Иракский нуар. «Отредактировано», режиссер Брайан Де Пальма

«Отредактировано» (Redacted)

Автор сценария, режиссер Брайан Де Пальма

Оператор Джонатон Клифф

Художник Филлип Баркер

Звукорежиссер Пола Фейрфилд

В ролях: Патрик Кэрролл, Роб Девани, Иззи Диас,

Ти Джонс, Кел О’Нейл, Дэниел Стюарт Шерман, Майк Фигероа

HDNet Films, The Film Farm

США

2007

Брайан Де Пальма год назад открывал Венецианский фестиваль криминально-эротическим триллером «Черная орхидея» с участием Джоша Хартнетта и Скарлетт Йоханссон, надо признать, не лучшим своим произведением. Тогда много говорили о застое в творчестве мастера классического нуара и о том, зачем, собственно, современному режиссеру бесконечно изнурять себя давно отыгранной жанровой формой. Сам Де Пальма говорил, что Голливуд не дает ему возможности делать то, что он хочет. Что скандальный криминально-эротический сюжет (речь шла об убийстве старлетки Элизабет Шорт) — единственный для него способ сделать кино в рамках студийной системы, не поступаясь авторским началом.

И вот теперь он привез в Венецию новый фильм, разительно непохожий на предыдущий. Картина называется «Отредактировано», в ней нет ни звезд, ни гламура (хотя бы и криминального), а вместо уголовной экзотики — панорама повседневных ужасов иракской войны, представленных в форме военных видеодневников ее участников в жанре mocumentary (псевдодокументальном). Сюжетный повод — изнасилование американскими солдатами пятнадцатилетней девочки в городе Самарра — становится отправной точкой для того, чтобы показать деморализацию оккупационной армии.

Название фильма — «Отредактировано» — отыгрывается главным образом в его вступительной части, где показано, как ручка цензора вымарывает запретные слова из какого-то текста: это образ медийной манипуляции на войне. Однако в самом фильме речь идет не о профессиональной, а о частной видеосъемке: ее производит солдат по имени Энджел Салазар (Иззи Диас) для любительского фильма «Не говори мне неправду», которым он хочет проложить себе дорогу в киношколу. Мы знакомимся с сослуживцами Салазара, в частности, с еще двумя интеллигентами — совестливым Маккоем (Роб Девани) и философичным Гейбом Бликсом (Кел О’Нейл), читающим книгу «Свидание в Самарре» — знаменитую притчу о человеке, который хотел избежать смерти и бежал в Самарру, где Смерть как раз-таки назначила ему встречу.

Видеодневники Салазара дополняются записями камер слежения, хроникой, взятой у арабского телеканала, с американских и исламских веб-сайтов и из французского документального фильма. Мы становимся свидетелями драмы у блокпоста, когда два солдата-расиста открывают огонь по иракской машине с беременной женщиной, которая умирает от ран. Вторая кульминационная сцена — зачистка одного из домов в округе, в ходе которой насилуют девочку, а потом расстреливают ее вместе с ее семьей.

Не только тематически, но и по манере исполнения новый фильм знаменитого режиссера резко отличается от предыдущих. Сравните вылизанный, тошнотворно эстетский стиль «Черной орхидеи» с тоже достаточно изысканной, но на вид небрежной игрой разных форматов и техник. Картина целиком снята на HD — цифровой формат High Definition. При этом зритель то и дело оказывается «между» — между «реальностью» армейских будней, которую фиксирует дрожащая камера, работающая под «Догму», и «второй реальностью» видеодневников, где открывается спрятанное и потаенное. И та, и другая должны быть помещены в кавычки, поскольку обе выдают себя за документ, а на самом деле являются фикцией первой либо второй степени. Кстати, натура для съемок была найдена не в опасном Ираке, а в соседней Иордании.

Только к концу фильма понимаешь, что его жанр не так уж далек от нуара, а тема иракских ужасов монтируется со сквозным для творчества Де Пальмы мотивом вездесущего мирового зла, в каком-то смысле даже религиозным. Отталкиваясь от публицистики, режиссер снимает ее налет, используя современные технические средства: видео- и компьютерным изображением он остраняет реальность войны и вместе с тем заставляет прочувствовать ее даже острее, чем в нормальном сюжетно-актерском кино.

Фильм Де Пальмы получил в Венеции «Серебряного медведя» за режиссуру, а это значит — за художественное мастерство и стилевую виртуозность, а не только за актуальность предмета. Косвенным подтверждением стало то, что другой фильм на сходную тему остался без призов. Любопытно, что эти картины показали одну за другой, словно на фестивале был объявлен «день Ирака». Еще более удивительно, что оскароносец Пол Хаггис, режиссер фильма «В долине Эла», использовал в качестве лейтмотива компьютерные видеописьма, которые получает герой Томми Ли Джонса. Это закоренелый патриот, ветеран вьетнамской войны, чей сын, вернувшийся из Ирака и служивший в той же Самарре, пропадает при невыясненных обстоятельствах, а потом оказывается, что его изуверски убили.

Жену ветерана играет Сьюзен Сарандон, ее героиня буквально не просыхает от слез в течение всей картины. Раз звезда, известная своими радикальными взглядами и в то же время неувядающим сексапилом, согласилась на второплановую и совсем не выигрышную роль «старушки», ясно, что фильм можно рассматривать как прогрессивную политическую акцию. Присоединилась к ней и Шарлиз Терон в феминистской роли женщины-детектива, пытающейся распутать преступление, а заодно самоутвердиться в агрессивном мужском мире своих коллег и начальников. Пронизанный, как и у Де Пальмы, мифологическими аллюзиями (библейский эпизод противостояния Давида и Голиафа в долине Эла), этот мрачный фильм, тоже с оттенком нуара, несет явно антивоенный месседж.

Роль Томми Ли Джонса, по общему мнению, была одной из самых сильных на фестивале, но жюри не наградило ни актера, ни картину Хаггиса в целом, отдав предпочтение опусу Де Пальмы. Очевидно, «В долине Эла» оттолкнула жюри жестким голливудским сценарием, в рамки которого и военные письма из Ирака, и даже феминистская тема вписываются несколько натужно. В то время как у Де Пальмы хаотичная, словно бы самораспадающаяся форма адекватна содержанию.

А всего через несколько дней после окончания Венецианского фестиваля в Сан-Себастьяне показали британскую ленту «Битва за Хадиту» Ника Брумфилда, также анализирующую иракский синдром. И эта картина была отмечена одним из важных призов, что говорит об иракском тренде как едва ли не самом характерном для кинематографического сезона. Можно даже провести параллель с серией разоблачительных фильмов 70-80-х годов на тему Вьетнама — от «Возвращения домой» Хэла Эшби до «Апокалипсиса сегодня» Фрэнсиса Форда Копполы. Опять накатывает новая волна интереса к этим картинам и их персонажам — в частности, к фигуре Джейн Фонды, ставшей символом антивоенного настроя левого Голливуда.

Картина Де Пальмы, однако, не просто слепо следует модному поветрию, а связывает традицию и сегодняшний день. Ведь это не первое обращение режиссера к теме военных ужасов. Снятый им в 1989 году фильм «Война» («Жертвы войны») рассматривал похожие ситуации и персонажей. В основу был положен реальный случай: взвод патрульной службы похитил из деревни вьетнамскую девушку, которая была изнасилована и убита. Только один из солдат взвода отказался участвовать в преступлении и инициировал судебный процесс против своих товарищей по оружию. Как видим, история повторяется — и кинематограф следует за ней.