхает.

М а м а. Да, мама, здравствуй.

Кладбище

Бабушка на лавочке одна.

Б а б у ш к а. Знаешь, я скоро умру.

Ницца. Тренажерный зал

М а м а. Ты по этому поводу звонишь?

Г о л о с Б а б у ш к и (из телефона). Нет! Не поэтому!

М а м а. Что случилось?

Тетя Лена выходит.

Ницца. Комната для медитаций

Тетя Лена зажигает ароматическую палочку, садится в позу лотоса. Прикрывает глаза.

Т е т я Л е н а. Омммм… Омммм…

Входит Мама с бутылкой и телефоном в руках. Она слегка растеряна.

М а м а. Маме семьдесят уже, оказывается.

Т е т я Л е н а (неохотно открывает глаза). Ого.

М а м а. Надо ехать.

Т е т я Л е н а. Поехали. Давно дома не были.

М а м а. Подарок ей, наверное, надо…

Она отхлебывает из бутылки. Обе сосредоточенно думают.

Т е т я Л е н а. Давай ей подарим стриптизера.

М а м а (иронично). Может, лучше яхту? (Пауза.) Я начинаю нервничать. (Подходит к стене и делает стойку на голове, согнув колени и поставив ступни на стену. Продолжает монотонно.) Не хочу про него думать. Наши отношения закончились. Человека, которого я любила в молодости, больше не существует. От него осталась только оболочка… Я совершенно равнодушна, равнодушна, равнодушна, равнодушна… (Резко отталкивается от стены, садится на пол. Кричит.) Равнодушна!!! Равнодушна!!!

Т е т я Л е н а. Ты к маме своей едешь, а не к нему.

М а м а. Ну да… На юбилей.

Кладбище. День

Бабушка и Дедушка сидят на лавочке около могилы. Бабушка расстроенно вертит в руках телефон.

Б а б у ш к а. Уже выпила. По голосу чувствую… В тебя пошла.

Д е д у ш к а. Неправда. Я никогда по утрам не пил.

Бабушка укоризненно смотрит на него.

Д е д у ш к а. Ну, только по праздникам, после демонстрации…

Бабушка вздыхает, набирает по телефону еще один номер.

Кабинет Андрея Борисовича

Из окон офиса видны заводские корпуса и трубы. На крыше одного из корпусов огромные золотые буквы: «Металлургический комбинат «Вера». В кабинете размером с футбольное поле за письменным столом из мореного дуба у компьютера сидит Андрей Борисович — худощавый мужчина в очках в золотой оправе. Звонит мобильный телефон. Андрей Борисович неохотно отрывается от изображения на мониторе, открывает верхнюю панель телефона, включает громкую связь.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Я вас слушаю.

Кладбище. Аллея

Бабушка идет по аллее к выходу с кладбища.

Б а б у ш к а. Андрюша, мне нужно немедленно поговорить с моим зятем Сережей.

Кабинет Андрея Борисовича

А н д р е й Б о р и с о в и ч (стараясь быть вежливым). Маргарита Михайловна, у вашего Сережи есть мобильный телефон. Если вы забыли его номер, я могу вам его продиктовать.

Кладбище. Аллея

Б а б у ш к а. Повторяю, мне нужно немедленно поговорить с моим зятем.

Кабинет Андрея Борисовича

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Тетя Рита, вы же знаете, у него сейчас планерка с начальниками цехов. Когда он освободится, он вам перезвонит.

Кладбище. Аллея

Б а б у ш к а. Андрюша, планерка закончилась полтора часа назад. Поэтому ты сейчас поднимешь свою задницу с дорогого кожаного кресла, выйдешь из кабинета, пройдешь через приемную и войдешь в кабинет напротив. И скажешь моему зятю, что у меня в среду день рождения и мне нужно срочно с ним по этому поводу поговорить. (Отключает телефон.) Засранец.

Приемная

Андрей Борисович выходит из своего кабинета, пересекает приемную с тремя секретаршами, непрерывно отвечающими на телефонные звонки. Он останавливается перед дверью кабинета напротив, откашливается и решительно входит.

Кабинет Папы

Кабинет в два раза больше кабинета Андрея Борисовича. Мебель из красного дерева, в стену вмонтирована панель плазменного телевизора, передающего на английском языке бизнес-новости. На столе большое количество семейных фотографий. В кабинете никого нет.

Андрей Борисович подходит к двери в комнату отдыха и приоткрывает ее.

Комната отдыха

Заглянув, Андрей Борисович видит в зеркальном отражении на потолке тело своего шефа, лежащего на массажном столе, а рядом с ним трех полуобнаженных девушек азиатской наружности. Девушки одновременно разминают различные группы мышц Вериного папы.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Ваша теща напоминает про свой юбилей. Какие будут распоряжения?

П а п а (не поворачивая головы). Лети в Ниццу, забирай оттуда мою жену. И проследи, чтоб в самолете не было ни капли алкоголя.

Питер. Набережная Фонтанки. Белая ночь

Под мостом, свесив к воде босые ноги, сидит Паша. На нем одни джинсы. Не-

громко урча мотором, подплывает лодка, а в ней пожилой Узбек в спортивном костюме и тюбетейке. Узбек улыбается, обнажив ряд золотых зубов.

У з б е к (объясняется с Пашей на языке глухонемых — жестами; за кадром звучит перевод). Вчера ночью Мику-хромого взяли и Лену Величко. Ты один остался.

П а ш а (жестами). Кто нас сдал?

Узбек пожимает плечами. Паша спрыгивает к нему в лодку.

Ницца. Аэродром. День

У трапа самолета стоит стюардесса. Она смотрит, как сильно нетрезвые Мама и тетя Лена приближаются к самолету в сопровождении Андрея Борисовича. В эту минуту летчики запускают турбины двигателя, и ветер срывает с головы тети Лены ее широкополую шляпу. Тетя Лена вскрикивает. Стюардесса бежит вдогонку за шляпой.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Ты бы шляпу гвоздиками к башке приколотила.

Т е т я Л е н а. Заткнись, придурок.

Подойдя к самолету, Мама бухается на колени и начинает истово во весь голос молиться.

М а м а. …Бурю злых напастей Твоим крепким заступлением, милосердный наш, ходатаю. Не остави нас, беспомащных, в скорбныя дни житейских испытаний, поющих всех Творцу и Богу Алиллуйа.

Широко перекрестившись, Мама вынимает из пакета бутылку виски, потом коробку с набором стеклянных стаканов, отбрасывает лишние, наливает виски в оставшийся стакан. Выпивает.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Ну каждый раз одно и то же. У вас что, игра такая? Взрослые ведь, а как дети.

Т е т я Л е н а. Она же боится летать трезвая.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Валерьянку пусть принимает…

Кабина самолета

Самолет частный, поэтому салон оборудован соответственно вкусу хозяина. Хозяин любит все яркое и крупное. Красные кресла стоят напротив экрана большого плазменного телевизора. Чуть дальше — широкая кровать. Мама ложится на кровать и пристегивает себя ремнем безопасности.

Ницца. Аэродром

Самолет выруливает на взлетно-посадочную полосу. Набирает разгон. Взлетает.

Вход в кабину самолета

Тетя Лена проходит мимо стюардесс.

Т е т я Л е н а. Девочки, принесите нам стаканы со льдом.

Салон

Мама пультом включает телевизор. Из динамиков раздаются прерывистые жен-ские стоны.

М а м а (Андрею Борисовичу). Все то же самое. Одна порнуха… Без этого у него уже не получается ничего. Да?!

Стюардесса ставит на стол стаканы со льдом. Мама вынимает бутылку виски из пакета, протягивает Андрею Борисовичу, чтобы он ее открыл.

М а м а. Вы всё такие же вялые импотенты: ты, Андрюша, и шеф твой…

Андрей Борисович не двигается.

М а м а. Несчастные, закомплексованные, убогие импотенты… Нажравшись водки и насмотревшись порнухи, вы можете трахаться только с блядями… Потому что ни одна уважающая себя женщина вам не даст! (Мама отвинчивает пробку сама и наливает себе в стакан.) Надо было нам рейсовым самолетом лететь. Там хоть иногда люди нормальные попадаются. (Вынимает пудреницу, смотрится в зеркало. Ей не нравится то, что она там видит. Она раздраженно убирает пудреницу обратно в сумку.) И все равно, я нервничаю…

Т е т я Л е н а. Успокойся, все будет хорошо.

Поезд. Плацкартный вагон

Муж, жена и десятилетний сын обедают. Женщина выкладывает яйца, разворачивает завернутую в фольгу курицу. Вера сидит на боковой полке у окна, положив ноги на соседнее сиденье. Мимо проходят официанты с тележками, предлагают чебуреки и беляши.

Тело Веры. Внутри (компьютерная графика)

Новая жизнь внутри Веры зашевелилась и начала проявлять беспокойство.

Поезд. Плацкартный вагон

Вера тоже забеспокоилась, бессознательно погладила рукой живот. Женщина напротив нее вылавливает белой пластмассовой вилкой в стеклянной банке соленые огурцы.

Тело Веры. Внутри (компьютерная графика)

Беспокойство новой жизни усиливается.

Поезд. Плацкартный вагон

Вера смотрит на огурец и не может отвести взгляд, наконец не выдерживает.

В е р а. Простите, пожалуйста, вы не угостите меня огурцом?

Ж е н щ и н а. Ну, конечно, деточка, бери! Может, ты и курочки хочешь?

В е р а. Нет, только огурец.

Женщина протягивает Вере огурец, и она с аппетитом его откусывает.

Вокзал. Ночь

На перроне стоит, ждет прибытия поезда начальник охраны Папы — дядя Толя. Несмотря на жару, он в темном костюме, на глазах темные очки, длинные волосы собраны сзади в хвост, в ухе наушник от телефона. Он жует жвачку и неторопливо оглядывается по сторонам. Наконец прибывает поезд. Выход из вагона, в котором едет Вера, оказывается как раз напротив того места, где стоит дядя Толя. Проводница открывает дверь, и на перрон выходят пассажиры — небогато одетые люди. Среди них и Вера.

Д я д я Т о л я (в запрятанный в рукав микрофон). Все нормально, вижу ее.

Дядя Толя целует Веру в щеку, забирает сумку с вещами. Они медленно идут по перрону по направлению к вокзальной площади.

Д я д я Т о л я. Что за радость в таком говне ехать? Отец весь извелся, пока тебя дождался.

В е р а. Я очень боюсь летать на самолете… А в купе неизвестно, кто попадется.

Д я д я Т о л я. Ты же можешь весь вагон выкупить и ехать одна… За матерью самолет послали, а ты в плацкарте… Бред!

В е р а. Мне кажется, что плацкарта — самое безопасное место.

Д я д я Т о л я. Можно еще в товарном вагоне ехать, в куче угля. Там уж точно никто к тебе не пристанет.

Привокзальная площадь

Дядя Толя и Вера выходят на площадь. В этот момент гаснет городское освещение, вспыхивают фейерверки. В луче прожектора, установленного на крыше вокзала, Вера видит своего отца, одетого, как Хулио Иглесиас, в антрацитовый костюм и белую рубашку. Опустившись на одно колено и наклонив голову к микрофону в правой руке, он дожидается, когда сводный оркестр из всех городских музыкантов отыграет вступление.

Вступление закончено. Папа начинает петь.

П а п а. Я… хочу быть с тобой!..

Я… хочу быть с тобой!..

Я так… хочу быть с тобой!..

Вера кидается к отцу, обхватывает его за шею, и дальше они продолжают

дуэтом.

В е р а и П а п а. Я… хочу быть с тобой!..

И я буду с тобой!

Палисадник около дома Бабушки

Небольшой дом Бабушки весь в цветах. По стенам вьется дикий виноград. Побегами винограда обвита беседка, в которой Бабушка перебирает крупные помидоры, сложенные в большой корзине, откладывая те, которые предназначены для засолки в сторону. Из дома выходит заспанная мрачная Мама. На ней шорты и короткая майка.

Б а б у ш к а. Выспалась?

Мама вынимает из кармана коробочку, обитую бархатом. Она наклоняется, целует Бабушку.

М а м а. Поздравляю тебя с днем рождения. Будь всегда такой же бодрой и привлекательной.

Мама протягивает Бабушке коробочку. Бабушка вытирает тряпкой руки, берет коробочку и открывает ее. Внутри томно сияет прямоугольный бриллиант.

Б а б у ш к а. Господи?! Это что?!

М а м а. Van Cleef and Arpels… Белое золото и бриллиант — тридцать два карата… Огранки emerald-cut!

Б а б у ш к а. И сколько же оно стоит этот «кот эсмеральды»?!

М а м а. Какая разница?

Б а б у ш к а. И что я буду с ним делать?

М а м а (зло). В огороде ковыряться!

Б а б у ш к а. Нельзя так относиться к деньгам! Откуда в тебе это?.. Мы с отцом всю жизнь были бедными…

Мама молча берет из рук Бабушки коробочку с кольцом, размахнувшись, зашвыривает ее в кусты розовых георгинов и уходит в дом.

Б а б у ш к а. Ну что же это за человек такой! (Зовет.) Витя, сынок, иди, помоги мне!

Из-за дома выходит дядя Витя.

Б а б у ш к а (дяде Вите). Ну, ты полюбуйся на нее! Взяла и кольцо в георгины зашвырнула!..

Дядя Витя вместе с Бабушкой ползают под георгинами в поисках коробки

с бриллиантовым кольцом.

Б а б у ш к а. И зачем мне все это нужно?! Ведь чувствовала, ничего хорошего из этого юбилея не выйдет. Сколько дней рождения без нее отпраздновала!..

Д я д я В и т я. Вон коробочка!

Б а б у ш к а. Где?

Дядя Витя берет найденную коробку, открывает ее, она пустая.

Д я д я В и т я. Там нет ничего.

Б а б у ш к а. Как нет?! Смотри внимательно! Кольцо где-то рядом валяется.

Бабушка и дядя Витя опять принимаются ползать под цветами.

Дом Бабушки

У окна стоит Мама и со злорадством смотрит на возню Бабушки и дяди Вити.

На ее пальце сверкает кольцо с бриллиантом, которое они ищут. Она видит, как распахиваются ворота, во двор въезжают черные джипы охраны и Папин «БМВ». Из одного из джипов выходят с букетом дядя Толя и несколько молодых парней. Дядя Толя открывает дверцу «БМВ», оттуда появляются улыбающийся Папа и Вера. Вера кидается к Бабушке.

В е р а. Бабулечка-красотулечка, поздравляю тебя с днем рождения. Будь здровенькая, веселенькая!

Мама отступает в глубь комнаты, плюхается в кресло. Гулко стучит сердце Мамы. Мама встает, смотрит на себя в зеркало, висящее на стене. В комнату входит дядя Витя. Мама торопливо отходит от зеркала.

Д я д я В и т я. Постарела… Тут уж ничего не поделаешь.

Мама с ненавистью смотрит на дядю Витю. Коротко размахивается и бьет его кулаком в скулу.

Д я д я В и т я (орет). Дура, хоть бы кольцо сняла!

Он отвешивает ей оплеуху.

В эту минуту появляется сияющий Папа. Он подходит к Маме, формально целует ее в щеку.

П а п а. Здравствуй, дорогая! Прекрасно выглядишь!

М а м а. Пошел в жопу!

Вера наблюдает эту сцену с террасы, прислонившись к дверному косяку.

Парк

Осень. Пустой заброшенный парк начала 90-х годов прошлого века.

Молодые Папа и Мама и совсем маленькая Вера играют. Повернувшись спиной к родителям, Вера произносит магическую фразу.

В е р а. Тише едешь, дальше будешь…

Родители, взявшись за руки, крадутся, стараясь приблизиться к Вере.

В е р а (резко оборачивается). Стоп!

Родители замирают в нелепых позах. Вера отворачивается снова.

В е р а. Тише едешь, дальше будешь…

Родители крадутся.

В е р а (оборачивается). Стоп!

Папа успевает добраться до Веры, сгребает ее в охапку, следом Папе на шею прыгает Мама. И вся счастливая семья кружится на аллее парка.

У музыкальной школы. Зима

Мама тащит двенадцатилетнюю Веру от дверей музыкальной школы по мерзлым ступеням.

М а м а. Пела отвратительно!

В е р а (рыдая). Неправда. Ты же слышала, как мне хлопали!

М а м а. Это хлопала бабушка.

В е р а. А папа почему не пришел?

М а м а. Занят твой папа. На работе.

Берег моря. Пляж. Банкет. Вечер

Несколько столов с закусками расставлены на берегу моря. Охранники дежурят на довольно большом расстоянии от столов.

Дядя Толя осматривает в бинокль гладь моря, потом переводит на Веру и Папу. Вера нервно откусывает куски соленого огурца, лихорадочно пережевывает.

Бабушка, дядя Витя и Андрей Борисович слушают тост, который произносит муж тети Лены — невысокий худой мужчина намного старше тети Лены.

М у ж т е т и Л е н ы. …Так пожелаем же здоровья и долгих лет жизни нашей замечательной юбилярше! И будем всегда помнить про то, что благодаря ее мудрости все мы стали такими, какие мы сегодня. Сергей, например, один из влиятельнейших людей в городе… Андрей — его помощник… Толик следит за нашей безопасностью. А ведь мы помним, как мальчишками они дрались на танцплощадке…

Т е т я Л е н а (вздыхает). Боже мой, какой зануда…

М у ж т е т и Л е н ы. И жена моя Леночка очень многому научилась…

П а п а. Полностью согласен. Всего, что у меня есть, я добился при помощи ваших советов, дорогая моя теща!

Б а б у ш к а (смутившись). Да ладно. Тебе спасибо. Ты столько денег и сил вложил в мое лечение.

Все чокаются, выпивают.

А н д р е й Б о р и с о в и ч (дяде Толе). Толик, ну как там насчет шашлыков?

Д я д я Т о л я. Уже почти готовы.

Андрей Борисович разливает напитки по рюмкам и бокалам.

Б а б у ш к а (тете Лене). Огурчики соленые кушайте. Мои, фирменные.

Т е т я Л е н а. Просто фантастические!

Б а б у ш к а. Потому что я в рассол мед кладу. Вера только эти огурцы и кушает. Домой приехала и никак солеными огурцами не наестся… Как давно мы не собирались. Вот видите, как хорошо, что мы так, по-домашнему…

М а м а. Собрались… хоть какое-то разнообразие в жизни.

Д я д я В и т я. Однообразие сведет с ум/pppГ о л о с Б а б у ш к и (из телефона). Нет! Не поэтому!p а кого угодно.

М а м а (язвительно). Это заметно.

Дядя Толя с поварами приносят шашлыки. Все с оживлением раскладывают их по тарелкам. Вера грызет соленый огурец. Бабушка поднимает рюмку.

Б а б у ш к а. Предлагаю тост за мою дочь. (Поворачивается к Маме.) Я так тебя люблю. Я никогда тебе это не говорила… (Всхлипывает.) К сожалению… но надеюсь, что ты это всегда чувствовала.

М а м а. Спасибо, мама, что ты меня родила!

Бабушка растроганно смахивает слезу. Все чокаются. Вера отпивает вино из своего стакана.

Б а б у ш к а. Такое для меня счастье убедиться лишний раз, что я не одна в этом мире! Что стоило мне жить, хотя бы ради внучки! (Поворачивается к Вере.) Солнышко мое, как мне жаль, что ты не познакомилась со своим дедушкой…

М а м а. Папашу пускай своего поблагодарит за это!.. Вера, я хочу, чтобы ты знала — твой папа сделал все, что в его силах, чтобы ты не познакомилась со своим дедушкой…

Б а б у ш к а (старается не обращать внимания на слова дочери). Я хочу помянуть его…

Тетя Лена тянется с рюмкой, чтобы чокнуться.

М у ж т е т и Л е н ы. Что ты, Лена, за усопших нельзя чокаться.

Д я д я В и т я. Можно. Когда много времени прошло, можно чокаться.

Все чокаются. Пьют.

В е р а. А что сделал папа?

Пауза. Все с интересом смотрят на Папу, ждут, как он будет выкручиваться. На помощь приходит Андрей Борисович. Он встает.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. У меня есть тост. Я хочу сказать о том, как иногда важно знать неправильный ответ. Это помогает полностью понять вопрос. Важно не то, что мы знаем! А то, чего мы не знаем…

Он тянется ко всем рюмкой.

Т е т я Л е н а. Вера, пойдем пройдемся!

Они встают из-за стола. Мама в эту минуту начинает новую атаку на Папу.

М а м а. Привык, что все перед тобой на полусогнутых!.. А для меня ты как был гадом, так гадом и остался!

Б а б у ш к а (стучит ножиком по стакану, пытаясь привлечь внимание). Давайте споем. Давно мы не пели все вместе…

Д я д я В и т я (Маме). Ну что ты опять психуешь?

М а м а. Я психую?! Я еще не психую!!!

Д я д я В и т я. Сергей делает все, чтобы нам было хорошо…

М а м а (вопит). Он откупается от меня! Ему всегда было наплевать на мои чувства!!!

Папа лениво ковыряет в зубах зубочисткой, потом говорит со скукой.

П а п а. Ну ты же знаешь, что я тебя тоже очень люблю. И маму твою люблю. И дочку нашу…

Берег моря

Вера и тетя Лена идут вдоль кромки воды. Солнце закатилось за горизонт и небо становится сиреневым.

Вера вынимает из кармана очередной огурец, начинает его поедать.

Т е т я Л е н а (с озабоченным лицом). Ты не предохранялась?

В е р а. Было так одиноко… Эти ночи белые с ума сводят… А он был такой внимательный. У него были такие руки нежные.

Т е т я Л е н а. Ну да, руки нежные, оргазм — клиторальный!

В е р а. И я так странно себя чувствую… И огурцов все время хочется…

Т е т я Л е н а. Как зовут этого урода?

В е р а. Шурупов Павел. Он находится в федеральном розыске по статье 186, часть третья — изготовление и сбыт фальшивых денежных знаков в особо крупных размерах… Я так по нему скучаю… Прямо ужас.

Т е т я Л е н а. Ужас — это то, что ты трахалась и не предохранялась! Сейчас все-таки пошлем Толика в аптеку за тестом на беременность. И окончательно все выясним!.. (Вырывает у Веры огурец и раздраженно бросает его в море.) И не нервничай! У меня есть врач хороший. Если что, аборт сделаем, ты даже не почувствуешь!.. Это как чихнуть. (Берет мобильный телефон, набирает номер.) Толик!.. Слышно меня?! (Отходит на несколько шагов.) А так?.. Ты отложи шашлыки пока…

Порыв ветра поднимает волосы Веры, набрасывает их ей на лицо. Сквозь шум ветра Вера слышит чей-то шелестящий голос, который она сперва принимает за шорох набежавшей волны.

Г о л о с. Аборт они сделают!.. Очень остроумно!

В е р а (оглядываясь). Кто это?

Тело Веры. Внутри (компьютерная графика)1

Г о л о с. Зови меня, как хочешь: Чебурашкой, Белоснежкой, Покемоном или там Губка Боб Квадратные Штаны…

Берег моря

В е р а (недоуменно). Чего?.. Какие штаны?

Г о л о с. Хотя мне больше всего нравится мое подлинное имя — Шурупов… Палыч…

В е р а (внимательно рассматривая свой живот). Какой Палыч?

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Палыч — сын Павла.

В е р а (шепотом). Этого не может быть…

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Идиотка! Как этого не может быть, если ты меня слышишь?!.. (Насвистывает.) Слышишь?

В е р а. Да.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Так вот, предупреждаю: пойдешь на аборт — потеряешь голос. И петь в опере ты никогда не будешь. Все ясно?

Вера испуганно кивает.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). А теперь возвращайся к родственничкам, а то они там сейчас подерутся…

Вера, спотыкаясь, бредет в сторону накрытых столов.

Берег моря. Пляж. Банкет

Мама уже стоит. Ее трясет от злости. Чувствуется, еще немного — и Мама опрокинет стол и вцепится в Папу.

М а м а. Десять лет!.. Слышишь!.. Десять лет я жду, когда ты извинишься!

Папа спокоен, и это еще больше бесит Маму.

П а п а (отчетливо артикулируя каждую букву). За что извиняться?

М а м а. Ты искалечил всю мою жизнь!

Б а б у ш к а (обнимает Маму). Ну хватит уже. Вон, Вера возвращается! Зачем при ней скандалить?!

Мама сбрасывает с себя руки Бабушки. Она орет Папе в лицо.

М а м а. Услал меня подальше!!! Думаешь, мне это нравится?!

П а п а. Ты сама выбрала жизнь во Франции…

М а м а. Лучше бы я проституткой в Москве работала!!! Дура!.. Я хотела жить с тобой!!! Я любила тебя!

П а п а (очень спокойно). Ну чего ты добиваешься?.. Поссориться хочешь? У тебя не получится. Я научился не реагировать на глупости…

Мама переворачивает стол. Пинает ногами, разбрасывая по пляжу упавшую посуду и продукты.

М а м а (задыхаясь от ненависти). Глупости! Для тебя все глупости…

П а п а. Ты же знаешь, что у меня больное сердце. (Вздыхает и трет рукой грудную клетку.) Мне нельзя нервничать…

Мама приближается к Папе вплотную. В руке у нее нож с коротким лезвием. Коротко размахнувшись она всаживает нож Папе в грудь. Все происходит так стремительно, что никто не успевает среагировать.

М а м а. Сердце свое бережешь?! (Вынимает нож и опять втыкает его Папе в сердце.) Вот тебе сердце!.. Вот!

Она поворачивается и уходит, оставив рукоятку торчать в Папиной груди.

Бабушка растерянно смотрит ей вслед, потом на Папу. Папа сидит на стуле, наклонив голову.

Б а б у ш к а (хриплым голосом). Ты ж зарезала его, доча!

Андрей Борисович молча переглядывается с дядей Толей. Мама уходит, не оглядываясь. С тихим стоном Вера хватается за живот. Дядя Толя бросает короткий взгляд на охранников. Они стоят вдалеке, повернувшись спиной к собравшимся на пляже людям.

Б а б у ш к а. Витя!.. Ты же медик!

Т е т я Л е н а (с отчаянием). Он медик?! Он могильщик и алкоголик.

Д я д я В и т я (с обидой, на нетвердых ногах подходя к Папе). Лена, ты не права! Чтоб ты знала: у алкоголиков профессиональные навыки никуда не исчезают. Сейчас…

Дядя Витя с опаской щупает у Папы сонную артерию. Вопросительно смотрит на Андрея Борисовича. По белой рубашке Папы растекается кровавое пятно. Андрей Борисович молчит.

Т е т я Л е н а. Что, всё?

Дядя Витя кивает.

Берег моря

Мама сидит одна на выброшенной морем коряге и рыдает в голос.

Берег моря. Пляж. Банкет

Тело Папы прикрыто с ног до головы скатертью. Рядом с ним сидит Вера и держит его ладонь.

М у ж т е т и Л е н ы (голосит). Боже мой!.. Какого человека мы потеряли!..

Т е т я Л е н а. Заткнись! А то я тебя сейчас тоже прирежу.

Он испуганно умолкает.

Д я д я Т о л я. Ну, что делать будем?

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Пацаны твои видели что-нибудь?

Д я д я Т о л я. Мои пацаны видят то, что я им скажу.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Я спрашиваю, видели ли что-нибудь твои пацаны?

Б а б у ш к а. Правда, Толя, отвечай нормально.

Д я д я Т о л я. Думаю, нет. Они контролировали внешние квадраты. За внутренний квадрат я отвечаю.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Плохо ты справляешься со своими обязанностями.

Д я д я В и т я. Какие будут распоряжения насчет похорон?

М у ж т е т и Л е н ы. А кто теперь получается наследник всего?

Д я д я Т о л я. Вера совершеннолетняя?

Все молча смотрят на Веру.

Вера пугается.

Б а б у ш к а. Что вы на нее уставились? Наследница всего ее мама, моя родная дочь! Насколько мне известно, никто ни с кем не разводился.

Д я д я В и т я. Так ее же посадят.

Б а б у ш к а. Сажать ее не за что! У Сережи было слабое сердце. Он сам в этом признался… И вы все это слышали… Значит, умер он от сердечного приступа…

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Вот так, да?.. (Осмысляет сказанное Бабушкой.) Инфаркт, значит…

Бабушка в упор смотрит на Андрея Борисовича.

Б а б у ш к а. Да, Андрюша. Вот так…

В этот момент возвращается заплаканная Мама. Все инстинктивно ее сторонятся.

М а м а (с вызовом). Почему вы еще не вызвали милицию?

Б а б у ш к а. Посиди спокойненько. Вот здесь, на стульчике…

М а м а (орет). Я требую, чтобы вызвали милицию!.. Где мой мобильный телефон?.. Убийцы должны сидеть в тюрьме!

Т е т я Л е н а. Вызвали. Они еще не приехали.

Морг

Патологоанатом закрывает простыней лежащее на столе обнаженное тело папы. Рядом стоит дядя Витя. Патологоанатом берет лежащее на письменном столе заключение вскрытия и протягивает дяде Вите.

Д я д я В и т я (читает). Причина смерти: острая сердечная недостаточность, осложненная… бла-бла-бла… бла-бла-бла…

П а т о л о г о а н а т о м. В выходные на рыбалку ходил… (Разводит руками, врет.) Вот такого судака вытащил.

Д я д я В и т я (делает вид, что верит). Молодец!

Дядя Витя лезет в карман штанов, вынимает оттуда маленький газетный сверток, разворачивает его и кладет на стол пачку долларов.

Патологоанатом кивает и убирает деньги в ящик стола.

Дом Бабушки. Комната Мамы

Мама лежит в кровати, повернувшись лицом к стене. Бабушка готовится к похоронам, рассматривая шляпу с черной вуалью.

Б а б у ш к а. Тебе надо лечиться.

М а м а. Отстань.

Б а б у ш к а. Тебе давно пора лечиться. Ты алкоголичка и психопатка… Я рада, что отец не видит всего этого. Он бы не пережил такого позора.

М а м а. Это ты во всем виновата!

Б а б у ш к а. Я?! Интересно, в чем же это я виновата?!

М а м а. Какого черта тебе понадобилось устроить этот долбанный праздник?!

Дом Бабушки. Комната Веры

Вера стоит у окна, грызет соленый огурец.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Я хочу, чтобы ты знала, что все в этом мире дается нам во временное пользование. Ничего нам не принадлежит, ни вещи, ни люди, ни отношения…

В е р а. А ты?

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Я не в счет. Я часть тебя.

Вера залезает на стул и резко с него спрыгивает.

Шурупов Палыч ударяется головой о стенки матки, в панике хватается за пуповину.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Дура! Чего ты хочешь этим добиться?!

В е р а. Тебе пора на улицу.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика; начинает лягаться). Хватит жрать соленые огурцы! Я хочу ананасов!

Стадион. День

Идет дождь. Полированный гроб из благородного дерева с телом Папы установлен на стадионе. Под душераздирающую траурную музыку духового оркестра люди со скорбными лицами несут венки и цветы. Вера, Бабушка, Мама и тетя Лена в траурной одежде стоят возле гроба. Охрана держит зонты над их головами.

Питер. Комната Узбека. День

Узбек готовит на электроплитке плов в казане. Рядом на засаленном диване лежит Паша и смотрит телевизор. Передают новости, внизу — бегущая строка.

На экране показывают прощание народа с Папой на стадионе. Снимают с верхней точки: маленькие фигурки копошатся у гроба.

Г о л о с д и к т о р а. Скоропостижная смерть этого выдающегося человека, руководителя крупнейшего металлургического комбината, депутата, владельца футбольного клуба «Металлург» потрясла всю страну. Тысячи людей сегодня пришли попрощаться с ним.

Паше неинтересно смотреть на чужие похороны. Он встает с дивана, подходит к стоящему на полу ноутбуку и принтеру. Принтер исправно выплевывает листы бумаги с напечатанными на них сторублевками. Паша поднимает эти листы, рассматривает качество печати, потом берет верхний лист и принимается возить им по грязному полу.

На экране телевизора появляется лицо Веры. Она стоит, опустив глаза.

Г о л о с д и к т о р а. Безутешная семья оплакивает своего отца.

Паша собирается подойти к окну, чтобы рассмотреть, что у него получилось, и встречается глазами с сердитым взглядом Веры из телевизора. Паша замирает, узнает ее, от неожиданности роняет листы в казан с пловом.

Стадион

Дождь усиливается. Андрей Борисович любуется Верой. Скользит взглядом по нежной коже ее лица, по высокой груди, тонкой талии, длинным ногам… Он подходит к ней, слегка обнимает и нежно улыбается. Мама с большим трудом сдерживает негодование. Тетя Лена предусмотрительно встает между Мамой и Верой. Вера убирает руку Андрея Борисовича со своего плеча и отходит от него на несколько шагов. За спиной Андрея Борисовича возникает дядя Толя, наклоняется к его уху.

Д я д я Т о л я (шепотом). Еще не пора заканчивать церемонию?

Андрей Борисович отрицательно качает головой. Вера подходит поближе к гробу, гладит лицо Папы в обрамлении белых цветов. Папа вдруг открывает глаза, улыбается Вере.

П а п а. Хочешь анекдот?

Вера удивленно смотрит на Папу.

В е р а. Я уже умерла?

П а п а. Нет.

В е р а. Почему ты со мной разговариваешь? Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика; перебивает). Давай, деда, рассказывай. Я потом ей все объясню.

Кажется, никто из окружающих ничего не замечает. Вера кивает Папе.

П а п а. Мужик на автомобиле врезался в столб. К нему подходит мент и говорит: «Ты все сделал правильно, пристегнулся ремнем и поэтому жив. А твоя пассажирка не пристегнулась и вылетела через ветровое стекло. Теперь она лежит мертвая на асфальте с твоим членом во рту».

Шурупов Палыч приглушенно хихикает. Вера оглядывается вокруг. Все так же стоят со скорбными лицами.

В е р а. Папа, я не поняла, что ты этим хотел сказать?

П а п а (повторяя). Мужик на автомобиле врезался в столб. К нему подходит мент и говорит: «Ты все сделал правильно, пристегнулся ремнем и поэтому жив. А твоя пассажирка не пристегнулась и вылетела через ветровое стекло. Теперь она лежит мертвая на асфальте с твоим членом во рту».

Вера мучительно пытается понять смысл сказанного.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Дура! Для мужчины его член важнее, чем его жизнь.

Муж тети Лены около Бабушки.

М у ж т е т и Л е н ы. Помните, как вы на днях радовались, что у вас на клумбе расцвел подснежник.

Б а б у ш к а. Не подснежник, а крокус.

М у ж т е т и Л е н ы. Я же говорил вам, что это не к добру. Растение, которое расцвело не в свое время, предвещает смерть…

Бабушка склоняется над гробом и шепчет в ухо Папе.

Б а б у ш к а. Сережа, я тебя очень прошу, когда встретишься на том свете с Колей, моим мужем, передай ему, пожалуйста, бритву.

Она кладет в гроб бритвенный станок с лезвиями.

Питер. Комната Узбека

Паша с телевизионным пультом в руке перескакивает с канала на канал. Мелькают разнообразные изображения. Но похороны Папы больше нигде не показывают.

Стадион

Детская футбольная команда в форме с мячами в руках проходит мимо гроба. Дождавшись, когда они пройдут, Папа открывает глаза.

П а п а. Вера, на прощание я хочу тебе сказать, что тебя ждут не самые простые времена. Ты понимаешь, что твоя мама не вполне адекватный человек, и поэтому вместе с большим наследством на тебя обрушатся большие проблемы. Наша страна так устроена, что очень много разных людей захотят отобрать у вас то, что я с таким большим трудом выгрыз для нашей семьи. Поэтому, с точки зрения безопасности капиталов, самым правильным решением для семьи будет твой брак с Андреем.

В е р а. Чего?

П а п а. Ты должна выйти замуж за Андрея.

В е р а. Зачем?

У Веры на глаза наворачиваются слезы, она с сомнением качает головой.

П а п а. Чтобы вас не сожрали государственные чиновники и бандиты. Он вас защитит.

Вдруг Вера охает и, схватившись за живот, сгибается пополам.

А н д р е й Б о р и с о в и ч (испуганно). С тобой все в порядке?

Вера медленно разгибается, кивает, смотрит на свой живот.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Если кого-то интересует мое мнение, то я категорически против этого брака.

Питер. Комната Узбека

Брезгливо вытащив листы со сторублевками из казана, Узбек накладывает плов в тарелки. Одну из тарелок протягивает Паше.

Паша выключает телевизор и принимается за еду.

Улицы города

Гроб с телом Папы едет на катафалке по центральной улице города в сторону кладбища. Оркестр продолжает играть печальные мелодии, безутешные родственники идут следом за катафалком. Разговаривают вполголоса. Дождь не прекращается.

Б а б у ш к а (Андрею Борисовичу). Нам надо определиться, как мы будем жить дальше. Чтобы в дальнейшем не совершать ошибок… Андрюша, ты видишь, что моя дочь психически неуравновешенный человек. Тебе надо взять на себя управление всеми делами.

А н д р е й Б о р и с о в и ч (подумав). Вы знаете, как сильно я любил ее в молодости. Не скрою, мне было тяжело, когда она вышла замуж за Сергея. Но прошли годы, мы изменились, и, к счастью, чувство мое ушло… (Вздыхает.) Глядя сегодня на Веру, я вдруг понял, как она похожа на мою юношескую любовь…

Б а б у ш к а (с тревогой). И что?

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Я хочу на ней жениться!

Пауза. Первой взрывается тетя Лена.

Т е т я Л е н а (шипит). Козел старый! Педофил!

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Я не собираюсь никого насиловать, принуждать. Не требую немедленного ответа. Пускай Вера сама подумает, все взвесит.

Д я д я В и т я (суетливо). Вера примет правильное решение.

Вера внимательно смотрит на лица людей, которые ждут ее ответа. У всех, кроме Бабушки, на лице застыло напряженное любопытство. Страшная усталость охватывает Веру.

В е р а. Я согласна.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Обещаю, ваш жизненный уровень останется таким же, каким был до сегодняшнего дня… Я все улажу. Никакого уголовного дела на вашу дочь заведено не будет… И сыну вашему найдем хорошую должность… И внучку вашу пению выучим…

Дядя Толя с ненавистью смотрит на Андрея Борисовича.

Б а б у ш к а. Вера, ты хорошо подумала?

В е р а. Глупый вопрос.

Вера резко делает несколько шагов в сторону и смешивается со стоящими на тротуаре людьми, прежде чем кто-то из родственников успевает отреагировать. Она сворачивает во двор близлежащего дома и бежит изо всех сил подальше от траурной процессии.

Пирс. Вечер

Вера идет по пирсу. По краям замерли мужчины с удочками. Дойдя до конца пирса, Вера останавливается и смотрит на горы шлака, о которые бьются морские волны. За горами, в лучах заходящего солнца, темнеют корпуса завода с рыжим дымом над трубами.

Вера щурится, и постепенно дым из труб становится фиолетовым, а заводские корпуса превращаются в огромную декорацию дворца фараона из оперы «Аида». Мелодия арии начинает звучать в голове Веры, заглушая шум моря.

Оперный театр. Сцена

На сцене декорации оперы «Аида». Вера в костюме эфиопской рабыни Аиды исполняет душераздирающую арию из первого акта. Она молит богов о смерти, потому что не в силах отказаться от своей любви.

Пирс

Вера встряхивает головой, отгоняя наваждение.

Окраина Питера. Вечер

У дорожного знака «Санкт-Петребург. Конец населенного пункта» стоит Павел Шурупов — биологический отец Шурупова Палыча. Он голосует, пытаясь привлечь внимание проносящихся мимо большегрузных автомобилей.

Дом Бабушки. Комната Веры. День

Вера в легком сарафане стоит у раскрытого окна. Она нажимает на клавиши синтезатора, занимается пением. Голосом берет разные ноты, но, когда доходит до самой высокой, голос ее срывается, и она кашляет. Но упорно начинает сначала. Входит Мама, она в темной одежде, закрывающей колени и локти. На голове темная косынка.

В е р а. Ты куда?

М а м а. Я ухожу в монастырь, послушницей.

В е р а. Тебя не возьмут. Ты некрещеная.

М а м а. Там меня и окрестят.

В е р а. Ты хочешь бросить меня? Сейчас?

М а м а. А чем я могу тебе помочь? Петь я не умею.

В е р а. У меня будет ребенок.

М а м а (рассеянно). Сделай аборт, одним придурком на этом свете будет меньше.

В е р а. Мне кажется, было бы лучше, если бы ты умерла, когда меня рожала. Я бы росла сиротой и ни на что не надеялась.

До Мамы доходит смысл сказанного Верой, и она останавливается, не зная, что ответить.

В е р а. Когда я была маленькой, ты не могла досказать мне до конца ни одной сказки.

М а м а. Правда?.. А почему?

В е р а. Потому что тебе надоедало!

Дом Бабушки. Беседка

Андрей Борисович нервно прохаживается по беседке. Нотариус сидит, положив ладони на портфель, стоящий у него на коленях.

Первой в беседку врывается Мама. Андрей Борисович вздрагивает.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Господи, я тебя и не узнал. Подумал, вы домработницу взяли. Это что, новый фасон траура?

М а м а. Я еду жить в монастырь.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Там драться нельзя. И с алкоголем все довольно проблематично.

Мама не отвечает.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. А я так мечтал потанцевать на моей свадьбе с тещей.

В беседку входит Вера.

В е р а. А свадьба у нас когда?

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Вера, познакомься. Это наш нотариус. Он привез тебе на ознакомление все предложения, связанные с брачным контрактом.

В е р а (повторяет). Свадьба у нас когда?

Андрей Борисович вынимает смартфон.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Сейчас… (Изучает свой распорядок.) После командировки в Новую Зеландию.

Шоссе. День

По шоссе едет старый полумертвый «Запорожец».

Паша расположился на переднем сиденье и с интересом разглядывает толстую тетку, которая азартно рулит экстремальным автомобилем.

Т о л с т а я т е т к а. Хороший ты парень, добрый… А я сначала испугалась, когда тебя взяла, потому что люди говорят, что все глухонемые всегда бандиты… А у тебя взгляд какой-то такой… (Задумывается, подбирая точное слово.) Совестливый… Я бы тебя сама довезла, но, боюсь, машина развалится, не доедет.

Правое переднее колесо попадает в яму, и разорванная резина клочьями летит в сторону обочины, а следом такая же участь постигает и заднее левое колесо.

Дом Бабушки. Беседка

Андрей Борисович замечает на клумбе фиолетовый крокус и рядом с ним Бабушку с совком.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. А подснежник-то ваш все еще цветет.

Б а б у ш к а. Это крокус. (Осторожно выкапывает цветок.) Посажу к Сереже на могилу.

Кладбище

Двухметровый памятник Папе, завернутый в широкую ткань, рядом с могилой Дедушки.

Дядя Витя с деловым видом сдергивает с памятника ткань, и гранитный Папа предстает перед людьми. На пьедестале памятника написано «Зять, муж и отец».

М у ж т е т и Л е н ы (Вере). У твоего папы была невероятная витальная сила. Но, к сожалению, отрицательная энергетика твоей мамы оказалась мощней. Бедный ребенок, как это сочетается в тебе?! Ты, наверное, находишься в постоянном противоречии…

Вера видит: у одной из оград стоит скамейка. На ней сидят Папа и аккуратно выбритый Дедушка. Вера подходит и присаживается рядом с ними.

В е р а. Почему я вас вижу? Я же еще живая.

Шурупов Палыч просыпается и свистит.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Это галлюцинации! Иллюзия контакта с загробным миром. Ты ощущаешь присутствие Папы и это помогает тебе принять и пережить его смерть… А благодаря беременности ты балансируешь между тем миром и этим…

Вера плачет, закрыв лицо руками.

В е р а. На меня давит этот вязкий кошмар…

Папа гладит ее по спине.

В е р а. Я задыхаюсь… Я ненавижу маму…

Д е д у ш к а. Понимаю… Наверное, это моя вина, что твоя мама получилась такая глупая… Избаловал я ее.

П а п а (Вере). Все будет хорошо… Потерпи немножко. Все уладится…

В е р а (кричит). Как?!

Вера вздрагивает, потому что перед ней стоит Бабушка.

Скамейка, где только что сидели Дедушка и Папа, пуста. Но что-то в выражении лица Бабушки наводит Веру на мысль, что она тоже их видела.

Б а б у ш к а. Могла бы быть поприветливее с Андреем Борисовичем.

В е р а. Зачем?

Б а б у ш к а. Он согласился нам помочь…

В е р а. Я беременная.

Б а б у ш к а. Ерунда, сделаешь аборт. Зачем тебе сейчас ребенок?

В е р а. Мне нельзя делать аборт. Я могу потерять голос.

Б а б у ш к а. Зачем тебе голос? Будешь нормальной женщиной, хозяйкой… Все это актерство — блажь какая-то… Живи для себя, пока молодая.

В е р а. Бабушка! Ну он же живой, а ты предлагаешь его убить!

Кладбище. Аллея

Андрей Борисович и дядя Толя идут к выходу с кладбища.

Д я д я Т о л я. А вот я не понимаю, почему так несправедливо складывается — одним все, другим ничего.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Потому что другие плохо следили за обстановкой на вверенном им квадрате.

Д я д я Т о л я. Мы все живые люди, у нас бывают ошибки. Но почему такая глобальная несправедливость — одним всё, другим ничего?..

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Ты что-то пытаешься сказать, Толик, но очень невнятно.

Д я д я Т о л я. Я хочу сказать, что я Вере нравлюсь больше, чем ты.

Железная дорога

Товарный поезд, вырвавшись из плена густых северных лесов, проскочил зону лесостепи, стуча колесами по рельсам, вонзается в бесконечную южную степь. Среди цистерн и вагонов-рефрижераторов находится двухэтажная платформа, доверху заставленная новыми автомобилями. В одном из них, разложив сиденье, дремлет Паша.

Монастырь. День

Женский монастырь находится на территории бывшего колхоза. Вернее, колхоз был в свое время организован на бывших монастырских землях, а сейчас все вернулось на круги своя. На крышу правления вернули православный крест, а сельскохозяйственная деятельность в этом месте, в общем-то, не прерывалась никогда.

В тени раскидистого абрикоса сидит в своем джипе дядя Толя.

Вера, Бабушка и Мама идут по раскаленному асфальту монастырского двора в сторону коровника.

Б а б у ш к а. Я договорилась с настоятельницей монастыря, она сказала, что работу тебе дадут не очень тяжелую, будешь хлеб печь.

М а м а. Я просила тебя об этом?

Б а б у ш к а. Но вначале настоятельница сказала, что тебе надо принять послушание на скотном дворе. А потом, через пару неделек, тебя переведут в пекарню.

Перед воротами коровника

Коровник — одноэтажное здание с грязно-белой осыпавшейся штукатуркой. Женщины, озираясь и старательно обходя коровьи лепешки, подходят к распахнутым настежь воротам.

Б а б у ш к а. Ну вот видишь, как хорошо: коровки, молочко будешь пить парное, сливочки свежие…

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика; нервно пихнув Веру локтем). Тебе обязательно так долго прощаться со своей мамашей? Может быть, пойдем уже в сторону автомобиля. Воняет здесь очень. Вера, преодолев тошноту, входит вслед за Бабушкой и Мамой внутрь коровника.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика; вопит). Коровы загрязняют атмосферу земли больше, чем все металлургические заводы вместе взятые!!!

В е р а (удивленно). Как это?

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). А вот так!!! Полтора миллиарда коров ответственны за выделение восемнадцати процентов всех парниковых газов! Можешь проверить в любом энциклопедическом словаре!

Коровник

Коровы стоят в стойлах и безуспешно отмахиваются хвостами от жужжащих во-круг них мух, слепней и оводов.

Монашка неопределенного возраста перебрасывает вилами коровий навоз

в тракторный прицеп.

Б а б у ш к а (монашке). Вот, послушницу к вам привели. Матушка Ефросинья сказала, что вы определите ее на работу.

Монашка, не торопясь, протягивает вилы Маме.

М о н а ш к а. Загружай!

Она уходит в дальний конец коровника. Мама, выдохнув, неуверенно подходит к навозной куче и погружает вилы. Количество навоза, которое она пытается вынуть из кучи, неподъемно для нее. Она натужно сопит, наконец цепляет вилами большой ком, но он соскальзывает обратно в кучу.

Б а б у ш к а. Доченька, ты неправильно делаешь. Не погружай вилы так глубоко, сверху бери… как ножичком срезаешь… и…

Мама упорно не прекращает попытку выхватить большое количество навоза из кучи.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика; ноет). Мама твоя, понятно, грехи свои искупает или выкупает, не знаю, как правильно… Но мы-то тут при чем!!!

Он бьет Веру кулаком. Вера, схватившись за живот, сгибается. Мама, не удержав равновесие, падает в навоз. Пытаясь встать, она еще раз поскальзывается

и еще больше погружается в жидкое месиво.

М а м а (в истерике). Идите отсюда… Не мучайте меня!.. Это мой крест! Мое наказание!.. Я это заслужила! Здесь мое место! В этой куче говна!

Она рыдает.

Б а б у ш к а. А ты как думала? Все по Ниццам прохлаждаться?! Это — жизнь, а не бриллиант огранки «кот эсмеральды»!..

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Взбесились тетки!.. Слушай, я знаю много матерных ругательств и сейчас начну их употреблять.

В е р а (шепотом Шурупову). Заткнись!

Вера подходит к Маме, садится рядом с ней, у нее тоже катятся из глаз слезы.

В е р а. Мамочка, поехали домой. Так будет лучше для всех.

М а м а. Нет, так получится, что я слабая, я не выдержала!.. И испугалась страданий!

Мама наконец поднялась из кучи и, воздев руки к крыше коровника, принимается орать во весь голос.

М а м а. Я еще страдала недостаточно!!! Недостаточно!!! Понятно вам?!

Б а б у ш к а (вытерев слезы). Ну ладно, доча, хватит. Вера права. Поехали домой.

Степь. День

Джип выезжает из ворот монастыря и едет по пыльной степной дороге в сторону виднеющихся на горизонте труб металлургического комбината.

Три женщины — Вера, Мама и Бабушка, — обнявшись, дремлют на заднем сиденье.

Шурупов спит внутри Веры.

Все четыре окна открыты. И хотя летний ветер продувает салон, дядя Толя все равно недовольно морщит нос, поглядывая в зеркало заднего вида на следы засохшего навоза на лицах и одежде женщин.

Улицы города

Машина въезжает в город, Вера открывает глаза, задумчиво смотрит на проплывающие за окном мартеновские цеха.

В е р а. Дядя Толик, знаешь, о чем я мечтаю?

Д я д я Т о л я. О чем?

В е р а. Что когда-нибудь наступят такие замечательные времена и завод исчезнет, а на его месте будет маковое поле.

Д я д я Т о л я (переспрашивает). Маковое?

В е р а. Да.

Д я д я Т о л я. Мысль интересная… Героин тоже хороший бизнес. Экологически чистый.

Улица перед Дворцом бракосочетаний

После регистрации брака и положенных по такому случаю ритуалов — обсыпание рисом и швыряние букетов — все идут в сторону автомобилей, украшенных воздушными шарами, лентами и кольцами на крышах.

Вера — в коротком платье с длинной фатой на голове. Андрей Борисович — в смокинге с повязанной на шее ярко-оранжевой бабочкой. Мама — в черном шелковом платье, в шляпке с черной вуалью нБерег моря. Пляж. Банкет /pДождь усиливается. Андрей Борисович любуется Верой. Скользит взглядом по нежной коже ее лица, по высокой груди, тонкой талии, длинным ногам… Он подходит к ней, слегка обнимает и нежно улыбается. Мама с большим трудом сдерживает негодование. Тетя Лена предусмотрительно встает между Мамой и Верой. Вера убирает руку Андрея Борисовича со своего плеча и отходит от него на несколько шагов. За спиной Андрея Борисовича возникает дядя Толя, наклоняется к его уху.а лице. Бабушка — тоже в шляпе формы корзины цветов и в цветастом в стиле шляпы платье.

А н д р е й Б о р и с о в и ч (Маме). Вера Николаевна, я прошу прощения, конечно, но я так и не понял, зачем вы надели на нашу с вашей дочерью свадьбу черное траурное платье?

М а м а (с вызовом). Это траур по моей жизни!

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Ну, конечно, Чехова мы тоже читали… Верней, по телику видели.

Все четверо садятся в лимузин новобрачных.

Кавалькада дорогостоящих автомобилей, гудения и мигания фарами, отправляется в путешествие по городу.

В салоне длинного белого лимузина Андрей Борисович, Вера, Мама и Бабушка. Андрей Борисович пьет шампанское. Вера откинулась на кресле и прикрыла глаза.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Я, конечно, ничего не имею против, но, по-моему, это нарушение всех традиций…

Бабушка с Мамой молча смотрят на него.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Вчера я смотрел передачу про папуасов. Они убивают своих стариков, когда те не могут удержаться на ветке дерева, которую сильно раскачивают их дети…

Б а б у ш к а. Правильно делают.

А н д р е й Б о р и с о в и ч (отхлебывая из бутылки). Вы не должны были ехать в машине с новобрачными.

М а м а. Что мы еще не должны делать?

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Я не хотел бы вас видеть в супружеской спальне.

Б а б у ш к а. А придется.

А н д р е й Б о р и с о в и ч (поперхнувшись). Почему?

М а м а. Потому что ты нас обманул.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Каким образом?

М а м а. Я прочитала брачный контракт, который эта дурочка подписала. Меня возмущает тот пункт, где написано, что в случае вашего развода Вера получает один рубль… И больше ничего.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Вы невнимательно читали. Не в случае развода,

а в том случае, если Вера мне изменит с другим мужчиной. Но я уверен, что этого не произойдет. Мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день. Правда, Вера?

Вера открывает глаза, смотрит на него с таким выражением, как будто не помнит, кто он.

Б а б у ш к а. По-моему, у ребенка крыша поехала.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Не сбивайте меня… А что касается вашей, я бы сказал, чересчур навязчивой заботы…

Б а б у ш к а. Пугать нас собрался!

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Пугать я никого не буду. Просто хочу, чтобы вы знали! В развитие одной из благотворительных программ нашего с вами, подчеркиваю, пока еще общего бизнеса я недалеко от города открыл замечательный пансионат для людей с неустойчивой, я бы даже сказал, с пограничной психикой. Там очень хорошее медицинское обслуживание… Это я к тому, если ваш маразм, не дай бог, начнет усиливаться…

В е р а. Дорогой Андрей Борисович, еще до наступления первой брачной ночи я хотела бы вас предупредить…

Б а б у ш к а (перебивает Веру). Вера, не надо ссориться с мужем…

М а м а (угрожающе). Потому что это опасно для его жизни.

И она выразительно несколько раз ткнула ярко накрашенным ногтем указательного пальца в область сердца Андрея Борисовича.

Пирс. Ресторан. Вечер

Накрыты столы.

Дядя Толя бдительно следит за порядком. Гости веселятся. Кричат: «Горько!» Андрей Борисович и Вера целуются.

Музыка, файер-шоу, фейерверки и прочие радости жизни богатых людей.

Моторная лодка

По морю, рассекая волны, мчится небольшая моторная лодка с мощным мотором.

На корме, управляя лодкой, сидит Первый киллер. Рядом с ним курит Второй киллер.

Пирс

Свадьба в самом разгаре. Гости пляшут. Не замеченная никем, Вера спускается на пляж.

Моторная лодка

Второй киллер смотрит в бинокль и видит Веру, которая подходит к морю и за плеском волн не слышит, что сзади к ней приближается мужская фигура.

Пляж

Вера стоит у кромки воды. К ней осторожно подходит Паша и легко дотрагивается до ее спины. Вера испуганно вздрагивает, резко оборачивается, видит Пашу. Несколько мгновений они смотрят друг на друга.

В е р а. Я думала, что больше не увижу тебя… Я так скучала… Ты знаешь, у меня в животе твой ребенок… Он такой странный. Молчишь, а он разговаривает.

Паша обнимает Веру, они садятся на песок. Целуются. Поцелуи переходят

в более страстные ласки. И вот они уже лежат на песке.

Шурупов Палыч колотит кулаками и ногами по стенкам матки. Пытается протестовать.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Осторожнее!!! Меня зажали…

Моторная лодка

Первый киллер смотрит на Веру и Пашу через прицел снайперской винтовки.

В т о р о й к и л л е р. Ты уверен, что это он?

П е р в ы й к и л л е р. Я фотографию видел.

В т о р о й к и л л е р (смотрит в прицел другой винтовки). Я тоже видел. Но сейчас все как-то смазано.

П е р в ы й к и л л е р. Да что тут думать?! Кто обычно на свадьбе трахает невесту?

В т о р о й к и л л е р. Да кто угодно.

П е р в ы й к и л л е р (подумав). Да ладно тебе, кроме жениха, некому. Сейчас мы украсим берег праздничной иллюминацией из его мозгов.

Первый киллер нажимает на спусковой крючок.

Пляж

Пуля входит в голову Паши аккуратно, крови почти нет. Он замирает и медленно сползает на бок.

Вера сперва не понимает, что произошло. Она проводит рукой по голове Паши, видит свою руку, испачканную красным. Крепче прижимается к Паше и закрывает глаза.

Папа и Дедушка стоят около Веры.

Д е д у ш к а (Папе). Боюсь, что она не выдержит.

П а п а. Это еще не все.

Когда Вера открывает глаза, она видит склонившегося над ней Андрея Борисовича. Он рывком отталкивает от нее тело Паши.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Что здесь происходит?!

Моторная лодка

Первый киллер сквозь прицел смотрит на Андрея Борисовича и Веру.

П е р в ы й к и л л е р (орет в отчаянии). Блин! Я ошибся! Вот этот урод! Только сейчас пришел!

Пляж

Андрей Борисович подбрасывает на ладони монету.

А н д р е й Б о р и с о в и ч (с горечью ). Хорошая у меня жена!.. Стоит на минуту выпустить из виду… По контракту я тебе рубль должен… Я плачу его!.. И это все, что ты, твоя мамаша и ее мамаша получат от меня!

Он швыряет монету в Веру. Монета попадает Вере в обнаженное плечо, отскакивает и теряется в песке.

Моторная лодка

Первый киллер сквозь прицел винтовки видит, как Андрей Борисович вынимает мобильный телефон из кармана и собирается кому-то звонить.

В т о р о й к и л л е р. Дай, сейчас я!

Он стреляет.

Андрей Борисович падает. Киллеры бросают винтовки в воду, и лодка, резко развернувшись, уходит в открытое море.

Пляж

Вера лежит на песке. Слышна веселая музыка. Гости на пирсе продолжают веселиться.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика; потягиваясь). Предупреждали же тебя, что ничего хорошего из этого брака не выйдет! Запомни, у тебя никого нет, кроме меня. Я твой единственный друг.

В е р а. Похоже на то!

Вера оглядывается. Справа лежит тело Паши, слева — тело Андрея Борисовича с неестественно вывернутыми ногами, а рядом стоит Мама и внимательно рассматривает покойников. М а м а (указывая на Пашу). А это кто?

В е р а. Отец моего ребенка.

М а м а. Как его зовут?

В е р а. Шурупов Павел.

М а м а. Андрей его убил?

В е р а. Нет. Их убили по очереди.

М а м а. Кто?

Вера пожимает плечами.

М а м а. Интересно, что все это значит?.. Толик у нас все так же начальник охраны?

В е р а. Откуда я знаю?!

М а м а. Наверное, его надо уволить.

Кладбище. День

Андрея Борисовича и Пашу похоронили около Папы и Дедушки. Под памятником Андрею Борисовичу надпись: «Муж». Под Пашиным — «Отец моего ребенка».

Вера стоит на коленях у могилы Паши. Под присмотром Бабушки она сажает крокус: пальцами делает небольшую ямку в земле на могиле Паши.

Б а б у ш к а. Теперь полей ямку водичкой, чуть-чуть… И осторожно, корешочки не повреди, они у него такие нежные…

Вера орошает ямку водой из банки и вынимает цветок крокуса из маленького горшочка, осторожно, стараясь не повредить корни, погружает его в землю. Мама сидит на лавочке возле могилы Папы, листает журнал «Космополитен», курит сигарету и стряхивает пепел в принесенную с собой миниатюрную пепельницу с инкрустированной стразами крышечкой. Вера поднимается с колен, отряхивается. Ее живот постепенно увеличивается в размерах.

День сменяет ночь… Солнце встает и заходит… Ветер поднимается и затихает…

Живот у Веры продолжает увеличиваться.

Шурупов Палыч внутри Веры тоже растет и крепнет, морда его наглеет.

Мама докуривает сигарету, крышечка пепельницы захлопывается.

Бабушка держит руки на Верином животе.

Б а б у ш к а. Ты уже лишние две недели ходишь… Когда я была молодая, женщины, чтобы быстрее родить, в троллейбусе ездили.

В е р а. Помогало?

Б а б у ш к а. Иногда.

М а м а. Давно пора кесарево сечение сделать и не мучить ни себя, ни его…

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Не-е-е, кесарево нам нельзя… Я ножиков боюсь… И вообще я к вам не хочу. Вы родственников мочите, не останавливаясь.

Дядя Витя ходит вокруг Пашиного могильного холма и поднимает торчащие из земли купюры.

Д я д я В и т я. Странные какие-то деньги. Никогда таких не видел.

Он протягивает Маме пачку. Мама берет, рассматривает. Это доллары. Но необычные доллары, все вроде нормально, только цифры на них — 150, 250, 33.

Д я д я В и т я. Интересно, в обменнике их примут?

Мама отбрасывает деньги. Дядя Витя снова собирает их.

М а м а. В нашей семье что-то не то…

В е р а. Что не то?

М а м а. Мы остались без своих мужчин.

В е р а. Андрей Борисович не был моим мужчиной.

М а м а. Но он успел побыть твоим мужем, пусть недолго…

Д я д я В и т я. Вы думаете, меня тоже убьют?

М а м а. Тебя нет.

Д я д я В и т я (обиженно). Почему?

М а м а. Да кому ты нужен?

Д я д я В и т я (взрывается). Как это кому я нужен?! У меня тоже семья есть!.. Соня и Мишечка!.. Ну и что, что они в Америке живут!.. Мишаня уже университет заканчивает! Тоже врачом будет, как я! Я пить брошу и к нему поеду!!!

Сдерживая слезы обиды, дядя Витя идет по аллее в сторону выхода с кладбища.

Б а б у ш к а (ему вслед). Витя, сынок, ты куда? (Маме.) Ну а ты чего мелешь? Лишь бы обидеть человека.

Вера поднимает глаза и видит сидящего рядом с собой Пашу. Она опускает голову ему на плечо, он гладит ее. Вера плачет, сквозь пелену слез она видит Папу, опускающегося на колени перед Мамой.

П а п а. Прости меня… Я виноват перед тобой…

М а м а (напевает, передразнивая). «Я виноват перед тобой!.. Я виноват перед тобой!…» (Закуривает.) Не прощу. Никогда.

Она выпускает дым в лицо Папе.

Вера всхлипывает. Видит Бабушку с Дедушкой.

Б а б у ш к а. Опять не побрился! Сережа ж передал тебе бритву… Мы, может быть, его затем и убили, чтоб он тебе бритву передал…

Д е д у ш к а. А лезвия запасные?! Кто-нибудь подумал, что к бритве нужны лезвия запасные?!

На территорию кладбища въезжает джип дяди Толи. Он останавливает машину в конце аллеи, опускает стекло.

Д я д я Т о л я. Вера! О себе не думаешь, так хоть о ребенке позаботься. Жара какая, а ты без головного убора… Что за радость торчать на солнцепеке?!

Вера вытирает слезы и видит, что они опять остались втроем с Бабушкой и Мамой.

В е р а (Маме). Почему ты его еще не уволила?

М а м а. Кого?

В е р а. Дядю Толика.

М а м а (задумчиво). Он — друг детства… А друга детства уволить невозможно. Можно только убить.

Женщины идут к машине. Вера напоследок оборачивается и видит Андрея Борисовича, стоящего рядом с собственным памятником. Он призывно машет ей рукой.

В е р а (Маме и Бабушке). Вы идите, я сейчас.

Вера осторожно подходит к Андрею Борисовичу.

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Мы очень хотим, чтобы ты была счастлива.

В е р а. Кто это «мы»?!

А н д р е й Б о р и с о в и ч. Ну все мы…

К нему подходят Паша, Папа и Дедушка.

Д е д у ш к а. Мы тут все обсудили… В общем, мы принимаем версию, что

у нас в семье что-то не то и с этим надо что-то делать.

В е р а. А что я могу сделать?

Дорога вдоль моря. День

Джип едет по пыльной дороге, тянущейся вдоль обрыва. Внизу под обрывом морские волны бьются о гранитные скалы.

Бабушка сидит в джипе впереди, рядом с дядей Толей, Мама и Вера расположились сзади.

Б а б у ш к а. Толик, как ты думаешь, почему убили Андрея Борисовича?

Д я д я Т о л я (пожимает плечами). Не понимаю. Тем более, для чего это надо было делать так демонстративно, в день свадьбы… Проще было бы накануне подложить ему кусман сухого льда под кровать.

В е р а. Зачем?

Д я д я Т о л я. Он бы к утру ласты склеил от сердечного приступа… А так… Очень все непрофессионально было сделано…

Он вздыхает и косится в зеркало заднего вида на Веру. Вера, поймав его взгляд, вежливо улыбается ему. Дядя Толя переводит взгляд на Маму, но на ней темные очки, поэтому ее лицо ничего не выражает. Некоторое время они едут молча.

Д я д я Т о л я. Я тут подумал… Тетя Рита и вы, Вера Николавна…

Удивленная Мама глядит из-под очков.

Д я д я Т о л я. Вера ваша беременная…

М а м а. Вообще-то мы это заметили.

Д я д я Т о л я. Вера Николавна, не сбивайте меня, пожалуйста… А меня вы

с детства знаете. Отношения у нас вроде неплохие… Поэтому я… (Поворачивается к Бабушке.) Тетя Рита, прошу у вас руки вашей внучки. (Смотрит на Маму.)

Ну и, соответственно, вашей дочки, Вера Николавна…

Дядя Толя нажимает на тормоз, машина резко останавливается.

Шурупов Палыч просыпается.

Д я д я Т о л я (обращаясь к Вере). Ты сейчас безо всякой защиты осталась… Беременная. Трудно тебе будет без мужчины… А я тебя тоже с детства знаю… Короче, я предлагаю нам пожениться…

Шурупов Палыч с интересом прислушивается к происходящим событиям.

Д я д я Т о л я. Я буду о тебе заботиться. Ребенок родится, воспитаю, как своего.

Б а б у ш к а (участливо). Толик, ты что пил вчера? Или, может быть, курил что-нибудь не то?

М а м а. Да… Друга детства уволить невозможно, его можно только убить… Толик, ты что-нибудь слышал о родовом проклятии?

Д я д я Т о л я (недоуменно). А при чем здесь это?

М а м а. А при том, что все женщины в нашей семье прокляты. И поэтому любой мужчина, который захочет породниться с нами, не выживет. Хочешь проверить?

Д я д я Т о л я. Что проверить?

М а м а. Что ты сдохнешь тут же, как только попробуешь прикоснуться к моей дочери! Поехали!

Д я д я Т о л я (обращаясь к Вере). Вера! Несмотря на угрозы твоей матери,

я все-таки прошу тебя стать моей женой. Ты согласна?

Б а б у ш к а. Толик, ну сколько можно, вон парит как, сейчас гроза начнется. Поехали!

Д я д я Т о л я (не обращая внимания на Бабушку). Ты согласна?

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика; колотит Веру). Соглашайся! Соглашайся! Соглашайся! Если его мочканут, значит, точно есть какая-то фигня с родовым проклятием. Соглашайся, заодно и проверим.

Д я д я Т о л я. Вера, ты согласна стать моей женой?

Шурупов Палыч продолжает лупить Верины внутренности ногой.

В е р а (неожиданно для себя). Да!

М а м а. Молодец, доча. Главное в общении с дураками, их не напрягать. Всё, Толик, слышал? Мы согласны выйти за тебя замуж, все втроем! Только поехали!

Грянул гром, в небе сверкают молнии. Начался проливной дождь.

Б а б у ш к а. Ну вот, дождались! Сейчас перевернемся под этим ливнем, и будет вам родовое проклятие!

Д я д я Т о л я (радостно включив дворники). Не боись, тетя Рита!.. У меня все под контролем.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Во, идиот!

Но джип не успевает тронуться с места, потому что путь ему перегораживает большой спортивный мотоцикл с двумя киллерами. Один из них вытаскивает пистолет и стреляет в лобовое стекло, которое разлетается мелкими осколками.

Ни пуля, ни осколки никого не задели, только автомобильные дворники, несмотря ни на что, пытаются разогнать струи дождя.

Первый киллер, не опуская пистолет, возбужденно кричит.

П е р в ы й к и л л е р. Ты нас кинул, дядя Толя! Выходи из машины!

Б а б у ш к а (еще не оправившись от шока). Куда это ты их кинул?

В т о р о й к и л л е р. Не вмешивайтесь, тетя Рита, это мужской разговор.

Б а б у ш к а. Я тебе дам мужской разговор! Ты кто такой?!

В е р а. Сосед наш со Строителей, сын тети Люды.

Б а б у ш к а. Людкин сын! Ты же отличником в школе был! А ну-ка выбрось пистолет немедленно!

Бабушка делает попытку выйти из машины, но второй киллер, опередив ее движение, стреляет. Пуля попадает в дворники, и они перестают раскачиваться.

В т о р о й к и л л е р. Тетя Рита, пожалуйста, прошу вас, сидите тихо.

Б а б у ш к а. А что такое?

В т о р о й к и л л е р. Дядя Толя заказал нам Андрея Борисовича. Да, я при-знаю, мы накосячили и сначала грохнули того пацана, который был с невестой…

П е р в ы й к и л л е р (перебивает). Но потом же мы исправили свой косяк.

И Андрей Борисович, вон, на кладбище отдыхает. А дядя Толя не хочет нам платить! Это по-честному?!

В т о р о й к и л л е р. Мы работали все-таки. А за работу надо платить.

П е р в ы й к и л л е р (истерично). А он не платит! (Дяде Толе.) Ты кинул нас, козел! Выходи из машины, мы валить тебя будем!

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Правильно, перцы! Валите его! Это будет по-честному!

Дядя Толя, незаметным движением достав из-под сиденья пистолет, стреляет. Первый выстрел опрокидывает на мокрый асфальт второго киллера. Следующий выстрел дядя Толя делает одновременно с первым киллером. Оба попадают в цель. У первого киллера разрывается шейная аорта, а дядя Толя принимает пулю в лоб. Его голова падает на руль автомобиля, а нога соскальзывает с педали тормоза. Огромный джип начинает катиться по наклону шоссе, затем сваливается на обочину и, перевернувшись на крышу, метров десять скользит по мокрой глине обрыва, потом, уткнувшись в огромный валун, неуверенно замирает. Сдвинутый с места, валун валится с большой высоты в море.

Привлеченный грохотом воробей подлетает к перевернутому автомобилю

и с любопытством усаживается на свисающее над пропастью колесо. Джип начинает угрожающе раскачиваться. Воробей испуганно улетает.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Во, попали. Ну что, тетки, вам весело?

Б а б у ш к а. Чей это голос?

В е р а. Это мой ребенок.

Б а б у ш к а. Он что, уже родился?

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Нет, это такая серьезная пренатальная патология — говорящий эмбрион. (Он начинает издевательски напевать детскую песенку.)

Возле дома за сараем

В магазинчик мы играем.

На прилавке эскимо,

Но не сладкое оно…

С пробитого пулей лица дяди Толи за шиворот Маме капает кровь. Все ее попытки хоть как-то уклониться ограничены замкнутым пространством раскачивающегося от любого движения автомобиля.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). Девушки, обращаю ваше внимание, что любой пацан, который хочет вас любить и заботиться о вас, в конце концов погибает. Что-то в этой жизни вы делаете неправильно.

М а м а. Это проклятие какое-то! Даже убив друга детства, от него невозможно избавиться!

Бабушка, аккуратно повернув голову, видит высоту обрыва и понимает, что сейчас умрет.

Б а б у ш к а. Надо позвонить куда-нибудь, чтобы кто-то приехал и вытащил нас отсюда.

В е р а (смотрит на свой мобильный телефон). Здесь нет связи.

Б а б у ш к а. Действительно, проклятие! Всю жизнь — одно сплошное про-клятие!

М а м а. Мама, пожалуйста, замолчи! Уже невозможно слушать твои причитания!

Б а б у ш к а. Почему это невозможно?! Возможно! Вот мы сейчас грохнемся, и, пока будем лететь, ты послушай, послушай!.. Вся в папочку своего пошла!..

Упрямая эгоистка! Он тебя такую воспитал! Ни в чем тебе не отказывал, в попку тебя целовал! Вот и получилась избалованная психопатка!

В е р а. Бабушка, мама не психопатка. Она — несчастная, потому что ты ее всю жизнь пилила: «Делай то, не делай это». Потом она меня стала пилить! И это действительно проклятие, которое передается из поколения в поколение!

Б а б у ш к а (Вере). Ты хочешь сказать, что это я во всем виновата?! Я все силы вам отдала. Мне семьдесят лет, я хожу еле-еле! Спасибо, внуча, порадовала перед смертью! А это отродье, что в тебе сидит, почему перестало разговаривать? Оно же здесь самое умное?!

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика; язвительно). Я думаю, чтобы избавиться от проклятия, нужно принести еще одну человеческую жертву.

В е р а. Давай, это будешь ты.

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика; обхватив свои ноги руками и сжавшись в комочек). Нет, я в домике. Вот твоя бабушка могла бы открыть дверь и выпасть из автомобиля прямо в бушующее море. Это может оказаться нашим единственным спасением.

Б а б у ш к а. Ах, вы избавиться от меня хотите!

Бабушка пытается открыть заклинившую дверь.

В е р а и М а м а (хором). Нет! Не делай этого! Не двигайся!

Ш у р у п о в П а л ы ч (компьютерная графика). А когда мы спасемся, мы организуем народное восстание на всех заводах. Пусть пролетарии разберут их по кирпичику! (Пафосно кричит.) Взрыватели взорвут, равнятели разравняют, а сеятели посеют пшеницу! Плохое уйдет, потому что мы сделали хорошее дело — очистили землю от гадости. И после того как семь поколений страдали, семь будут процветать.

Видение (компьютерная графика)

Мартеновские цеха, слябинги и прокатные станы фейерверками рассыпаются и опадают пеплом. На их месте тут же вырастают пшеничные поля и пальмовые рощи, среди которых по водной глади канала плывет яхта…

На палубе яхты Бабушка вяжет на спицах, Мама раскладывает пасьянс, Шурупов Палыч, лопоухий кудрявый мальчик, сидит с удочкой.

В е р а (поет). Шу-ру-пов, над-ень па-на-мку! А то голову тебе напечет!

Ш у р у п о в П а л ы ч. Отстань и побереги голос! У тебя послезавтра премьера в «Ла Скала».

Перевернутый автомобиль. День

Вера затягивает проникнутую спокойной решимостью финальную арию Чио-чио-сан. Глаза ее наполняются слезами

В е р а (поет). А я, я иду далеко…

Шурупов Палыч, перевозбудившись, делает кувырок, потом еще один, и его уносит по туннелям Вериного организма к яркому свету.

Вспышка.

Камера пролетает сквозь боковое стекло автомобиля…

…И взлетает в небо…

На боковом стекле джипа остается дыра в виде фигуры младенца c растопыренными руками и ногами.

Автомобиль от удара переворачивается и, встав на колеса по единственно возможной траектории, аккуратно скатывается к кромке воды.

Камера продолжает движение по небу.

М у ж с к о й г о л о с (за кадром). Вылетев из джипа, я вознесся на небо, но не умер. А наоборот, родился…

Дождь заканчивается, из-за тучи выходит солнце, и в небе появляется радуга.

М у ж с к о й г о л о с (за кадром). Мои бабушка и мама, выбравшись из автомобиля, бежали по мокрой глине и, задрав головы вверх, пытались убедить меня спуститься с небес на землю. Я коварно опускался почти к самым их рукам и, когда они готовы были меня принять в свои объятья, резким виражом уходил в сторону радуги. Когда я наконец устал и замерз от потоков холодного воздуха, я приземлился в ближайшем капустном поле.

Камера резко падает вниз.

Капустное поле. День

Панорама от крупного кочана капусты. Мы видим двадцатилетнего и все такого же лопоухого Шурупова Палыча.

Ш у р у п о в П а л ы ч. Вот так я появился на свет. Меня, как и всех вас, подобрали в капусте. Вот здесь. (Указывает на капустную грядку.) Или вон там… (Растерянно оглядывается.) Забыл уже… Но это ничто по сравнению с тем, что сегодня я обещал своей девушке познакомить ее с моими родственниками.

Улицы города. День

Шурупов Палыч идет по городу в обнимку со стройной рыжеволосой девушкой.

Камера настигает их со спины. Шурупов, почувствовав приближение камеры, оборачивается.

Ш у р у п о в П а л ы ч. Кстати, вы будете смеяться, мне, правда, очень неловко, но мою любимую девушку, конечно же, зовут Верой.

Дом бабушки. День

Молодые люди, стесняясь, входят в дом, где на террасе в томительном нетерпении, уперев руки в бока, их ждут мама Вера, бабушка Вера и прабабушка Рита.

А из кустов роз, пионов и сирени боязливо выглядывают остальные члены семейства, находящиеся, как говорится, в другом измерении, но все равно не покидающие нас никогда.

1 Существо, находящееся внутри Веры, должно быть смешным, обаятельным и лишенным всяческих гинеколокогических подробностей. Этот персонаж, естественно, будет постоянно находиться внутри тела Веры. Но для облегчения восприятия литературного сценария объект «Тело Веры. Внутри» дальше позиционироваться не будет.

Дядя Толя, незаметным движением достав из-под сиденья пистолет, стреляет. Первый выстрел опрокидывает на мокрый асфальт второго киллера. Следующий выстрел дядя Толя делает одновременно с первым киллером. Оба попадают в цель. У первого киллера разрывается шейная аорта, а дядя Толя принимает пулю в лоб. Его голова падает на руль автомобиля, а нога соскальзывает с педали тормоза. Огромный джип начинает катиться по наклону шоссе, затем сваливается на обочину и, перевернувшись на крышу, метров десять скользит по мокрой глине обрыва, потом, уткнувшись в огромный валун, неуверенно замирает. Сдвинутый с места, валун валится с большой высоты в море.