Только небо, только ветер, только радость... Сценарий

Пустое утреннее шоссе, темное и влажное после ночных осенних заморозков. Серо-коричневые квадраты полей. Низкий, отутюженный пласт дымчатого неба. Струйки серебристого тумана над полями. По шоссе, как будто не касаясь шинами асфальтового покрытия, летит яркая спортивная машина с тонированными стеклами, без номеров. Она единственное красочное пятно на фоне грустного, унылого пейзажа. Звук, который издает машина, низкий, прерывистый и раздражающе гулкий. Неожиданно машина пронзительно резко тормозит, оставляя на асфальте две уверенные темные полосы. И через некоторое время, визгливо вздохнув и как будто переведя дыхание, с грохочущим воем срывается с места.

В сверкающем отполированном салоне машины на полную мощность CD-проигрывателя играет песня «Крылатые качели». За рулем — молодой мужчина лет тридцати (Федор), в темной футболке с серебристой надписью, из которой видно только первое слово «Все...». Он красив какой-то стандартной, общепринятой и немного глянцевой мужской красотой — чуть длинные волосы, спадающие обманчиво небрежной челкой на высокий лоб, сексуальная ковбойская небритость. В чуть прищуренных глазах Федора играют искорки азартного удовольствия. На губах застыла напряженная бесформенная улыбка. Крепкие руки легко и уверенно лежат на руле, но едва заметная дрожь тонких длинных пальцев выдает скрытое напряжение.

На пассажирском сиденье — сильно вжатый в кресло и вцепившийся побелевшими пальцами в ремень безопасности бледный, с напряженным лицом невысокий спортивный мужчина лет сорока пяти (продавец машины.) Мужчина не отрывает взгляд от стрелки спидометра.

На спидометре — 180, 210, 240.

Переводит взгляд на водителя, задерживается на его улыбке, смотрит через лобовое стекло на редкие машины, шарахающиеся в сторону и мгновенно исчезающие позади. Снова смотрит на спидометр.

На спидометре — 260, 280.

Машина начинает сбавлять скорость. Контуры ландшафта за окнами становятся очерченными.

Федор проводит в воздухе рукой полукруг, показывая, что собирается развернуться. Продавец машины несколько раз согласно кивает головой.

Машина, слегка накренившись, со свистом вписывается в запрещенный в этом месте технический поворот. С воем разгоняется и, не сбавляя скорости, начинает резко маневрировать с полосы на полосу.

Машина, резко взвизгнув, останавливается напротив высокого нового дома. Со стороны пассажирского сиденья выходит продавец машины. Ежится от ветра, поднимает воротник куртки. Делает жест рукой — просит опустить стекло. Стекло медленно опускается.

П р о д а в е ц м а ш и н ы (в открытое окно машины). Документы в папке на заднем сиденье. (Задумывается.) С тормозами были проблемы. Колодки проверь. Еще свечи... И масло новое залей. Ну... удачи!

Растопыривает пальцы на ладони, показывая, что прощается. Стекло поднимается. Машина с гулом разгоняется, уезжает. Мужчина наблюдает за удаляющейся машиной.

П р о д а в е ц м а ш и н ы (неожиданно резко). Му-дак, блин.

Спортивная машина медленно подъезжает к ступеням крытого крыльца бизнес-центра. Раздается мелодичный двойной сигнал. Люди, курящие на крыльце под вывеской «Рекламное агентство», оборачиваются. Сигнал раздается снова. В окнах появляются заинтересованные лица. Сигнал звучит еще раз. Люди на крыльце улыбаются, достают телефоны, начинают звонить и что-то оживленно рассказывать. На ступеньках появляются новые люди.

Через некоторое время дверь со стороны водительского сиденья открывается. Становится слышна музыка. Сначала появляется нога в джинсах и стильном остроносом ботинке, потом, сильно согнувшись и примеряясь к низким габаритам, непривычным и неудобным для его высокого роста, появляется Федор. Он выпрямляется, обаятельно улыбается толпе людей на крыльце, потягивается, высоко поднимая руки над головой и открывая серебристую надпись на футболке «Все говно, а я художник».

Улыбаясь, Федор идет по очень длинному, с многочисленными поворотами, коридору. С каждой стороны — двери кабинетов, на полу — коробки с полиграфической продукцией, виниловые рулоны баннеров, куски скомканной материи, которые все время приходится обходить. В левой руке он несет большой пакет с конфетами, под мышкой справа — большие пластиковые бутылки лимонада. За ним плетутся двое молодых мужчин неформального вида в растянутых мятых майках (Гоша и Паша). Гоша тащит два огромных полиэтиленовых пакета с торчащими из них продуктами, Паша, с напряженным порозовевшим лицом, — тяжелую, звякающую при ходьбе коробку.

В коридоре — обыкновенная рабочая суета. Из кабинетов постоянно появляются люди, улыбаются при виде Федора, со всех сторон слышится: «крутая тачка», «классно», «молодец», «машина отпад». Федор широко улыбается в ответ, свободной кистью руки пожимает мужчинам руки. Женщинам — раздает конфеты из пакета. Всем говорит одну и ту же фразу.

Ф е д о р. К шести в конференц-зал.

Навстречу идут двое мужчин в спецовках, испачканных разноцветными каплями краски (рабочие типографии). Один — молодой, невысокий, взлохмаченный, с обветренным сухим лицом и умными мутными глазами сильно пьющего человека — широко улыбается, обнажая коричневые редкие зубы.

В з л о х м а ч е н н ы й м у ж ч и н а (восхищенно). Хороша машина. Дорогая?

Федор ухмыляется, кивает головой. Делает неформалам, плетущимся за ним с продуктами, знак головой, чтобы шли дальше. Гоша и Паша, толкаясь, обходят его и уходят дальше по коридору. Пожилой, болезненно бледный мужчина с заклеенным грязным пластырем пальцем, достает из пакета несколько конфет.

Б о л е з н е н н о б л е д н ы й м у ж ч и н а. Федь, там печатники на цифре твои плакаты запороли. Глянул бы.

Федор на секунду напрягается. Раздраженно морщится, проговаривая без звука, одними губами, слово «пидорасы». Кивает головой.

В этот момент из кабинета выходит высокая из-за огромных каблуков, очень коротко стриженная платиновая блондинка с неестественно пухлыми розовыми губами, экстремально (на грани курьеза) модно одетая (Ната). В руках держит сброшюрованные коммерческие предложения. Пренебрежительно смотрит на мужчин в спецовках.

Н а т а (Федору, очень манерно, растягивая слова). Фе-дя, все это, конечно, эксэлэнт.

Вдруг она неожиданно оступается, балансирует на каблуках, слегка качается и, чтобы удержаться, случайно хватается за руку молодого человека в спецовке.

С ужасом смотрит на него, быстро убирает руку.

Н а т а (брезгливо растопырив наманикюренные пальцы, раздраженно). Блядь! Чё ты тут встал?

Мужчина в спецовке ухмыляется, бурчит Федору «до вечера». Вместе с пожилым уходит по коридору.

Н а т а (снова манерно). Фе-дя, а ты в таком виде (Тычет пальчиком в надпись на футболке.) с клиентом будешь общаться? У нас через двадцать четыре с половиной минуты встреча.

Федор все это время с ироничной ухмылкой наблюдает за Натой.

Ф е д о р (копируя интонацию блондинки). Да, Ната, я хотел быть с тобой в одном стиле.

Блондинка недовольно надувает пухлые губы.

Ф е д о р (нормальным тоном, пренебрежительно). Иди сразу Лёше пожалуйся. Звезда ты наша пленительного счастья.

Блондинка, зло развернувшись на каблуках, уходит. Вдруг что-то вспомнив, резко поворачивается.

Ф е д о р. Ната, ты забыла сказать, что ты ведущий менеджер по работе с клиентами и всех нас здесь кормишь?

Ната громко хлопает дверью кабинета. Федор морщится, идет дальше.

Навстречу бежит маленькая, хрупкая, совсем молоденькая девушка с яркими фиолетовыми, торчащими в разные стороны волосами, в смешном платье и огромных нелепых ботинках (Люся). Открыто, широко улыбается Федору.

Л ю с я (тонким, звенящим голосом, очень эмоционально). Это «Феррари», на-стоящая «Феррари», да?

Федор рукой тормошит девушку по фиолетовому ежику.

Ф е д о р (нежно улыбаясь, глядя на девушку). Нет, Люсёчек, это круче, чем «Феррари».

Протягивает ей последнюю конфету из пакета. Девушка смущается.

Л ю с я (не поднимая глаз на Федора, делает книксен). Мерси.

Вдруг что-то вспоминает, как ребенок, берет Федора за палец и тянет по коридору.

Л ю с я (эмоционально). Пойдем, тебе там клиент нервный звонит.

В этот момент дверь кабинета с табличкой «Президент агентства» резко открывается, на пороге появляется невысокий молодой, очень загорелый мужчина в костюме (Алексей Петрович). Холодным взглядом злых маленьких глаз пронизывает Федора. Федор натягивает улыбку.

Ф е д о р. Алексей Петрович, к шести!

Алексей Петрович брезгливо смотрит на бутылки лимонада. Переводит ненавидящий взгляд на Люсю.

А л е к с е й П е т р о в и ч (резко). Кто верстал ньюс-леттер «Тойоты»?

Люся испуганно ежится, покрывается красными пятнами. Опускает голову. Федор внимательно смотрит на Люсю.

Ф е д о р. Я верстал.

Отдает Люсе лимонад. Аккуратно подталкивает ее в спину. Люся быстро уходит. Федор опирается плечом на стену. Практически нависает над раздраженным и озлобленным Алексеем Петровичем.

А л е к с е й П е т р о в и ч (с шипящим визгом). Если мы потеряем клиента...

Ф е д о р (спокойно, но едва скрывая раздражение). Лёш, не надо на меня орать.

Алексей Петрович вдруг что-то вспоминает. Меняет тон, улыбается.

А л е к с е й П е т р о в и ч. Видел во дворе машину. Респект.

Федор ухмыляется, кивает головой. И снова, как будто внутри Алексея Петровича переключается тумблер.

А л е к с е й П е т р о в и ч (подвизгивая, зло). Я уволю эту мальвину жопорукую!

Ф е д о р (еще больше нависая над Алексеем Петровичем, твердо, почти угрожающе). Я как руководитель арт-департамента сам решу, кого мне увольнять.

А л е к с е й П е т р о в и ч (краснеет, брызгая слюной). А ты... ты... больше не... Вечером поговорим.

Алексей Петрович разворачивается и мелкими скорыми шагами уходит по коридору. Федор идет в другую сторону. Поворачивается.

Ф е д о р. Во сколько в воскресенье?

А л е к с е й П е т р о в и ч (не поворачиваясь). В три!

Ф е д о р. Машинку или конструктор?

А л е к с е й П е т р о в и ч (останавливается, думает). Конструктор. Позвони, когда Репино проедешь. И... только без девок.

Алексей Петрович оглядывается на Федора. Федор с ухмылкой отдает честь, брезгливо смотрит ему вслед. Алексей Петрович спотыкается о коробку с буклетами.

А л е к с е й П е т р о в и ч (зло). Чьи буклеты? Бардак развели.

Все присутствующие в коридоре спешно прячутся по кабинетам.

Федор проходит мимо открытого кабинета менеджеров по работе с клиентами. Останавливается, прислушивается.

Федор заходит в кабинет, останавливается на пороге за большим стеллажом-перегородкой.

Г о л о с Л е н ы. Ну... Это такой стиль жизни. И вообще... необычно как-то.

Федор осторожно выглядывает из-за стеллажа. Большая светлая комната. Негромко работает радио. На стенах — плакаты, календари, фотографии с мероприятий. Несколько столов с ЖК-мониторами. За одним столом — рыжеволосая хрупкая девушка с боттичеллиевским нежным профилем (Ира) негромко говорит на английском языке по телефону, регулярно улыбаясь собеседнику. Слышны лишь отрывки фраз. Рядом с ней, у окна, стоит молодой мужчина в костюме с ослабленным узлом широкого яркого галстука (Глеб), который равнодушно, на автомате, поправляет ошибки и произношение. Девушка раздраженно морщится и отмахивается от него рукой. Красивая длинноволосая брюнетка (Лена) что-то сосредоточенно печатает, закусив нижнюю губу. Невысокий круглолицый молодой человек лет двадцати трех (Саша) сидит на бриф-столике в центре комнаты с газетой кроссвордов в руках. Никто не замечает Федора, который наблюдает за ними через стеллаж.

Г л е б. Лен, ты умная баба. Что прикольного-то? Я крутой, у меня охуенная тачка. Но я живу в коммуналке, и я должен бабла всему городу.

Федор стоит, прислонившись затылком к стене.

И р а (по телефону, нежно). Bye. I’d like to meet you. (Вешает трубку.) Все мозги изтрахал со своей презентацией. (Разочарованно.) А что Федя, правда, в коммуналке живет?

Л е н а. Ничего вы не понимаете.

С а ш а. Да куда уж нам. (Кривляясь.) Ах, Феденька Кораблев — он такой необыкновенный, такой талантливый...

Федор отрывается от стены, натягивает улыбку, заглядывает в кабинет.

Ф е д о р. Звезды, к шести.

Саша без тени смущения улыбается ему в ответ, кивает головой.

И р а (из другого угла комнаты). А потом в «Моллис».

Ф е д о р. Не, Ириш, у меня завтра родительский день.

С а ш а. Федь, ты все знаешь. Определенное умонастроение, кризисный тип сознания, выражающийся в чувстве отчаяния, душевной усталости с обязательными элементами самолюбования и эсти..., блин, эстетизацией саморазрушения личности. Восемь букв. Третья «к».

Федор задумывается, прислонясь к косяку двери. Надувает щеки, выпускает воздух через трубочку губ.

Ф е д о р. Декаданс.

Небольшое помещение с грязным окном, заваленное полиграфической продукцией. Федор стоит у открытого маленького шкафа, и очень чисто насвистывая мелодию из «Свой среди чужих...», двигает футболки, висящие на вешалках. Выбирает черную с неразборчивой надписью. Снимает с себя футболку, аккуратно вешает ее на вешалку. Закрывает шкаф. Подходит к окну. Стоит обнаженный по пояс с футболкой в руках, смотрит через грязное окно. Вытаскивает из кармана джинсов телефон. Набирает номер. Слушает громкие гудки вызова.

Ф е д о р (по телефону). Я устал.

Ж е н с к и й г о л о с (с иронией). Как я понимаю, шоу «А теперь появляюсь я на новой машине» не удалось. Коллеги не оказали должного внимания. Не ликовали и не аплодировали.

Федор со злостью выключает телефон. Стоит, задумавшись. Надевает футболку, но не поворачивается. Снова набирает номер.

Ж е н с к и й г о л о с (устало). Естественно, телефон отключился случайно. Я все поняла: ты устал, все вокруг пидорасы, а жизнь дерьмо. Кораблев, иди работай. Я понимаю, что мечта всей жизни сбылась, только не напивайся сильно по этому поводу. Я очень занята. Пока.

Слышны короткие гудки. Федор поворачивается. На футболке видна надпись — People are strange, when you are stranger.

Большая комната с высокими потолками. Громко работает радио. Оптимистичная музыка диссонирует с происходящим. В центре комнаты — большой овальный стол, заставленный полупустыми бутылками, тарелками с остатками еды, потемневшими порезанными фруктами. Вокруг стола в мягких кожаных креслах сидят утомленные долгим застольем коллеги Федора: Саша, Глеб, Лена, рыжеволосая Ира, двое неформалов Гоша и Паша, которые днем носили продукты из машины. Неформалы сильно пьяны. Гоша положил голову на руки. Рядом с неформалами — фиолетоволосая Люся. Она сидит на краешке кресла, неестественно выпрямив спину, внимательно смотрит на Федора. Федор сидит на высоком широком подоконнике, поставив ноги в ботинках на спинку кожаного кресла. В руках мнет сигарету. Он равнодушно разглядывает присутствующих. Лена откровенно смотрит на Федора, затягиваясь длинной тонкой сигаретой. Улыбается уголками губ.

Л е н а (поднимая бокал). За сбычу мечт.

Федор отвечает на ее взгляд, также улыбается уголками губ.

Люся перехватывает эти взгляды. Краснеет. Сразу начинает сутулиться. Наливает, разливая половину на стол, рюмку водки, подносит ее к губам. Нюхает. Пробует языком. Морщится. Федя резко вскакивает с подоконника. Выхватывает у Люси рюмку, возвращается. Отворачивается, смотрит в темное окно.

Ф е д о р (не поворачиваясь). Люська, не сутулься.

Люся снова неестественно выпрямляется. В этот момент Гоша открывает глаза. Приподнимается на локте.

Г о ш а (пьяно). За колеса пили?

Все молча кивают. Федор не оборачивается. Неформалы еще раз чокаются, выпивают.

Г о ш а. Отлично!

Снова кладет голову на руки, закрывает глаза. Федор поворачивается, выпивает рюмку водки. Натягивает улыбку.

Ф е д о р (с деланной радостью). Ну что, в «Моллис»? Так. Встречаемся внизу через пятнадцать минут. Гоша едет домой к жене, Паша (второй неформал поднимает руку), как я понимаю, идет к Стасику пить пиво. А Люся идет переверстывать «Тойоту».

Все, кроме Люси, шумно выходят из кабинета. Паша вытаскивает Гошу.

Л ю с я (виновато). Тебя снова увольняют?

Федор кивает головой, садится в кресло. Закуривает.

Ф е д о р. Это такая серьезная пацанская игра, Люсёк. В пятницу уволить, в понедельник вернуть. Понимаешь?

Люся кивает головой, пересаживается ближе к Федору.

В этот момент в комнату заходит высокая статная женщина лет сорока с рыже-ржавыми мочалкообразными кудрями, забранными наверх крупной заколкой с разноцветыми камушками. На женщине режущий глаз салатовый спортивный костюм и розовые шлепанцы. Она везет за шланг большой пылесос. Женщина вздрагивает, не ожидая увидеть в этот поздний час в конференц-зале людей. С ужасом смотрит на стол.

Федя встает. Подходит к женщине.

Ф е д о р. Ритуль, ты прости нас, погуляли сегодня.

Достает из кармана джинсов деньги, засовывает в кармашек спортивного костюма женщины. Та расплывается в улыбке.

Ж е н щ и н а с п ы л е с о с о м. Федька! Когда ты только нагуляешься! (Переводит взгляд на Люсю.) А, ты с барышней! Я тогда потом зайду.

Федя целует женщину в круглую румяную щеку. Она уходит, вытаскивая за собой пылесос. На пороге останавливается, подмигивает. Закрывает дверь. Федор прислоняется к стене.

Л ю с я (с надеждой глядя на Федора). Может, останешься? (Заливается краской, опускает глаза.) В «Дум» порубимся.

Федор грустно улыбается. Качает головой.

Ф е д о р (устало). Исправь ошибку в «Тойоте» и отправь по почте Алексею Петровичу. (Подходит к Люсе и засовывает тысячерублевую купюру в кармашек ее джинсовой куртки.) Вызови такси, поздно одна не возвращайся.

Люся краснеет еще больше, пытается вытащить деньги обратно. Федор сжимает ее руку. Глаза Люси наполняются слезами. У Федора звонит телефон.

Ф е д о р (в трубку, раздраженно). Да иду уже. (Вытирает ладонью слезы со щек Люси.) Прорвемся, Люсёчек!

Люся преданно смотрит в глаза Федору. Согласно кивает головой.

Федор лежит с закрытыми глазами на широкой кровати, застеленной темным шелковым бельем. Из приоткрытой балконной двери слышна ритмичная дождевая дробь. Федор, несколько раз медленно моргая и щурясь от света из окна, открывает глаза. Он бледен, по-прежнему небрит. Некоторое время рассматривает высокий лепной потолок старой комнаты. Потом его взгляд останавливается. Он задумывается и снова закрывает глаза. В дальнем углу комнаты слышен шорох. Федор открывает глаза, приподнимается на локте. В углу у большого камина молоденькая круглолицая блондинка в его рубашке, осторожно касаясь тряпкой старые фарфоровые фигурки на полке, вытирает пыль. Блондинка приподнимается на цыпочки, пытаясь достать до верхних плиток, рубашка задирается, обнажая плотные ножки и круглую попку под простыми трусиками в горошек. Федор с улыбкой, наклоняя голову, рассматривает девушку.

Ф е д о р (хриплым похмельным голосом, вопросительно). Пардон... э... хм... вы... э...

Девушка вздрагивает, задевает тряпкой фигурку и роняет ее на пол. Игрушка разбивается на мелкие кусочки. Девушка ахает, садится на корточки, начинает собирать осколки в ладошку.

Н и н а (смущенно). Нина.

Федор садится на кровати. Трет лицо руками. Прокашливается.

Ф е д о р. Откуда вы, Нина?

Н и н а (растерянно). Из Торжка.

Федор делает задумчивую гримасу, поднимает брови. Девушка продолжает собирать мелкие осколки. Встает, высыпает осколки в пакет. Чешет нос тыльной стороной ладони.

Н и н а. Ну и пыли у тебя.

Девушка начинает вытирать пыль с небольшого старого, покосившегося платяного шкафа. Федор задумчиво кивает головой, рассматривает свои босые ноги, шевелит пальцами. Встает с кровати (на нем черные трусы-боксеры с серебристым плейбоевским зайчиком в районе правой ягодицы). Подходит к стулу, на котором стоит старый проигрыватель, опускает иголку на пластинку, нажимает кнопку. Начинается проигрыш песни «Куда уходит детство» Аллы Пугачевой. Федор берет с большого компьютерного стола, заваленного цветными карандашами и книжками-раскрасками, пачку сигарет, зажигалку.

Федор выходит на балкон, потягивается, не обращая внимания на дождь и промозглость. Через открытую дверь из комнаты слышна песня. Закуривает. Смотрит на крыши домов, на размытый контур шпиля Петропавловки. Дождь каплями бежит по его лицу и телу, уже покрытому мурашками. Сигарета мокнет. Федор выбрасывает ее. Еще некоторое время смотрит на панораму крыш и осеннего города.

Музыка с резким подвыванием прекращается.

Федор возвращается в комнату. Рядом с проигрывателем стоит невысокая, худенькая благообразная старушка в цветном шелковом халате (Идея Марковна). Листает книжку-раскраску, подозрительно косясь на девушку, моющую пол.

И д е я М а р к о в н а (учительским тоном, глядя в упор на Федора). Федор Михайлович! Это моя тряпка и мое ведро. И будьте любезны объяснить, кто эта дама.

Девушка вжимается в угол за камином. Федор накидывает на себя покрывало с кровати.

Ф е д о р. Идея Марковна, и вам тоже доброе утро! Это Нина, она из Твери.

Н и н а. Из Торжка.

Ф е д о р. Из Торжка.

Старушка качает головой.

И д е я М а р к о в н а. Так невозможно жить.

Федор наступает на Идею Марковну.

Ф е д о р. Я вас тоже очень люблю!

И д е я М а р к о в н а (отступая). У меня пропали две фамильные серебряные ложечки.

Ф е д о р (нависая над ней). Одна ложка гордо, как Чапаев, утонула в облепиховом варенье. (Аккуратно подталкивает Идею Марковну к выходу.) Вторая, вероятно, растворилась в том напитке, который вы именуете «какао».

И д е я М а р к о в н а (прижавшись спиной к стене). Матери позвони, волнуется.

Ф е д о р. Хорошо. Простите, писать очень хочется.

Федор выходит в коридор. Идея Марковна остается на пороге. Строго смотрит на девушку.

И д е я М а р к о в н а. Официантка?

Н и н а. Студентка.

Идея Марковна недовольно поджимает губы. Воинственно перекрещивает руки на груди. Разглядывает голые ноги девушки, покрытые мурашками из-за открытого балкона.

И д е я М а р к о в н а. Сколько лет?

Н и н а (опуская глаза). Девятнадцать.

Пытается натянуть рубашку на коленки.

Н и н а. Вы всё неправильно поняли.

Идея Марковна еще сильнее поджимает губы. В этот момент вбегает Федор, начинает судорожно натягивать джинсы.

Ф е д о р (Нине, бросая ее одежду). Давай быстрее. (Идее Марковне.) Про Лизку забыл.

Нина и Федор в футболке с надписью All that jazz и кожаном распахнутом пиджаке бегут по улице к метро. Обегая прохожих и не обращая внимания на брызгающие лужи под ногами.

Н и н а. А ты всегда был «голубым»?

Ф е д о р. Что?

Н и н а. Всегда только мужчин любил?

Федор резко останавливается. С ужасом смотрит на Нину.

Ф е д о р. С чего ты взяла?

Н и н а. Ну... вчера. (Хмыкает.) Аллу Пугачеву слушаешь. И прическа эта.

Федор смотрится в окно магазина. Убирает челку.

Ф е д о р (поворачиваясь к Нине). А так?

Нина пожимает плечами. Федор машет рукой, снова начинают бежать.

Н и н а. Вадик вчера сказал, что ты пидор.

Федор. А... (Морщится, вспомнив.) Ты сестра Вадика?

Бегом спускаются по лестнице в подземный переход.

Н и н а. Ну да.

Бегут по переходу. Поднимаются по лестнице. Останавливаются у входа в метро. Федор достает из заднего кармана джинсов денежную купюру, засовывает в карман куртки Нины.

Ф е д о р. Прости. Опаздываю. Купи себе... шоколадку.

Нина растерянно смотрит на уходящего Федора. Вдруг он поворачивается.

Ф е д о р. Вадику скажи, сам он пидор.

Нина медленно поднимается по ступенькам. Заходит в метро. Федор отходит на несколько шагов. Останавливается у лотка с воздушными шариками. Выбирает самый большой розовый шар с улыбающейся рожицей. Отдает деньги. Быстро идет в сторону парка. Проходя мимо витрины ларька, останавливается. Смотрит на свое отражение. Двигает челку вправо-влево. За ним изнутри ларька, улыбаясь, наблюдает полная продавщица. Федор достает телефон, набирает номер.

Ф е д о р (в трубку, тихо). Я похож на пидора?

Ж е н с к и й г о л о с (спросонья, ласково). Что, Феденька?

Ф е д о р (громко, нервно). Я похож на пидора?

Прохожие оборачиваются на его крик. Федор отворачивается к ларьку.

Ж е н с к и й г о л о с. Кораблев, ты все-таки вчера напился.

Федор с досадой выключает телефон. Идет нервными широкими шагами в сторону парка.

Из старых динамиков доносится громкий и шуршащий звук, в котором узнается детская песня. Федор стоит у ограды карусели. В руках держит шарик. Чуть дрожащими руками закуривает сигарету. Накрапывает мелкий, почти незаметный дождик. Но сильные порывы ветра заставляют немногочисленных посетителей аттракционов кутаться в одежду и прятаться под навесами киосков. Из-за киоска появляется невысокий, очень бледный молодой мужчина в кожаной куртке, в одной руке он держит большой ком розовой сахарной ваты на палочке, в другой — бутылку пива. Морщась, перекладывает вату в руку с бутылкой. Достает сильно дрожащими руками сигарету, подходит к Федору. Федор щелкает зажигалкой, мужчина прикуривает. Федор смотрит на трясущиеся руки мужчины, ухмыляется. Мужчина остается стоять рядом, облокачивается на решетку. Смотрит на вату. Сдерживает приступ тошноты. Переводит дыхание. Делает глоток пива из бутылки. В этот момент со стороны карусели доносится крик: «Папа!» Мальчик лет пяти в смешной шапке с ушами машет рукой, мужчина машет мальчику в ответ. Потом резко сгибается и бежит к кустам. Но не добегает, его тошнит прямо на дороге. Федор наблюдает за ним с выражением брезгливого понимания.

В этот момент с другой стороны карусели неряшливо одетая женщина подводит за уздцы грустную старую лошадь. С лошади осторожно слезает девочка лет девяти, очень худенькая. Волосы девочки гладко убраны наверх под широкую волнистую резинку. По прическе, прямой осанке и развороту стопы понятно, что девочка занимается балетом.

Девочка некоторое время стоит молча, как-то по-взрослому нежно и грустно смотрит на Федора.

Л и з а. Пап, ну тогда я пойду?

Ф е д о р. Лизка, ну ты прости. Это очень важная встреча на работе. Давай в следующий раз в «Макдоналдс» какой-нибудь сходим?

Л и з а. Па, ну у меня же режим.

Ф е д о р (смущенно). А, точно.

Девочка подходит к нему, обнимает, крепко прижимается. Федор обнимает, гладит по голове. Лиза отстраняется. Федор протягивает шарик.

Л и з а. Па, ну я что, маленькая?

Федор грустно улыбается, кивает головой.

Л и з а. Ну ладно, пока. Федор еще раз кивает головой. Девочка поворачивается, делает несколько шагов.

Ф е д о р. Лизка.

Девочка поворачивается. Федор подходит к ней, достает деньги из кармана. Засовывает в кармашек ее куртки.

Ф е д о р. Прости меня.

Л и з а. Да я все понимаю, па. Правда.

Девочка машет рукой, убегает летящей балетной походкой. Федор стоит с большим розовым шариком в руках, смотрит ей вслед.

За столом в кожаных креслах сидят очень крупный лысоватый, вспотевший мужчина лет сорока в плотном теплом свитере и мощная широкоплечая женщина в обтягивающей водолазке — клиенты. Оба напряженно рассматривают страницу в сброшюрованном коммерческом предложении. Федор настраивает проектор. У него не получается вывести изображение на большой экран. Он очень раздражен и не старается это скрыть — движения резкие, мимика нервная, отражающая отношение к происходящему. Под невысоким потолком в углу пристроился розовый шарик с улыбающейся рожицей.

В комнату заходит Лена с очаровательной улыбкой.

Л е н а (обращаясь к женщине и мужчине, наигранно весело). Может, все-таки кофе или чай?

Мужчина и женщина отрываются от коммерческого предложения. Качают головами. Женщина снова опускает голову, читает предложение. Мужчина наблюдает за Леной, которая несет две пепельницы с логотипами, выставляет их на стол, выкладывает зажигалки.

Л е н а. Сегодня мы должны с вами принять и подписать основной концепт.

Мужчина наблюдает за Леной, рассматривает вырез на блузке, когда она наклоняется. Закуривает. Лена ловит взгляд мужчины. Наклоняется еще сильнее, чтобы поставить пепельницу ближе к нему.

Л е н а. Иначе не успеем напечатать стикеры в метро.

Смотрит на вспотевшего мужчину. Берет пульт кондиционера, чуть поднимается на цыпочки, позволив узкой юбке скользнуть наверх, включает кондиционер.

Шарик от потока воздуха «оживает» и начинает перемещаться по комнате, волоча за собой веревку. Лена садится напротив мужчины. Улыбка сходит с ее лица.

Л е н а (сухим деловым тоном, глядя мужчине прямо в глаза). Мы не можем больше тянуть.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е. Это не наши проблемы.

Л е н а. Ирина Михайловна, это наши общие проблемы.

Мужчина растерянно молчит, стирая платком стекающую с виска каплю. Лена бросает осторожный взгляд на раздраженного, гремящего аппаратурой Федора. Оценивает ситуацию с проектором. Широко улыбается, показывая, что все хорошо и беспокоиться не стоит. Открывает свой экземпляр коммерческого предложения.

Л е н а. Давайте обсудим итоговый бюджет.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е (брезгливо глядя на Лену). Ну, это я обсужу с Алексеем.

Л е н а (весело улыбаясь). Тогда подпишем эскизы формы промоутеров. Страница двадцать восемь.

Лена улыбается мужчине. Мужчина опасливо косится на женщину, видит, что она отвлеклась на эскизы, улыбается Лене в ответ.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е. Пошлость.

Лена продолжает улыбаться. Смотрит на мужчину, ищет одобрения, но мужчина опускает глаза.

Л е н а. На прошлой встрече вы выбрали этот вариант. Уже заказан материал.

Женщина закатывает глаза, шумно вздыхает. Достает из сумки телефон. Набирает номер. Шарик мечется под потолком.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е. Алексей. Я прошу прекратить это хамство.

Федор оглядывается на женщину. Смотрит на побледневшую Лену.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е. Как, кто это? Это Ирина. Когда? Я жду,

хорошо.

Женщина выключает телефон. Довольно смотрит на Лену.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е (победоносно улыбается). Перезвонит.

Л е н а. Отлично.

Женщина громко закрывает коммерческое предложение. Ноутбук, стоящий на столе, вздрагивает, неработающий проектор оживает. На экране появляется фотография. Стройная улыбающаяся девушка в обтягивающей футболке и рядом с ней мускулистый, хорошо сложенный молодой человек в майке. Над ними слоган «Похудин. С новой фигурой в новый год».

Федор поворачивается к мужчине и женщине. Замечает улыбающийся шарик, зависший за спиной женщины и свесивший веревочку ей на плечо.

Ф е д о р (как шарик, широко улыбаясь, женщине). Это первое концептуальное решение.

Лена ждет реакции женщины. Женщина морщится.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е. Это все некреативно. И слишком просто.

Ф е д о р (с раздражением). Прошлые концепции вам не понравились, потому что все было сложно и непонятно.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е. Да.

Лена едва качает головой, прикладывает к губам палец — показывая Федору, что не стоит заводиться.

Федор щелкает мышкой. На экране появляются комиксы. Женщина, превращающаяся из пышки в фотомодель, и тучный мужчина, который стал суперменом. Над ними слоган «Похудин. Твоя новая жизнь». Оба персонажа до чудесного превращения едва заметно напоминают мужчину и женщину, сидящих за столом.

Лена довольно улыбается. Шарик, покачиваясь, также довольно улыбается за спиной у женщины.

Л е н а. Эти персонажи очень функциональны и могут быть использованы в любом рекламном продукте.

Мужчина кивает головой, не отрывая взгляда от выреза на Лениной блузке. Женщина замечает этот взгляд.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е (резко). Все убого. Есть еще варианты?

Федор качает головой.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е. Прекрасно. Из-за этой халтуры мы ехали к вам через весь город в выходной день.

Закуривает, откидываясь на спинку кресла.

Л е н а. Это не халтура. Это работа нашего лучшего художника. Над этими образами наша креативная группа работала...

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е. Я ничего не подпишу.

Лена смотрит на Федора.

Ф е д о р (пытаясь улыбаться). У нас больше нет времени. Мы уже месяц с вами мучаемся.

Л е н а (поправляет). Общаемся.

Ф е д о р. Общаемся. Вы отказываетесь заполнять брифы. Сами не знаете, что хотите. Вы поймите, мы не обязаны разрабатывать пятнадцать концепций.

В этот момент у женщины звонит телефон. Она берет трубку.

Ж е н щ и н а в в о д о л а з к е. Да, Алексей. Ну как дела — отвратительно! Федор пытается подсунуть нам халтуру. А Лена несет ахинею.

Слушает. Федор трет лицо руками. Встает, неожиданно грубо вырывает трубку из рук женщины.

Ф е д о р (в телефон, спокойно). Лёш, тут дама не в адеквате. От кого они, я забыл? (Разочарованно.) А... Пфф... Ну тогда я отказываюсь с ними работать. Хорошо.

Выключает телефон. Кидает перед женщиной на стол.

Ф е д о р (жестко). Идите на хрен в другое агентство.

Садится. Закуривает. Спокойно смотрит на женщину. Женщина задыхается от возмущения, вскакивает. Смотрит на мужчину. Мужчина, опустив глаза, сидит на месте. Женщина, громко хлопнув дверью, выходит.

Ф е д о р (мужчине). Вы директор?

Мужчина кивает головой.

Ф е д о р. А эта? (Кивает головой в сторону двери.)

Д и р е к т о р (растерянно). Товаровед.

Федор матерится губами. Раздраженно бросает распечатки.

Ф е д о р. Подписывайте или расстаемся.

Директор растерянно смотрит на распечатки концепций.

Д и р е к т о р (показывая на вариант комиксов). А это будет продавать?

Федор пожимает плечами. Директор показывает на первый вариант.

Д и р е к т о р. А это?

Федор снова пожимает плечами.

Д и р е к т о р. А почему?

Ф е д о р (устало). Потому что лекарство ваше — херня. Но в понедельник утром мы должны сдать в печать стикеры, чтобы через три дня они висели в метро.

Д и р е к т о р. Тогда комиксы.

Федор кивает головой. Лена передает ему ручку и распечатку. Мужчина подписывает.

Ф е д о р. Спасибо. Лена вас проводит.

Мужчина забирает портфель. Пожимает Федору руку. И, косясь на попу улыбающейся Лены, выходит. Федор вскакивает, хватает ноутбук, замахивается, чтобы ударить о стену, но не решается. Ставит его на стол, отсоединяет провода. Выключает проектор. Садится. Перед ним появляется шарик с рожицей. Федор смотрит на него. Вытаращивает глаза и улыбается, широко открыв рот, изображая рожицу на шарике. Потом устало закрывает лицо руками.

Моросит дождь. Федор и Лена стоят на ступеньках, курят. Федор держит рвущийся из рук от ветра шарик.

Л е н а (буднично). Ну что, ко мне? К тебе?

Ф е д о р (смотрит на часы). А муж где?

Л е н а (равнодушно). На даче.

Ф е д о р (задумчиво смотрит на пустую парковку). Я прогуляюсь.

Л е н а (пожимает плечами). Ну тогда пока.

Машет на прощание рукой. Укрываясь от дождя пластиковой папкой, бежит к машине. Федор смотрит ей вслед. Поднимает воротник пиджака. Выходит под дождь.

Федор идет с шариком по залу большого магазина игрушек. Завороженно смотрит на полки с машинами. Снимает большой бронетранспортер, возит по полке, вытягивая губы, изображая звук движущейся машины. Наталкивается на маленькую девочку, серьезно и осуждающе смотрящую на него. Ставит машинку обратно на полку...

Останавливается перед большой железной дорогой. Стоит, с восторгом рассматривая поезд, проезжающий через тоннели, мосты и дороги. Рядом стоит мальчик лет шести, с таким же выражением лица наблюдающий за поездом...

Федор внимательно наблюдает за продавщицей, показывающей, как из маленьких мягких частей собрать огромную модель реактивного самолета, нарисованную на картинке. В корзине лежат несколько книжек-раскрасок и упаковка карандашей.

Небо очень низкое. Серое. Федор идет по оживленной улице. В руках несет большую коробку с конструктором самолета и шарик. Разглядывает себя в окнах магазинов, периодически останавливаясь и поправляя челку. Проходит мимо светящегося салона причесок. Возвращается, заходит.

Через окно салона видно, как Федор появляется в зале вместе с администратором, указывающим на свободное кресло у окна. Садится. Кладет на окно конструктор, привязывает шарик. Появляется высокая рыжеволосая молодая женщина в коротком халате. Что-то спрашивает у Федора. Он пожимает плечами. Женщина, улыбаясь, начинает предлагать варианты, приподнимая и двигая в разные стороны его челку. Федор отрицательно качает головой. Потом смотрит на раскачивающийся от фена шарик, показывает на него рукой.

Еще светло. Небо по-прежнему темно-серое, низкое и давящее. Федор, стриженный под новобранца, стоит на мосту, курит, смотрит на воду, облокотившись на решетку. Шарик сильно развевается на ветру.

Звонит телефон. Вместо обычного звонка — особенная мелодия. Федор долго не снимает трубку, слушая мелодию. Выбрасывает сигарету в воду. Отвечает.

Ж е н с к и й г о л о с (с иронией). Кораблев, у тебя снова на мой вызов фашистские марши установлены? (Федор молча качает головой. Улыбается.) Ты ничего плохого сейчас не делаешь?

Ф е д о р. Курю.

Ж е н с к и й г о л о с. Это ужасно.

Федор снова кивает головой. Некоторое время стоит молча, держит трубку плечом. Из трубки слышны звуки проезжающих машин.

Ф е д о р. А ты где?

Ж е н с к и й г о л о с. На мосту стою. У нас солнце садится.

Ф е д о р. А у нас нет солнца. Вообще.

Ж е н с к и й г о л о с. Ложись сегодня спать пораньше.

Федор кивает головой.

Ж е н с к и й г о л о с. Пока.

Ф е д о р. Пока.

Слышны короткие гудки.

Федор кладет телефон в карман. Берет конструктор, спускается по мосту. Смотрит на вырывающийся шарик. Снимает петлю с ладони, отпускает шарик. Шарик быстро поднимается, улыбаясь дурацкой улыбкой. Федор смотрит ему вслед.

Открывается входная дверь. На пороге квартиры появляется Федор в футболке с надписью «Все это рок-н-ролл», прислоняется виском к косяку двери. Перед ним стоит худенькая женщина лет шестидесяти в стареньком халате, собственноручно связанных пестрых шерстяных носках (Мама). Очки с широкими сильными линзами подняты на макушку. Женщина близоруко щурится, глядя на Федора.

Ф е д о р. Мам, ты почему опять не спрашиваешь, «кто»?

Женщина улыбается, пожимает плечами. Целует и обнимает Федора. Начинает суетиться, доставать старенькие потертые мужские тапки, причесывать выбившиеся пряди волос.

М а м а (с нежной укоризной). А ты почему не позвонил, что заедешь?

Федор стоит, не двигаясь, наблюдает за женщиной. Рассматривает чистенькую, но убогую прихожую двухкомнатной квартирки, в которой давно не было ремонта. Модные двадцать с лишним лет назад обои «под кирпич». Старенькое трюмо с пожелтевшим зеркалом. Полки с книгами с обеих сторон коридора. Федор громко вздыхает. Начинает снимать кроссовки.

Ф е д о р. Я звонил. Где опять твой телефон?

Женщина неопределенно показывает в сторону комнаты.

М а м а. Он сегодня опять пиликал. Удали мне все эти (морщится) эсэмэски.

Федор ухмыляется. Кивает головой. Садится на ветхую тумбочку рядом с трюмо. Нежно смотрит на маму.

Ф е д о р. А где халат, который я подарил?

Мама смущенно опускает глаза.

М а м а. Да он нарядный такой, дорогой. Пусть лежит.

Гладит Федора по голове и небритым щекам.

Ф е д о р. Носи его, пожалуйста.

Мама кивает головой. Федор встает. Женщина рядом с ним кажется совсем хрупкой и маленькой.

Ф е д о р. Мамуль, я переночую у тебя?

М а м а (тревожно смотрит на сына). Что-то случилось? И почему ты такой (подбирает слово) стриженый?

Ф е д о р. Нормально все. (Проводит рукой по ежику на голове.) Только есть очень хочется. Пожаришь картошечки?

Мама кивает головой. Суетливо уходит на кухню. Федор медленно идет по коридору, заглядывает сначала в одну комнату. На диванчике, покрытом клетчатым пледом, разложены рулоны ватманов со схемами. Федор недовольно морщится. Переводит взгляд на экран большого нового плоского телевизора. На экране — Янковский раскачивается на веревке и прыгает в реку. Федор проходит в другую комнату.

Федор заходит в комнату. Закрывает за собой дверь. На стенах — его детские рисунки (среди них много набросков спортивных машин). Над кроватью — фотографии Цоя и Майка Науменко. Плакат «Нирваны». Гитара, перемотанная изолентой. В углу стоит старинное, сильно потертое пианино. Напротив всю стену занимает стеллаж с книгами. Федор снимает гитару, проводит по струнам. Гитара расстроена. Федор настраивает ее. Достает из-за грифа медиатор, зажимает аккорд, проводит по струнам. Играет проигрыш, поет, очень похоже копируя манеру исполнения Виктора Цоя:

Рок-н-ролльное время ушло безвозвратно,

Охладили седины твоей юности пыл.

Но я верю и верить мне в это приятно,

Что в душе ты остался таким же, как был.

А когда-то ты был битником, у-у-у,

Когда-то ты, ты был когда-то битником.

Вешает гитару на стенку. Подходит к пианино. Открывает крышку, смахивает с клавиш пыль. Начинает играть «Сентиментальный вальс» Чайковского, во время игры садится. Играет серьезно, вдумчиво, но неожиданно переходит на собачий вальс. Проводит рукой по клавишам, как будто стирая все, что он сейчас сыграл. Оставив крышку открытой, встает, подходит к стеллажу с книгами, достает книжку английских диалогов. Начинает смешно изображать в лицах разговор трех людей. Его произношение чистое, интонации правильные. Федор получает заметное удовольствие от процесса перевоплощения и спонтанной игры. Внезапно струна на висящей гитаре рвется и скручивается, комната наполняется звенящим пронзительным звуком. Федор вздрагивает, морщится, трясет головой, как будто пытаясь стряхнуть с себя этот звук.

Федор сидит за столом в уютной крошечной кухне. С удовольствием ест жареную картошку. Мама сидит напротив, с улыбкой за ним наблюдает. Придвигает ближе овощи, хлеб и масло. Федор, не переставая жевать, кивает. Мажет хлеб маслом, сверху кладет кусочек помидора. С удовольствием откусывает.

Ф е д о р. Ты почему опять дома работаешь?

М а м а (перестает улыбаться, неожиданно жестко). Хорошая работа, я не могла отказаться.

Ф е д о р (серьезно). Мам, а глаза? И вообще, сколько они тебе за это платят?

М а м а. Много. Восемь тысяч.

Ф е д о р (с иронией). Надеюсь, долларов?

Мама подходит к плите. Начинает сердито заливать на раскаленную сковороду тесто. Белые пятна моментально превращаются в рыхлые пышные оладушки. Федор по-детски радостно наблюдает за этим процессом.

М а м а (сухо). Я не понимаю, откуда в тебе столько этой пошлости и пижонства. Рублей, Феденька, рублей. Для нас, пенсионеров, это огромная сумма.

Мама перекладывает готовую партию оладьев на тарелку. Федор тут же вскакивает и, обжигаясь, съедает один из них.

Ф е д о р. Мам, ты никак не хочешь понять. Уже нет таких цен за проектную работу.

Мама, поджав губы, продолжает жарить оладьи. Федор смотрит на ее прямую спину.

Ф е д о р. Ну хоть этой зимой вам отопление включат на работе?

Мама пожимает плечами.

Ф е д о р. Все, уходи на хрен оттуда. Это издевательство.

М а м а (резко поворачивается). Да, это издевательство. Да, нас всего шесть старух, которые работают за гроши в заброшенном корпусе погибшего и разворованного оборонного завода. Но это наша работа. (Отворачивается, но тут же снова резко поворачивается.) Я единственный оставшийся в живых специалист в стране, который занимается этой темой. Да, я не умею жить по вашим современным законам. Но пока ко мне приходят люди и просят помочь, я буду работать. И буду чувствовать себя хоть кому-то нужной. Я не нужна ни тебе, ни Лизочке. А им нужна.

Поворачивается. Выбрасывает сгоревшую партию оладьев в ведро. Протирает сковородку. Заливает новую партию. Федор задумчиво двигает по тарелке картошку.

М а м а. И не надо диктовать, что мне делать. Я не лезу в твою жизнь. Я не спрашиваю, сколько стоит твоя новая машина. И сколько стоят твои обеды в ресторанах. Я даже думать об этом не хочу. Вероятно, это твоя компенсация за нищее детство с родителями-инженерами.

Ф е д о р. Ма, ну что за ерунда.

М а м а (снимает готовые, заливает новые оладьи). Да, я никогда не думала, что ты вырастешь таким. Бог дал талант... (Федор поднимает глаза к потолку.) Сначала бросил музыкальную школу, захотел рисовать — я слова не сказала. (Федор начинает тихонечко насвистывать Oh Mammy Blue.) С таким трудом поступил

в Муху — бросил на четвертом курсе. Нет, я все понимаю, семью живописью было не прокормить. Но то, чем ты сейчас занимаешься...

Ф е д о р (перебивает). Это тоже искусство.

М а м а (размахивая ложкой, возмущенно). Это не искусство. Это ты себя так оправдываешь.

Ф е д о р (подскакивает к плите и хватает еще один оладушек). Будем снова ссориться? Мамуль, ну надоело, правда. Каждый раз одно и то же.

Потом внимательно смотрит на маму. Улыбка сходит с его лица.

Ф е д о р. Мам, я прихожу к тебе, когда мне плохо. А после таких разговоров становится еще хуже.

Садится за стол. Закуривает сигарету. Мама смотрит на Федора, пытается что-то сказать, но не находит слов.

М а м а (снова поворачивается к плите, спокойно). Отца давно видел?

Ф е д о р. Месяца два назад.

М а м а (сухо). Здоров?

Ф е д о р. Говорит, здоров. Да даже если не здоров. Вы же оба никогда ничего не скажете.

Мама выставляет на стол тарелку с готовыми дымящимися оладьями. Чашки с чаем. Достает сметану. Садится напротив Федора. Оба улыбаются, но гармония, которая была вначале, разрушена. И они неловко молчат. Едят оладьи.

М а м а (вдруг вспоминает). Артем звонил вчера.

Ф е д о р. Темыч? Чего хотел?

М а м а. Тебя потерял. (Смущенно машет рукой.) Прости, все забыла. Мишка ваш приехал.

Федор надевает кроссовки в коридоре. Расстроенная мама стоит рядом.

М а м а. Феденька, может, ты завтра заедешь. Как-то и не пообщались толком.

Федор целует маму. Качает головой.

Ф е д о р. Не могу. На неделе как-нибудь... (Вспоминает.) Давай телефон по-смотрю, что там пиликает у тебя.

Мама уходит за телефоном. Федор рассматривает свою новую стрижку в зеркале трюмо. Оглядываясь, засовывает денежные купюры под стаканчик с расческами. Возвращается мама с новой моделью телефона в руке.

М а м а. Старый был такой хороший, понятный. Этот красивый, но пищит все время. Спасибо, конечно. Но надо было проще. Зато телевизор какой... Только дорогой, наверное, очень.

Федор смотрит на экран телефона. Щелкает кнопками. Улыбается. Читает.

Ф е д о р. «Бабуля, папа здоров. Только грустный (без „т“, естественно, грамотейка) и небритый. Лиза». (Маме.) Какая добрая девочка — заложила отца бабушке. Папа здоров, но опять с бодуна. (Снова щелкает кнопками.) Он пиликал, потому что приходили эсэмэски. Я поменял сигнал, больше пиликать не будет. Понимаешь?

Мама слеповато, с растерянно-виноватой улыбкой смотрит на Федора. Федор не выдерживает этого взгляда. Отводит глаза. Обнимает маму.

Ф е д о р. Прости, мамуль, опаздываю уже. Я позвоню.

Пытается открыть входную дверь, дергает разболтавшийся замок.

Ф е д о р (недовольно). Все разрушается.

Дверь со скрипом открывается.

Федор с мамой выходят на лестничную площадку к лифту. Мама прижимается к Федору. Крепко обнимает его. Снова пытается что-то сказать, но не находит слов и просто целует его в щеку, сильно привстав на цыпочки. Федор тоже пытается что-то сказать, но просто машет рукой, заходит в раскрывшиеся двери лифта.

М а м а. Ребятам привет передавай. И Поленьке.

Федор стоит в лифте, широко улыбается. Изображает космонавта в ракете, с серьезным лицом медленно машет рукой «в скафандре». Мама иронично улыбается, качает головой. Двери лифта смыкаются перед Федором. Лифт остается стоять на этаже. Мама перестает улыбаться. Глаза наполняются слезами. Дверь снова открывается. Федор стоит, прижавшись плечом к стене кабины.

Ф е д о р. Мам, а хочешь, как-нибудь в театр сходим? Ну там... или в кино. Или просто погуляем. На машине покатаемся, а?

Дверь лифта снова закрывается. И тут же открывается.

Ф е д о р. Лизка так на тебя похожа...

Дверь снова закрывается и открывается.

Ф е д о р. Ты не думай, у меня все нормально. Просто устал. На работе...

И вообще...

Мама растерянно смотрит на Федора. Прикусывая губы, чтобы не расплакаться. Кивает головой, улыбается сквозь слезы.

Ф е д о р. Ну ладно. (Снова широко улыбается.) Пока.

Мама еще раз кивает.

Двери лифта закрываются. Федор прижимается лбом к кабине. Несколько секунд стоит, не двигаясь, потом, не глядя и не отрываясь, нажимает кнопку.

Ф е д о р (считает этажи). Семь, шесть, пять, четыре, три, два, один.

Лифт останавливается. Двери открываются.

Ф е д о р. Пуск.

Расправляет плечи. Натягивает улыбку. Выходит из лифта.

Большой сверкающий зал модного клуба. Гремит музыка. В центре — на танцполе — танцуют несколько юных оголенных девушек. Федор пробирается между столиками. Машет рукой. В дальнем углу на мягких диванах сидят трое молодых мужчин. Высокий, плотный (Артем), невысокий, худой, с седыми висками (Сергей) и упитанный, в нелепых очках, с лохматой редкой бородкой (Миша). На столике стоит бутылка текилы и тарелка с нарезанным лимоном.

Ф е д о р (подходя к столику, громко, через музыку). Вы чего не закусываете?

Обнимается с Мишей, жмет руки Артему и Сергею. Садится.

Ф е д о р (Мише). Надолго приехал?

М и ш а. Что?

Ф е д о р. Надолго?

М и ш а (смотрит на часы). С восьми часов.

Ф е д о р (качает головой). Ты надолго приехал?

М и ш а (дотрагивается до ушей). Что?

Федор вздыхает, смотрит на Артема и Сергея, наблюдающих за танцующими девушками. Машет руками над головой, привлекая внимание друзей.

Ф е д о р (громко). Поехали ко мне!

Миша радостно кивает, вскакивает. Артем с Сергеем морщатся, лениво поднимаются.

А р т е м. Только отдыхать начали! (Кивает головой в сторону танцпола.)

Ф е д о р (ухмыляется, обнимает Артема за шею). И это говорит примерный отец семейства. Тебе срок дадут больше, чем их (показывает головой на танцующих девушек) настоящий возраст!

Федор, Артем, Сергей и Миша стоят на ступеньках клуба среди нарядной студенческой толпы. Ребята курят и довольно улыбаются свежему воздуху и тишине.

А р т е м. Хорошо... Это, наверное, и есть старость, когда радуешься тишине и покою. Я в прошлом году был на рок-фестивале. Жена с работы принесла билеты, VIP-ложа, все дела. А в перерыве решил коньячку себе купить. Стою в очереди среди подростков. Слушаю их разговоры. Чувствую себя старпером и последним уродом в этом костюме с галстуком. И что на меня нашло, не знаю, вдруг говорю: «А я был на концерте Цоя». Вся очередь замолкает. Кто с недоверием, кто с ужасом, кто с восхищением на меня смотрит. И вдруг такой взрослый уже парень, одного со мной роста, почти с усами, ухмыляясь, отвечает: «А я тогда еще не родился». И все заржали.

Артем пытается засмеяться, но улыбка у него получается какая-то растерянная. Его никто не поддерживает. Только Миша улыбается чему-то своему.

Ф е д о р (задумчиво). А я помню. В СКК. Серега потом у «Парка Победы» с «алисоманами» бился.

Все как-то одушевляются. В глазах появляются искорки задора.

А р т е м. А в ментуру мы тогда попали?

С е р г е й. Не, после «ДДТ». И у меня тогда уже паспорт был.

Всех почему-то очень веселит слово «паспорт». Они одновременно выбрасывают сигареты. Двигаются вдоль стоящих машин.

М и ш а (гордо). Мне тогда два зуба выбили.

А р т е м. И ты почувствовал себя диссидентом и решил свалить из этой страны?

Миша радостно улыбается, пытается обнять Артема, но случайно цепляется своей нелепой широкой курткой за зеркало машины. Дергает. Срабатывает сигнализация. Он испуганно дергает еще раз. Артем спокойно снимает зацепившийся кусок.

А р т е м. Шпаной калининского района был, таким и остался. Мишань, во что ты одет? Или это последняя мода на Манхэттене?

Федор останавливается у своей машины. Сергей пренебрежительно смотрит на нее.

С е р г е й (зло). Вот сколько надо украсть, чтобы купить такую машину? Пашешь, пашешь целыми днями, а кроме «Опеля» в кредит все равно ничего не светит.

Сергей со всей силы пинает колесо машины. Федор ухмыляется.

Ф е д о р (с издевкой). И не говори, Серега. Разворовали страну. Понакупали крутых тачек. Не, нам, простым пацанам, не светят такие машины.

А р т е м. Да пижонство одно. На хрена такая в городе. Жрет, наверное...

Ф е д о р. И ты тоже, Тема, прав. Пижонство. И жрет много. По городу двадцать, на трассе пятнадцать.

М и ш а. А мне нравится.

Ф е д о р. Нравится? Ну, Мишань, тогда садись. (Федор достает ключ, со звуком открывает замок.) А эти зануды на такси поедут.

Федор улыбается. Все остальные с удивлением смотрят на машину.

А р т е м. А «Пассат» где?

Ф е д о р. В металлолом сдал. 80 процентов повреждений.

А р т е м. Когда успел? И сам как?

Ф е д о р. Два месяца назад. Сам живой, как видишь.

С е р г е й (заглядывая в салон). Кожаный?

Ф е д о р (с иронией). Из кожи мраморного новозеландского питона. Поехали, еще в магазин — дома ничего нет. И Ярика заберем из редакции.

На просторной коммунальной кухне за столом — Федор, Артем, Миша, Сергей, нарядная Идея Марковна и высокий темноволосый молодой человек с тонкими чертами лица (Ярослав). На столе — бутылка водки. Разнообразная закуска. Федор сидит хмурый, перед ним стакан с соком, курит. Сергей прислонился виском к стене, Миша, расплющив лицо, опирается на кулак. Артем, выпрямив спину, громко хорошо поставленным голосом поет, Ярослав ему подпевает. Идея Марковна с тревожной нежностью смотрит на ребят.

А р т е м. «Не для меня цветут сады, в долине роща расцветает. (Вместе с Ярославом.) Там соловей весну встречает. Он будет петь не для меня...»

Артем делает паузу, переводит дыхание. Но не успевает запеть следующий куплет — его перебивает Сергей.

С е р г е й. Юрик Карташов из «Б» застрелился.

Все моментально переводят взгляд на Сергея.

Ф е д о р (роняя сигарету). Как?

С е р г е й. В день рождения пришел домой. Посидел с родственниками, вышел в комнату... Из табельного оружия.

Я р о с л а в. А откуда у него табельное оружие?

С е р г е й. Он же мент. Майором уже был... Говорят, чеченский синдром.

Артем наливает всем водку. Федор задумывается. Пальцами показывает, что ему тоже немного налить. Не чокаясь, молча, выпивают.

А р т е м. А я у магазина Алексеева встретил, сидел то ли пьяный, то ли обдолбанный... Грязный, рваный. Давно уже.

М и ш а. Победитель районной олимпиады по физике. На два балла меня обошел.

Я р о с л а в. А Артур... этот..., который блюзы кайфово играл... Массажистом стал.

С е р г е й. Юлька Макеева меня в «вконтакте» нашла. Трое детей... И о чем говорить, непонятно. Прислала мне рецепт «очень вкусного» миндального печенья. Пизцец. (Идее Марковне.) Сорри.

А р т е м (закуривая). Мне кажется, наши девчонки вообще как-то покрепче нас будут...

С е р г е й. Ну да, они в горящие избы, коней наскоку... А мы никчемные мудаки...

Я р о с л а в. Я тут с одной барышней познакомился...

А р т е м (перебивает, удивленно). Ты, с барышней?

Я р о с л а в. Иди ты... Короче, она юрист. Квартира, машина, собачка... Чувствую себя альфонсом. (Ухмыляется.)

А р т е м. А, может, просто работу нормальную найдешь? Какая-то жизнь у тебя, Ярик... Как в 70-е годы. Журналист в областной газете с окладом двадцать тысяч рублей...

Я р о с л а в. Двадцать две...

А р т е м. Ну это, конечно, другое дело... Живешь с родителями и братом. Зашибись...

И д е я М а р к о в н а. Что ты привязался? Славик другой, не такой, как вы... Стихи пишет, я его в «Звезде» читала недавно.

С е р г е й (зло). Кому нужны эти стихи и статейки в газете, когда у мужика в тридцать три года ни семьи, ни дома, ни детей...

Ярослав пытается что-то ответить, но просто машет рукой. Все замолкают, задумываются...

И д е я М а р к о в н а. Вы хоть на кладбище съездили бы, пока все собрались.

Ребята кивают.

И д е я М а р к о в н а. Сколько лет-то уже прошло?

С е р г е й. Десять.

И д е я М а р к о в н а. Такой хороший мальчик был. И так по глупости... У нашего Ивана Трофимовича внук тоже наркоман. (Вспоминает, со смехом.) А как вы на последнем звонке напились. И мы с Надеждой вас в чувство приводили.

Ребята улыбаются.

Я р о с л а в. Мировая у тебя бабушка была, Федь. Ну... (Поднимает рюмку.)

Не чокаясь, выпивают.

И д е я М а р к о в н а. И Полина к ней все пошептаться бегала.

Все разом оживляются.

С е р г е й. А Полинка-то как?

М и ш а (мечтательно). Полина Соколова.

Федор улыбается. Достает телефон. Включает громкую связь. Набирает номер. Долго никто не отвечает.

Ж е н с к и й г о л о с (сонно). Алё.

Ф е д о р (прижимает палец к губам, просит, чтобы все замолчали). А что ты делаешь?

Ж е н с к и й г о л о с. Сплю.

Ф е д о р. Уже не спишь. Поговорим?

Ж е н с к и й г о л о с. Что-то случилось?

Ф е д о р. Ничего не случилось. От мамы привет.

Ж е н с к и й г о л о с (зевая). Спасибо. Ей тоже огромный привет.

Ф е д о р. А почему ты не говоришь, что я бессовестная скотина и снова тебя разбудил?

Ж е н с к и й г о л о с (внезапно бодро). Надоело. Понимаешь, Кораблев, что такое совесть, мы проходили в пятом классе. Подозреваю, в это время вы с Темой курили за гаражами.

А р т е м. Я в пятом классе еще не курил. Это Серега.

Ж е н с к и й г о л о с (радостно). Темочка, родной, привет!

С е р г е й. А я уже тогда бросил.

Я р о с л а в. Мы вместе бросили...

Ж е н с к и й г о л о с. Сережка... Ярик... Мальчики мои любимые! Вы не пред-ставляете, как я вас рада слышать.

Федор подносит телефон к Мише, он смущается, краснеет.

М и ш а. А меня, наверное, не узнаешь уже.

Ж е н с к и й г о л о с. Хм... Не-а.

М и ш а. Вот, лучших друзей-таки забывают...

Ж е н с к и й г о л о с. Мишаня, господи. Откуда?

Ф е д о р. Оттуда.

Ж е н с к и й г о л о с (недовольно). Я с тобой отдельно на эту тему поговорю. А кто еще?

И д е я М а р к о в н а. Я еще, Полиночка. Куда без меня.

Ж е н с к и й г о л о с. Как они, Идея Марковна?

И д е я М а р к о в н а (разглядывая ребят). Красивые. Пьяненькие. Мишка с бородой...

Ж е н с к и й г о л о с. С бородой? А Темка толстый?

А р т е м. Я не толстый, я представительный. Вот Серега весь седой.

С е р г е й. Я седой. А ты лысый. (Возятся, в шутку дерутся с Артемом.)

Я р о с л а в. Полинка, ну как ты там в Москве?

Ж е н с к и й г о л о с. Я? (Шмыгает носом.) Хорошо...(Слышно, что она начинает плакать.) Ра-бота-ю-у...

Начинает плакать сильнее и не может ничего сказать. Все растерянно смотрят на телефон. Федор выключает громкий звук. Выходит с телефоном в коридор.

А р т е м (задумчиво). Что-то новенькое.

С е р г е й. А чего Федька-то опять тянет?

И д е я М а р к о в н а. У нее и без Федора проблем хватает.

Ребята заинтересованно слушают. Идея Марковна сомневается, но продолжает.

И д е я М а р к о в н а. Ведь год терпела, никому ничего не говорила. Прибежит, улыбается, как всегда, все у нее отлично... Потом... выяснилось, что у мужа роман на работе. И она уехала. Такая девочка...

А р т е м. Да, дождалась наша принцесса принца на белом коне... В двенадцать ночи конь превратился в ржавый «жигуленок», а принц в обычного бытового мудака.

М и ш а. Я на ней женюсь. (Все смеются.) А что? Я хорошо получаю. Купим дом в Бруклине. Мама моя ее очень любит...

Я р о с л а в (со смехом). Если мама любит — тогда надо обязательно жениться.

Появляется мрачный Федор, садится.

Ф е д о р. Всем еще раз привет. Просто устала на работе.

С е р г е й. Тут Мишаня на Полинке жениться собрался. В Америку ее увезет. Гопников таких вот лохматых нарожают.

Федор не поддерживает шутку. Допивает маленький глоток водки.

Ф е д о р (зло). Сам женюсь.

И д е я М а р к о в н а. Куда вам снова жениться. Мальчишки еще. Нарожали детей, побросали семьи, болтаетесь теперь, как... (Ярославу.) И ты тоже... (Машет рукой.) Вот, один Артем молодец...

Артем натянуто улыбается. Кивает головой.

М и ш а. Я алименты плачу.

С е р г е й. А я не плачу, что ли? У меня вся зарплата — кредит за машину, кредит за квартиру, кредит за второе высшее первой жене, кредит за путешествие второй жене и ребенку. И все. А я не ворую... Все вокруг воруют и живут по-человечески...

А р т е м. Серега, блядь. Сорри, Идея Марковна. Ну, достал в самом деле... Кто ворует-то? Кто? Я не ворую. Федька не ворует. Мишка если только у Билла Гейтса из карманов сигареты тырит.

М и ш а. Он не курит.

А р т е м. Ну тем более...

С е р г е й. Вот мы в дерьме все и живем. И сами мы — дерьмо.

Артем раздраженно морщится. Федор наблюдает за ребятами через растопыренные пальцы.

Я р о с л а в (забирая рюмку у Сергея). Все, тебе хватит сегодня.

А р т е м (задумчиво). А ведь мы, действительно, не знаем, кто мы есть. Раньше верили в наше светлое будущее. Были Серега, Мишаня, Федька, Ярик. А потом нам сказали: «Все, ребята, вот новые правила жизни — живите». И мы начали приспосабливаться, нарастили новую кожу, апгрейтили себе мозги. Вон Федор подстригся — сразу на себя стал похож. Как шелуха какая-то чужая спала... (Делает паузу, один выпивает, закусывает огурцом. Все остальные наблюдают за его действиями.) И все у нас внешне хорошо, а внутри...

М и ш а. Мне кажется, в России стало хорошо жить. Но страшно. Хотя мне и там страшно. И все бессмысленно как-то...

Сидят молча, курят.

И д е я М а р к о в н а (возмущенно). А я не понимаю, что такое «бессмысленно». И проблем ваших не понимаю. Мы пережили блокаду, я всю юность прожила с клеймом «дочь космополита», мой первый муж умер от инфаркта в тридцать лет, когда его исключили из партии, пятнадцать лет не печатали второго мужа.

Но мы все равно жили, работали, боролись, и в этой жизни был смысл.

Я р о с л а в. Вы знали, кто вы есть, к чему стремиться и с чем бороться, что хорошо и что плохо. И мы тоже живем и работаем. Но мы не знаем, зачем и для чего...

С е р г е й (перебивает). Мы ничего не знаем. Пресса вся продажная. И Путин этот со своей «Единой Россией» и «Газпромом». Мафия. И все воруют.

Ф е д о р (устало смотрит на друзей). Все, хватит, собирайтесь. Развезу вас по домам.

Я р о с л а в. Я прогуляюсь.

М и ш а. Я с Яриком.

Сергей пожимает руки сидящим впереди Федору и Артему.

С е р г е й. Федь, ну ты на звонки хоть иногда отвечай. (Федор кивает.) И к Лёшке на кладбище... все-таки надо... Ладно, созвонимся.

Сергей вылезает из машины. Федор заводит мотор, трогается с места.

А р т е м. После второго развода у него крыша поехала. Невозможно общаться... И пьет почти каждый день.

Федор хмуро слушает Артема.

А р т е м. Налево теперь.

Федор удивленно поворачивает голову.

А р т е м. Что смотришь? Да, я не живу дома.

Федор поворачивает налево. Некоторое время едут молча. Закуривают.

Ф е д о р. Ничего рассказать не хочешь?

А р т е м. Да нечего рассказывать. Ушел я от Ольги.

Ф е д о р. К той?

А р т е м. Нет. Квартиру снимаю.

Ф е д о р. Давно?

А р т е м. Три месяца.

Ф е д о р. И что теперь?

Артем пожимает плечами.

А р т е м. Я не знаю. (Кричит.) Я не знаю, что мне делать... Мать со мной не разговаривает. Дениске сказали, что я в командировке.

Ф е д о р. А Ольга?

А р т е м. Ольга... И только Ольга делает вид, что ничего не произошло. Кризис, говорит, у тебя, подожду, сколько надо.

Ф е д о р. А эта?

А р т е м. Истерит каждый день по телефону. Что-то требует...

Ф е д о р. Так, может, вернешься?

Артем пожимает плечами.

А р т е м. Устал я. Галлюцинации какие-то по ночам. Если не работа, свихнулся бы, честное слово...

Федор и Артем сидят в машине у дома Артема. Курят.

А р т е м. Может, зайдешь все-таки?

Федор отрицательно качает головой.

Ф е д о р. В другой раз.

Артем ухмыляется, качает головой.

А р т е м. А... в другой раз. Опять через полгода? Вот объясни мне, Федя, почему лучшие друзья видятся раз в полгода, а вокруг каждый день одни чужие лица...

Федор не находит, что сказать. Пожимает плечами.

Ф е д о р (поворачиваясь к Артему). Темыч, может, тебе деньги нужны. Ты это...

Артем смотрит ему в глаза. Качает головой. Улыбается. Молча выходит из машины.

Федор трогается с места. Подъезжает к перекрестку. Включает проигрыватель. Слышна песня «Прекрасное далеко». Горит красный свет. Федор закуривает. Смотрит на другие светофоры на перекрестке — во все стороны горит красный свет. Смотрит на знаки. Нерешительно трогается с места. Но тут же резко тормозит прямо перед перекрестком. Все светофоры зажигаются мигающим желтым, потом зеленым и снова красным. Федор с недоумением смотрит на переключающиеся светофоры. На капли дождя, сбегающие по лобовому стеклу. И начинает плакать. Не жалобно по-детски и не сдержанно по-мужски. Как-то просто по-человечески горько и беспомощно. Сначала кулаком стирает слезы со щек. Закрывает лицо руками. Проезжающие машины притормаживают, объезжают. Но Федор не обращает на них внимания. Вздыхает. Вытирает слезы ладонями. Под последние слова «в прекрасное далеко я начинаю путь» заводит машину, трогается с места.

Моросит дождь. Над дорогой склоняются высокие сосны, между которыми мелькает темно-серая плоска залива. Федор едет на большой скорости, неровно вписываясь в повороты и постоянно обгоняя машины по встречной полосе. Он явно получает удовольствие от машины и дороги. Громко играет песня про Буратино. На торпеде лежит диск с детскими песнями. На пассажирском сиденье — молодая светловолосая женщина в джинсовом костюме. Она спокойно подпиливает ногти, не обращая внимания на громкую музыку и манеру езды Федора.

На заднем сиденье видна коробка с конструктором. Лицо Федора напрягается.

Он сбавляет скорость. Выключает музыку. Прислушивается. Останавливается. Выжимает газ. Слушает. Выходит из машины. Поднимает капот. Смотрит. Закрывает капот. Садится. Трогается с места.

Ф е д о р. Ты глухой стук слышишь?

Ж е н щ и н а (не отрываясь от ногтей, качает головой). Нет.

Федор увеличивает скорость.

Ф е д о р. А сейчас?

Ж е н щ и н а (равнодушно). Ну что, она все-таки сломалась?

Федор резко тормозит.

Ф е д о р. Выходи.

Женщина без эмоций бросает пилку в сумочку, молча выходит. Машина Федора срывается с места. Скрывается за поворотом. Через несколько секунд задним ходом возвращается. Федор выходит. Подходит к женщине. Молча сует ей в карман купюру. Целует в щеку. Уезжает. Женщина спокойно переходит дорогу. Поднимает руку. Договаривается о чем-то с остановившимся водителем, садится в машину, уезжает.

Машина Федора несется на очень большой скорости. На повороте обгоняет автобус и в последний момент уходит от лобового столкновения. Снова выезжает на встречную полосу, обгоняя джип. Вдалеке показывается машина ГИБДД. Проехав мимо машины Федора... разворачивается. Включаются мигалка и сирена.

Федор сидит за столом у большого грязного окна. Смотрит на свою машину, стоящую внизу. Рядом, за старым гудящим компьютером — майор лет сорока, устало вглядывается в маленький монитор. Подпевает громкой оперной арии по радио, активно помогает пению бровями и глазами.

М а й о р (игриво). Кораблев Федор Михайлович, тысяча девятьсот семьдесят четвертого года рождения. А вы у нас, оказывается, злостный нарушитель. Регулярное превышение скорости. Игнорирование знаков. О, и авария два месяца назад была. Что будем делать?

Майор переводит взгляд на Федора. Федор пожимает плечами.

Ф е д о р. А что надо делать?

М а й о р (вздыхая). Надо? Как минимум с правами проститься.

Федор качает головой.

Ф е д о р. Это исключено.

М а й о р (улыбаясь). Серьезное заявление.

Ф е д о р. Я вообще серьезный человек.

В этот момент из куртки Федора громко раздается голос Масяни. «Алё... Кто это? Директор? Да пошел ты в жопу, директор, не до тебя щас...» Майор иронично косится на куртку. Кивает головой в подтверждение слов. Федор вытаскивает телефон.

Ф е д о р. Лёх, я не приеду... Да, случилось... Нет, не как обычно. Потом расскажу. Прости. (Убирает телефон в карман.) Товарищ генерал-полковник, давайте как-нибудь договоримся.

М а й о р. Федор Михайлович, спасибо за повышение в звании. Но ситуация серьезная, даже, я сказал бы, критическая.

Ф е д о р (устало). На сколько критическая.

Майор пишет на бумажке сумму. Показывает Федору. Глаза Федора расширяются, он ухмыляется. Трет лицо руками. Кивает.

Федор сидит за столиком небольшого неуютного пустого кафе. Смотрит в темное окно на дождь. Нервно курит. Перед ним стоит бокал с коньяком. К столику подходит молодящийся седовласый мужчина, за шестьдесят, в спортивном костюме (Отец). Брезгливо оглядывает кафе.

О т е ц. Что домой-то не поднялся? У меня мало времени.

Федор поворачивается. Улыбается. Встает. Обнимает отца. Оба садятся.

О т е ц. Степан был бы рад. И Оксана.

Федор иронично улыбается, делает гримасу. Пытается что-то сказать, но сдерживается.

Ф е д о р. Как дела?

О т е ц. Хорошо.

Ф е д о р. Как Степка?

О т е ц (расплываясь в гордой улыбке). Читать учится. И старается. Не то, что ты в детстве.

Федор грустно улыбается. Опять пытается что-то сказать, но не решается.

Лениво подходит немолодая неряшливая официантка.

Ф е д о р (отцу). Выпьешь?

Отец отрицательно качает головой.

О т е ц. После семи не пью. И курить бросаю. (Брезгливо.) Не дыми на меня.

Официантка медленно уходит. Некоторое время сидят молча. О т е ц (раздраженно). Что ты хотел?

Федор внимательно смотрит на отца. Потом пожимает плечами.

О т е ц. Если денег, денег сейчас нет.

Федор грустно ухмыляется.

О т е ц (ворчливо). Я тебе говорил, что такая машина — это придурь. А если что полетит? На запчастях разоришься. Я тут тоже решил. «Тойоту» хочу новую взять.

Ф е д о р (удивленно). Новую?

О т е ц (испуганно, оправдываясь). Когда деньги за сделку переведут. Но это... не скоро. Сейчас ничего нет. И за гараж только что отдал. И крышу на даче...

И вообще, это я у тебя должен просить, сын. Ты уже взрослый, я старый.

Федор напрягается. Качает головой. Закуривает еще одну сигарету.

Ф е д о р. Не волнуйся, мне не нужны деньги. И с машиной все в порядке. Как Степкино горло?

Отец заметно рад, что тема сменилась.

О т е ц. Возил его к гомеопату. Пьет горошки. Сам напоминает. Не то, что ты, все лекарства со слезами и криком. А мать все тебя защищала...

Федор тушит сигарету и тут же закуривает еще одну.

О т е ц. От тебя слова было не добиться. Закроешься в комнате со своими раскрасками и молчишь. А Степа сядет рядышком, прижмется...

Ф е д о р (зло). Слушай... А что со мной еще было не так? Хотя... Я ладно, я распиздяем был, распиздяем вырос. Но ты... (Громко.) Как из моего самого лучшего, самого доброго, самого умного и отзывчивого папы ты превратился в жадного, равнодушного и чужого мужика? (Встает, бросает деньги на стол). Я просто так пришел. Захотел увидеть. Хреново мне, понимаешь... (Идет к выходу. Оборачивается.) Внучка твоя, о которой ты даже не спросил, привет передавала, спрашивала, как твое давление. А мама... Мама... Все у нее хорошо.

Федор выходит из кафе, громко хлопнув дверью. Отец смотрит ему вслед.

И как-то сразу ссутуливается, сжимается, стареет. Делает жест официантке.

О т е ц. Сто водки и пачку легкого «Винстона».

В этот момент у него в куртке звонит телефон.

О т е ц. Да. (Неожиданно срываясь.) Что значит, «что ему еще надо»? Это мой сын. Мы не виделись два месяца... Всё...

Отключает телефон. Бросает его на стол. Выпивает залпом принесенную водку. Закуривает. Смотрит в окно так же, как смотрел Федор.

Федор устало бредет по плохо освещенной улице. Моросит дождь. У подъезда своего дома замечает сидящую на скамейке девушку. Раздраженно морщится. Останавливается. Девушка растерянно улыбается. Встает, подходит к Федору. Заметно, что она долго его ждала — ее короткие волосы и куртка сильно промокли.

Ф е д о р (раздраженно). Что?

Д е в у ш к а (тревожно смотрит на него). Федя... Я просто не понимаю, что происходит. Ты как-то странно пропал.

Федор тяжело вздыхает, начинает рассматривать окна дома.

Д е в у ш к а (пытаясь улыбаться). Ты не отвечаешь на звонки, сообщения. Что-то случилось?

Ф е д о р (равнодушно). Ничего не случилось.

Д е в у ш к а (растерянно смотрит на него). Ну... а... я тогда не понимаю...

Ф е д о р. Что ты не понимаешь? Ты же умная. У тебя два высших образования.

Глаза девушки наполняются слезами. Она рассматривает Федора, как будто видит его в первый раз.

Д е в у ш к а. Это как-то не по-человечески, Федя.

Федор устало пожимает плечами. Закуривает сигарету.

Ф е д о р (устало). Ты беременна? Беременна — сделай аборт.

Девушка с ужасом смотрит на него. Отрицательно качает головой.

Ф е д о р. Ну, все тогда.

Достает из кармана джинсов деньги, пытается положить купюры в карман девушки. Но она резко отстраняется. Деньги падают на асфальт. Федор разворачивается и уходит к подъезду. У дверей поворачивается, смотрит на разлетающиеся от ветра купюры. Хочет что-то сказать, стоит в нерешительности. Потом резко разворачивается. Заходит в подъезд. Девушка остается стоять на улице.

Федор открывает дверь. Включает свет. Виден длинный обшарпанный коридор питерской коммуналки. Вешает куртку. Устало садится на корточки, спустившись спиной по стенке.

Г о л о с И д е и М а р к о в н ы. Это не Мандельштам, это Гумилев. Я, дорогая моя, еще не в маразме...

Федор встает, не снимая ботинок, проходит на большую кухню. Останавливается в дверях. Идея Марковна стоит у плиты, что-то помешивает, разговаривает по старому дисковому телефону, перемотанному изолентой, и одновременно курит длинную сигарету. Вокруг нее вьется длинный телефонный кабель.

И д е я М а р к о в н а. Нет, недавно, на выставке Саврасова... А для жесткости добавь манку вместо муки. (Через плечо, Федору.) Ты чего так рано? Опять с Алешей поссорились?

Федор молча, переступая через провод, подходит к шкафчику с полустертой надписью «Кораблевы» Открывает. На верхней полке выстроились в ряд маленькие баночки с различными вареньями и медом. На нижней — бутылки: коньяк, виски, текила, водка.

И д е я М а р к о в н а (по телефону). Сейчас, дорогая, ван моумент. (Федору.) Рулет из кабачков и в духовке рыба.

Ф е д о р (устало). Спасибо. Я не хочу ничего.

Федор забирает целую бутылку коньяка. Достает с сушилки над раковиной стакан. Идея Марковна недовольно косится.

И д е я М а р к о в н а. Там есть начатая.

Федор молча выходит из кухни. Слышно, как закрывается дверь. Идея Марковна прислушивается. Задумывается. Идет по коридору, таща за собой телефон и провод. Подходит к комнате Федора. Тихо стучит.

И д е я М а р к о в н а. Федор, что случилось?

Федор не отвечает. Идея Марковна стучит сильнее.

И д е я М а р к о в н а. Федя? Феденька?

Г о л о с Ф е д о р а. А Федора нет. Ему передать что-нибудь?

Идея Марковна прислоняется спиной к двери.

И д е я М а р к о в н а (по телефону). Я перезвоню.

Вешает трубку. Садится на тумбочку рядом с дверью. Задумчиво прислоняется виском к двери.

Длинный коридор, освещаемый только светом из кухни. Из комнаты Федора негромко доносится музыка (Валентина Толкунова, «Если б не было войны...»). Раздается резкий звонок. Звук повторяется. В коридоре появляется Идея Марковна. Включает свет. Останавливается у входной двери. Звонок начинает звонить, не прерываясь. Потом раздается другой звонок, тренькающе-мелодичный. Идея Марковна подходит к двери вплотную. Прислушивается.

Ж е н с к и й г о л о с. Идея Марковна! Откройте, пожалуйста.

Идея Марковна открывает. В коридоре появляется стройная длинноволосая молодая женщина с утомленным, заострившимся лицом (Полина). Целует Идею Марковну в щеку.

П о л и н а. Где?

Идея Марковна кивает головой в сторону комнаты Федора.

П о л и н а. Один?

Идея Марковна, поджав губы, кивает головой. Полина слушает музыку, доносящуюся из-за двери, стучит в дверь. За дверью, кроме музыки, никаких звуков не раздается. Полина стучит еще раз.

П о л и н а. Кораблев!

Прислушивается. Начинает стучать кулаком.

П о л и н а. Федька!.. Феденька!

Снова прислушивается. Дергает дверь. Дверь закрыта.

П о л и н а (Идее Марковне). Где ключ?

Идея Марковна достает ключ из кармана халата. Полина поворачивает ключ в замке, открывает дверь. Сквозняком из распахнутой двери балкона сдувает бумаги с компьютерного стола, раскидывает окурки из наполненной пепельницы, стоящей рядом с кроватью. Стоящий на полу, целиком собранный большой макет самолета «оживает» и начинает катиться навстречу Полине. На кровати лежит Федор с закрытыми глазами. Полина заходит в комнату. Закрывает за собой дверь, не впуская Идею Марковну. Останавливается, тревожно смотрит на коротко стриженного бледного Федора, на работающий старенький проигрыватель, на модель самолета, катающуюся по полу, на разбросанные на полу книжки-раскраски и карандаши. Садится рядом на кровать. Дотрагивается кончиками пальцев до ежика на голове. Федор открывает глаза. Без эмоций смотрит на Полину. На столе звонит мобильный телефон. Федор не реагирует. Снова закрывает глаза. Полина в плаще ложится рядом с Федором, кладет затылок ему на плечо.

П о л и н а. Хреново?

Федор прижимает свою голову к голове Полины.

Полина, в джинсах и футболке, стоит у стола и быстро режет на доске огурец. Рядом сидит Идея Марковна, подперев рукой голову. Курит. Из ванной доносится шум воды и голос Федора, поющего арию Мистера Икса.

П о л и н а. Можно подумать, у меня все зашибись как здорово. (Бросает порезанный огурец в миску. Берет помидор.) Весной было воспаление легких. Он позвонил только один раз. (Поворачивается с ножом в руке к Идее Марковне.) Один раз! (Изображает.) «Ты, это... не болей, Соколова». Про остальное вообще молчу... (После паузы.) А я... Кораблеву плохо... все бросаю, лечу, еду, бегу... (С силой разрезает помидор, задевает палец. Прижимает палец с капелькой крови к губам.

С пальцем во рту.) Даже к маме своей еще не зашла.

Идея Марковна качает головой, оглядывается на дверь ванной. Доверительно наклоняет к Полине голову. Полина продолжает резать салат, периодически сбрасывая овощи в миску.

И д е я М а р к о в н а (заговорщицким тоном). Полиночка, а на прошлой неделе...

Полина недовольно морщится.

П о л и н а (перебивает). Да знаю я, Идея Марковна.

Идея Марковна качает головой. Снова наклоняется к Полине.

И д е я М а р к о в н а. А еще эта рыжая, прости господи, маникюрша...

Полина начинает резать зелень, кивает головой.

П о л и н а. А Иван Трофимович где?

Идея Марковна, обрадованная шансу посплетничать, набирает в легкие воздух. Но в этот момент в дверях появляется гладковыбритый и разрумянившийся Федор в полотенце на бедрах.

Ф е д о р. В санатории наш Трофимыч.

Идея Марковна встает, недовольно тушит сигарету в пепельнице. Пропускает Федора на кухню.

И д е я М а р к о в н а (прокурорским тоном). Для алкоголиков.

Гордо выходит из кухни. Федор стоит в дверях, жует веточку укропа, разглядывает Полину, режущую зелень.

Ф е д о р. Соколова! А ты растолстела!

Полина встревоженно смотрит на свои бедра, оборачивается на попу.

П о л и н а. Где?

Ф е д о р (довольно усмехается). А, ты все-таки со мной разговариваешь?

Полина улыбается, но сразу «убирает» улыбку. Сбрасывает зелень в салат. Перемешивает ложкой.

П о л и н а (не глядя на Федора, сухо). Иди оденься.

Федор дотрагивается до ежика на своей голове.

Ф е д о р (громко и жалостливо). Никто меня не любит в этом жестоком мире...

Федор уходит, звонко шлепая босыми ногами. Полина поднимает футболку, втягивает живот. Дергает за пояс джинсов, проверяя, не поправилась ли она на самом деле. Вздыхает. Замечает Федора, с иронией наблюдающего за ней из коридора. Бросает в него ложку, попадает в плечо. Федор театрально морщится от боли, зажимает «рану» на плече, с грохотом падает на пол и замирает.

Моросит дождь. Из комнаты слышна песня «Куда уходит детство». Полина стоит на балконе, курит. Наблюдает через открытую дверь за Федором, который лежит на кровати и раскрашивает раскраску, слегка высунув кончик языка. Полина качает головой. Отворачивается. Смотрит на крыши домов. На большую группу людей в сине-бело-голубых шапках и шарфах, орущих: «Зенит!» Появляется Федор в футболке с надписью «We are the champions» и шарфе с символикой «Зенита». Забирает у нее сигарету.

Ф е д о р. Ты не куришь.

Затягивается. Полина делает вид, что продолжает курить, якобы подносит сигарету, затягивается, выпускает дым, сбрасывает несуществующий пепел с несуществующей сигареты. Выбрасывает «сигарету» с балкона.

П о л и н а. Прорвемся, Кораблев.

Ф е д о р (обнимает Полину, прижимает к себе). Не могу я так больше. (Делает паузу.) Все серое вокруг. Такое ощущение, что этот дождь всю жизнь шел.

П о л и н а (прижимается к Федору). Я халтуру еще одну возьму. Ты только машину не продавай.

Федор целует ее в макушку. Полина отстраняется.

П о л и н а. Так, только без фамильярностей. (С иронией.) Я тебе не маникюрша.

Федор смеется, потирая ежик на голове. Снова обнимает и целует Полину в макушку.

Ф е д о р. Это ревность или глупость?

Полина секунду думает. Улыбается. Кивает.

П о л и н а. Глупость.

Ф е д о р (щелкает языком). Жаль.

Полина толкает его в бок локтем. В этот момент раздается голос Масяни: «Алё... Кто это? Директор? Да пошел ты в жопу, директор, не до тебя щас...» Федор молитвенно складывает руки, жалобно смотрит на Полину, протягивает ей телефон. Полина качает головой, отмахивается от Федора. Начинают бороться. В конечном счете Федор нажимает кнопку приема и с силой прикладывает телефон

к лицу Полины. Полина смеется в трубку. Забирает телефон.

П о л и н а (кокетливо и немного манерно). Лёша, привет. Это Полина.

Отходит от Федора в другой конец балкона.

П о л и н а. Ну, Лёшка, ну тебе не идет, когда ты злишься... На этот раз он, правда, сильно заболел.

Смотрит на Федора. Федор изображает, как он сильно заболел, прикладывая руки к животу и закрывая глаза. Полина смеется, отворачивается.

П о л и н а. Нет, это не смешно. Я не смеюсь. (Серьезно.) Лёш, я все понимаю. И ты все понимаешь. И он все понимает. (Слушает.) Ну, знаешь, и с тобой тоже не просто.

Федор встает перед Полиной, крутит у виска пальцем. Полина в ответ показывает на Федора пальцем и крутит у виска.

П о л и н а. Лёшечка, ну правда, ситуация сложная.

Федор передразнивает Полину.

П о л и н а. Хорошо, я передам. Лёш, прости его, пожалуйста. (Улыбается, снова кокетливо.) Я? Заеду. В следующий раз обязательно. Ты тоже, в Москве будешь — звони. Пока. И я рада. И я целую.

Выключает телефон. Хмуро поворачивается к Федору.

П о л и н а. Ты мог просто позвонить и предупредить.

Федор отходит от нее, закуривает, облокачивается на решетку. Полина подходит к нему, прижимается виском к плечу.

П о л и н а. Прости, Кораблев, ну когда уже детство закончится, а?

Ф е д о р (передразнивает). И я рада, и я целую...

П о л и н а. Это ревность или глупость?

Ф е д о р (сердито). Ревность.

Полина улыбается.

П о л и н а. Тебе на работу завтра.

Большая неуютная комната в полуподвальном помещении. Несколько столов с широкими мониторами компьютеров и неровными стопками разноцветных распечаток макетов. Под окном-амбразурой стоит самый большой стол и пафосное кожаное кресло. Над стулом — большая «президентская» фотография Федора в костюме на фоне российского триколора. На стенах — плакаты, распечатки удачных проектов. Металлическая доска с графиком работ. У стола, за которым сидит заплаканная Люся, столпилась группа «неформалов»-дизайнеров. В коридоре слышен голос Федора.

Ф е д о р. Нет, солнышко, это не новый имидж, меня в армию забирают. Будешь писать мне письма?

В ответ слышен кокетливый женский смех.

Неформалы, толкаясь, рассаживаются по своим местам, утыкаясь носами в мониторы. В комнате повисает напряженная тишина. Слышно лишь всхлипывание Люси.

В дверях появляется улыбающийся Федор в футболке со звездами и надписью Superstar. Останавливается на пороге, обводит комнату взглядом.

Ф е д о р (весело). Так, что у нас плохого?

Проходит, садится за свой большой стол, рассматривает монитор, обклеенный маленькими цветными бумажками с сообщениями, включает компьютер. Смотрит на подчиненных, которые не отрываются от своих мониторов, на заплаканную Люсю.

Ф е д о р (серьезно). Ну, я жду.

Гоша выползает из-за своего компьютера.

Г о ш а. В конвертах «Жиллетта» маджента вылезла в логотипе — перепечатали.

Федор переводит взгляд с Люси на ее идеально аккуратный стол и раскрытую книгу «Над пропастью во ржи» Сэлинджера. Улыбается.

Ф е д о р. Прекрасно.

Г о ш а. У Пахана вирус жрет жесткий диск.

Ф е д о р. Закроем доступ к порносайтам. Что еще?

Г о ш а. В «Агате» поскрипт «Балтики» не читается.

Федор, не вслушиваясь, кивает.

Ф е д о р. Люсенька, что случилось?

Люся, заплакав еще сильнее, выбегает из комнаты.

Г о ш а. Федь, как машина?

Ф е д о р (Гоше, грозно). Что случилось?

В этот момент на его столе звонит телефон. Федор снимает трубку.

Ф е д о р (недовольно). Да. Сейчас зайду.

Вешает трубку.

Г о ш а. Петрович?

Федор кивает, встает, подходит к дверям.

Г о ш а. Люся в стикере «Похудина» пропустила букву «д» в названии.

Федор поворачивается. За мониторами слышны смешки «неформалов». Федор задумывается, расплывается в улыбке. Потом резко делает серьезное лицо.

Ф е д о р. Напечатали?

Г о ш а. Ага.

Ф е д о р (напряженно). Повесили?

Г о ш а. В метро ночью при поклейке заметили.

Федор молча поворачивается, выходит.

Г о ш а. Что вы ржете? Кораблев из-за Люськи на огромные бабки попал.

Моросит дождь. Федор выходит на ступеньки офиса. Прислоняется затылком к стене. Закуривает. Смотрит на свою машину, стоящую на стоянке, неожиданно широко и по-детски радостно улыбается. Трет рукой ежик на голове. Замечает вдалеке на скамейке Люсю. Подходит, садится рядом. Люся плачет громко и самоотверженно. Хрупкие плечики и фиолетовые пряди вздрагивают при каждом всхлипывании. Федор обнимает ее, Люся прижимается к нему.

Ф е д о р. Ну и что мы рыдаем?

Л ю с я (сквозь слезы). Накосячила.

Ф е д о р. Накосячила. И чего, три часа рыдать?

Федор гладит Люсю по фиолетовой голове.

Ф е д о р. Люсёчек, солнышко, не ошибается тот, кто ничего не делает.

Люся поднимает голову, смотрит Федору в глаза.

Л ю с я (сквозь слезы). А Ленка сказала...

Ф е д о р. Сука она, эта Ленка. И она не стоит ни одной твоей слезинки.

Л ю с я (грустно). Она красивая.

Федор улыбается, вытирает слезы со щек Люси. Делает задумчивую гримасу.

Ф е д о р. Ленка? А мне не нравится.

Люся с восторженным удивлением смотрит на Федора.

Л ю с я. Правда?

Ф е д о р (отдавая салют). Честное пионерское.

Люся начинает снова плакать.

Л ю с я. А макет?

Ф е д о р. Я исправил и отослал в типографию. Сегодня ночью всё повесят.

Люся смотрит на Федора, как ребенок на Деда Мороза.

Ф е д о р. А поехали куда-нибудь пообедаем? В ресторан, хочешь? В самый лучший!

Люся радостно кивает головой.

Л ю с я (восторженно). На новой машине?

Ф е д о р. На новой машине.

Федор и Люся выходят из ресторана. Идут по улице.

Ф е д о р. Люська, ты все-таки гений. Это просто шедевр. «Похудин» без буквы «д».

Люся начинает так же самозабвенно, как плакала, смеяться.

Ф е д о р. Сейчас мы с тобой поедем в аптеку, купим по упаковке вот этого волшебного средства без буквы «д». И нам с тобой будет все... (Делает паузу.) Все равно. Мы будем спокойные и умиротворенные.

Федор резко останавливается, перестает улыбаться, смотрит по сторонам. Нажимает на кнопку сигнализации машины на ключе. Люся застывает с открытым ртом. Тоже ищет глазами.

Л ю с я. А может, она за поворотом где-нибудь?

Федор качает головой.

Л ю с я (взволнованно). Так, ты только не волнуйся, Феденька. Мы сейчас вызовем милицию...

Федор мертвыми остекленевшими глазами смотрит на Люсю.

Ф е д о р (без эмоций). Люся, пожалуйста, иди на работу.

Люся замолкает, послушно кивает, медленно идет по улице, часто оглядываясь на как будто одеревеневшего Федора.

Сумерки. Моросящий дождь. Федор в распахнутом кожаном пиджаке медленно идет вдоль набережной канала, не замечая дождя и промозглости, рукой ведет по мокрой решетке, скользя длинными пальцами по изгибам узора. Его живая мимика как будто не успевает передать оттенки чувств, и он хмурится, потом широко и открыто чему-то улыбается, потом снова, о чем-то вспомнив, морщится и сразу улыбается, отвлекаясь на колоритную даму, спешащую под нелепым зонтом, и фонарь, раскачивающийся на ветру и освещающий попеременно угол старого дома и темную, почти стоячую воду канала.

Звонит телефон. Федор не обращает на него внимания. Телефон через некоторое время звонит другим сигналом. Но он как будто не слышит эти звуки.

Повернув вместе с изгибом канала, Федор неожиданно оказывается на оживленной площадке, ярко освещенной прожекторами. Суетятся какие-то люди в бликующих люминесцентных форменных жилетках, натягивают тент. Под тентом сидит группа людей, они что-то громко обсуждают. У «газелей» молча курят ярко накрашенные утомленные женщины и разновозрастные мужчины. Кто-то бегает с бумагами, кто-то носит какую-то аппаратуру. Устанавливаются камеры, протягиваются шнуры. На противоположной от Федора стороне площадки толпится народ, некоторые показывают пальцами на кого-то из группы под тентом. Кто-то с любопытством наблюдает за происходящим. Кто-то, уже утомленный затянувшимся подготовительным процессом, равнодушно-скучающе ждет зрелища. Федор, ошеломленный и растерянный, останавливается у машины рядом с курящими женщинами. Некоторое время разглядывает съемочную площадку, щурится от яркого света софитов. Плотный молодой мужчина в бейсболке с мегафоном в руках, сидящий под тентом (Режиссер), отбросив сигарету, выходит на середину площадки.

Р е ж и с с е р (в мегафон). Посторонние, отошли за ограждение.

Женщины в люминесцентных жилетках отталкивают плотно толпящихся людей за осевшую и затоптанную ленту, натягивают ее, оставляя зевак за ограждением. Федор оглядывается, но, не заметив рядом с собой ограждения, остается стоять на месте. Зажигаются верхние, более мощные прожекторы. Люди в жилетках выносят картонную дверь, устанавливают ее в центре площадки.

Р е ж и с с е р (в мегафон). Мужчины-статисты, подойдите к ассистенту.

Из-за спины Федора выходят несколько мужчин. Сразу подбегает молоденькая невысокая девушка в жилетке с надписью «Ленфильм». Пробегает глазами по стоящим рядом с Федором людям. Подходит к мужчине с мегафоном. Он щурится, глядя издалека, потом машет мегафоном в их сторону, слышна фраза «Вон тот, лысый». Девушка-ассистент подбегает к Федору, берет его за руку и тащит в центр площадки.

Д е в у ш к а — а с с и с т е н т (очень быстро, жестикулируя). Вам надо открыть эту дверь (показывает на бутафорскую дверь) и пройти мимо героев на правую камеру. Понятно?

Федор растеряно пожимает плечами.

Д е в у ш к а — а с с и с т е н т. Когда будет дана команда «мотор», вы считаете до трех и открываете дверь. Стойте здесь.

Девушка моментально убегает. Федор остается стоять у двери. Трет рукой ежик на голове. Растерянно улыбается. За дверью слышен шум, неразборчивые голоса переговаривающихся мужчины и женщины и громкий, поставленный мужской голос.

Г о л о с р е ж и с с е р а. Ты стоишь здесь, смотришь на него. И ты не понимаешь, рада ты этой встрече или нет.

За дверью что-то с грохотом падает. Федор напряженно слушает.

Г о л о с р е ж и с с е р а (резко). Смотри, куда несешь. (Продолжает.) А ты вообще ее не замечаешь. Всё. Все готовы? Поехали.

Федор видит, как мужчина с мегафоном возвращается на свое место под тентом. Поднимает мегафон. Федор тревожно оглядывается по сторонам, вжимается в ручку двери.

Р е ж и с с е р. Мотор.

Федор чуть дрожащими губами шепчет «один, два, три», открывает дверь и попадает в луч очень яркого софита. Закрывает глаза.

Слышно, как за спиной хлопает дверь. Федор открывает глаза. Он стоит на очень солнечной неширокой улице в центре города. В доме напротив женщина моет окно, и стекло, отражая солнце, отбрасывает большие солнечные зайчики, слепящие Федора.

Из другого открытого окна слышна громкая музыка. Летит тополиный пух. Все вокруг переливается невероятно яркими красками и радующими слух звуками летнего города. Мимо пробегает шумная стайка смеющихся студентов, и это выводит Федора из оцепенения. Он некоторое время стоит, ошарашенно оглядываясь по сторонам. Поворачивается, видит входную дверь старого дома, толкает ее. Дверь открывается. Виден грязный пол с выщербленными кафелинами. И покосившиеся деревянные почтовые ящики на стене. Федор убирает руку, и дверь со скрипом закрывается перед его лицом. Федор снова поворачивается, смотрит на женщину, моющую окна, трет глаза. Женщина замечает Федора, улыбается. Федор достает сигарету, закуривает. Проходящий мимо мужчина, полубомжатского вида молча, жестами просит сигарету, вытаскивает ее из пачки грязными руками со сбитыми неровными ногтями, закладывает за ухо и, молча кивнув, спешит дальше. Федор медленно двигается за ним, разглядывая дома и людей.

Выходит на оживленный, солнечный Невский проспект. Все светится, бликует, переливается, звенит, гудит. Мимо бегут летние радостные люди. Федор улыбается, разглядывая все вокруг, щурится на солнце.

Звонит телефон. Мелодия Полины.

Г о л о с П о л и н ы. Феденька...

Федор перебивает.

Ф е д о р. Полинка, мне так хорошо. Я позвоню тебе потом.

В трубке слышен встревоженный голос Полины.

Г о л о с П о л и н ы. Кораблев, не вешай трубку.

Федор улыбается. Выключает телефон с характерным звуком.

Федор идет по летнему солнечному городу. Смотрит на людей, машины, дома. Слушает в подземном переходе группу, поющую его любимые песни.

Федор стоит на мосту. Смотрит на Неву. Улыбается. Достает, включает телефон. И сразу слышен голос Масяни. «Алё... Кто это? Директор? Да пошел ты в жопу, директор, не до тебя щас...». Федор морщится. Потом размахивается и со всей силы бросает телефон. Смотрит, как телефон, сделав большую дугу, падает в воду. Улыбается, потягивается, закидывает руки за голову.

Федор, широко раскинув руки, сидит на скамейке в небольшом сквере. Вокруг клумбы с яркими цветами. Деревья с нежной зеленой листвой. Работает небольшой фонтан. Щебечут птицы. Федор улыбается, блаженно закрывает глаза. Вдруг открывает глаза. Поворачивает голову. На руке сидит большая бабочка, хлопает крыльями. Бабочка взлетает. Федор провожает ее взглядом. Бабочка кружится, поднимаясь все выше, подлетает к окну дома. Садится. В окне видно очертание фигуры человека.

Глазами человека, смотрящего через грязное окно с дождевыми потеками и приклеившимся листом, похожим на бабочку.

Серая осень. Маленький двор с редкими почти облетевшими деревьями, разрушенный фонтан. Федор, бледный, небритый, в большом застиранном халате, сидит на скамейке. Он по-прежнему улыбается, глядя на молчащий фонтан и унылые деревья.

М у ж с к о й г о л о с. Диагноза окончательного пока нет. Клиническая картина не ясная. Доступно излагаю?

Человек, смотрящий в окно, поворачивается. Это Полина, осунувшаяся, бледная, в ярком, сложно завязанном платке на голове. Она стоит в небольшом обшарпанном кабинете. По ее лицу бегут ручейки слез, которые она смахивает

ладонью.

За широким столом сидит молодой мужчина лет сорока, с бородкой, в очках и белом халате (Врач). С внимательным, цепким взглядом. В руках держит разборный макет головного мозга. Равнодушно вытаскивает левое полушарие, потом правое. Стучит ими друг о друга.

В р а ч. Вы, конечно, ожидали увидеть Наполеонов и Офелий в смирительных рубашках.

Полина пожимает плечами. Садится на кушетку напротив стола врача.

В р а ч (выковыривая карандашом грязь из извилин левого полушария). У нас не больница. Это, скорее, лаборатория, где мы изучаем таких вот (показывает полушарием на окно). Понимаете?

Полина вытирает ладонью слезы. Отрицательно качает головой. Отворачивается. Врач чуть приподнимается, чтобы рассмотреть Полинины коленки, выглядывающие из-под юбки. Удовлетворенно садится на место.

В р а ч (принимаясь за чистку другого полушария). А этот Кораблев вам кем приходится?

Полина поднимает голову, наблюдает за действиями врача.

П о л и н а (вздыхает). Он мой лучший друг. С детства.

В р а ч (довольно рассматривая чистые полушария). Лучший друг — это хорошо, лучший друг — это...

Поднимает очки, вглядывается в неочищенный участок, берет карандаш, снова чистит. Полина растерянно смотрит на врача.

В р а ч (глядя на Полину поверх очков). Психологические травмы в детстве были? П о л и н а (испуганно). У меня?

В р а ч (улыбается). У Федора Михайловича.

П о л и н а (задумывается). Нормальное было детство, как у всех. (Вспоминает.) В третьем классе он очень хотел спеть в хоре сольную партию в «Крылатых качелях»: «Только небо, только ветер, только радость впереди...» Помните? Но ее отдали другому мальчику. Федька убежал к бабушке в коммуналку, залез под кровать и сутки там пролежал...

Врач, как будто не слушая, продолжает чистить полушарие. Полина наблюдает за его действиями.

П о л и н а (растерянно). И что теперь делать?

В р а ч (выпятив нижнюю губу от усердия). Ждать.

П о л и н а (с надеждой). Долго?

Врач разводит руками, держа в них полушария.

В р а ч. Пока все не встанет на свои места.

Прикладывает полушария к голове, поворачивает, демонстрируя, как все должно встать на место. Полина растерянно смотрит на врача. Потом в глазах появляются раздражение и злость. Она стирает оставшиеся слезы.

П о л и н а (резко поднимаясь с кушетки). Как пройти к главному врачу?

Врач, прищурив глаза, смотрит на изменившуюся Полину.

В р а ч. Лучший друг, говорите...

Полина подходит к двери.

В р а ч (требовательно). Полина Сергеевна, вернитесь...

Полина поворачивается. Врач смотрит на нее другим взглядом, в нем нет иронии и равнодушия.

Полина бежит по длинному коридору, потом по долгой крутой лестнице.

Г о л о с в р а ч а. От невозможности самореализации, от неумения бороться с трудностями, от регулярных стрессов способность адекватно воспринимать действительность ослабевает. И если человеку не на что больше опереться, его психика находит разуму новую форму существования. Он не болен, он просто потерял опору. Покой, сон, хорошее питание и некоторые легкие (не бойтесь, легкие) препараты. Никакого стресса. И, может быть, я повторяю, может быть, он восстановится. Верите в Бога — молитесь. Верите в чудо — надейтесь.

Полина выбегает из дверей больницы во двор. Медленно подходит к скамейке, на которой сидит Федор. Останавливается напротив него. Федор не видит ее, продолжает улыбаться и щуриться на воображаемом солнце. Полина гладит его кончиками пальцев по небритым щекам, по ежику на голове, проводит по контуру губ.

П о л и н а. Все будет хорошо, Феденька.

Федор смотрит сквозь нее бессмысленным взглядом. Полина гладит его по голове, по щеке. Ее глаза наполняются слезами.

Неожиданно размахивается и со всей силы ударяет его по лицу. Потом размахивается другой рукой и ударяет еще раз. Устало садится рядом. Стягивает платок с головы. Кладет ногу на ногу, скрещивает на груди руки.

П о л и н а. Сволочь ты, Кораблев. Обыкновенная сволочь. Это так по-мужски. Взять и просто сойти с ума. Ах, у меня слабая психика. Ах, я не выдержал стресса.

Полина стучит по карманам его халата. Вытаскивает сигареты и зажигалку.

Закуривает.

П о л и н а. Я нашла твою машину. (Выдыхает дым.) На штраф-стоянке. Ее просто эвакуировали.

Подносит сигарету к губам. Но длинные пальцы Федора осторожно вынимают ее из руки Полины.

Федор затягивается сигаретой. Внимательно рассматривает темные дорожки от слез на лице Полины, кажущейся с короткой стрижкой совсем маленькой и хрупкой.

П о л и н а (смущенно потирая пальцами ежик на своей голове). Мне сказали, тебе нужны сильные эмоции...

Федор дотрагивается до своей щеки. Ухмыляется.

Ф е д о р. Ну не слабые такие эмоции получились...

Полина сквозь слезы улыбается. Смотрит на небо. Между низких серых туч появляется маленькое голубое пятнышко, которое начинает медленно увеличиваться.

П о л и н а. Завтра солнце обещали.

Федор поднимает голову, тоже смотрит на голубое растущее пятнышно. Потом широко и как-то спокойно улыбается. Щурится. На фоне кусочка голубого неба появляется розовый шарик с улыбающейся рожицей. Федор улыбается шарику. Показывает шарик Полине. В небе розовый шарик с рожицей смотрит на Федора и Полину. Улыбается своей дурацкой улыбкой. Поднимается все выше и выше. Проходит сквозь низкие серые тучи и замирает на фоне ровного голубого неба. Сквозь тучи внизу виден Питер, который живет своей обычной жизнью. По улицам идут люди, едут машины, Нева течет от Ладоги к Финскому заливу, зажигается от пробившегося солнца шпиль Петропавловки, улыбается очередным молодоженам своей холодной каменной улыбкой стрелка Васильевского острова... Небо светлеет, тучи уходят к горизонту...

Полина встает со скамейки.

П о л и н а (недовольно). Кораблев, ну что ты сидишь? Пошли.

Ф е д о р. Куда?

П о л и н а. Вперед. Следующий кризис в сорок. Времени мало, а еще надо наломать кучу дров.

Федор нехотя встает, снимает халат, остается в футболке с надписью, из которой сначала видно только слово «Всё».

Ф е д о р. Ага, посадить семь розовых кустов, отобрать фасоль от гороха...

П о л и н а. Ну, это кому как повезет.

Федор потягивается, футболка расправляется, становится видна надпись «Всё только начинается». Полина и Федор выходят из спокойного пустого двора на солнечный, оживленный, шумный проспект, щурятся на солнце...

1 Екатерина Попечителева родилась в Эстонии, выросла в Санкт-Петербурге. Закончила Санкт-Петербургский государственный университет, факультет журналистики, а в 2008 году — Высшие курсы сценаристов и режиссеров (мастерская Л.В.Голубкиной и О.В.Дормана). Сейчас учится во ВГИКе (мастерская В.С.Малышева).