Оливер Стоун: «Это величайшая история нашего времени...»

Беседу ведет и комментирует Ник Джеймс

Уход президента Буша-младшего с политической арены сопровождался всплеском американского политического кино, в первую очередь, появлением таких картин, как «Фрост против Никсона» Рона Хоуарда, которая получила пять номинаций на «Оскар», и «Дабл Ю» ветерана политического кино Оливера Стоуна. Конец администрации Буша заставил заговорить и о том, как эта эпоха — явно или подспудно — вообще отразилась в кинематографе. На проблему живо откликнулись и наши британские коллеги из журнала Sight & Sound, чьи материалы мы предлагаем вниманию читателей «ИК».

Оливер Стоун

Даже год назад трудно было представить себе сатирический портрет Джорджа Буша-младшего, созданный не просто при его жизни, а во время его президентства. Но вот накануне новых выборов Оливер Стоун, создатель эпических президентских портретов в фильмах «JFK — выстрелы в Далласе» (1991) и «Никсон» (1995) без всяких прикрас изобразил покидающего Белый дом Буша, сняв «Дабл Ю» и предъявив его публике. Трудно вообразить более яркое свидетельство падения Буша с вершины власти к политическому бессилию.

Джош Бролин в главной роли показывает эту всем миром ненавидимую фигуру на трех жизненных этапах. Беспомощный зеленый юнец, пьянчуга, который не может снискать одобрение политика-отца, Джорджа Буша-старшего (Джеймс Кромвелл); обращение к религиозной и политической активности; восхождение к власти и жалкие последствия неумения адекватно ею воспользоваться.

В отличие от зубодробительно серьезной сатиры, к которой мы привыкли в американском кино, «Дабл Ю» — вполне добродушный фильм, сделанный с уважением — если не к самому президенту, то, по крайней мере, к его кабинету. Фильм в целом помогает нам увидеть не только недостатки, но и обаяние этого человека, а замечательная игра Джоша Бролина раскрывает главную загадку его жизни, ошибку, которая привела Буша в коридоры власти.

Ник Джеймс. Вы намеренно приурочили премьеру фильма к президентским выборам?

Оливер Стоун. К концу президентства Буша на рынке началась настоящая лихорадка. Мы начали съемки в мае, но финансирование запаздывало, и вопрос вообще стоял очень остро — быть фильму или не быть. Я не соглашался подписывать контракт. «Я, конечно, буду стараться, но не могу гарантировать, что закончу фильм в октябре», — сказал я. Реально я мог с уверенностью говорить о январе — то есть о моменте инаугурации. Но пришлось поторопиться, и мы сняли картину в Шревепорте, штат Луизиана, за сорок шесть дней. Мы уложились в бюджет, актеры работали очень плотно, с постоянной занятостью, то есть все сошлось. Монтировать было довольно трудно, потому что действие, которое происходит в трех временных пластах, постоянно перебрасывается вперед и назад. Но мы справились за семь недель, хотя каждая неделя в монтажной по напряженности стоила трех.

Ник Джеймс. Вы трудились одновременно в нескольких монтажных?

Оливер Стоун. Мы, по возможности, старались монтировать еще в процессе съемки. Мне это нелегко, но я руководствуюсь правилом Билли Уайлдера, который журил меня за «JFK» и «Никсона»: «Зачем ты тратишь так много пленки? Надо научиться резать на ходу, во время съемок». Он гордился тем, что выпустил в прокат «Двойную страховку» через три недели после окончания съемок. Вот я и попытался резать на ходу, мы сняли всего триста тысяч футов пленки: чем меньше снимешь, тем меньше придется резать, а стало быть, время сэкономишь.

Ник Джеймс. В пресс-релизе вы упомянули о том, что восприятие людей скользит по верхам. Что вы имели в виду?

Оливер Стоун. Телевидение в Америке немало способствовало оглуплению народа. Не представляю, как бы мы — без этого — могли избрать президентом такого человека, тем более во второй раз. Меня это просто шокировало, и не меня одного. Однако Буш, конечно, фигура масштабная. С моей точки зрения, как президент он оказал на Америку не меньшее влияние, чем Авраам Линкольн или Джордж Вашингтон, только с обратным знаком. Он неадекватно реагировал на ситуации, перерасходовал бюджетные средства, полез туда, куда не следовало, и развязал три войны: войну в Ираке, войну в Афганистане и войну против терроризма, самую дорогостоящую и изнурительную. Он изменил лицо американской внешней политики, и экономический кризис, сотрясающий весь мир, является в большой степени результатом деятельности этого человека.

В наш информационный век время бежит стремительно, но этот парень в январе не канет в вечность; его влияние будет ощущаться еще лет двадцать-тридцать. Когда в Америке разжигается истерия вражды — в духе маккартизма или реакции на события 2001 года, очень опасно иметь в оппозиции людей типа Буша.

Ник Джеймс. Вы сняли фильм еще об одном президенте, оставившем след в истории. Можно ли считать, что теперь мы получили дилогию?

Оливер Стоун. В определенном смысле, да. Изначально я считал «Никсона» дополнением к «JFK», потому что два этих человека — антиподы времен моей юности. На втором фильме я хотел поставить точку. Хотя Никсон, как оказывается, был «отцом» Рейгана, а Рейган — «отцом» Буша. Не думаю, что эти трое состоялись бы друг без друга, они очень связаны между собой. Таким образом, Буш — это продукт системы, которая установилась довольно давно.

Ник Джеймс. Какие трудности встретились вам в процессе работы над сценарием?

Оливер Стоун. Стэнли Уэйзер начал писать его в 2007 году. Много изысканий было сделано в 2005-2006 годах. По меньшей мере десять книг пробили брешь в этой тематике. Примерно до 2005 года президентство было окутано тайной. Боб Вудворд написал две пробушевские книги, но радикально изменил ситуацию Пол О’Нил, который развеял туман над тем временем, когда сам он работал в администрации Буша министром финансов — с 2000 по 2002 год. Мы решили представить жизнь человека в трех актах: в двадцать с чем-то лет — молодость, в сорок — зрелость и наконец годы у руля. Первый акт — бунт против условностей, второй — умеренность и перемены, обращение к христианству, женитьба, третий акт — самый для меня интересный, превращение в то, чем он есть по своей сути. В третьем акте мы видим плоды семян, которые были посеяны раньше. Вероятно, лучшие годы Буша пришлись на 90-е.

Конечно, здесь очень важны отношения отца и сына, это отчасти история Дедала и Икара: отец предупреждает сына об опасности, но сын верит, что сможет приблизиться к солнцу.

Ник Джеймс. Вам, по-видимому, было нелегко уговорить коллег на участие в этом проекте. Как вам это удалось?

Оливер Стоун. Да, у меня были достойные партнеры. Над сценарием я работал вместе с Морицем Борманом, был очень низкий бюджет. Перед этим я работал над другим проектом — «Пинквиль», он о массовом убийстве во вьетнамской деревне Май Лай, но дело не пошло, и в декабре он заглох. В результате мы взялись за «Дабл Ю». Нам не очень везло, никто не хотел ввязываться — по разным причинам. Одни говорили, что сыты Бушем по горло. Другие считали, что фильм затронет интересы крупных корпораций. В последние два десятилетия многие компании стали участвовать в продюсировании фильмов, и если как-то затронуть — в проекте — их интересы, то они, понятно, в список своих благодеяний тебя не включат. Если бы Буши сегодня имели то же влияние, что и в начале века, то наш фильм прикрыли бы в мгновение ока. И продюсера выгнали бы. К нашему счастью, их власть в последние месяцы заметно уменьшилась. К большому счастью.

Ник Джеймс. Напрашивается вопрос. Почему вы все-таки решили снимать фильм именно сейчас, пока Буш еще у власти, а не стали ждать, пока пройдет какое-то время?

Оливер Стоун. Потому что я считаю, что это величайшая история нашего времени и, главное, невымышленная. Буш удивительный парень, уровня Джона Уэйна. Можно ненавидеть его политику, но посмотрите на масштабы его деятельности — ведь он привел нашу страну на край пропасти. Это история шекспировского масштаба — своего рода «Юлий Цезарь»! Как можно не говорить о ней? Как можно остаться к ней равнодушным? Капра ни за что не прошел бы мимо нее, потому что этот парень — Буш — был сущим неудачником до своих сорока и вдруг за какие-то десять лет взлетел к вершине власти. От лузера до президента — от такой истории не отмахнешься. В нашем деле очень важно эмоционально чувствовать материл, а это как раз тот случай. Меня Буш заинтриговал с момента своего появления на политическом горизонте. Я встретился с ним в 1998 году и сразу почувствовал, что он может дойти до президентского кресла. В нем ощущалась твердая уверенность в себе. Меня поразила его амбициозность. Люди уже забыли то, что он сделал до 11 сентября, — игнорирование Киотского договора, отказ от признания Международного суда для американцев, его отношение к ООН.

Ник Джеймс. Как, по-вашему, можно ли говорить о таком явлении, как кино эпохи Буша?

Оливер Стоун. Вряд ли я могу ответить на этот вопрос. Я делаю то кино, которое делал на протяжении двадцати пяти лет, и всегда иду против течения. Я по природе нонконформист. Как ни иронично звучит, но говорят, что я поставил сочувственный фильм, и надеюсь, что так оно и есть, хотя он рассказывает об одном из самых ненавидимых сегодня персон. Выходит, что я против ожиданий выступаю его защитником!

Ник Джеймс. Не пришлось ли вам в ходе монтажа выбросить материал, который вы хотели бы сохранить в картине?

Оливер Стоун. Нет. Как я сказал, мы монтировали на ходу, и у меня была очень профессиональная команда. Джош Бролин с головой погрузился в образ и был так точен, что нам не пришлось ничего переснимать. Правда, мы много репетировали. Кое-что, конечно, пришлось убрать, например, придуманные эпизоды с Саддамом Хусейном. Но из соображений длительности фильма ничего сокращать не пришлось. Мы сохранили ритм, взятый на съемках, как это было у меня в «Сальвадоре».

Ник Джеймс. А Джош Бролин постоянно находился в образе?

Оливер Стоун. На площадке — да. У него большой опыт, но такой крупной роли у него еще не было, и он отлично с ней справился. Он находится в таком возрасте, что может сыграть и молодого Буша, и в годах, и у него есть такая вестерновая харизма, как у Джона Уэйна, — упрямство, готовность идти напролом, уверенность в своей правоте. Кроме того, у него есть стремление к знанию, чего, кажется, не хватает Бушу.

Ник Джеймс. Была ли у вас возможность показать фильм администрации Буша?

Оливер Стоун. Вряд ли он им интересен. Тем не менее я получил оттуда от-клик. Карл Роув сказал в интервью New York Times, что у меня ограниченные мозги. Они там сейчас в депрессии; будь они в силе, мы бы получили больше пинков. Так или иначе, я к этому готов.

Ник Джеймс. Вы считаете, что Буш-младший — худший президент в истории США?

Оливер Стоун. Я могу судить только в масштабе своего жизненного опыта. В этом смысле — да, он худший. На втором месте Трумэн, а за ним — Никсон.

Sight & Sound, 2008, December

Перевод с английского Н. Цыркун