Дэвид Вайс: «Действуем, как охотники»

Беатрикс Руф. Поговорим о ваших коллекциях изображений. Как вы начали создавать вещи такого типа?

Дэвид Вайс. Утром мы с Петером приходим в студию и начинаем беседовать. Обсуждаем личные проблемы, работу. Из общения часто и рождаются произведения. Много лет назад мы делали работы из глины, которые изображали разные ситуации, родившиеся из этих бесед: забавные, парадоксальные. В конце концов, мы на глину уже не могли даже смотреть, техника себя изжила. Поэтому мы вышли на улицу и стали снимать все подряд. Потом поняли, что нам нравится путешествовать по Швейцарии. Ходили по городам, замечали странные машины, лошадей, интересные объекты, фотографировали их, прогуливаясь. Потом стали выезжать дальше и постепенно поняли, что существуют некие архетипы (что видно, например, в работах Фельдмана) фотографии, снятые до нас. Существуют места, в которых сосредоточена энергия — пирамиды или, скажем, кремли. Есть вещи, которые совершенно уникальны: леса, волны, пустыни. Осознав это, мы начали собирать коллекцию снимков о мире вокруг нас. К счастью, нас часто приглашали на выставки, что давало возможность путешествовать. Иногда мы отправлялись куда-то намеренно. Например, к пирамидам и в Стоунхендж мы ехали с определенной целью. В поиске новых возможностей фотографии и способов съемки мы посещали парки аттракционов, делая самые разные изображения. Образы эти могли быть какими угодно — кошмарными, смешными, призрачными.

Беатрикс Руф. Какой принцип лежит в основе вашей работы?

Дэвид Вайс. Мы увидели, что в нашей большой коллекции фотографий, снятых в разных частях мира без художественного замысла, без концепции, — много изображений необычных объектов. Мы действуем, как охотники, — выходим и «стреляем», а потом обсуждаем то, что обнаружили. Иногда пытаемся систематизировать снимки: возникают целые серии, например, «странные машины», «хорошие машины», «плохие машины» или, скажем, «цветы», которые в свою очередь тоже разделены на категории. Но потом мы поняли, что хотим завершить этот цикл, поставить в нем точку. Однажды Петер нашел старый фильм, и мы решили использовать старую технику, применявшуюся в свое время для обработки черно-белого изображения на пленке. Наложили одно изображение на другое, чтобы черное стало еще темнее, и получили довольно угрожающие образы луна-парка. Крутые страшные горки, скелеты, черепа, кости — все это очень нравится людям, потому что это «удобный» страх, они платят за него и получают определенную дозу подконтрольного ужаса. Снимки получились черно-белые. Условия, в которых мы с ними работали, были кустарные, поэтому что-то вышло затемненным, что-то — засвеченным. Для нас это был особый опыт, поскольку манипуляции с цветом уже заходят за пределы фотографии и, скорее, относятся к живописи. Проект этот наивен, но у него была цель развлечь людей.

Беатрикс Руф. Это как раз те фотографии, от которых вы отказались? На самом деле у вас ведь есть более обширный архив таких снимков.

Дэвид Вайс. Я не знаю, сколько снимков в нашем архиве, может, тысячи три. Мы снимаем, а потом снова и снова рассматриваем их, решаем, нравятся они нам или нет, идем дальше. Изначально мы старались отобрать около ста фотографий, которые, как нам казалось, действительно можно было назвать художественными произведениями. Но были и провальные, смешные фотографии. Я до сих пор не знаю, стоит ли вообще выбирать или нужно показывать всю серию. Наверное, правильнее выставлять не только «хорошие» кадры, но и те, что выглядят странно, например, из-за неудачной цветокоррекции. Процесс фотографирования действительно очень похож на рыбалку или охоту — подходите к озеру и обнаруживаете, что рыбы там полно, и дай бог вам сил, чтобы всю ее выудить, рыбачьте, пока не упадете. Мы посещали парки аттракционов во Франции, Италии, Германии, делали такое количество снимков, которое только могли физически и морально, и затем ставили точку в серии. Такая интенсивная работа над циклом фотографий у нас занимала где-то год.

Беатрикс Руф. В течение тридцати лет вы фотографируете аэропорты. Расскажите об этом проекте.

Дэвид Вайс. В аэропортах всегда есть время, чтобы походить вокруг, погулять, посмотреть, из-за этого свободного времени мы и начали их снимать. Опубликовали огромную книгу, в которой было представлено где-то сорок аэропортов. Обычно, если проект исчерпан, ничего сверх сделать уже невозможно. Но аэропорты прекрасны всегда, снимать их можно бесконечно, и сейчас мы планируем выпустить альбом со снимками восьмисот маленьких, второстепенных аэропортов. В этих изображениях всегда присутствуют темы ожидания, перемены, открытия новых мест.

Беатрикс Руф. Ваши работы существуют в качестве серий. Вы ищете способ разложить мир по новым категориям?

Дэвид Вайс. Вначале мы хотели следовать тем архетипам, которые сами и обнаруживали. Когда вы, например, в отпуске, то ваше внимание нацелено на то, что характерно именно для вашего состояния. Кроме того, у нас есть небольшие серийные архивы, например, «добрые животные», «агрессивные животные», «домашние животные». Мы много работаем над ними. Но эти архивы на самом деле тупик.

Беатрикс Руф. Пару лет назад вы-шла книга «Солнце и звезды», где вы показываете ваш рекламный архив. Как вы отбирали эти изображения?

Дэвид Вайс. Мы просматривали огромное количество рекламных страниц в разных европейских и американских журналах. Работа чрезвычайно утомительная, мы проводили за этим делом по два часа кряду, потом, наконец, решались выбрать что-то, потому что иначе это могло бы продолжаться бесконечно. Мы изучали именно рекламу, понимая, какое количество труда стоит за каждой съемкой. Над ней работает огромное количество людей: водители, снабженцы, фотографы. И выбор наш был каждый раз абсолютно неожиданным, спонтанным. В книге примерно восемьсот страниц с фотографиями. Изначально их было около двух тысяч — делая верстку, что-то мы выкидывали, но и здесь не обошлось без провальных фотографий, как это всегда бывает.

Беатрикс Руф. Вы говорили, что начали работать с фото, потому что больше не хотели возиться с глиной. Один из ваших будущих проектов снова связан с этим материалом.

Дэвид Вайс. Проект на стадии разработки, мы до сих пор не знаем, будет ли глина лучшим материалом для таких скульптур: она долго сохнет, трескается и усыхает. Пока мы не знаем, что будем делать дальше. Но скоро мы должны закончить проект.

Беатрикс Руф. Кажется, подобные незавершенные проекты являются основной движущей силой в вашей работе.

Дэвид Вайс. Думаю, что да.